Онлайн чтение книги Драгоценная жемчужина в имперском городе A Precious Pearl in the Imperial City
Глава 21 - Обновление. Принц Чэнь умён и прилежен

— Подождите, — остановила Цзючжу одну из наложниц, которая уже собиралась возжечь благовония. — Ваши Сиятельства, дабы выказать почтение Небесам, благовония следует держать в правой руке, левой прикрыв правую, и подносить их ко лбу.

Наложницы были так благочестивы, как же она могла безучастно смотреть, зная, что все их искренние порывы окажутся напрасными?

— Цзючжу, — улыбнулась благородная супруга Су, — подойди и покажи им пример.

Взяв благовония, Цзючжу со спокойным сердцем и безмятежным духом обратилась к алтарю и возложила три ароматические палочки.

Дымка от благовоний заструилась в воздухе. Глядя на девушку, наложницы вдруг ощутили, что в каждом её жесте сквозят непринуждённость и естественность, словно в ней было что-то от отрешённого от мира мудреца.

Установив палочки в курильницу, Цзючжу поклонилась и повернулась к наложницам:

— Ваши Сиятельства, прошу.

— Все поняли? — благородная супруга Су изящно подняла руку, и дворцовые служанки поднесли наложницам благовония. — Повторите движения госпожи Мин.

Наложницы смотрели на поднесённые им благовония, не смея ни возмутиться, ни возразить.

— Что же вы застыли? — с лукавой усмешкой обратилась к ним благородная супруга Су. — В сутках всего двенадцать стражей. Если будете и дальше мешкать, боюсь, придётся не спать всю ночь, переписывая сутры, чтобы доказать свою искренность.

— Благодарю Ваше Сиятельство за напоминание, — с мягкой улыбкой ответила супруга Нин. Она первой взяла три палочки и подошла возжечь благовония. Увидев, что даже она уступила под натиском благородной супруги Су, остальные наложницы послушно последовали её примеру.

Цзючжу, тронутая их усердием, повернулась к благородной супруге Су и сказала:

— Искренность наложниц поистине трогательна.

— Да, — медленно кивнула благородная супруга Су. — Я тоже очень тронута.

Остальные наложницы мысленно взвыли:

«Раз вы так тронуты, почему бы вам двоим не присоединиться к переписыванию?! Кого волнует, тронуты вы или нет?!»

— Госпожа Мин так много знает в столь юном возрасте, — закончив с благовониями, мягко произнесла супруга Нин. — Похоже, за годы, проведённые в даосском монастыре, вы не только поправили здоровье, но и многому научились.

Цзючжу посмотрела на говорившую с ней красивую женщину, ещё не зная, кто она.

— Это супруга Нин из рода Чжэн, матушка принца Ци, — добавила благородная супруга Су. — Младшая сестра маркиза Пинъюаня от наложницы.

При слове «от наложницы» рука супруги Нин, державшая кисть, замерла, но мягкая улыбка не сошла с её лица.

— Приветствую Ваше Сиятельство, — Цзючжу присела в поклоне перед супругой Нин. — Благодарю за похвалу. Мой наставник тоже говорил, что я хорошо учусь.

Капля туши сорвалась с кончика кисти и упала на бумагу. Рука супруги Нин дрожала.

— Ах, Ваше Сиятельство! — вскрикнула Цзючжу. — На священных текстах, подносимых Небесам, не должно быть ни единого пятнышка!

— Благодарю госпожу Мин за напоминание, — супруга Нин отложила кисть и с улыбкой скомкала лист бумаги. Она сжимала его с такой силой, что костяшки её пальцев побелели.

«Да замолчи ты уже!»

На великом утреннем совете чиновники шести министерств яростно спорили. Время от времени в битву вступали сановники из Храма Великой Справедливости, Академии Ханьлинь и других ведомств. Церемониальные таблички то и дело взмывали в воздух — зрелище было оживлённое.

Глядя на эту бурную сцену, император Лунфэн не только не разгневался, но даже сменил позу на драконьем троне на более удобную и с великим терпением наблюдал за их перепалкой.

— Ваше Величество, Императорская академия — место для взращивания талантов, как же можно и дальше пользоваться ветхими столами? — вопрошал ректор Императорской академии.

— В казне нет денег, — отрезал министр финансов.

— Ваше Величество, на носу назначение на военные должности. Ваш покорный слуга осмелится спросить, когда Министерство финансов выделит средства? — вмешался министр войны.

Чиновники из Министерства финансов промолчали.

Приближался конец года, и все ведомства активно боролись за бюджет на следующий. Министр обрядов Ли Энь и министр финансов Чжао Бошэнь с самого начала службы часто расходились во мнениях, и порой в пылу спора дело доходило до швыряния друг в друга церемониальными табличками.

