Онлайн чтение книги Совершенная Синяя Печать The Ultimate Blue Seal
Глава 8 - Подразделение RZ

Молодая женщина торопливо шла по коридору, прижимая к груди папку. У нее была челка на уровне бровей, светлое и ясное лицо и большие глаза. Ослепительная улыбка, казалось, никогда не сходила с ее лица. Она выглядела как ученица, все еще учащаяся в школе, с невыразимой свежестью. Она была одной из вспомогательного персонала подразделения RZ, Сюэ Сяолу.

В конце коридора изнутри открылась дверь кабинета, и оттуда вышел смуглый худощавый мужчина. Увидев ее, он позвал: “Сяолу.”

“Ляо-дагэ*, капитан Ху здесь?”

*Дагэ (大哥, dàgē ) – самый старший брат в семье, а также вежливое обращение в дружеском разговоре. Помимо «старшего из братьев» это слово означает также «босса» (в криминальной среде) и «старик, чувак» при обращении к другу.

Мужчина кивнул и повернулся боком, чтобы дать ей дорогу.

Строго говоря, Подразделение RZ представляло собой военную организацию, но его администрация давно стала независимой. Он был специально нацелен на таинственных Синих Печатей, которые появились какое-то время назад. Персонал, входивший в его состав, как правило, делился на две части: полевой персонал и вспомогательный персонал. Вспомогательный персонал включал научно-исследовательский персонал и медицинский персонал.

Этот Ляо Чэнь Юань был примером полевого агента, снайпера по образованию. Он был очень любезен, но не очень разговорчив; он всегда был несколько сдержан.

Сюэ Сяолу постучала в дверь и вошла. Ху Бугуй разговаривал по телефону. Он сделал жест в ее сторону.

Без разрешения Сюэ Сяолу подошла к нему и села, положив папку, которую она держала в руках, на стол Ху Бугуя. Неприкрепленная фотография случайно выплыла изнутри. Она наклонилась, чтобы поднять его. На фотографии был изображен молодой человек с тонкими чертами лица, который немного нетерпеливо смотрел в камеру, но все же выдавил из себя достаточно подобающую улыбку.

Через минуту Ху Бугуй положил трубку. Его взгляд упал на фотографию в руке Сюэ Сяолу, и он нахмурился. “Все ли собрано? Есть какие-нибудь новости о нем?”

Сюэ Сяолу покачала головой. “Фан Сю и Цинь Ло провели тщательное расследование. Они вот-вот достигнут дна. Фан Сю говорит, что даже старые наркобароны Юго-Восточной Азии не смогли бы так спрятаться. Вероятно, мы можем быть уверены, что он исчез.”

Ху Бугуй открыл папку, его пальцы пробежали, по словам. “Су Цин, мужчина, двадцать четыре года.” Он сунул сигарету в рот и замолчал.

Он сидел там, окутанный облаками дыма, каждая его клеточка выдавала предупреждение: «У меня чертовски плохое настроение.»

Сюэ Сяолу не осмеливалась беспокоить его. Она могла только смотреть вниз на молодого человека на фотографии. Когда она смотрела на него, ее мысли путались. С одной стороны, она утешала себя тем, что, как нормальная женщина, нет ничего необычного в том, чтобы позволить своему воображению разгуляться, когда она видит фотографию красивого молодого человека; С другой стороны, она внутренне кричала — черт возьми, внешность этого Су Цина действительно заслуживала внимания; Какие у него были отношения с Капитаном Ху?

Капитан Ху лишь в общих чертах сказал, что Синие Печати остановились на нем, пока он был с этим человеком. В сложившихся обстоятельствах было вполне вероятно, что его втянут в это дело, поэтому он послал людей проверить его квартиру и убедиться в его безопасности.

Итак, рассуждения Сюэ Сяолу были следующими: если бы он был случайным свидетелем, Синие Печати, которые все страдали комплексом преследования, не увидели бы в нем кого-то стоящего. Так что в то время они оба, должно быть, демонстрировали определенную степень близости. Но если он был другом, как мог капитан Ху не знать, где он живет?

Так что было только две возможности: либо это был онлайн-друг, с которым он только что познакомился, либо это была связь на одну ночь.

Женские инстинкты Сюэ Сяолу подсказали ей, что их «серьезный» капитан Ху не пойдет на встречу с онлайн-другом, как подросток. Это должно было быть свидание на одну ночь, должно было быть!

Она представила себе это: после своего задания измученный капитан Ху слонялся по бару, смертельно скучая. Потом вошел Су Цин. Глаза капитана Ху загорелись. Он набросился и начал действовать, то и это, а потом…

“...Сяолу?”

