Онлайн чтение книги Совершенная Синяя Печать The Ultimate Blue Seal
Глава 80

Верхний этаж подразделения RZ был редко используемым местом для занятий. Прошло очень много времени с тех пор, как там кто-то был. Открыв дверь, можно было почувствовать запах пыли внутри. Сводчатый потолок нависал высоко над головой, а на полу лежал алый ковер, по которому было приятно ступать. По нему можно было ходить не создавая шума. Повсюду были огромные окна от пола до потолка. Несколько старомодные бледно-золотистые занавески шумно трепетали на ветру, дувшем с такой большой высоты.

Когда Ху Бугуй вошел, генерал Сюн был к нему спиной, стоя перед открытым окном и глядя наружу. С ним не было телохранителей.

“Закрой дверь.”, - сказал генерал Сюн.

Ху Бугуй подсознательно поднял голову, чтобы посмотреть на камеру наблюдения в углу зала. Генерал Сюн не оглянулся, но, как будто заметив его движение, тихо сказал: “Она уже выключена. Расслабься.”

«Она уже выключена.» - это именно то, почему Ху Бугуй не мог расслабиться. Он подумал: что такого хотел сказать генерал Сюн, чего он не мог сказать в конференц-зале или в своем кабинете, но ради чего должен был прийти сюда?

Генерал Сюн повернул голову и поманил его к себе. “Иди сюда и посмотри.”

Посмотреть на что?

Ху Бугуй проследил за его взглядом — штаб подразделения RZ находился на некотором расстоянии от центра города. Его высота была достаточно большой, и место, где они стояли, было практически самым высоким зданием в округе. Глядя вдаль, город, дороги и путепроводы предстали почти в панорамном виде.

Время близилось к сумеркам. Солнце уже скрылось за горизонтом. Городские огни начинали понемногу загораться.

На небесах и на земле все цвета поблекли, остались только искусственные огни. 

Ху Бугуй с некоторым подозрением взглянул на генерала Сюна. “Генерал, что случилось?” 

“Иногда, когда ты смотришь вот так, ты обнаруживаешь, что в мире нет ничего такого, чего не могло бы случиться.”, - неуместно сказал генерал Сюн. “Один человек может самое большее поднять что-то весом в несколько сотен фунтов и пробежать несколько десятков километров. Он не сможет прожить больше ста лет, поедая весь урожай мира. Глядя с такого расстояния, даже муравей кажется больше человека.” 

Старый генерал прислонился к перилам, прищурив глаза и указывая на далекий город. “Но, послушай, это все рукотворно. Мы все так живем, день за днем. На первый взгляд, десятилетия и столетия проходят одинаково. В мире так много людей, так много сил, которые настолько таинственны, что мы даже не можем себе их представить. Ты думаешь, что никаких сбоев быть не может.” 

Ху Бугуй не знал, почему генерал Сюн внезапно наклонил голову на сорок пять градусов, чтобы посмотреть на небо. Он подумал: может быть, он испытывает меланхолию старости? 

Генерал Сюн долго молчал, затем опустил голову, казалось, наконец-то придя в себя. Он посмотрел на него и спросил: “Как дела сейчас?” 

“Каждая страна и каждый регион установили связь. Срочно привлекаются все научно-исследовательские институты, которые могут быть использованы. В настоящее время нет мест, сообщающих о продолжающихся взрывах, но мы все еще не можем справиться с «сонной болезнью».” - Ху Бугуй сделал паузу. “Согласно внутренним данным, число людей во всем мире, которым был поставлен диагноз, превысило пятьсот случаев. В настоящее время в нашей стране зарегистрировано девяносто с чем-то случаев заболевания. Пациенты в основном сосредоточены недалеко от города Z. С центром в городе Z он простирается на сто двадцать километров, продолжая расширяться вширь.” 

Генерал Сюн не сделал никаких комментариев, когда услышал это. Он кивнул. Через мгновение он спросил: “А аспект общественного мнения?” 

“Он еще не вышел из-под контроля. В городе Z временно введено военное положение. Они объявили, что это очень заразный грипп. Число погибших и истинное число диагностированных людей не просочились наружу.” - сказал Ху Бугуй.

“А что касается новых террористов и слухов о войне?” 

“Не так уж и плохо. Основные средства массовой информации и интернет один за другим приглашали экспертов выступить с опровержением слухов. В настоящее время, мы не слышали ни о каких внутренних инцидентах, вызванных налетами на банки или паническими покупками.” 

Генерал Сюн протянул руку и ухватился за перила. Вены слегка вздулись на его постаревшей коже. Он тихо сказал: “Это хорошо, это хорошо.” 

Брови Ху Бугуя сдвинулись. “Сэр, вы…хотите мне что-то сказать?” 

