Онлайн чтение книги Выйти замуж за отца главного героя Married To The Male Lead’s Father
Глава 182 - Коварный аромат

В самом начале часа Собаки* Цзян Нинбао и герцог Дин обсуждали прошедшую церемонию омовения, когда внезапно из зала Процветающий Радости пришёл слуга с докладом:

— Молодые господа Ци и Линь плачут без остановки!

*П.п. с 19:00 до 21:00

Обычно новорожденные дети, сытые и довольные, засыпают после укачивания и редко плачут. Однако на этот раз старая госпожа Се и тётя Хуан заметили, что плач детей был необычным.

Они тут же отправили человека во дворец за врачом и одновременно послали известить Цзян Нинбао и герцога.

— Мой господин, я беспокоюсь за Ци и Линя, — взволнованно сказала Цзян Нинбао, не скрывая тревоги.

Она хотела немедленно отправиться в зал Процветающий Радости, чтобы увидеть детей, но герцог Дин её остановил. Она только что родила, и на улице было холодно и дул сильный ветер.

— Я пойду посмотреть.

— Нет, я тоже пойду! Я закутаюсь потеплее, и ветер мне не страшен! — упрямо заявила Цзян Нинбао, не желая сидеть в комнате, ожидая новостей.

Герцог Дин уступил. Он тщательно завернул её в плащ, чтобы защитить от холода, потом, протянув длинные руки, поднял её на руки и уверенно произнёс:

— Я отнесу тебя.

Цзян Нинбао не возразила и спрятала лицо на его широкой груди.

— Мой господин, давайте поторопимся.

Герцог Дин тут же вынес её из тёплой комнаты. Холодный пронизывающий ветер и редкие снежинки тут же окружили их, но Цзян Нинбао не чувствовала холода. Её уши заполнили лишь звуки сердцебиения и ровного дыхания герцога.

Служанки Чунь Си и Чунь Ле переглянулись, видя их уход.

Выйдя из двора, они прошли вдоль коридора, освещённого фонарями, которые в тёмной, холодной ночи давали хоть немного тепла.

В зале Процветающий Радости царил яркий свет.

Когда герцог Дин с Цзян Нинбао прибыли, все члены семьи уже собрались, но младенцы всё ещё надрывались от плача. Эти звуки заставляли сердце Цзян Нинбао болезненно сжиматься и казалось, оно вот-вот разобьётся.

Герцог, услышав отчаянный плач своих сыновей, почувствовал, как боль сдавила его грудь. Он невольно вздрогнул, держа Нинбао, а на его руках выступили вены.

Старая госпожа Се и тётя Хуан в этот момент пытались успокоить детей.

— Мой господин, отпустите меня, — Цзян Нинбао осторожно освободилась из его объятий и быстро подошла к малышам, которые продолжали плакать. Она взяла одного из них на руки у тёти Хуан.

— Ци, милый, не плачь.

Это был Ци, который до этого рыдал так сильно, что его маленькое лицо покраснело, а дыхание сбилось. Слёзы текли по его щекам, но как только Цзян Нинбао прижала его к себе, он сразу успокоился и перестал плакать.

Цзян Нинбао вздохнула с облегчением. Глядя на спокойное лицо сына, её сердце растаяло. Она наклонилась и нежно поцеловала его в пухлую нежную щёчку.

Когда Се Цзиньи увидел, что Нинбао пришла, в его глазах мелькнула тёплая искорка, а на лице отразилась скрытая забота.

— Нинбао, почему ты здесь, дитя? — с упрёком спросила старая госпожа Се, увидев, что Цзян Нинбао пришла. Она укоризненно взглянула на неё, но, заметив, что Ци перестал плакать, тут же забыла про свои замечания и взволнованно передала второго ребёнка, Линя, на руки Нинбао.

Чудо произошло — Линь тоже перестал плакать.

Но как только старая госпожа взяла его обратно, малыш снова начал рыдать.

Это повторилось несколько раз.

Все присутствующие в комнате стояли с раскрытыми ртами от изумления.

Хотя императорский врач ещё не прибыл, оба младенца успокаивались в руках матери, но стоило их отдать кому-то другому, и они вновь начинали кричать.

В течение трёх дней не было никаких проблем, но в ту ночь, сразу после завершения церемонии омовения, дети внезапно начали безостановочно плакать. Это было явно ненормально.