Ху Бугуй поднял глаза и увидел странную улыбку на лице молодой женщины. Ее сознание уплыло в неизвестные области. Она не отреагировала, когда он назвал ее по имени, поэтому он грубо схватил папку и ударил ее по голове. “Товарищ Сюэ Сяолу.”

“О, точно!” Сюэ Сяолу чуть не проглотила собственный язык.

Ху Бугуй раздраженно посмотрел на нее. “Обратитесь в службу общественной безопасности и соберите информацию о пропавших без вести людях. Посмотрите, есть ли там какая-нибудь стоящая информация. Приступай к работе, а не просто сиди здесь передо мной.”

Сюэ Сяолу моргнула. “Капитан Ху…На самом деле я ассистент доктора Лу, а не специализированный сборщик данных.”

Ху Бугуй поднял трубку телефона, стоявшего на его столе. “Хорошо, я спрошу Лу Цинбая от твоего имени, нужна ли ему твоя помощь прямо сейчас...” Прежде чем он закончил, Сюэ Сяолу уже бежала со скоростью света.

Дверь кабинета закрылась, и Ху Бугуй взял фотографию, оставленную Сюэ Сяолу, — Су Цин, двадцати четырех лет. Он вздохнул и потер свое лицо, думая: «Я должен найти его. Этот ребенок невиновен.»

Тем временем невинный товарищ Су Цин начинал свою хаотичную жизнь в сером доме. Течение его жизни, которое должно было следовать обычному образцу жизни до старости и смерти от болезней, внезапно сошло с рельсов, двигаясь по все более неконтролируемой дикой дороге.

После разговора Су Цин узнал, что Чэн Вэйчжи был университетским профессором. Он немедленно восстановил равновесие. Он чувствовал, что оказался здесь, потому что встретил божественное возмездие за то, что не учился, но этот профессор Чэн, который учился, был в том же положении, что и он.

Как Синие Печати выбрали Серых Печатей?

Профессор Чэн объяснил: “Я наблюдал в течение долгого времени и обнаружил, что эмоции не могут быть поглощены среди Синих Печатей или между Синими Печатями и Серыми Печатями. Один из пяти человек может стать Серым, поэтому, руководствуясь этим критерием, во время своих «пиров» они ищут подходящих Серых для заполнения вакансий.”

“Так как ты сюда попал?” - спросил Су Цин.

Профессор Чэн горько рассмеялся. “В тот день мой сын поднял шум из-за того, что хотел поесть в «McDonald’s». Рядом с нашим домом такого нет, так что мне пришлось ехать на метро, чтобы купить его для него. Каким-то образом они положили на меня глаз - у меня даже не было времени принести домой то, что я купил.”

Су Цин кивнул и глубоко задумался, когда человеку не везет, у него может застрять еда в зубах, когда он пьет холодную воду.

Но можно ли назвать это невезением? Это не было стихийным бедствием, это было чисто рукотворное бедствие. На следующий день, когда он вошел в главный зал, чтобы поесть, он увидел замерзших охранников и ряд надутых самодовольных белых халатов и подумал: «Есть люди, которые могут сделать других несчастными.»

Защита Су Цина как новичка, вероятно, будет продолжаться до его первого «использования». 4-ый тип, которого уже однажды предупредили, больше не связывался с ним. Они только наблюдали за ним и Чэн Вэйчжи издалека с ненавистью, как стая диких собак, которые смотрят на далекую добычу, ожидая нападения, настолько голодные, что их глаза были красными.

Внешне Су Цин сосредоточился на еде и питье, но внутренне он продолжал наблюдать за этой компанией. Он был в дружеских отношениях с некоторыми мошенниками и преступниками. Он знал, что когда эти люди теряли «территорию», они должны были вернуть ее обратно. В такое время, как это, было только два способа решить проблему: те, у кого были деньги, вытаскивали деньги, те, у кого не было денег, могли только вытаскивать кирпичи.

Су Цин жевал свои палочки для еды, обдумывая это. Казалось, что короли ада пока не собирались вставать у него на пути. Он должен был иметь дело с этими маленькими дьяволами, иначе жизни и имущество людей оказались бы в опасности.

Чэн Вэйчжи видя, что Су Цин был похож на ребенка, избалованного няней, который жевал палочки во время еды, не пережевывая пищу, целую вечность после того, как положил ее в рот. Он подошел и похлопал его по плечу. “Ешь, как следует.”