Генерал Сюн долго молча смотрел на него, затем медленно произнес: “Двадцать пять лет назад я был еще молодым человеком и только недавно поступил на службу. В то время два ученых взяли на себя ведущую роль в создании исследовательского проекта. Это был проект «Утопия». Это было описано как военный проект. Финансирование было предоставлено правительством. Когда была создана первая база, человеком, ответственным за безопасность базы, был я.” 

Ху Бугуй слушал, не говоря ни слова. Никто раньше не рассказывал ему о темной истории «Утопии». 

“Я полагаю, вы знаете, кем были эти двое ученых. Одним из них был профессор Чэн, который сейчас живет на шестом этаже, а другого звали Чжэн, полное имя Чжэн Цинхуа, первоклассный доктор антропологии. С самого начала этот проект был связан с властью и безграничными возможностями человеческой эволюции.” Генерал Сюн сделал паузу. “Но ирония заключалась в том, что у профессора Чэна был такой сын как Чэн Ге, а у самого доктора Чжэна был альбинизм.” 

“И они были теми, кто позже создал Синих Печатей?” – сказал Ху Бугуй. 

Генерал Сюн кивнул. “Этот проект продолжался целых десять лет, прежде чем успешно появилась первая Синяя Печать в истории человечества — сам Чжэн Цинхуа. Система энергетических кристаллов восстановила дефицит в его генах. А его противоположностью была Серая Печать, его собственная младшая сестра. Именно тогда у профессора Чэна и доктора Чжэна возникли разногласия по поводу неестественного продукта «Синих Печатей».” 

“Чжэн Цинхуа использовал свою собственную младшую сестру...” Когда он сказал это, Ху Бугуй внезапно остановился. Он вспомнил, что Сюй Ру Чун предположительно был приемным сыном Чжэн Цинхуа. Разве его тоже не бросили?

“Прежде чем они смогли разрешить свои разногласия, проект «Утопия» был остановлен.”, - сказал генерал Сюн. “Чжэн Ван, эта Серая Печать, совершила преднамеренное убийство из-за эмоционального срыва, а затем покончила с собой, чтобы избежать наказания.”

“Это исследование было слишком опасным само по себе. Сверху пришел приказ уничтожить все исследовательские материалы и опечатать базу. Но за день до того, как материалы были уничтожены, Чжэн Цинхуа исчез.” Генерал Сюн сделал паузу, затем добавил: “Он был Синей Печатью. В то время никто, кроме него, не понимал, насколько велика на самом деле разница между Синим и обычным человеком. Позже, как ты знаешь, получив какую-то неизвестную помощь, Чжэн Цинхуа не отказался от своих экспериментов, находясь в бегах. Я получил секретный приказ и создал подразделение RZ, специально ответственное за борьбу с Синими. Но кроме этого, никто не знал, с кем сотрудничал Чжэн Цинхуа, что позволило ему произвести такой большой ажиотаж, и откуда взялась его вооруженная сила. Насколько велика сейчас организация «Утопия», какой стадии достигли исследования Чжэн Цинхуа после стольких лет...” 

Генерал Сюн покачал головой. “Есть только одна вещь, которую я могу понять. Более десяти лет эта таинственная организация «Утопия» скрывала себя, но теперь она «громко заявила» о себе перед всем миром. Это объявление войны. Это означает, что у них наконец-то есть достаточно козырей для торга.” 

Ху Бугуй посмотрел на него, нахмурившись. 

“Не обращай внимания на Синих Печатей…которые в бесчисленное количество раз сильнее обычного человека с точки зрения физического телосложения и ловкости. Угроза, которую мы не можем игнорировать - это технологии, которыми обладают эти люди, которых нет у нас.” - слова генерала Сюна прервались. Он стал серьезным. “Ты когда-нибудь думал, что настанет день, когда все склонят головы перед этими так называемыми «научными террористами», и что станет с этим миром?»

Ху Бугуй хотел выпалить: «Такого дня не будет», но слова застряли у него в горле. Глядя на лицо генерала Сюна, в кои-то веки серьезное, он не мог их произнести. 

“Ты пришел из регулярной армии*. Ты – один из элиты страны, обеспечивающий безопасность общества, обладающий полномочиями наказывать террористов в любое время.” Генерал Сюн улыбнулся. “Но, Сяо Ху, если однажды твоя позиция поменяется с позицией Синих, что ты будешь делать?” 

*Регулярная армия в отличие от иррегулярных войск, установленные в узаконенном порядке штатную организацию, типовое вооружение, систему комплектования, порядок прохождения военной службы, обучения и воспитания личного состава, форму одежды, а также централизованную систему управления и снабжения.

“Что случилось?” 

Но генерал Сюн не ответил. Он только пристально смотрел ему в глаза. “Скажи мне. Если такой день действительно наступит, что ты будешь делать?” 

“То, что я считаю правильным, - это правильно, а то, что неправильно, - это неправильно.”, - сказал Ху Бугуй после некоторого раздумья. “Я не из тех особенно проницательных, расчетливых людей, которые могут услышать одну вещь и знать десять. Если я чего-то не знаю, тогда неважно, но если я знаю, тогда я не буду действовать вопреки своим убеждениям, делая то, чего я не хочу делать.” 

