Онлайн чтение книги Драгоценная жемчужина в имперском городе A Precious Pearl in the Imperial City
Глава 13 - Приняла за чистую монету

Лю Чжунбао, главный евнух дворца Таян, всегда был осмотрителен в словах и поступках. Даже чиновники, известные своей придирчивостью к дворцовой прислуге, редко находили в нём изъян.

Император выбрал юную госпожу из семьи Мин в супруги Пятому принцу не за её добродетели или красоту, а за то, что она была дочерью семьи Мин.

Говорят, волю Сына Неба трудно постичь, но и монархи — всего лишь люди. К любимому ребёнку они всегда проявляют особое участие, стремясь выстелить перед ним все дороги.

Главные ворота резиденции семьи Мин были распахнуты, и Лю Чжунбао сразу заметил девушку в платье-жуцюнь с вышитым воротником, стоявшую рядом с супругой помощника министра. Девушка походила на нежный росток на ивовой ветви ранней весной, полная трепетной жизни. Особенно её глаза, словно у проворной кошки в лунную ночь, вызывали умиление и желание оберегать.

— Госпожа, юная госпожа, — Лю Чжунбао почтительно поклонился и, подняв глаза, увидел, как девушка из семьи Мин приседает в ответном поклоне. В её широко распахнутых глазах плескались неподдельное любопытство и искренняя улыбка.

Лю Чжунбао подмигнул ей и улыбнулся в ответ.

Цзючжу прикрыла рот рукой, хихикнув. Заметив, что ни мать, ни шестой брат на неё не смотрят, она быстро опустила руку, вновь приняв вид послушной юной леди.

Госпожа Шэнь увидела, что Лю Чжунбао прибыл без императорского указа. Она провела его в главный зал и велела слугам подать фрукты и чай.

— Я и не знала, что господин евнух пожалует к нам сегодня. Мой супруг ещё в Министерстве обрядов и не может встретить высокого гостя, просим у вас прощения.

— Госпожа слишком любезна, — Лю Чжунбао отпил глоток чая. Голос его звучал дружелюбно. — Господин Мин предан престолу и народу, он доблестно исполняет свой долг. Иметь такого верного сановника — великая удача для нашей Да Ю. Сам Его Величество часто хвалит господина Мина.

— Этот старый слуга сегодня здесь по поручению Его Величества и Её Сиятельства благородной супруги, — Лю Чжунбао улыбнулся с отеческой добротой, словно самый благодушный на свете старик. — С тех пор как была заключена помолвка между Пятым принцем и вашей дочерью, Его Величество был поглощён государственными делами и не имел возможности увидеть юную госпожу Мин. Завтра день рождения Её Сиятельства благородной супруги. Его Величество, зная, что юная госпожа лишь недавно вернулась в столицу, обеспокоился, что у неё может чего-то не хватать для подготовки, и велел этому старому слуге привезти некоторые вещи.

Госпожа Шэнь с улыбкой поблагодарила:

— Благодарим Его Величество и Её Сиятельство за безграничную милость.

— Лишь бы госпожа и юная госпожа не побрезговали, — Лю Чжунбао сделал знак рукой, и в зал вереницей вошли дворцовые слуги. Они несли дары в руках, на носилках и на шестах. Вскоре весь главный зал был заставлен до отказа.

Глядя на горы вещей, госпожа Шэнь невольно задумалась: насколько же бедной их семья выглядела в глазах императорского двора, если будущие родственники то и дело присылали им подношения?

Золотые и серебряные украшения, шёлковые и парчовые ткани, книги и свитки с каллиграфией, кисти, тушь, бумага и тушечницы, цитры, шахматы, нефритовые изделия — всевозможные предметы были здесь в изобилии. Нашлись даже игрушки, которые так любят незамужние девушки.

— Его Величеству стало известно, что юная госпожа весьма искусна в живописи. Он велел приготовить для неё лучшие краски, бумагу и кисти, — Лю Чжунбао открыл один из сундуков, доверху набитый маленькими коробочками с пигментами.

Сидевший рядом Мин Цуньфу не смог скрыть завистливого взгляда.

— А ещё эти свитки, — Лю Чжунбао открыл другой большой сундук, заполненный тубусами с картинами. — Чтобы юная госпожа могла любоваться ими на досуге.

