Онлайн чтение книги Драгоценная жемчужина в имперском городе A Precious Pearl in the Imperial City
Глава 33 - Ты меня обозвал? С чего это и ты сегодня несёшь вздор…

— Ваше Величество. — Чиновник из Храма Великой Справедливости передал переплетённое дело в руки Лю Чжунбао и, поклонившись восседавшему на троне императору Лунфэну, доложил: — Все связи и передвижения родственников лиц, причастных к делу об Императорском ипподроме, подробно изложены здесь.

— Благодарю за службу, преданный министр. — Император Лунфэн взял дело из рук Лю Чжунбао и открыл первую страницу, на которой был подробный список всех замешанных лиц. За списком следовала информация о том, с кем эти люди общались, каковы были их привычки и манера поведения, вплоть до того, что они любили есть и в какой день потратили больше серебра, чем обычно.

Под именем каждого подозрительного лица стояла заметная красная точка.

Чтобы всё это выяснить, чиновники Храма Великой Справедливости уже давно не знали спокойного сна. Однако, раскрыв все связи, они и вовсе лишились покоя от ужаса. Все улики, все мелкие детали указывали на императорский гарем.

Что ещё страшнее, эти улики были словно переплетённые ветви, идущие из разных источников, но цель у всех была одна: смерть или увечье Принца Чэня.

Чиновник из Храма Великой Справедливости низко опустил голову, не смея произнести ни слова.

Принц Чэнь посещал Императорский ипподром без всякой закономерности. Некоторые из этих подозрительных шпионов были внедрены туда семь или восемь лет назад. Сколько тогда было лет Принцу Чэню?

Возможно, это был заговор не только против одного Принца Чэня. Несколько принцев стали добычей друг для друга, и Принц Чэнь был самой жирной и ненавистной овцой в этой стае.

В зале воцарилась тишина. Император Лунфэн читал очень внимательно, не пропуская ни одного имени, ни одного иероглифа.

Каждый из этих людей желал смерти его сыну.

Более десяти лет назад, когда он был под стражей в своей княжеской резиденции, Ду Цина унижали. Теперь же он — император, властитель бескрайних земель Дачэн, и неужели он позволит, чтобы его сына снова кто-то обижал?!

— Всех преступников, причастных к этому делу, приговорить к немедленному обезглавливанию. — Император Лунфэн взял кисть с алой тушью и обвёл имена кругами. — Что до тех в гареме, кто в этом замешан… Продолжайте расследование. Кто бы это ни был, никто не уйдёт от наказания.

— Ваше Величество! — в ужасе воскликнул чиновник Храма Великой Справедливости. — Их Сиятельства живут в уединении глубоко во дворце, если продолжать расследование…

Тайных интриг в императорской семье из поколения в поколение было не меньше, чем рыбы и креветок в крепостном рву. Он боялся, что дальнейшее расследование затронет родных матерей принцев и принцесс. Если слухи об этом распространятся, не пострадает ли величие императорского дома?

— Кто-то желает жизни моему сыну, а я, император, должен молча сносить это? — Император Лунфэн швырнул свиток на стол. — Преданный министр, ты славишься своим талантом в раскрытии дел. Я верю, ты сможешь докопаться до истины.

— Ваше Величество. — На душе у чиновника было горше полыни. Он поклонился и произнёс: — Прошу Ваше Величество не беспокоиться, ваш покорный слуга будет вести расследование скрытно, не вызывая подозрений у Их Сиятельств, однако… — Он поднял глаза на Лю Чжунбао. — Однако ваш покорный слуга — внешний чиновник, и мне не подобает свободно передвигаться по внутреннему дворцу. В некоторых делах мне потребуется помощь господина евнуха Лю.

Император Лунфэн кивнул.

Лю Чжунбао поклонился чиновнику из Храма Великой Справедливости: — Господин Ло, будьте спокойны, этот старый слуга окажет вам всемерное содействие в расследовании.

— Благодарю, господин евнух Лю.

— Господин Ло, что вы. Мы оба лишь стремимся облегчить бремя забот Его Величества.

Лю Чжунбао взглянул на внешне спокойного императора и увидел, что тот так сильно сжимает кисть, что костяшки пальцев побелели. Евнух понял: Его Величество в ярости.

И если кто-то осмелится сейчас досадить Его Величеству…

— Ваше Величество, Принц Чэнь просит аудиенции.

Император Лунфэн отложил кисть и медленно произнёс:

— Впустить.

