Онлайн чтение книги Совершенная Синяя Печать The Ultimate Blue Seal
Глава 66 - Необычное путешествие

Они вышли из вертолета и сели в военную машину с завязанными глазами. В общей сложности это заняло больше часа. Ху Бугуй не обращал никакого внимания на то, как дела у других. Он, во всяком случае, не отпустил Су Цина. Сначала машина ехала плавно, но по мере движения ее начало трясти. Офицер на пассажирском сиденье обернулся и ровным голосом сообщил им: “Дорога впереди не очень хорошая. Все, пожалуйста, пристегните ремни безопасности.”

Люди на заднем сиденье были в полном неведении. Если бы он этого не сказал, никто бы этого не сделал, так как они не имели привычки пристегивать ремни безопасности — кроме Чан Доу, который слишком нервничал и забыл, остальные в той или иной степени привыкли сталкиваться с чрезвычайными ситуациями, особенно полевой персонал. Ради быстрой реакции никто из них не пристегивал ремень безопасности.

Сразу после того, как офицер заговорил, машину тряхнуло, и все задницы временно покинули свои места. Равновесие Чан Доу было плохим, и он повалился набок, его голова столкнулась с головой Фан Сю. Раздался глухой удар и два болезненных крика.

Чан Доу закрыл голову руками, не зная, на кого он налетел. Он выглядел испуганным и пробормотал извинения. Фан Сю не хотелось обращать на него внимания. Он только хмыкнул. Су Цин свободной рукой нащупал рядом с собой ремень безопасности и прокомментировал: “Арбузы кажутся спелыми.”

Лу Цинбай взял инициативу высказаться: “Эй, товарищ, который ведет эту машину, не могли бы мы найти дорогу получше? Наши мозги вытрясутся из наших голов.”

Офицер на пассажирском сиденье рассмеялся. “База находится в довольно отдаленном месте. Всем придется смириться с этим.”

Фан Сю услышал их голоса и понял, что они пытаются все уладить. Хотя он находил Чан Доу неприятным во всех отношениях, он не мог смутить остальных, поэтому ему оставалось только сесть обратно, пощупать пространство вокруг, чтобы пристегнуть ремень безопасности, и ничего не сказать.

Глаза Су Цина были завязаны. Он ничего не мог разглядеть. Он пошарил рядом с собой и коснулся чего-то очень твердого. Он подумал: почему спинка сиденья так далеко выдвинута вперед? Поэтому он дважды ткнул, но неожиданно его пальцы были пойманы. Ху Бугуй сказал: “Не двигайся, я найду другой конец и отдам его тебе.”

Когда он говорил, «спинка сиденья» колыхалась в такт его дыханию. Су Цин только тогда понял, что он только что ткнул Ху Бугуя в грудь. Со злой улыбкой он ткнул еще два раза с некоторой долей злобы и остро услышал, как дыхание Ху Бугуя на мгновение неестественно прервалось. Затем его пальцы были крепко сжаты и жестко прижаты. Через некоторое время Ху Бугуй, наконец, вложил другой конец ремня безопасности ему в руку. “Застегни его.”

Су Цин тихо рассмеялся и прошептал: “Капитан Ху, у вас хорошая фигура.”

Машина ехала по дороге, и было очень шумно. Эта его фраза была произнесена почти на ухо Ху Бугую, но это не помешало паре ушей, специально ожидавших там, услышать ее. Уши Сюэ Сяолу были обычными, но они могли быть избирательно чувствительны к определенным комментариям. Намеренно или нет, она спросила рядом с ними: “Су Цин, ты только что сказала, что у капитана Ху хорошая что?”

Су Цин повернул голову и улыбнулся еще более счастливо. Ху Бугуй шлепнул его по нижней части живота тыльной стороной ладони и сухо сказал: “Ты неправильно расслышала.”

Затем, избегая этой темы, он повысил голос и спросил водителя: “Сколько еще нам ехать?”

Ответ с фронта был таким: “Вероятно, около двух часов. Пока все могут отдохнуть.”

Внутри машины быстро воцарилась тишина. Обычно этот участок дороги ничего не значил для этих хорошо обученных элит. С завязанными глазами, неспособные даже видеть пейзаж, они должны были свободно болтать, но Сюй Ру Чун отсутствовал, Лу Цинбай и Фан Сю оба внезапно расхотели разговаривать, Су Цин испытывал сильное отвращение к поездке в машине с завязанными глазами, и ему не хотелось разговаривать, Чан Доу не осмеливался заговорить, Цинь Ло и Ху Бугуй редко говорили много, а Сюэ Сяолу не могла поддерживать разговор самостоятельно. Таким образом, вместо того, чтобы казаться командой, которая работала вместе много лет, они были еще более безрадостными, чем группа незнакомцев, временно собранных в туристическую группу.

В наступившей тишине каждый из них закрыл глаза. Водитель и офицер на пассажирском сиденье обменялись взглядами. Казалось, они к этому привыкли — мало кто знал о существовании учебного курса ST, и очень немногие могли сказать, что означали буквы “ST” в названии. Хотя среди внутреннего персонала была популярна история о том, что это был учебный курс «Особое прикосновение». Каждая команда, которой «посчастливилось» пройти этот курс, испытывала некоторую степень горя.

Сравнительно говоря, эта команда была не так уж плоха. Атмосфера была мрачной, но, по крайней мере, до драки дело еще не дошло.

Су Цин не спал. В незнакомой обстановке его разум всегда был напряжен, хотя тепло, исходящее от ладони Ху Бугуя, заставляло его чувствовать себя немного лучше, с таким незнакомым дыханием и таким количеством незнакомых сердцебиений рядом с ним, ему все еще было трудно закрыть глаза. Он мог только сидеть и терпеть, пока время медленно ползло.

Спустя долгое время машина наконец остановилась. Только он услышал, как кто-то сказал: “Все могут выйти из машины и передвигаться, а также снять повязки с глаз.”, он нетерпеливо сорвал повязку с глаз и вздохнул с огромным облегчением.

Ху Бугуй тоже снял свою собственную повязку и повернул голову, чтобы посмотреть на него. Тихо он спросил: “С тобой сейчас все в порядке?”

Су Цин закрыл глаза. “Снова вернулся к жизни.” Затем он отпустил руку Ху Бугуя. Он почувствовал, что там, где их руки соприкасались, был слабый след пота, поэтому он понизил голос и сказал на ухо Ху Бугую: “Капитан Ху такой внимательный. Как насчет того, чтобы я отплатил своим телом?”

Ху Бугуй замер. Прежде чем он успел ответить, Су Цин слегка рассмеялся, разбудив Сюэ Сяолу и Лу Цинбая рядом с ним, которые были слегка ошеломлены, и вышел из машины.

Солнце уже клонилось к западу. Они не знали, куда их увезла машина учебного курса ST. Куда бы они ни посмотрели, повсюду были горы. Перед ними была только небольшая дорога из нагроможденных камней. Дальше она сужалась еще сильнее. Машина не смогла бы там проехать. Су Цин слышал, что вооруженные силы иногда заставляют солдат идти через горы с тяжелыми грузами на спине, но он не ожидал, что это случится с ним. Но он огляделся, его глаза скользнули по обуви, которую они все носили, и почувствовал, что это неправильно, никто не говорил, что будут тренировки на выносливость, и им было сказано одеваться в повседневную одежду; среди них было все, от кожаных туфель до теннисных туфель, и даже высокие каблуки у Сюэ Сяолу.

Как раз в тот момент, когда он ощутил дурные предчувствия, он услышал крик издалека. Су Цин прищурился и огляделся. Он увидел старика, который вел повозку, запряженную волами, и направлялся к ним.

Его глаза широко раскрылись, в эту эпоху, когда наука и техника охватили весь земной шар, он впервые увидел животное, тянущее повозку. На мгновение ему показалось, что он совершил путешествие во времени.

Чан Доу поправил очки. Ошеломленный, он сказал: “Копытное животное!”

Большой бык мычал, проводя четкую границу между собой и свиньями.

Лу Цинбай уставился на полосу навоза, открыто оставленную на дороге позади бычьей задницы. Его лицевые мышцы начали неестественно искажаться.

Два офицера, которые привели их, резко встали по стойке смирно и отдали честь. “Докладываю капитану Ху, что наша миссия завершена. После недельного курса обучения мы будем ждать вас здесь, чтобы отвезти всех вас домой.”

Повозка, запряженная волами, уже подкатилась и остановилась перед ними. Вол, тянувший повозку, издал еще одно «мычание». Его большие, широко открытые, прозрачные глаза встретились с глазами Цинь Ло, которая была ближе всех к нему. Сюэ Сяолу не удержалась, указала на него и спросила: “Мы собираемся путешествовать в этом?”

Ответ был однозначным. Пять минут спустя основные члены подразделения RZ, каждый со своеобразным выражением лица, сели в повозку, запряженную волами, и, слушая, как старик, управляющий повозкой, кричит, раскачиваясь влево и вправо под звуки качания, они тронулись в путь.

Старик, управляющий телегой, крикнул «эй», прочистил горло и начал петь простоватую народную песню, дико фальшивя: “Вот я еду на своей большой телеге йи-хей-йо! Горное солнце обжигает меня йи-хей-йо! Старый бык, старый бык, поторопись йи-эй-йо! Отведи меня к моему тестю йи-хей-йо! Хорошенькая, как цветок, моя жена йи-хей-йо! Ее отец говорит, что я слишком беден йи-эй-йо! Тащу свою тележку— полную батата -йи-эй-йо! Ванька-встанька и золотой...”

У каждого ваньки-встаньки с золотым бататом, сидевшего в тележке позади него, было особое выражение лица.

Су Цин выполз вперед и похлопал мужчину по плечу, прерывая его импровизированное выступление: “Дядя, дядя!”

