Онлайн чтение книги
Детектив уже мертва
The Detective is Already Dead
9 - 12 16 лет назад Скарлет
Люди потребляют мясо.
Это естественный поступок для тех, кто стоит на вершине пищевой цепи.
Но иногда они едят коров, свиней, птиц, оленей, кабанов не ради питательных веществ, а просто из желания, близкого к удовольствию.
Я думаю, это признак изобилия. Они абсолютно уверены, что никогда не проиграют соревнование на выживание на этой планете. Вот почему их это не волнует, ведь мясо коров, свиней, птиц, оленей, кабанов предназначено для потребления людьми. Даже рыба.
Мясо и рыба. Люди воспринимают их так, как будто они разные, но если мы думаем о них просто как о еде, рыбу тоже следует называть мясом. Кость и мясо. Смерть превращает всю жизнь в мясо. Мясные комочки. Поэтому,
«Для меня люди — это тоже мясо».
Я стоял возле рухнувшей внешней стены. Я закончил есть, вытер кровь с губ и бесцельно смотрел в облачное небо.
С наступлением сезона дождей у нас стало меньше солнечных дней, и это пошло на пользу нам, проживающим в этом городе.
Это не значит, что мы, вампиры, мгновенно сгораем дотла под воздействием солнечного света, но это правда, что это сократит нашу продолжительность жизни на длительный период.
«Но все же всего тридцать лет».
Тогда, даже если бы я прожил весь день под солнцем, результат не сильно бы изменился. Более того, для нас вероятность прожить этот короткий срок жизни была не очень высокой. Были определенные естественные враги, которые были полны решимости отнять и это.
«Ты снова ускользнул из города, не так ли?»
Звук хруста гравия под ногами. Голос раздался позади меня.
Девушка отругала меня за то, что я снова нарушил правило.
Но ее голос звучал смиренно. Ведь я редко слушался её.
«Жанна?»
На соседней блочной стене сидела девушка в льняном платье.
Она криво улыбнулась из-под широкополой шляпы.
«Где ты украл то, что ты только что съел?»
«Из обычного города за рекой. Там где люди выстроились в очередь у ларька».
Это может быть говядина, свинина или птица. Вероятно, это не человеческое мясо.
«Если ты будешь продолжать игнорировать правила, тебя снова будут ругать. Не зли Мессию».
Она имела в виду лидера, старейшину, прожившего почти семьдесят лет. Он установил свои правила в этом городе, и нам, по сути, не разрешается выходить за его пределы.
«Меня не волнует, что он здесь самый старший. Не каждое установленное им правило нужно соблюдать».
«Но, учитывая нашу среднюю продолжительность жизни, нет никаких сомнений в том, что он особенный человек, верно?»
Эта логика имела смысл, но был ли он действительно таким особенным? Я никогда не чувствовал столько жизненной силы в этом дряхлом теле.
«Но он заботится о нас, потерявших родителей. Ты не можешь этого забыть, Иуда».
Именно такое имя дал мне старейшина. Он сказал, что мы все здесь семья. На практике он называл себя Мессией и время от времени выходил за пределы города и приносил обратно пайки.
«Ты очень понимающая, Жанна».
Мой голос был полон сарказма. Ты хорошая девочка?
«Что, ты хочешь сказать, что я скучная женщина?»
Жанна сделала явно недовольное лицо.
«Я просто делаю вид, что соглашаюсь».
Она указала на тень от обломков неподалеку. Там стояла большая бочка.
«Это вино Мессии? Ты сказала мне не воровать...
"Нет, ты ошибаешься. Я сказала тебе, если ты делаешь это, делай это хорошо».
«Потому что тебя всегда ловят», — отругала она меня такой логикой.
«Обман – важный навык».
«Мессия, должно быть, тоже в шоке. Ты его любимец».
«Да. Он говорит, что мы все семья, но в прошлый раз он погладил меня по заднице».
