Онлайн чтение книги Леди-монстр и паладин The Monster Lady and the Paladin
1 - 12

Дрожащими непослушными пальцами Вероника вцепилась в подол платья с тихим стоном. В голове царил хаос. Внизу живота нарастала тупая боль, а дыхание сопровождалось прерывистыми вздохами.

Несмотря на отсутствие другого опыта в поцелуях, она понимала, что это влечение было неестественным. Это нечто не поддавалось контролю – унизительное желание, из-за которого хотелось умереть.

Его невозможно перепутать с чем-то другим. Вероника вспомнила, как тяжело дышали бродячие собаки на улицах. Это было похоже на течку у животного. Не нужны никакие объяснения, она понимала это на инстинктивном уровне. Бахамут жаждал продолжения рода, и когда это желание подавлялось, то начинало проявляться в других формах.

Это было не просто желание пожирать людей, а безудержное стремление поглощать тех, кто обладал превосходящими способностями. Его святая сила была сладка. И она хотела её.

«Значит, ты чувствуешь то же самое, что и я».

– Ах…

Соблазнительный стон вырвался из горла, удивив даже её саму. Взгляд расплывался, а руки, сжимавшие одежду, медленно обвились вокруг шеи Леона.

Он, который до этого пассивно принимал её ласки, воспользовался моментом, когда Вероника, задыхаясь, прервала поцелуй. Леон уже понял, насколько бесполезно сопротивляться, поэтому вместо этого притянул и крепко прижал девушку к себе. Его прикосновение было горячим, когда прижал её голову к своей груди и придвинул ещё ближе за талию.

Вероника тихо проворчала от разочарования:

– Ещё немного… совсем чуть-чуть…

– Я знаю. Просто побудь так немного.

Оказавшись в его объятиях, Вероника попыталась вырваться, но все её чувства были поглощены его ароматом, наполнившим лёгкие. Звуки их прерывистого дыхания и учащённого сердцебиения слились воедино. И это переживала не только она. Они были вдвоём. Как только Вероника это осознала, порыв начал утихать.

Она не одна.

Не было ни стыда, ни смущения. Как будто часть души, которая должна была испытать эти эмоции, сломалась. Вот снова. Я хочу раствориться в этом мужчине и умереть вот так.

Долгое время никто из них не произнёс ни слова. Единственным звуком в амбаре оставалось их тяжёлое дыхание, которое эхом отдавалось в ушах Вероники, как гром. Она вернулась к реальности, когда ощутила прохладное прикосновение руки Леона к пылающей щеке. Он медленно гладил её лицо, как мальчишка, впервые нашедший сокровище. Его острый взгляд сверкнул жадностью сквозь тьму.

– Ты всегда была такой?

– В смысле?

– До слияния ты всегда была такой…

Леон замолчал, его большой палец заворожённо провёл по её неестественно красным глазам.

– Это из-за твоих глаз?

Вероника, смотревшая на него снизу вверх, рефлекторно опустила глаза, когда его рука приблизилась. Словно предвидя это, Леон нежно провёл пальцем по контуру её век. Лёгкое прикосновение задержалось на трепещущих ресницах, наслаждаясь ощущением схожим с обнаружением редкой диковинки. Дыхание Вероники участилось, с губ сорвался тихий вздох.

– Или, может быть, мне просто нравится твоё лицо, – пробормотал Леон хриплым голосом.

Даже с закрытыми глазами в ней сохранялось что-то притягательное. Веронику нельзя было назвать писаной красавицей, но в её арсенале имелись кокетливые выражения и жесты, которые очаровывали мужчин.

Любой мужчина, у которого что-то болтается между ног, захотел бы переспать с ней, извиваясь от удовольствия от одного только её растрёпанного вида.

Леон оправдывал влечение подобным образом. Так уж заложено природой.

Теперь оставалось лишь подавить похотливые желания несоразмерной силой воли.

Ему стоило больших усилий оторвать от неё руки, хотя пальцы так и норовили обхватить её. Вместо этого он уткнул голову девушки к своей груди. Его большая ладонь спуталась с мягкими волосами, и когда она прижалась к нему в ответ, он ощутил неописуемое умиротворение.

Леон протяжённо выдохнул. Игнорируя дискомфорт в нижней части тела, он закрыл глаза.

Выл ветер, сотрясая амбар.

***

Вероника размышляла над словами Леона.

– Я не даю имена животным, которым суждено вскоре умереть.

Если так подумать, разве он когда-нибудь спрашивал её имя?

– Если не спишь, то вставай, – донёсся из темноты голос.

Вероника сонно моргнула и подняла голову. Сон был коротким, но по ощущениям – долгим и глубоким.

Мир окрасился в ярко-голубой, в воздухе витал запах рассвета, смешанный с ароматом Леона. В этом не было ничего неприятного – скорее наоборот.

Кто его знает сколько прошло с тех пор, как кто-то так её обнимал, не считая раннего детства. Даже родители не обнимали всю ночь. Тепло, окутавшее тело, было схоже с погружением в горячую воду. Было спокойно как никогда.

– Что там с твоими видениями? – осторожно спросил Леон. Его обычная резкость немного смягчилась, возможно, так казалось из-за его взъерошенных воло́с. Впервые он почти походил на нормального человека.

– Не было ни одного, – ответила всё ещё не пришедшая в себя Вероника, с чувством будто сделала что-то не так.

Не было ни видений, ни импульсов. Но Леон не выказал никакого разочарования, вместо этого неспешно убрал руку с талии Вероники и поднялся. Она ощутила укол сожаления, когда тепло покинуло её. Плащ из волчьего меха снова остался в единоличном пользовании.

Леон провёл рукой по лицу, стряхивая остатки сна, затем грубо откинул назад непослушные волосы. Это движение подчеркнуло мощные линии плеч и спины, а тонкая ткань чёрной туники не могла полностью скрыть рельефные мышцы под ней.

У неё сложилось впечатление, что она впервые в жизни видит мужчину. Почему к ней только сейчас пришло осознание, что ими населена половина мира? Возможно, так сказывается время, проведённое в его объятиях. Тепло, защищавшее её всю ночь, было чем-то физически невозможным для взрослого человека.

Когда её охватило странное желание протянуть руку и прикоснуться к нему, Леон слегка повернул голову.

– Что такое?

Глаза Вероники расширились от удивления, лицо залилось краской, и она быстро оттянула руку.

«О чём я только думала? Совсем крыша поехала что ли?»

От растерянности она выпалила первое, что пришло в голову:

– Я голодная.

Но как только слова вырвались, её бросило в ещё больший жар. После всех перебранок о её зрелости, подобное звучало ужасно по-детски.

Пытаясь сохранить лицо, Вероника поспешно добавила:

– Конечно, я не прошу тебя готовить для меня. Просто скажи, что можно приготовить, я помогу.

Леон, пристально смотревший на неё, тихо рассмеялся. Похоже, он и правда более расслабленный, чем обычно, возможно, потому что не до конца проснулся.

– Не утруждайся. Просто сиди на месте. Если тебе станет хуже, то брошу здесь.

Он встал и собрал немного сухой соломы, чтобы развести огонь. Вероника недоумённо наблюдала за удаляющейся фигурой и почесала затылок.

Рана заживала.

***

Хорошо разогретая копчённая рыба источала насыщенный, пикантный аромат. Треска, запечённая на сливочном масле, в самый разгар сезона, обладала особенным вкусом. Когда она откусила кусочек от нежной мякоти, сок обильно потёк, наполняя рот.

Вероника жадно набросилась на еду, получая такое наслаждение, что даже не замечала наблюдательного взгляда Леона, до тех пор, пока не потянулась за последним кусочком. Наконец заметив это, она замялась и неловко объяснила:

– Мне не очень нравилось это блюдо, когда жила в тёплом доме, но здесь, на холоде, оно такое вкусное.

– Ты уверена, что дело не в готовке?

На такой каверзный вопрос было нечего возразить, поэтому Вероника бросила на него косой взгляд. Замечание в конце концов было выпадом в сторону повара, которым была она сама.

В любом случае, несмотря на лёгкость в приготовлении такого блюда, удивительно видеть Леона за готовкой. Каждый момент с ним ощущался открытием. Поездка на лошади, первое путешествие, первый поцелуй.

– Мы направляемся в Карт.

Когда она проглотила последний кусок, Леон заговорил о Святом городе, столице. В этом не было ничего удивительного. Покинув Азельдорф, он целенаправленно двинулся на север.

Вероника сидела молча и мысленно рисовала карту их маршрута.

Они выехали из Байена, расположенного на крайней восточной точке Континента, и проехали через Азельдорф на запад. Святой город Карт находился прямо к северу от их текущего местонахождения.

Прямой путь занял бы дней пять, но проблема в том, что между ними и Картом простирались пустынные земли. Если продвигаться в обход, то путь займёт не менее двух недель.

– А у нас хватит еды? Даже если остановимся в приличном городе по пути, то денег не останется.

– Всего хватит. Мы пройдём напрямик через дикую местность.

Леон ответил как ни в чём не бывало – прозвучало так просто, что потребовалось несколько секунд, чтобы понять подвох. Она чуть не подавилась едой и ошарашенно подняла на него глаза.

– Ты с ума сошёл?

«Этот мужик реально еретик?»

– Я знаю, насколько абсурдно говорить это священнику, но дикая местность – это священная земля, обитель Великого Храма. Если безрассудно войти туда, то будешь наказан.

– Если наказание придёт, то милости просим. Будь то священная или проклятая земля, у нас нет времени волноваться о таком.

Вероника открывала и закрывала рот, не в силах поверить своим ушам. Леон подбросил дров в костёр, метнул многозначительный взгляд, и спросил:

– Как ты думаешь, откуда взялись Бахамуты, напавшие на твою родину?

Внезапный вопрос заставил Веронику нахмуриться. Разве ответ не очевиден?

– Само собой они вышли с моря. Им больше неоткуда было взяться. Южный фронт под надёжной защитой.

– А что, если Тиран прорвали давным-давно?

На мгновение воцарилась ошеломлённая тишина, как если бы тебя окатили холодной водой.

Монстры из Южного моря. Война всегда казалась чем-то далёким, ведь бушевала на юге. Остальная часть континента была в безопасности, потому что Тиран – природная крепость, стояла в обороне. Эти земли были под защитой Святых рыцарей.

Заметив, как побледнела девушка, Леон задал другой вопрос:

– Что, если всё к югу отсюда уже уничтожено?