Мужчина, сияя, повернул к нему голову. Цинь Ло, сидевшая впереди, автоматически уступила свое место этому имперскому дипломату, поэтому Су Цин плюхнулся прямо на место и начал спрашивать: “Дядя, вы тоже участник учебного курса ST?”

Мужчина махнул рукой. “Нет, нет, я не участвую в вашем «легком» обучающем курсе, я тот, кого они нанимают, чтобы доставлять людей.”

Су Цин спросил: “Сколько всего человек пришло?”

Дядя на мгновение поперхнулся. Он махнул рукой. “Эй, это не может быть сказано, это не может быть сказано. Вы из национально-освободительной армии, не так ли? В армии есть дисциплина, и у меня тоже есть дисциплина. Я не могу говорить слишком много.”

Су Цин издал «о» и повернул голову, чтобы посмотреть на Ху Бугуя. Ху Бугуй кивнул, давая ему знак продолжать разговор — строго говоря, подразделение RZ давно отделилось от вооруженных сил. Для них не имело значения, была ли у них дисциплина или нет.

Су Цин продолжал спрашивать: “Дядя, ты каждый раз приходишь за участниками один?”

Старик издал «ах» и довольно удовлетворенно сказал: “Ну конечно! Я старый мастер. У меня твердая рука, управляющая тележкой!”

Едва он закончил говорить, как всю повозку, запряженную волами, сильно тряхнуло. Голова Цинь Ло ударилась о спину Лу Цинбая. Лу Цинбай поднял руку, чтобы удержать равновесие, и ударил Фан Сю в подбородок.

Су Цин сухо рассмеялся и схватился за деревянный край тележки. Дрожащим голосом он спросил: “Так...вам платят деньги за то, что вы доставляете людей?”

Мужчина ухмыльнулся и сказал: “Я бы подобрал людей армии, даже если бы они мне не платили, но есть небольшая субсидия, вот столько за каждую поездку туда и обратно.”

Он показал четыре пальца. Су Цин намеренно спросил: “Сорок?”

Мужчина довольно хмыкнул, а затем тихо похвастался: “Более четырехсот долларов за каждую поездку туда и обратно, и я получаю бесплатное питание, когда добираюсь туда.”

Глаза Су Цина закатились, и он начал болтать с ним о том, о сём. Каждая фраза из его уст, которая могла обмануть мертвеца, начиналась и заканчивалась словами «дядя это, дядя то». Он говорил все, что тот хотел услышать, развлекая старика, управляющего тележкой, пока тот не расплылся в улыбке от уха до уха. В мгновение ока он поведал, где он жил, сколько акров земли и членов семьи у него было, сколько дочерей, сколько было замужних и незамужних. Затем он оглядел Су Цина с ног до головы. “Молодой человек, ты одинок? Моя вторая девочка примерно того же возраста, что и ты...”

Ху Бугуй издал тяжелый сухой кашель сзади, и Су Цин быстро прервал его, спросив: “Хорошее ли экономическое положение вашей семьи?”

“Да, конечно, оно хорошее!” Мысли этого человека все еще были заняты выбором зятя. Он продолжал развивать свою тему, рассказывая о том, сколько денег дети, работающие вдали от дома, каждый год отправляют домой, сколько денег он получает от фермерства, сколько он получает от вождения тележки, и, наконец, он добавил с некоторым самодовольством: “Не обращай внимания на остальное, каждый год только от того, что я доставляю людей, я зарабатываю две или три тысячи.”

Су Цин кивнул Ху Бугую, итак, каждый год на курс ST приезжало от пяти до восьми команд. В стране было так много военных районов и вооруженных сил. Даже если это была не единственная тренировочная база, казалось, что такой чести удостаивались немногие.

На уме у Ху Бугуя были и другие соображения. Перед отъездом генерал Сюн сказал: «Заточка топора не помешает колоть дрова.» Что он имел ввиду?

На самом деле среди основных членов подразделения RZ наблюдалась некоторая турбулентность, но они еще не достигли стадии неспособности действовать скоординировано. Почему генерал Сюн так спешил отправить их в изгнание?

Какие большие дрова нужно было нарубить?

Предупреждение, которое дал ему Сюй Ру Чун, внезапно всплыло на поверхность. Ху Бугуй нахмурился, предчувствуя грядущие великие события.

Су Цин поболтал с водителем тележки больше часа, и они, наконец, добрались до места назначения базы учебного курса ST. Было уже темно. Кто-то пришел, чтобы встретить их. После быстрого приема пищи и перегруппировки им сообщили, что курс официально начался сегодня, и первым заданием был сон.

Кроме двух участниц женского пола, которые получили привилегированное обращение, для них была занавеска, создав «отдельную» комнату размером меньше курятника, все остальные беспомощно стояли перед большой кроватью на несколько человек.

После долгого молчания Лу Цинбай сказал: “Я…У меня такое чувство, будто я упорно трудился десятилетиями, а потом в один прекрасный день внезапно перенесся во времена, предшествовавшие освобождению...”

В ту ночь не один человек потерял сон.