Госпожа Шэнь вспомнила рисунки, которые её дочь создавала в свободное время, взглянула на эти краски и знаменитые полотна и мысленно тяжело вздохнула.

— Благодарю Его Величество и Её Сиятельство. Мне всё очень нравится, — глаза Цзючжу засияли при виде целого сундука с красками.

— Рад, что юной госпоже пришлось по вкусу, — Лю Чжунбао повернулся к госпоже Шэнь и неожиданно спросил: — Этот старый слуга припоминает, предки господина Мина ведь тоже носили титул?

— Один из предков удостоился самого низшего баронского титула. Не смешите почтенного евнуха, — госпожа Шэнь улыбнулась. — Но мой супруг и дяди его уже вышли из родового реестра Линчжоу и основали собственные ветви. О былой славе предков не стоит и упоминать.

— Госпожа, не стоит скромничать. Ныне, когда люди Поднебесной говорят о клане Мин, они имеют в виду лишь столичную семью Мин. Какое им дело до остальных? — Лю Чжунбао усмехнулся. — Если предки смогли чего-то достичь, почему потомки не смогут? Быть может, они даже превзойдут своих предшественников.

Не дожидаясь ответа госпожи Шэнь, Лю Чжунбао поднялся:

— На мне всё ещё лежит императорское поручение, не смею задерживаться. Позвольте откланяться.

— Уже время обеда, прошу почтенного евнуха разделить с нами трапезу, — предложила Цзючжу, пытаясь его удержать.

— Благодарю юную госпожу за доброту. Если в другой раз представится возможность, этот старый слуга непременно отведает изысканных блюд вашей резиденции, — Лю Чжунбао с улыбкой поклонился Цзючжу. — Прошу юную госпожу завтра прибыть во дворец пораньше. Её Сиятельство очень по вам соскучилась.

— Я тоже очень скучаю по Её Сиятельству, — Цзючжу присела в ответном поклоне. — Завтра я непременно прибуду во Дворец Ясной Луны пораньше, чтобы выразить своё почтение.

Госпожа Шэнь: «…»

Доченька, ты, верно, не знаешь, что в мире существуют слова, которые нельзя принимать за чистую монету. Они называются учтивостью.

— Тогда этот старый слуга будет ожидать юную госпожу во дворце, — Лю Чжунбао удалился вместе со слугами. Мин Цуньфу поспешил проводить их до ворот.

— Господин Мин, не стоит беспокоиться, — Лю Чжунбао взглянул на табличку над воротами резиденции помощника министра и, улыбнувшись, сказал: — Прошу вас, не волнуйтесь. Его Величеству и Её Сиятельству очень нравится юная госпожа Мин.

Проводив Лю Чжунбао, Мин Цуньфу остался в недоумении. Неужели главный управляющий императорского двора проделал весь этот путь лишь для того, чтобы привезти Цзючжу подарки? А о происшествии на ипподроме — ни вопроса, ни единого упоминания.

Говорят, члены императорской семьи недоверчивы. И где же их недоверчивость? Сегодняшний их поступок совсем не в духе правителей.

Цзючжу не знала, недоверчивы ли члены императорской семьи. Обладательница множества новых красок, она была совершенно счастлива.

Ей казалось, что теперь она сможет написать «Картину тысячи ли гор и рек». Увы, её творческим планам не суждено было сбыться — госпожа Шэнь убедила её отложить кисти.

Нужно было примерить дворцовое платье, украшения и туфли для завтрашнего визита.

— Ни в чём не должно быть ни малейшей ошибки, — госпожа Шэнь редко говорила с Цзючжу таким строгим тоном. Она посмотрела в сторону императорского города. — Цзючжу, как только ты завтра переступишь порог Дворца Ясной Луны, в глазах других ты будешь не просто дочерью семьи Мин, но и будущей супругой принца Чэня.

Цзючжу растерянно смотрела на мать.

— Не бойся, — госпожа Шэнь с нежной улыбкой погладила дочь по голове. — Мама всегда тебе поможет.

— Матушка, не печалься, — Цзючжу смотрела на улыбку матери. Хоть та и улыбалась, девушка знала, что ей грустно, потому что в глазах матери отражалась только она одна.