— Отец-Император! — Принц Чэнь широким шагом вошёл во внутренние покои и с глухим стуком опустился на колени перед троном. — Отец-Император, вашего сына обидели! Вы должны за меня заступиться!

Господин Ло из Храма Великой Справедливости обернулся к нему. Да кто во всей столице осмелится обидеть Принца Чэня?

— Лю Чжунбао, скорее подними его, — приказал император Лунфэн, вставая. Сдерживаемый гнев мгновенно вырвался наружу. — Кто посмел проявить неуважение к моему сыну?!

Господин Ло остолбенел от реакции Его Величества. Разве в таком деле не следует сначала выяснить все обстоятельства?

С момента восшествия на престол Его Величество был усерден в управлении и заботлив к народу, проявлял доброту и великодушие. Под его властью в Дачэн народ жил в мире и достатке, сытый и одетый. Он не предавался роскоши, не отличался жестокостью и кровожадностью, и даже после воцарения не собирал по стране красавиц для своего гарема. Его почти можно было назвать редчайшим просвещённым правителем.

Почему «почти»? Потому что он безмерно благоволил к Благородной супруге Су и их сыну, Принцу Чэню. К счастью, Благородная супруга Су была не в ладах со своей семьёй и не желала её возвышать, иначе могла бы повториться трагедия предыдущей династии, когда власть захватили родственники по женской линии.

Если так подумать, то, кроме натянутых отношений Благородной супруги Су с придворными чиновниками и её исключительного положения у императора, а также скверного характера Принца Чэня, его многочисленных способов расправляться с неугодными и заносчивого поведения, эта парочка, кажется… не совершала ничего, что вызвало бы гнев богов и людей?

По крайней мере, они не убивали направо и налево за косой взгляд…

Господин Ло тряхнул головой. Вот в чём беда, когда слишком много читаешь и знаешь — невольно начинаешь всех сравнивать. Деяния, описанные в хрониках предыдущей династии, были столь жестоки, что легко было почувствовать удовлетворение от дел нынешней.

— Господин Ло, этот старый слуга проводит вас, — Лю Чжунбао подошёл к господину Ло и повёл его к выходу из зала.

Господин Ло, очнувшись, учтиво поклонился императору и Принцу Чэню и последовал за Лю Чжунбао. Подойдя к дверям, он ещё слышал, как Принц Чэнь вполголоса жаловался на чью-то дерзость и нежелание извиняться за содеянное.

Услышав жалобы Принца Чэня, господин Ло невольно ощутил укол любопытства: кто же этот смельчак, что осмелился навлечь на себя гнев этого принца?

Выйдя из зала, господин Ло увидел Принца Ци, который спешно направлялся сюда. Он обернулся к Лю Чжунбао и сказал:

— Господин евнух, не провожайте дальше.

— Господин Ло, ступайте осторожно, — Лю Чжунбао тоже заметил Принца Ци. Он взмахнул своей метёлкой из конского волоса и кивнул господину Ло. — Смотрите под ноги на ступенях.

— Благодарю, господин евнух. — Проходя мимо Принца Ци, господин Ло поклонился ему.

Принц Ци остановился, ответил на половину поклона и поспешил к Лю Чжунбао:

— Господин евнух, у меня есть дело к Отцу-Императору, прошу вас доложить обо мне.

Лю Чжунбао с улыбкой поклонился:

— Прошу Ваше Высочество немного подождать, Его Величество сейчас занят.

Услышав, что Лю Чжунбао отказался докладывать о Принце Ци, господин Ло ускорил шаг, не желая слушать дальше.

Из-за полуприкрытых дверей доносились приглушённые голоса. Принц Ци понял, что внутри Юнь Дуцин. Он изящно кивнул:

— Я понял, благодарю, господин евнух.

Он отошёл в сторону, выпрямившись, словно сосна, и с безупречным изяществом произнёс:

— Тогда я подожду здесь, пока Отец-Император не позовёт меня.

Лю Чжунбао улыбнулся и поклонился Принцу Ци.

— Отец-Император, ну не возмутительно ли ведёт себя Поместье маркиза Пинъюаня? — спросил Принц Чэнь, попивая чай, поданный слугой. — Несколько месяцев назад этот сопляк из семьи Чжэн во дворце назвал матушку-супругу злой колдуньей. Матушка по своей великодушной натуре не стала связываться с ребёнком, но я и не думал, что вся их семья окажется столь же высокомерной и невоспитанной.