На этом совете министр финансов Чжао Бошэнь, на удивление, не нападал на Ли Эня, а лишь время от времени бросал на него злорадные взгляды, отчего тот закипал от гнева.

— Господин, спокойствие, — Чжоу Жуй украдкой потянул Ли Эня за рукав и прошептал ему на ухо: — В Министерстве финансов сейчас и принц Ци состоит.

— Будто у нас в Министерстве обрядов нет своего принца, — Ли Энь не мог успокоиться, глядя на самодовольное лицо Чжао Бошэня. — Подумаешь, какая шишка.

Чжоу Жуй подумал, что если бы не появление принца в их Министерстве обрядов, министр финансов, вероятно, и не смотрел бы в их сторону с таким видом.

— Господин, — вмешался Мин Цзинчжоу, — сейчас главное — ремонт нашего министерства.

— Ты прав, — опомнился Ли Энь, вняв напоминанию Мин Цзинчжоу. Подавив гнев, он высокомерно вздёрнул подбородок в сторону Чжао Бошэня и отвернулся.

Министр финансов Чжао Бошэнь потерял дар речи.

«Главный смутьян всея столицы теперь у них в Министерстве обрядов, с чего Ли Эню так задирать нос?»

— Ваше Величество, — Ли Энь вышел вперёд, поклонился и начал расписывать достижения Министерства обрядов за последний год: от проведения государственных экзаменов до того, как один из чиновников проводил старика домой. В итоге он пришёл к выводу, что Министерство обрядов великолепно, и если Его Величество выделит немного денег на ремонт ветхого здания ведомства, будет ещё лучше.

Император Лунфэн смотрел на красноречивого министра обрядов. Если он правильно помнил, тот на государственных экзаменах занял второе место в высшем списке. Неудивительно, что он так складно говорит.

— Принц Чэнь, — когда Ли Энь закончил, император Лунфэн обратился к принцу, стоявшему во главе строя чиновников. — Ты уже несколько дней находишься в Министерстве обрядов и учишься у почтенных господ. Каково твоё мнение?

Все чиновники Министерства обрядов как один уставились на принца Чэня. В решающий момент он должен был встать на их сторону.

— Как думаешь, он понял мои намёки? — тихо спросил Ли Энь у Мин Цзинчжоу.

— Господин, вашему покорному слуге неведомо, — ровным тоном ответил Мин Цзинчжоу.

— Эх, — вздохнул Ли Энь, — надо было в прошлый раз высказаться прямее.

Жгучие взгляды едва не прожгли спину принца Чэня. Он, не оборачиваясь, знал, что сейчас на него пялятся именно чиновники из Министерства обрядов.

— Отец-Император, ваш сын пробыл в Министерстве обрядов меньше десяти дней и ещё не до конца вник в его дела.

Чиновники Министерства обрядов разочарованно отвели взгляды. Они ошиблись. Не стоило им с самого начала возлагать надежды на принца Чэня.

Принц Ци взглянул на принца Чэня, затем на стоявших за ним чиновников Министерства обрядов и отвёл взгляд.

— Однако, по скромному мнению вашего сына, все господа из Министерства обрядов преданно исполняют свой долг и не гонятся за роскошью. Хоть я и пробыл там всего несколько дней, уже многое осознал и преисполнился глубокого уважения.

Чиновники Министерства обрядов замерли: «Что-что?»

Принц Чэнь похвалил их на великом совете? Они были… немного ошеломлены?

— Однако в Министерстве обрядов всё ещё существует множество проблем.

Чиновники Министерства обрядов поняли: они радовались слишком рано!

— О? — император Лунфэн, казалось, был необычайно терпелив к принцу Чэню. — Каких же?

— Стены осыпаются, ножки столов шатаются, а кое-где с крыши даже падает черепица, — нахмурился принц Чэнь. — Будучи одним из шести министерств нашей державы, Министерство обрядов располагается в слишком уж ветхом здании. Народ Дачэн живёт в мире и достатке, так разве такое убогое здание не позорит лик нашей великой державы?

Чиновники Министерства обрядов поспешно закивали. Принц Чэнь совершенно прав, в их здании ещё много недостатков.

— Так что же предлагает принц Чэнь? — улыбнулся император Лунфэн.

— Ваш сын полагает, что следует выделить необходимые средства на ремонт обветшавших частей здания Министерства обрядов.

— Хм, — кивнул император Лунфэн. — В словах принца Чэня есть резон. Министерство обрядов не только ведает многими важными делами внутри страны, но и принимает иностранных послов. Если здание министерства будет в упадке, это и впрямь нехорошо.

— Министр общественных работ Линь Чжунлин здесь? — император Лунфэн посмотрел на министра, стоявшего рядом с Чжао Бошэнем.

У Чжао Бошэня появилось дурное предчувствие.

— Ваш покорный слуга здесь, — Линь Чжунлин вышел вперёд, держа церемониальную табличку.