— Ваша дочь не боится, — она серьёзно опустилась на колени перед матерью, чтобы та не упустила ни единого выражения на её лице. — Мудрец Лао-цзы говорил: «Искренние речи не изящны, а красивые — не искренни. Добродетельный не спорит, а спорщик не добродетелен». Человеческие сердца сложны, и, возможно, я не смогу постичь их до конца, но я умею за себя постоять. Не волнуйся, я умная.

— Да, наша Цзючжу очень умная, — улыбнулась госпожа Шэнь. — Во всей Поднебесной не сыскать девочки умнее, верно?

— Верно, — кивнула Цзючжу.

— Ох, ты, — госпожа Шэнь не знала, смеяться ей или качать головой. Разве умный ребёнок станет называть себя умным? Это всё равно что пьяный, который никогда не признает, что пьян.

Она обняла дочь, которую нашла с таким трудом, и её взгляд стал твёрд.

Пламя свечи трепетало, словно боб. Сунь Цайяо слушала шум ветра за окном и даже не чувствовала, как похолодели кончики её пальцев.

Завтра день рождения благородной супруги Су во Дворце Ясной Луны. Но в её сне этот праздник закончился, так и не начавшись, а весь дворец был увешан белым траурным шёлком.

Все говорили, что благородная супруга Су сошла с ума, устроив поминальный зал для младшего по положению, будучи старшей.

А она помнила лишь бесконечные полосы белого шёлка, что сплетались с осенним ветром в холодной ночи, пробирая до костей.

— Госпожа, пора спать.

Закоченевшие пальцы дрогнули. Очнувшись, Сунь Цайяо поняла, что её спина промокла от холодного пота.

Ещё не рассвело, а Цзючжу уже выбралась из постели и уселась перед бронзовым зеркалом в ожидании служанок, которые помогут ей с причёской и макияжем.

Сегодня она увидит свою фею-крёстную, а значит, должна выглядеть самой красивой.

— Госпожа, — зевнула Чуньфэнь, взглянув на тёмное окно. — Вы сегодня не слишком ли рано встали?

— Я пообещала господину Лю, что сегодня пораньше приду к Её Сиятельству, — Цзючжу заискивающе улыбнулась Чуньфэнь и другим служанкам. — Положусь на вас, сестрицы.

Чуньфэнь: «…»

Моя дорогая госпожа, не стоило так буквально воспринимать слова вежливости.

Во Дворце Ясной Луны благородная супруга Су встала и принялась за утренний туалет. Слуги принесли новую шкатулку с украшениями. Она отобрала несколько вещиц и вдруг взяла в руки заколку в виде стрекозы на цветке лотоса:

— Эта заколка очень пойдёт Цзючжу.

Она передала её фрейлине:

— Положи в шкатулку. Когда Цзючжу прибудет, незаметно передашь ей.

На пиру будет много гостий, и дарить украшения одной лишь Цзючжу неуместно. Но разве можно отдавать красивые вещи чужим, а не своей будущей невестке?

— А у этих серёг-дан такой нежный цвет, он так освежает юное лицо. Их тоже оставим для Цзючжу, — благородная супруга Су отобрала целую гору вещей для своей будущей невестки.

Фрейлина хотела было что-то сказать, но промолчала. Ваше Сиятельство, с таким количеством вещей «незаметно» их передать никак не получится.

— Лю Чжунбао сказал, что Цзючжу сегодня придёт пораньше. Отправь кого-нибудь встретить её у дворцовых ворот. Сегодня прибудет много знатных дам, а она только недавно вернулась в столицу. Боюсь, какая-нибудь недалёкая особа может её обидеть.

При этих словах в воображении благородной супруги Су уже рисовались картины того, как кто-то обижает Цзючжу.

— Отправь двух фрейлин высокого ранга. Иди прямо сейчас, — приказала она.

Её личная фрейлина: «…»

Ваше Сиятельство, семьи учёных-чиновников славятся своей учтивостью в речах и педантичностью в делах. Как семья Мин может позволить дочери явиться во дворец ни свет ни заря и заслужить дурную славу подхалимки, заискивающей перед вашей милостью?

Но, видя серьёзное выражение на лице госпожи и полную шкатулку украшений, фрейлина не посмела разрушить её надежд:

— Ваше Сиятельство, я сама отправлюсь к воротам встретить юную госпожу Мин.