— Отец-Император, я ведь ваш сын! Проявляя неуважение ко мне, они проявляют неуважение к вам. — Выпив полчашки чая, Принц Чэнь утолил жажду. — Если бы они просто очернили меня, вашего сына, это было бы ещё полбеды, ведь за мной и так числится немало безрассудных поступков. Но семья Мин — это род преданных слуг короны. Нельзя допустить, чтобы они страдали от незаслуженных обид лишь потому, что их дочь выходит замуж за вашего сына.

— Семья Чжэн три поколения наследует титул маркиза. Это я был слишком снисходителен к ним. — Император Лунфэн опустил веки. Он и так был в гневе, а услышав о такой дерзости маркиза Пинъюаня, разъярился ещё больше. — Людей сюда! Позвать чиновника из Министерства обрядов, я желаю составить указ.

Когда Мин Цзинчжоу вызвали во дворец, он увидел Принца Ци, стоявшего у ворот главного зала Дворца Таян. Неизвестно, как долго он там простоял.

— Господин Мин, наконец-то вы прибыли, Его Величество ждёт вас, — с улыбкой встретил его Лю Чжунбао. — Господин Мин, прошу следовать за этим старым слугой.

Принц Ци облизнул пересохшие губы и поднял взгляд на открывшиеся двери главного зала, которые так и не закрылись.

Изнутри донёсся голос его отца-императора.

— Передайте мой указ! Поместье маркиза Пинъюаня нерадиво в управлении слугами и выказывает пренебрежение к императорской семье. Лишить его титула маркиза, понизив до графа. Немедленно опечатать все постройки и имущество, что превышают положенный по статусу уровень. Без промедления!

Холодный ветер сорвал с ветвей сухие листья. Принц Ци опустил голову, глядя, как лист падает в траву, и его веки дрогнули.

Его свадьба с Сунь Цайяо была уже близко. Сначала умерла наложница Ян, а Придворная обсерватория отказалась переносить благоприятный день. Теперь и семью его матери лишили высокого титула. Когда об этом станет известно, другие братья и сёстры непременно будут над ним смеяться. Все они сыновья Отца-Императора, так почему же отец не оставил ему ни капли достоинства, не позволил сохранить лицо даже перед собственной свадьбой?

Мин Цзинчжоу принял императорский указ с государевой печатью и взглянул на Принца Чэня, который сидел на стуле и ел пирожные.

Почувствовав взгляд Мин Цзинчжоу, Принц Чэнь перестал есть и опустил голову, чтобы проверить, не испачкался ли он крошками. Теперь стоило Мин Цзинчжоу лишь взглянуть на него, как он инстинктивно думал, что тот снова заставит его что-то переписывать.

Кто бы мог подумать, Мин Цзинчжоу лишь улыбнулся ему, поклонился и удалился.

Увидев эту улыбку, Принц Чэнь уже не мог пить чай, и пирожные в горло не лезли. Он всё гадал, что же означает эта загадочная улыбка Мин Цзинчжоу.

В прошлом он не утруждал себя учением, и теперь Отец-Император нашёл ему тестя, который не бил и не ругал, но наводил ужас. Возможно, это была расплата за его юношеское невежество.

Ошибка была в том, что, войдя в двери Министерства обрядов, он столкнулся с Поросёнком Мин и наговорил лишнего.

Тщеславие заставляет мужчин платить ужасную цену.

— Господин Мин, — Принц Ци, увидев вышедшего Мин Цзинчжоу, поклонился ему. — Господин Мин, слуги Поместья маркиза Пинъюаня вели себя неподобающим образом и могли оскорбить вашу семью. Прошу вас, простите их.

Мин Цзинчжоу шагнул в сторону, уклоняясь от поклона Принца Ци, и сам поклонился до земли с растерянным видом:

— Что Ваше Высочество имеет в виду? Неужели… слуги поместья графа Пинъюаня позволили себе какие-то неподобающие высказывания, касающиеся вашего покорного слуги?

Принц Ци внимательно следил за выражением лица Мин Цзинчжоу. Недоумение и растерянность на его лице были абсолютно естественными, словно он и впрямь не понимал, что произошло.

— Всё это лишь досадные недоразумения, не стоящие упоминания, — горько улыбнулся Принц Ци. — Но я прошу господина Мина, услышав слухи, не принимать близко к сердцу слова этих невежественных людей.

— Ваше Высочество слишком добры, — Мин Цзинчжоу радушно рассмеялся и снова поклонился Принцу Ци. — Ваше Высочество столь великодушны, как я могу из-за каких-то мелких людишек таить на вас обиду?