Раньше Су Цина чрезвычайно раздражало, когда люди говорили ему это — торопили его, даже когда он ел. Но на этот раз от этих слов у него вдруг потеплело внутри. Он почувствовал, что за ним все еще кто-то присматривает, и действительно опустил голову и начал есть всерьез.

Вчерашний упавший в обморок 3-ий тип увидел, что за ним никто не наблюдает, и тоже подошел. Он представился, и Су Цин узнал, что этого шутника звали Тянь Фэн. Его робость не была вызвана типом его энергетического кристалла; Он казался прирожденным кроликом. Он пробыл в сером доме недолго, и его даже ни разу не «использовали», а он уже был напуган до смерти.

Пока он говорил, «нудистская» женщина подбежала, чтобы обнять его за ногу, напугав Тянь Фэна до визга. Он подскочил, как зажженная петарда, и врезался прямо в кустисто-бородатого мужчину с белым полотенцем, повязанным вокруг головы, и посудой, воткнутой в полотенце, как цветы. Нож, вилка, палочки для еды и ложка рассыпались по земле. Мужчина с густой бородой был разгневан: “Все мои цветы завяли!”

Тянь Фэн, дрожа, посмотрел на него. “Я буду…Я посажу для тебя еще немного...”

Мужчина с густой бородой сделал изящный жест, указал на Тянь Фэна, затем опустил железный кулак ему на плечо. С кокетливым ворчанием он сказал: “Как будто я хотел бы, чтобы к цветам прикасался такой непрофессионал, как ты!”

Его удар был несерьезным, но маленькое тельце Тянь Фэна не выдержало его. Он отступил на два шага и шлепнулся на пол, ударившись затылком о ножку стола. Миска с отваром из восьми сокровищ упала со стола, и все это вылилось ему на голову, превратив его в прекрасный цветок драконьего фрукта.

Этот несчастный случай вызвал неудержимый смех нескольких окружающих сумасшедших. Некоторые смеялись слишком весело. Они запрыгнули на стол, переворачивая тарелки. Брызнули овощные соки, полетели тарелки и миски. Даже люди, тупо сидевшие в ожидании, когда их накормят, были вовлечены в это дело. Сумасшедшие перевернули стол и опрокинули тупых, как костяшки домино, один падал на другого, создавая впечатляющее зрелище на полу.

Все в белых халатах нахмурились. Один из них дунул в свисток, висевший у него на шее. По его приказу охранник у двери вышел из строя и выстрелил один раз в потолок. Бах — как будто была нажата кнопка паузы, все в главном зале одновременно успокоились.

Су Цин был отведен в сторону Чэн Вэйчжи, когда начался бунт, отступив с большой сцены резни. Пока никто не обращал на него внимания, он незаметно стащил со стола вилку и столовый нож и положил их в карман брюк.

Когда трапеза закончилась, Су Цин увидел, что вчерашний 4-ый тип протискивается к нему, в то время как белые халаты не обращали на него внимания. Су Цин оттолкнул Чэн Вэйчжи в сторону и велел ему идти вперед. Чэн Вэйчжи с беспокойством обернулся, чтобы посмотреть на него. Су Цин выдавил улыбку и одними губами произнес: “Не волнуйся, все в порядке.”

Затем он сунул руку в карман брюк. Холод металла, казалось, придавал ему силы сохранять спокойствие. Все больше и больше людей толпилось к выходу; Это было самое подходящее время, чтобы воспользоваться неразберихой — внезапно чья-то рука опустилась на плечо Су Цина, оттаскивая его назад.

В это мгновение Су Цин отступил в сторону руки. Затем он повернулся и вытащил вилку, спрятанную в кармане, сильно вонзив ее в центр тыльной стороны руки человека.

Он был молодым человеком — правда, он был своего рода неудачником, но когда он наносил удары изо всех сил, их определенно нельзя было назвать легкими. Человек сразу же вскрикнул. Кожа на тыльной стороне его ладони была порвана. Су Цин воспользовался возможностью, чтобы наступить на нижнюю часть его тела — и он не просто наступил, он изогнулся. Свирепый 4-ый тип упал на землю, его глаза закатились от боли.

Су Цин сунул окровавленную вилку обратно в карман, изобразил на лице самое презрительное, самое задиристое выражение и посмотрел на мужчину. Прежде чем белые халаты, встревоженные криком, смогли протиснуться сквозь толпу, он быстро втиснулся в толпу и побежал.

Прошло много времени, прежде чем его сердцебиение успокоилось. Су Цин, казалось, пережил великое приключение. Он чувствовал, что никогда в жизни не был таким чертовски крутым.