Если пойдёт она, то сможет найти предлог, чтобы сгладить ситуацию и хотя бы не дать госпоже слишком сильно разочароваться.

— Хорошо, — кивнула благородная супруга Су. — Тебе я доверяю больше всего.

Личная фрейлина вышла из комнаты, взяв с собой двух придворных дам.

— Госпожа Сянцзюань, кого мы идём встречать? — с недоумением спросила одна из них. Кто, учитывая статус её госпожи, мог удостоиться того, чтобы сама госпожа Сянцзюань встречала его у ворот?

— Молчать, — лицо Сянцзюань было непроницаемо. — Просто усердно выполняйте поручение Её Сиятельства и не задавайте лишних вопросов.

— Слушаюсь, — придворная дама больше не смела спрашивать и покорно последовала за Сянцзюань.

— Не Сянцзюань ли это из Дворца Ясной Луны? — раздался голос с дворцовой дорожки. Супруга Нин восседала на паланкине. — Сегодня день рождения благородной супруги. Почему ты не прислуживаешь ей, а находишься здесь?

Сянцзюань присела в поклоне, но ничего не ответила.

Супруга Нин опустила веки:

— В честь дня рождения благородной супруги я велела своему непутёвому племяннику сидеть дома, чтобы он, не дай бог, никого не оскорбил. Удовлетворена ли этим благородная супруга?

Сянцзюань прекрасно понимала, что супруга Нин всё ещё злится из-за того, что юного господина из семьи Чжэн отправили на «воспитание» к супруге принца Ци.

Она низко поклонилась:

— Благодарю Ваше Сиятельство за мудрость и великодушие.

Лицо супруги Нин слегка изменилось, но она с трудом сдержала подступившую злость.

Дворец Ясной Луны, от госпожи до последнего слуги, рано или поздно поплатится за свою надменность.

Поживём — увидим.

Проводив взглядом с трудом сдерживающую гнев супругу Нин, Сянцзюань подошла к дворцовым воротам и замерла. Было ещё рано. У ворот, кроме дежурной Императорской стражи, царила полная тишина.

Сянцзюань опустила глаза, перестав смотреть вдаль. Такой исход её нисколько не удивлял.

Вдруг издалека донёсся стук колёс кареты.

Она резко подняла голову и посмотрела вдаль. Разум подсказывал ей, что даже если это и карета, то не обязательно юной госпожи Мин, но в сердце теплилась необъяснимая надежда.

Карета остановилась у ворот. Кучер поставил скамеечку, и первыми из неё вышли две служанки.

Полог откинулся, и показалась девушка в дворцовом платье с широкими рукавами и с причёской в виде цветка лилии.

Она подняла голову, их взгляды с Сянцзюань встретились, и девушка одарила её лучезарной, невинной улыбкой:

— Госпожа.

Руки Сянцзюань, сложенные на животе, едва заметно дрогнули. Она подошла к девушке и поклонилась:

— Приветствую вас, госпожа Мин.

— Я не опоздала? — Цзючжу указала на свою голову. — На эту причёску ушёл целый час.

— Вы сегодня очень красивы, госпожа, — Сянцзюань протянула руку и, поддерживая Цзючжу, почтительно произнесла: — Её Сиятельство с нетерпением ждала вас и послала меня встретить.

Дворцовое платье было пышным, и Цзючжу боялась идти быстро:

— Благодарю Её Сиятельство за заботу, а вас, госпожа, за ваши труды.

— Это не было в тягость, — улыбнулась Сянцзюань. — Я рада, что смогла вас встретить.

— Девушка из семьи Мин, стой там и не двигайся.

Сзади послышался стук копыт. Цзючжу, узнав знакомый голос, обернулась и увидела, что к ней во весь опор мчится принц Чэнь на коне.

Конь подлетел к Цзючжу, принц Чэнь натянул поводья и, соскочив на землю, предстал перед ней во всём своём величии. Его плащ взметнулся в воздухе.

— Ваше Высочество, — шёлковая лента-шарф пибо на руке Цзючжу слегка колыхнулась от ветра, поднятого принцем. Она подняла на него глаза.

Ваше Высочество такой высокий… Кажется, он выше меня на полголовы.