Генерал Сюн на мгновение посмотрел на него горящим взглядом. Затем он выудил связку ключей и вложил ее ему в руку. 

Ху Бугуй уставился на него. “Это...” 

“Помни, что ты сказал сегодня. Настанет день, когда ты найдешь применение этой штуке.” Генерал Сюн не собирался больше ничего ему говорить. Он махнул рукой. “Иди, принимайся за работу.” 

Ху Бугуй подумал, что, возможно, он действительно не был одним из тех проницательных людей. У него было много вопросов, но он не знал, с чего начать. Генерал Сюн развернулся, оставив ему только вид спины. Казалось, он не хотел больше ничего раскрывать. Ху Бугуй на мгновение заколебался, сказал “Да, сэр.” и вышел, закрыв за собой дверь. 

Примерно через час после того, как он ушел, подошел телохранитель с телефоном генерала Сюна в руках. Генерал Сюн взял телефон, посмотрел на «телохранителя», чье лицо было явно незнакомым, снял трубку и поднес телефон к уху, слушая, не говоря ни слова. 

Было уже совсем темно. Если смотреть вдаль, неоновые огни города были похожи на Млечный Путь, спустившийся на землю. Если вы закроете глаза, то все равно сможете услышать шум и гул голосов. 

Мерцающие огоньки отражались в глазах генерала Сюна, которые казались потемневшими от возраста, как будто их покрывала световая и цветная пленка. На его лице больше не было улыбки. Морщинки в уголках его глаз углубились, а губы были плотно сжаты, уголки рта слегка опущены вниз. Он был похож на статую, высеченную из мрамора. 

Наконец генерал Сюн заговорил. Он тихо сказал: “Я знаю… Да, я был готов к этому дню.” 

Его глаза слегка сузились, как будто в них мелькнула улыбка. Он повесил трубку и отдал ее странному «телохранителю». 

“Пошли.” Затем он легко повернулся и пошел вперед большими шагами, не оглядываясь, как герой, исполняющий свой долг, как... мученик. 

В ту ночь, как ни странно, генерал Сюн внезапно покинул штаб подразделения RZ, не сказав ни слова. Ху Бугуй схватился за связку ключей и почувствовал, что что-то не так, но он не мог сказать, в чем заключалась проблема. 

Три дня спустя Фан Сю, держа в руках газету, ворвался в кабинет Ху Бугуя, даже не постучав. “Капитан Ху, взгляните на это.” 

Ху Бугуй взглянул на заголовок – «Запуск Плана Создания Бога». 

Он кивнул. Он явно уже видел это. У него не было никакой серьезной реакции. Фан Сю понизил голос. “Прочтите это. «Тринадцать стран объединились, чтобы запустить исследовательский проект «Утопия». Мир вступает в эпоху чудес.» Разве это не совместное заявление правительств различных стран, признающее законность «Утопии»? Я посмотрел, и наша страна не подписала соглашение, но, судя по позиции СМИ, кажется, что страны, которые не подписали, настроены только двойственно, а не против.” 

Ху Бугуй достал из ящика стола документ и положил его перед Фан Сю. “Я как раз собирался тебе сказать. Завтра сверху придут люди, чтобы провести политическое расследование штаба. Каждый год проводится политическое расследование, но обычно оно проводится в конце или начале года. Никто никогда не приходит в такое неурочное время. Передайте уведомление, чтобы все знали, где мы находимся.” 

Фан Сю затаил дыхание, глядя на него. “Это... это... но как насчет генерала Сюна? Почему генерал Сюн не пришел, чтобы что-то сказать? Что, черт возьми, происходит наверху? Почему они вдруг...” 

“Я пытался связаться с генералом Сюном. Все его номера были отключены за ночь.” Ху Бугуй несколько раз постучал по клавиатуре на своем столе, затем повернул монитор, чтобы ему было видно. 

Он искал «Сюн Мао Лин», полное имя генерала Сюна. Поисковая система выдала пустую страницу с предложением: “Вы имели в виду: панда Лин-Лин*?” 

*Лин-Лин — рождённый в Китае самец большой панды, живший в зоопарке Уэно, крупнейшем зоопарке Японии, расположенном в Токио. 

Фан Сю мгновенно почувствовал себя так, словно ему на голову вылили ведро холодной воды. Он тупо уставился на экран. Спустя долгое время он, наконец, слегка опустил голову и встретился с глубоким взглядом Ху Бугуя. Он открыл рот, но не смог произнести ни единого слова. 

Ху Бугуй мягко сказал: “Продолжай. Не нужно беспокоиться. Небо не упадет, а если оно упадет, я буду здесь, чтобы поддержать его.” 

Наконец-то наступил самый темный век.