Онлайн чтение книги Партнёрша хищника по контракту The Predator’s Contract Partner
Глава 18

— Да?

— Ну, раньше, когда Люцерн приходил к главе за разрешением на женитьбу... Все слышали, что причина, по которой он делает предложение Алисии, заключается в том, что… что Алисия находится в жалком положении.

— А что ещё он сказал?

Услышав приглушённый голос Алисии, Карол улыбнулась: кажется, она попала в яблочко.

— И он сказал: «Я хочу жениться на женщине, родители которой точно не могут расстроиться из-за этого. Я хочу жениться на Алисии, потому что она бессильная, бедная и отчаявшаяся аристократка»...

Карол притворилась, что плачет, как будто слова Люцерна её задели. Он сказал, что хочет жениться на женщине, которая в любой момент может стать ничем.

— У Карол из-за этого болит сердце. Нет ничего более ценного, чем любовь в супружеской паре. Карол было бы так грустно, окажись мы в положении Алисии!

Голос Карол стал яснее и громче.

— Всё это время Алисия находилась под защитой Якоба. На самом деле, разве Карол, его жена, не стала бы заботиться о ней? Карол привязана к ней как к сестре.

На губах Ариен появилась улыбка.

— Я всего этого не знала, но звучит душераздирающе. Алисия выглядит очень невинно, поэтому я надеюсь, что ты не пострадаешь.

Эти злобные женщины думали, что гордость Алисии будет уничтожена. Но она, как будто никогда не была прачкой, держала спину прямо, а её взгляд оставался спокойным.

«И единственное, что осталось у таких падших аристократов, как я, — это гордость».

Эти невестки семьи Картье могли уничтожить бессильную падшую аристократку лишь парой слов.

— Алисия должна знать то, что знают все, верно? — широко распахнув глаза, спросила Карол и огляделась.

Ариен ответила:

— О, это очень предусмотрительно с твоей стороны. Теперь, когда я об этом думаю, мне кажется, что ты должна оценить её поступок. Почему бы тебе не сказать спасибо?

Ариен особенно хотелось увидеть Алисию униженной.

«Я хочу, чтобы ты плакала. Если ты разревёшься перед главой, это будет здорово».

Но Алисия не плакала. Напротив, она казалась совершенно расслабленной.

— С какой стати мне это делать?

— Что?

— Карол, почему ты плачешь из-за того, что мы все знаем? Верховный генерал просил тебя рассказать об этом мне? Ты трепливее сороки.

Карол не поверила своим ушам. Дело было даже не в том, какие слова использовала Алисия. Она уже сталкивалась с подобной манерой общения — так говорил Люцерн. И слова, которые Алисия произнесла в его стиле, ошеломили её как удар дубинкой по затылку.

«Что происходит?».

Карол быстро сменила выражение лица, притворяясь ничего не понимающей. 

— Карол желала тебе добра...

Алисия недоверчиво посмотрел на неё, словно считала странной.   

— Благие намерения? Где твои благие намерения? — возразила невеста, не дав Карол возможности ответить. На её губах даже появилась холодная улыбка. — Во-первых, ты оскорбила своего мужа. Я знаю, что вы с Якобом — очень счастливая пара. Выходит, твой муж женился на тебе после того, как познакомился с твоей матерью?  

— Что?

— Кроме того, высокомерие — это добродетель знати. У каждой из сотен тысяч существующих пар — свои отношения. Ну и что с того, что его привлекает моя бедность? Почему это не может быть любовь? Твои слова не имеют под собой никакого основания.

— Ну, это не так. Карол...

— И ещё, — чётко произнесла Алисия, оборвав ту на полуслове. — Почему ты говоришь, что у меня нет семьи? Не говорите мне, что вы все забыли, как умер Лор Великий? Как может кто-то, кто заботился обо мне, рассказать мне историю моего отца только в день моей свадьбы?

Алисия склонила голову набок, как будто ей это показалось действительно странным. У неё было такое выражение лица, словно она действительно не понимала, что произошло. А ведь именно Якоб убил отца Алисии, Лора.

— Это уже в прошлом. Как ты можешь так грубить? Хочешь скрыть прошлое?

Якоб повысил голос. Он был уродливым мужчиной с коротким носом и грубой кожей. Его крупное лицо покраснело, а потом позеленело.

— Ты действительно обвиняешь мою семью? Ответь! — невнятно пробормотал захмелевший Якоб.

И тут...

Стук.

Именно в этот момент Люцерн пнул ножку стула Якоба своими длинными ногами. Тот упал на спину и взвизгнул как поросёнок.

Слишком поздно поняв, что именно с ним приключилось, он вскочил на ноги.

— Это… Это… Ты, кто ничего не смел сказать перед лицом господина? Где это... Ах...

Люцерн молча уставился на Якоба.

— Где...

Пока Якоб и Люцерн как будто бы ссорились, Карол повысила голос, не забывая дрожать, словно была напугана до смерти.

— Господи! Карол так напугана! Верховный генерал не из таких людей. В доме уже разгорелся спор из-за того, что в него так внезапно вошла неподходящая женщина. Ты не согласна, Ариен?