— Вашему покорному слуге ещё нужно огласить императорский указ, я не смею медлить. Прошу прощения у Вашего Высочества. — Мин Цзинчжоу, конечно, знал, чего от него ждёт Принц Ци, но с чего бы ему потакать желаниям принца?

Да, слух распустил слуга из семьи Чжэн, но кто мог с уверенностью сказать, чьих это было рук дело?

Весть о том, что Принц Ци долго ждал у Дворца Таян, но так и не был принят Его Величеством, а также новость о понижении семьи Чжэн в титуле, быстро разнеслась по всему гарему.

Однако супруга Нин никак не могла поверить, что Его Величество окажется настолько бессердечным.

— Свадьба моего сына уже близко! Даже если Его Величество твёрдо решил понизить титул семьи Чжэн, почему он не мог подождать? Хотя бы до окончания свадьбы Яньцзэ! — Супруга Нин не могла сдержать слёз и едва говорила от рыданий.

— Ваше Сиятельство, гнев вредит здоровью, умоляю вас, поберегите себя, — Байшао поддерживала супругу Нин, легонько похлопывая её по спине, чтобы успокоить. — Вы — мать Его Высочества. Если с вашим здоровьем что-то случится, боюсь, люди станут ещё больше насмехаться над принцем…

— Да кто посмеет! — взвизгнула супруга Нин. — Мой сын безмерно талантлив, красив и изящен! Оглянись на весь дворец, какой принц может сравниться с Яньцзэ?

— Хунмэй! — Супруга Нин что-то вспомнила, встала, подошла к Хунмэй и со всей силы влепила ей пощёчину. — Как ты исполняешь приказы? Я велела тебе нанять людей для распространения слухов о семье Мин, а ты поручила это слуге из поместья маркиза! Ты вообще думала головой, прежде чем делать?

— Ваше Сиятельство! — Хунмэй, со слезами на глазах прижимая руку к щеке, упала на колени перед супругой Нин. — Ваше Сиятельство, сжальтесь! Умоляю, разберитесь! Люди, которых я наняла, — это бродяги без прописки, они ещё даже не успели ничего сделать! Я тоже не понимаю, почему слуга из поместья маркиза так поступил.

Даже будь она совсем безмозглой, она понимала, что действовать нужно осторожно. Как она могла поручить такое дело людям из поместья маркиза?

— Неужели в поместье и впрямь так ненавидят семью Мин? — Супруга Нин поверила словам Хунмэй и с обидой произнесла: — Они вообще думали о последствиях, если всё раскроется?!

— Ваше Сиятельство, раз уж так вышло, я считаю, что наш прежний план больше нельзя использовать, — Байшао легонько сжала плечо супруги Нин. — К счастью, у вас с Его Величеством многолетние тёплые отношения, и он не стал изливать на вас гнев из-за глупости поместья маркиза. Я боюсь, что если подобные слухи появятся снова, Его Величество опять подумает о поместье, а затем и о вас с Его Высочеством…

Услышав слова «многолетние тёплые отношения», супруга Нин бросила взгляд на вазу на столе: — Яньцзэ прождал у Дворца Таян целый час, но так и не был принят Его Величеством. Он всё-таки разгневался на нас с сыном из-за семьи Чжэн.

— Ваше Сиятельство, — мягко проговорила Байшао, — не накручивайте себя. Его Величество просто вспылил. Если наш Дворец Ланьсюй в ближайшее время сократит общение с семьёй Чжэн, Его Величество непременно поверит вам.

— Ты права. — Супруга Нин подсознательно отвергала мысль, что гнев императора из-за семьи Чжэн перекинулся на неё, и слова Байшао стали для неё утешением. — Хунмэй, немедленно отзови всех нанятых людей! Не позволяй им говорить дурное о семье Мин.

Раньше она не раз нанимала людей для распространения слухов о Принце Чэне, но никогда ещё не терпела такого сокрушительного поражения. Эта девчонка из семьи Мин и впрямь рождена ей на беду.

Что самое отвратительное, теперь она не только не могла порочить её имя, но и должна была всячески его оберегать.

Какая досада!

Когда новость о понижении семьи Чжэн в титуле распространилась, вся столица узнала, что слуги этой семьи — наглецы, которые осмелились в чайной говорить дурное о членах императорской семьи и порочить её величие.

А вот слухи, касавшиеся семьи Мин, никого не заинтересовали.

Когда история с семьёй Чжэн перестала вызывать интерес, главной темой для обсуждения среди жителей столицы стала грядущая свадьба Принца Ци и госпожи из семьи Сунь.