Цзян Нинбао не боялась зловещей энергии её сына, ведь она сама была необычной. Теперь, когда дети оказывались рядом с ней, они больше не плакали, и у госпожи Се внезапно возникла мысль:

— Может быть, их заколдовали?

— Если их действительно заколдовали, то они не должны плакать и в объятиях герцога Дина.

Цзян Нинбао испытала на себе перерождение. Она верила в призраков и богов. К тому же, в книге упоминалась некая Сюй Сянгу — человек с духовными способностями. Хотя Сюй Сянгу была уже убита герцогом, мысль о вмешательстве чего-то незримого не давала ей покоя.

— Что, если попробовать? — предложила старая госпожа Се, с тревогой поглядывая на сына, который из-за своих опасений, держался в стороне. Старая госпожа Се была в нерешительности. Может быть... может быть, внуки действительно не боятся зловещей энергии её сына.

— Думаю, мы можем попробовать, — решительно ответила Цзян Нинбао и, прикусив губу, решилась поднести детей к герцогу.

Увидев, что она идёт к нему с младенцами, герцог Дин инстинктивно попятился, боясь, что его зловещая энергия может навредить детям. Но это заставило сердце Цзян Нинбао сжаться от боли. В глазах у неё появились слёзы, и она резко сказала:

— Не отступать!

Герцог замер на месте, попав в неловкое положение.

— Я буду медленно приближаться с детьми. Если с ними что-то пойдёт не так, я сразу отойду.

Она осторожно, шаг за шагом, приблизилась к герцогу, держа на руках детей, которые больше не плакали. Все присутствующие сдерживали дыхание, напряжённо наблюдая за каждым её шагом. В помещении повисла гнетущая тишина, и у многих от волнения вспотели ладони.

Сам герцог Дин чувствовал, как учащается его сердцебиение. Он стоял неподвижно, боясь даже пошевелиться, стараясь максимально подавить свою зловещую энергию.

Когда Цзян Нинбао наконец приблизилась к нему вплотную, оба ребёнка всё ещё не проявляли никаких признаков беспокойства.

Герцог, этот обычно суровый и холодный человек, едва не потерял самообладание.

Все вокруг облегчённо вздохнули. Старая госпожа Се, переполненная радостью, не смогла сдержать слёз, а тётя Хуан вытерла уголки глаз.

Се Цзиньи был глубоко тронут этим моментом.

— Мой господин, дети не боятся вас, — Цзян Нинбао держала детей на руках, её ладони уже вспотели от напряжения. Она была невероятно нервной, но, к счастью, её интуиция не подвела.

Она улыбнулась и лучась счастьем, передала младенца Ци в руки напряжённого и растерянного герцога.

Малыш Ци не заплакал... не заплакал...

Когда она передала ему Линя, результат был таким же.

Тело герцога было напряжено, его руки, слегка скованные, осторожно держали Линя. В его сердце разлилось чувство счастья — его сыновья не боялись его, и это было так приятно, так хорошо!

Цзян Нинбао вернулась к кормилице с младенцем Ци. Стоило ей передать его на руки, как малыш снова начал плакать. Старая госпожа Се и другие также попробовали, но результат был таким же.

Теперь старая госпожа Се была ещё больше уверена в том, что её внуков кто-то проклял или они столкнулись с чем-то нечистым. Люди вокруг разделяли её мысли.

В этот момент пришли приглашённые дворецким Чжао врач Чэнь и детский врач Сунь. Когда дворецкий Чжао вошёл, он увидел, как герцог Дин бережно держит младенца, и от удивления его шаги стали шаткими.

— Старая госпожа, врачи прибыли.

— Пусть осмотрят их, Нинбао, принеси Ци и Линя, — поспешно сказала старая госпожа Се.

Врачи Чэнь и Сунь удивились. Ведь дворецкий Чжао сообщил, что младенцы не переставая плакали, но сейчас всё было тихо.

Цзян Нинбао принесла малышей и положила их на кушетку, сама села рядом. Возможно, благодаря её присутствию, малыши не плакали.

Выслушав рассказ старой госпожи Се, врачи посмотрели с недоверием. Они тщательно осмотрели малышей, проверили их пелёнки, осмотрели кормилиц, но не обнаружили ничего подозрительного.

Оба врача нахмурились.

— Нинбао, отойди на минутку, — предложила старая госпожа, подумав.

Цзян Нинбао неохотно покинула кушетку, и в тот же момент Ци и Линь начали громко плакать. Оба врача были поражены и тут же принялись заново их осматривать.