«Ты хорошо это переносишь».
«Я тайно сломал ему мизинец на ноге, пока он спал».
«Так вот почему он какое-то время пользовался тростью. Ублюдок!»
Я не знал, какой трюк он использовал, чтобы прожить так долго, но его способность к регенерации никоим образом не могла сравниться с моей. Бедный Мессия. Вероятно, он не думал, что виноват его любимец.
«Не знаю, назову ли я тебя упрямой или просто неукротимой? Странная ты, Жанна».
«Но тебе не кажется, что другого способа нам жить нет?»
Напевая мелодию, Жанна прыгнула на обрушившуюся внешнюю стену.
«Мы рождены вампирами. Поэтому мы должны жить так, как нам подходит монстрам, а не людям».
Образ жизни, подходящий монстрам? Что это могло означать?
Оставаться тихо в тени? Купаться в свете, причиняя вред людям? Мы уже прожили половину жизни. Впредь…
«В любом случае, этот мир не признает ценность вампиров».
Доказательством тому были естественные враги во внешнем мире. Они считали, что им необходимо истребить вампиров повсюду. Судя по всему, их называли особым именем, хотя подробностей я не знал. Единственное, что я слышал раньше, это то, что они герои справедливости.
Другими словами, вампиры, боровшиеся против справедливости, — злые. Мы были врагами мира с момента нашего рождения.
«Но не все наши враги».
Жанна спрыгнула со стены и ловко приземлилась.
«Ты тоже так думаешь, верно? Именно поэтому ты сегодня здесь».
Она посмотрела на фреску на стене перед нами. Они называли это уличным искусством или чем-то в этом роде, рисовали анонимные художники, путешествующие по миру. Перед нашими глазами была картина
девушка молится за мир.
«Нет, это лицемерие, кто бы это ни нарисовал».
Искусство, литература или музыка не могут остановить войну. Если бедность и дискриминация исчезнут, и люди перестанут сражаться только из-за таких вещей, тогда мир должен был быть мирным еще тысячу лет назад.
«Поэтому я пришел сюда, чтобы посмеяться над ними».
На художника, предавшегося самоудовлетворению. На лицемеров, которые думали, что смогут внести вклад в мир во всем мире с помощью такого мусора.
«Ты извращенец, Иуда».
«Нет хороших монстров».
Улыбка появилась на наших лицах, когда наши взгляды встретились.
— Тебе не кажется, что это лицемерно, Жанна?
«Дело не в том, правильно или неправильно. Эта картина — это желание».
Когда я нахмурился, она продолжила.
«Искусство, литература и музыка — это желания. И желания становятся волей. Собираются и приводят к действиям. В конце концов, траектория мира меняется».
«Так что желания имеют смысл», — объяснила Жанна.
«Просто диванная теория».
«Реальность всегда приходит из мечты».
Хотя разница между нами была всего лишь год.
Она влияла на меня так, как будто вела меня. «Не будь таким извращенцем, когда вырастешь, Иуда».
«К тому времени уже почти придет время умирать, Жанна».
Когда я сказал это, в ее улыбке промелькнул намек на одиночество.
«Но да, я так думаю. Я немного завидую людям».
Я пытался что-то сказать в ответ, но слов не выходило.
Не думаю, что мне когда-либо удавалось сказать что-нибудь, что действительно убедило бы ее. В конце концов, все те книги, которые я читаю, чтобы убить время, бесполезны.
«Иуда добрый».
Я заметил, что Жанна улыбается мне.
— Ты пытался придумать, что мне сказать, да?
«Просто случайные мысли».
«Я могу сказать, глядя на твое лицо. Как ты думаешь о том, как долго мы были вместе?»
Жанна рассмеялась.
Тогда насколько я ее понимал? Пытался ли я понять ее? - Почему я хотел ее понять?
Наверное, я никогда не узнаю этого, потому что я не человек.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления