Онлайн чтение книги Кодзи Судзуки - Звонок: Прилив (2013) Koji Suzuki - Ring: TIDE (2013)
1 ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ: ГОРА ОМИНЭ Глава 1

Какой самый страшный способ умереть, который может представить себе человек? Должно быть, довольно страшно быть заколотым и медленно умирать. Но человеческое тело устроено очень тонко — когда оно получает множество болезненных стимулов и может предвидеть смерть, мозг вырабатывает вещества, подобные обезболивающим, которые смягчают боль, а страх перед пытками постепенно растворяется в тумане сознания. В свою очередь, этот хаотичный процесс позволяет заглянуть в очень удивительный мир.

Боль не является физической субстанцией. Когда кожу разрезают, на её поверхности нет вещества, вызывающего боль, — это просто электрические сигналы, которые стимулируют нервы и передаются в мозг, заставляя его осознавать, что это всего лишь боль.

Если думать об этом с такой точки зрения, то смерть, сопровождающаяся физической болью, вполне терпима.

Что касается Кашивады, то для него самым страшным способом смерти было быть глубоко захороненным в земле.

Быть в крошечном гробу, в котором нельзя пошевелиться, иметь над головой крышку, прибитую сверху гвоздями, глубоко под землей. Слышать только звук, с которым земля падает сверху на крышку гроба, чувствовать возрастающее давление земли, с каждым разом становящееся всё сильнее и сильнее, и растущее чувство отчаяния и безысходности, распирающее и разрывающее тебя изнутри. И даже это не приведёт к быстрой смерти. Через тонкую трубку в гроб будет поступать воздух с поверхности, предотвращая смерть от удушья. Это поистине дьявольская пытка — заставлять человека оставаться в сознании в течение невероятно долгого времени, не в силах пошевелиться, в темноте, с одним лишь своим сознанием наедине, и просто терпеть это… Единственное спасение — сойти с ума, превратить сознание в хаос. Но чем бы это ни закончилось, оно займет очень много времени.

Таким образом, даже после смерти тела сознание, вероятно, превратится в мёртвый дух. Кашивада считал, что чем более жестокой будет смерть, тем с большей вероятностью душа никогда не вернётся и навсегда останется под землёй.

Состояние погребенного заживо было таким же, как у него сейчас, только материал гроба сменился с дерева на мягкую плоть.

Другим близким родственником, оказавшимся в подобной ситуации, была покойная Садако.

О чем она думала во время тех семи дней долгого и отчаянного ожидания смерти на дне колодца?

После получения новой информации от Кавагути, который посетил дом Мидзухо Такаямы, Кашивада наконец смог немного понять частичку внутреннего мира Садако.

С предположениями, возникшими после посещения дома Мидзухо Такаямы, Кавагути отправился на остров Идзуосима на поиски Цуги-сана и вытянул из него всю правду.

Его предположения оказались верными — Сидзуко Ямамура действительно инсценировала самоубийство. Хотя Цуги-сан и не знал о том, что Сидзуко получила документы Мидзухо Одагири в Токио, он действительно выполнил её просьбу, перевезя её на рыбацкой лодке и доставив на полуостров Миура, чтобы высадить на берег.

Таким образом, Садако была брошена Сидзуко, а выбранный ею Тэцуо вырос как Рюдзи.

После того, как осталось только сознание, у Кашивады появилось достаточно времени для самоанализа. Он заглянул в свое сердце с разных сторон, но, к счастью, не нашел в себе зарождающейся ненависти к другим людям.

«Что касается Садако…»

В течение бесконечно долгих часов она искала самую главную причину: «Почему именно мне выпала такая судьба — гнить на дне колодца?»

Ребёнок не выбирает мать, у которой родиться. Он рождается на свет безвольным, и когда Садако искала защиты у своей матери, поиски не увенчались успехом, и чувство страха и горя запечатлелись в каждой клеточке её тела.

Хотя было невозможно точно узнать, как Сидзуко относилась к Садако, судя по нападкам общества на неё и неоднозначному отношению любовника, Икумы Хирахачиро, она наверняка испытывала сильное давление и вряд ли могла бы создать благоприятные условия для воспитания детей.

«Неужели Сидзуко вымещала своё недовольство на Садако?»

И та перенесла материнскую жестокость на новорожденного брата, чтобы отомстить.

Но её действия вызвали страшный гнев матери, и Садако получила ещё более жестокие побои, а ненависть к брату стала ещё сильнее, и она попала в замкнутый круг.