Прошло время, достаточное, чтобы выпить чашку чая, два императорских врача покрылись холодным потом, но так и не смог найти причину.

Сердце Цзян Нинбао не выдержало, вид сыновей, задыхающихся от плача, был невыносим. Она подошла и села рядом с ними, погладив по щекам.

— Ци, Линь, успокойтесь, мама здесь, не плачьте.

Младенцы тут же прекратили плакать.

Врачи молча переглянулись.

Через некоторое время врач Сунь, наконец, нарушил молчание:

— Госпожа, оба ребёнка совершенно здоровы. Полагаю, дело в том, что они столкнулись с чем-то нечистым или были кем-то прокляты.

Такие ситуации были не редкостью. Существуют даосские монахини и монахи, которые используют тёмные методы, чтобы причинить вред людям.

О ситуации с женой герцога было всем хорошо известно — она не боялась зловещей энергии герцога. В её присутствии ни одно нечистое создание не посмеет приблизиться к младенцам.

Что касается самого герцога, то его мощная аура также отпугивала всё нечистое.

Поэтому дети и не плакали в их объятиях. Ситуация была сложной. После того как старая госпожа попрощалась с врачами, она решила на следующий день отправиться в Храме Чистой Воды, чтобы пригласить старшего буддийского монаха.

Что касается детей, то Цзян Нинбао и герцог Дин снова отнесли их обратно в главный двор.

Тем временем подозрения относительно того, кто мог наложить проклятие, пали на Янг Шуцин. Но она никогда не приближалась близко к младенцам.

Что касается остальных женщин, то все они также не имели возможности контактировать с детьми.

Чтобы наложить проклятие, нужно было не только знать дату рождения, но и иметь доступ к личным вещам, таким как одежда, волосы или ногти. Под строгим надзором тёти Хуан Цзян Нинбао тщательно следила за этим.

Человек, который проводил церемонию омовения, был членом семьи герцога Дина. Он был заслуживающим доверия человеком. Все подарки были проверены, и ничего подозрительного не нашли.

Ситуация внезапно зашла в тупик.

Цзян Нинбао была уверена, что это связано с Янг Шуцин, но доказательств не было. С того момента, как Янг Шуцин появилась в резиденции, за каждым её шагом тайно следила личная охрана герцога.

Цзян Нинбао несколько раз прокручивала в голове сюжет книги, но никаких подсказок найти не смогла.

«Недаром она главная героиня», — подумала Нинбао. Янг Шуцин оказалась гораздо коварнее, чем ожидалось.

Несмотря на то, что она приняла все меры предосторожности, что-то пошло не так.

Цзян Нинбао сжала губы. На этот раз она проиграла битву.

……

Слухи о том, что в резиденцию герцога Дина срочно вызывали врачей, быстро распространились, и они дошли до внимательных ушей Янг Шуцин в резиденции принца Циня. Она стояла перед медным зеркалом и с удовольствием улыбалась.

Она прекрасно знала, что за ней в резиденции герцога Дина следили.

Цзян Нинбао действительно тщательно защищала своих детей. Она не позволяла никому держать их на руках, только смотреть издалека. Но методы Янг Шуцин были настолько скрытными, что никто не мог их увидеть.

Янг Шуцин специально не подходила к детям Цзян Нинбао.

После окончания церемонии она не сразу ушла. Она решила специально поддразнить и спровоцировать её, чтобы отвлечь внимание, ведь все знали о её вражде с Цзян Нинбао. Если бы она не сделала этого, то только вызвала бы ещё больше подозрений.

Даже если Цзян Нинбао начнёт её подозревать, доказательств всё равно не найдётся.

Янг Шуцин радовалась, представляя, как Цзян Нинбао не может найти причину проблемы. Её прежние унижения и неудовольствие исчезли как дым.

Жаль только, что Сюй Сянгу умерла слишком рано, и те вещи, которые Янг Шуцин получила от неё, были ограничены. Осталось очень мало и каждое использование уменьшало запасы. Кто бы мог подумать, что аромат можно использовать против новорожденных детей?

«Ванфэй Цинь сейчас выглядит довольной, думает, что её строгие меры предосторожности не дают мне действовать. Но посмотрим, когда она родит…» — Янг Шуцин холодно усмехнулась.

Все считают себя умными, не зная, что, кроме Цзян Нинбао, из-за которой она несколько раз споткнулась, остальные для неё — лёгкая добыча.