— Когда-то на свадьбе Принца Хуай приданое его супруги тянулось от начала улицы до самого конца. Интересно, каким будет приданое у супруги Принца Ци?

— Наверняка не меньшим, семья Сунь — знатный род.

— После свадьбы Принца Ци очередь за Принцем Чэнем?

— Вы… слышали о Властном принце?

— Слышал, слышал! Говорят, этот Властный принц на самом деле и есть Принц Чэнь.

— Неудивительно, что император так любит этого сына. Будь у меня сын, что способен и в горы пойти бандитов громить, и под чужим именем сдать экзамены на чжуанъюаня, я бы и во сне от счастья смеялся.

Цзючжу молча прошла мимо болтающих горожан, стараясь, чтобы выражение её лица не выдавало смущения.

«История о Властном принце становится всё более неправдоподобной». Чжоу Сяо до сих пор помнила, с каким выражением лица её отец несколько лет назад, вернувшись домой, рассказал, как Принц Чэнь довёл до обморока своего учителя. Чтобы такой принц притворился простолюдином и пошёл сдавать государственные экзамены? Наверное, даже сам Принц Чэнь не смел мечтать о таком.

— Кхм, — Цзючжу повернула голову вперёд. — Сестрица Чжоу, девушка в лавке благовоний, кажется, госпожа из семьи Сунь?

— Через два дня у неё свадьба, а у неё есть настроение покупать благовония? — Чжоу Сяо с сомнением посмотрела на Сунь Цайяо в лавке. Подумав, что Цзючжу и Сунь Цайяо в будущем станут невестками и им не помешает познакомиться поближе, она потянула Цзючжу за собой: — Давай зайдём, посмотрим.

— Госпожа Чжоу. — Сунь Цайяо взяла коробочку с благовониями и, обернувшись, увидела Чжоу Сяо и Цзючжу. Она сделала им реверанс: — Уездная принцесса Мин.

— Госпожа Сунь. — Цзючжу заметила, что Сунь Цайяо смотрит на неё, и с улыбкой ответила на приветствие, после чего несколько раз чихнула.

Сунь Цайяо закрыла коробочку с благовониями и поставила её обратно на стол: — Некоторые люди не переносят запаха благовоний. Уездной принцессе впредь стоит избегать их использования.

— Благодарю за совет, госпожа Сунь, — Цзючжу прикрыла нос и рот платком, чихнула ещё несколько раз и поспешно вышла из лавки. Только на улице ей стало немного лучше.

Так значит, Мин Цзючжу не переносит запахи различных благовоний…

Сунь Цайяо смотрела на изящные коробочки с благовониями, погрузившись в свои мысли.

Как же та Мин Цзючжу из её сна смогла, превозмогая недомогание, зажечь ту роковую курильницу?

Подул ветер, и едкий запах благовоний снова ударил Цзючжу в нос.

— Апчхи! Апчхи!

— Поросёнок Мин, — на её плечи опустился плащ. — Почему вышла из дома без накидки?

— Ваше Высочество, — Цзючжу чихнула ещё дважды, да так, что на глазах выступили слёзы. — Что вы здесь делаете?

— Я как раз собирался заехать в Министерство общественных работ, не ожидал тебя здесь встретить. — Он поднял голову к небу и с усмешкой произнёс: — Похоже, завтра будет ясный день.

— Почему? — Цзючжу со слезящимися глазами посмотрела на него.

Принц Чэнь не сдержался и ущипнул её за узелок волос на голове — на ощупь он был таким же приятным, как и в прошлый раз. С улыбкой убрав руку, он ответил:

— Не скажу.

— Апчхи! — В это время на обочине чихнул ребёнок, и его родитель погладил его по голове: — Собака чихнула — к ясной погоде. Завтра точно будет солнце.

— Ваше Высочество, — медленно, очень медленно Цзючжу подняла голову на вернувшегося в седло Принца Чэня. — Так вы обозвали меня собакой?

Сунь Цайяо, едва подойдя к двери, услышала эту фразу.

Она нахмурилась и посмотрела на Принца Чэня на коне. В её сне девушка из семьи Мин ради Принца Чэня не пощадила даже Принца Ци, а в реальности Принц Чэнь обзывает её собакой?

Чжоу Сяо, увидев это, повернулась к ней и натянуто улыбнулась:

— Может быть, это… любовные шалости Властного принца и его невесты?

Сунь Цайяо нахмурилась ещё сильнее. Что случилось с госпожой Чжоу? Раньше она казалась такой умной, с чего это она сегодня тоже начала нести вздор?