По словам Цуги-сана, хотя Садако часто и ругала мать, и получала от неё побои, она всё равно цеплялась за её фартук и шептала: «Прости, мамочка, прости», постоянно извиняясь, снова и снова.

Это была попытка ребёнка попросить у матери справедливой любви. Когда одному ребёнку отдают всё, а другой вынужден терпеть, у последнего возникает ненависть к первому, и он начинает думать о мести.

Искрой, которая всё подожгла, был момент, когда Садако бросили, выбрав её младшего брата.

Для брошенного ребёнка самым утешительным было бы увидеть страдания выбранного ребёнка, а величайшей местью для матери — лично отнять у неё ребёнка, которого она вырастила собственными руками.

Таким образом, становится понятным, почему инцидент с проклятой видеокассетой быстро утих. Цель Садако состояла не в распространения проклятия, а в том, чтобы оно повлияло на Рюдзи Такаяму. События, развернувшиеся после смерти Рюдзи, просто следовали естественному закону инерции.

Проклятая видеокассета выполнила свою задачу и тихо исчезла.

Но, как змея сбрасывает кожу, ненависть Садако приняла другую форму. Намереваясь возродиться, она отказалась от давно превратившегося в скелет старого тела и нашла молодое.

С древних времён непрерывно повторялись чума, наводнения, голод, войны... Не происходили ли эти все действия из-за мстительных духов, которые текли, словно подземные воды? Время от времени духи меняли свой внешний вид и проявлялись в мире. Тех, кто знал пути от подземного мира к миру людей, с древности называли колдунами или ведьмами. Они использовали змей в качестве символа. Если распространялась чума, это, безусловно, было делом мёртвых.

ДНК Садако заставляла Харуну передать информацию, чтобы направить Кашиваду к острову Идзуосима, приблизить его к истине, чтобы её младший брат понял причину ненависти к нему. Нельзя было допустить, чтобы он оставался в неведении в отношении причины её мести.

ДНК Садако всё ещё таилась в теле Харуны. Она впитывала боль от различных очагов заболеваний[1] госпитализированных пациентов, смешивала её со своим гневом, совершенствуя его, создавая зло, способное бесконечно размножаться. Ненависть взяла верх над властью и породила новые желания.

Когда-то она контролировала свой гнев. Но когда он пробудился вновь?

Она сдерживала гнев, пока не потеряла тело, и только тогда начала действовать активно. Были ли это особенные способности ведьмовского тела в момент смерти Маи? Или же злые мысли уже таились в глубинах, начиная с утробы матери, пока она спокойно наблюдала за процессом роста Рюдзи. Чем больше он вырастет, тем интереснее ей будет мстить, и она погрузилась в ожидание…

Печаль и отчаяние Садако были так глубоки.

Её ненависть заперла сознание Кашивады под землю.

Если способ освобождения от этого проклятия заключался в том, чтобы исцелить душевную боль сердца Садако, настолько далеко ему придётся зайти? К тому времени сможет ли он сохранить свои внутренние стандарты добра и зла?

Зло постоянно расширяется. В отличие от накопления добра, на которое, как вправило, требуется довольно продолжительное время, день за днём, накопление зла всегда происходит мгновенно — оно прорывается наружу моментально. У человека есть такие эмоции, как забота, чувство справедливости, нежность, радость, печаль, ревность, гнев, ненависть и страх, и зло обычно использует вторую половину этих эмоций — негативную.

Используя страх как игральную карту, можно легко заставить доброго и благодетельного человека убивать.

Всего лишь разжигая огонь ненависти, человека, полного заботы, можно заставить совершать террористические акты.

Как маребито — «редкий человек» — посланник страны мёртвых, Кашивада должен был предостеречь человечество: не поддавайтесь бессмысленными эмоциям. Только мужество и разум смогут победить ненависть и страх.

Но, оказавшись в ловушке, расставленной Садако, Кашивада, даже если и хотел избавиться от этой боли, не смог избавиться от тихого шёпота дьявола, обращённого к нему.

Не зная, погрузилось ли его тело частично в воду, он постоянно чувствовал, что откуда-то доносятся голоса.

Кашивада переключил свое сознание на внешний мир.

Прежде, чем собеседник заговорил, Кашивада задал первый вопрос:

«Что это за место?»

Он хотел спросить: «Где, черт возьми, мое тело?»