— Действительно. Она должна была бы терпеть это, но проявила неосторожность и затеяла столкновение! — добавила Ариен.

Гаджи уже был раздражен. Ему было наплевать на ссору своих родственников, но он не стал их останавливать, потому что ему было очень любопытно, как отреагирует Алисия.

На этот раз та больше не сдвинулась с места.

— Почему это — семейный спор? Я — жена верховного генерала, а вы — имперские дворяне. Разве же это не самый обычный конфликт?

Сказать было нечего. Никто не посмел бы утверждать, что Люцерн был врагом семьи.

Кроме того, Люцерн был самым высокопоставленным генералом, командовавшим всеми солдатами империи. Каким бы заметным аристократом он ни был, они должны отдать дань уважения ему как генералу.

Карол быстро поняла, что была груба с женой верховного генерала, осознала, что попалась в логическую ловушку, и возмутилась еще больше.

Ариен быстро закрыла рот.

— Я дам вам один совет, потому что, кажется, вам нравится вмешиваться в дела других людей, — нежно сказала Алисия. — Я думаю, тебе лучше взмолиться, чтобы глава даровал вам прощение.

Глаза Карол расширились.

— Пусть даже Карол немного пошумела, она всегда...

— Мне все равно, что за женщина Карол, — мягко прервав ее, сказала Алисия.

Лицо Карол опустело.

— Я советую вам извиниться, что вы сказали то, чего не должны были говорить перед лицом главы.

— Что ты имеешь в виду? Карол никогда не ошибалась!

— «Самое важное в паре — это взаимная привязанность». Твои глупые слова обеспокоили главу.

— Что?

На лицах всех присутствующих отразилось удивление от этих слов. В качестве идиомы было вполне нормально сказать, что в паре важна привязанность.

— Карол, ты — жена старшего сына великой семьи Картье. Так что должна быть дамским примером для подражания. Женщина, плачущая из-за любви своего супруга, не подходит этой семье. Ты обладаешь таким высоким статусом, так зачем же суешь свой нос в любовные дела других? Такая слабость... — спокойно заговорила Алисия. — Я думаю, что это грех. Грехами полнится мир, но слабость — худший из них.

Взгляд главы переменился. Он наклонил голову.

Гаджи спросил себя: неужели она — опытная актриса?

Такая холодная, отстраненная, во всем разумная женщина. Подобный женский образ был идеален в его глазах. Алисия как невестка соответствовала всем его вкусам. Он был странно доволен.

Следующий вопрос заключался в том, не играет ли она на самом деле?  

«Где она скрывалась, и откуда Люцерн ее выкопал?».

***   

Алисия могла бы узнать и описать членов семьи Картье с закрытыми глазами. Последняя ее жизнь прошла, пока она в страхе дрожала, лавируя между ними. Она кое-что знала даже о главе.

Однажды в ее прошлой жизни Якоб «одолжил» Алисию Гаджи на несколько месяцев. 

— Под твоим началом есть женщина, которая умеет вести двойные бухгалтерские книги. Одолжи-ка мне ее ненадолго.

Он говорил так, словно это была собака. Итак, Алисию на несколько месяцев продали в служанки патриарху. В течение этих месяцев она заботилась о нем. Гаджи был подозрительным человеком, поэтому заставлял Алисию пересматривать то, что она сделала, и часто проверял ее работу. И она научилась угождать Гаджи. Главе так нравились ее способности, что иногда он щедро хвалил ее.

«Это был первый раз, когда меня признали за мои способности».

Даже когда она работала до упаду, ее каждый день пинали и издевались над ней как над собакой. Алисия, у которой в то время не было чувства собственного достоинства, действительно считала себя некомпетентной.

Но сердце девушки растаяло, когда глава, богоподобное создание, похвалил ее. Вскоре она стала относиться к нему с почтением.

— Как тебе известно, ведение дворецкими двойной бухгалтерии — наша семейная традиция. Мой дворецкий стар и болен. Ты хотела бы научиться выполнять эту работу?

Гаджи даже предложил Алисии подработку. Она верила в его великодушие, потому обратилась к нему с мольбой:

— Якоб держит меня в долговом рабстве. Пожалуйста, спасите меня. Сжальтесь надо мной. Я живу как рабыня.

Теперь, когда она вспоминала об этом, видела, насколько глупой была эта просьба.

«Алисия, твой грех — слабость. Нет никакой вины у того, кто попирает другого ногами. Но твоя сила до сих пор поддерживала тебя в живых, так что в этом тоже нет ничего плохого. Ты живешь так, как живется. Запомни. Слабость — величайший грех», — сказал ей глава так, словно она его раздражала.

Затем Гаджи перестал обращать все внимание на Алисию только потому, что она воззвала к его чувствам. Вот каким он был человеком. Тогда девушка испытала отчаяние и оставил всякую надежду на других.

«Теперь я знаю, что за человек этот Гаджи».

Итак, сейчас Алисия сказала то, что понравилось бы главе больше всего.