— С завтрашнего дня направь мастеров для ремонта здания Министерства обрядов. Без промедлений, — распорядившись, император Лунфэн повернулся к министру обрядов Ли Эню: — Любимый министр Ли, мой сын ещё юн и неопытен. Если он сделает что-то не так, наказывай его без всяких колебаний.

Деньги на ремонт, из-за которых так долго велись споры, наконец-то были получены. Ли Энь впервые ощутил, как прекрасно иметь «своего человека наверху».

— Ваше Высочество принц Чэнь умён и прилежен.

Тот список кандидатов, что дал ему Мин Цзинчжоу, он хоть и не выучил, но, по крайней мере, унёс с собой в резиденцию. С натяжкой это можно было счесть за усердие.

— Почтителен к старшим и снисходителен к нижестоящим.

С момента прибытия в Министерство обрядов принц Чэнь никого намеренно не притеснял. А главное, он помог им получить деньги на ремонт. Одного этого было достаточно, чтобы считать его наполовину своим.

— Он обедал вместе со всеми коллегами в общей столовой и ни разу не высказал недовольства.

Хоть ел он и блюда из дома помощника министра Мина, но находился при этом в столовой Министерства обрядов, что было правдой.

— Ваш покорный слуга верит, что с талантом Вашего Высочества он быстро освоит дела Министерства обрядов и сможет разделить заботы Его Величества, — получив деньги на ремонт, Ли Энь хвалил от чистого сердца.

Восхваляемый принц Чэнь молчал.

«Наверное, это и есть та самая гибкость, зрелость и умение приспосабливаться, свойственные учёным мужам».

Другие чиновники косились на Ли Эня. Так расхваливать принца Чэня ради денег на ремонт! Ли Энь, тебе не министром обрядов быть, а в Дворцовое музыкальное управление идти — для Его Величества представления устраивать.

Но Ли Эню было всё равно, что о нём думают другие. Выгоду получило его министерство, так что плохого в паре красивых слов?

После утреннего совета император Лунфэн был в прекрасном настроении. И оно было бы ещё лучше, если бы по пути он не услышал чей-то плач.

— Лю Чжунбао, пойди узнай, в чём дело, — услышав рыдания из-за цветочных кустов, император Лунфэн не выказал и тени сочувствия.

Лю Чжунбао быстро вернулся с докладом:

— Ваше Величество, плачет наложница Лю.

— Наложница Лю? — император Лунфэн совершенно не помнил такую.

— Наложница Лю — одна из прежних служанок, присланных во дворец вдовствующей императрицей Пинсянь в двадцать первом году эры Сяньдэ, — пояснил Лю Чжунбао. — Она поступила во дворец в один год с благородной супругой Су.

— Хм, продолжай.

— Она плачет, потому что… потому что благородная супруга заставляет их каждый день переписывать священные тексты. А поскольку она давно не брала в руки кисть, её скорость письма уступает другим, вот она и расплакалась, — Лю Чжунбао прекрасно понимал, что если бы та действительно хотела поплакать, то не стала бы делать это здесь. Явно специально, чтобы император заметил.

— Благородная супруга заставляет их переписывать сутры? — заинтересовался император Лунфэн. — Расскажи подробнее.

— Слушаюсь, Ваше Величество. После дня рождения Благородной супруги она велела другим наложницам во дворце переписывать священные тексты, — Лю Чжунбао, увидев улыбку на лице императора, продолжил: — Говорят, сегодня Благородная супруга даже призвала во дворец госпожу Мин, чтобы та вместе с ней надзирала за другими наложницами.

— Переписывание сутр способствует самосовершенствованию, это очень хорошо, — с улыбкой кивнул император Лунфэн. — Но благородной супруге, должно быть, утомительно каждый день следить за ними. Отправь во Дворец Ясной Луны тонизирующие и успокаивающие снадобья.

— А что до той наложницы Ван, раз ей так тяжело переписывать сутры, пусть больше этим не занимается, — тон императора Лунфэна стал холодным. — Отправьте её в буддийскую молельню читать молитвы. И чтобы больше она не попадалась на глаза благородной супруге.

Лю Чжунбао не стал напоминать Его Величеству, что фамилия этой наложницы — Лю, и с улыбкой удалился, чтобы исполнить приказ.

Его Величество с детства наблюдал за всевозможными интригами и уловками женщин в гареме, как он мог не разгадать замысел наложницы Лю, рыдавшей у дороги?

Едва Лю Чжунбао удалился, как увидел, что к беседке, где находилась наложница Лю, направляется девица из семьи Мин.

Увидев это, он остановился. Внезапно он услышал позади шаги. Обернувшись, он поклонился:

— Ваше Высочество.

Принц Чэнь, заложив руки за спину, небрежно бросил взгляд в том же направлении, куда только что смотрел Лю Чжунбао.

Это же… девица из семьи Мин?