Онлайн чтение книги Кодзи Судзуки - Звонок: Прилив (2013) Koji Suzuki - Ring: TIDE (2013)
3 ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ: ГОРА ОМИНЭ Глава 3

В храме Кинпусэн-дзи, расположенного на горе Кинпо в Ёсино, был внутренний двор, выложенный белым нефритовым песком[1], и как только Кавагути ступил на него, его походка слегка изменилась.

В его шагах появилась некоторая неуклюжесть, и вне зависимости от того, было это иллюзией или нет, Кавагути почувствовал, что его шаг согласовался с шагами Кашивады. При таком раскладе они смогут преодолеть всё горную дорогу из Ёсино в Кумано. Кавагути немного успокоился.

Под ногами захрустел нефритовый песок. Кавагути остановился, закрыл глаза, и наслаждаясь скользкой поверхностью камешков, глубоко вздохнул. Наверное, начали собираться монахи, потому что повсюду раздавался ритмичный шелест гравия. Поскольку глаза были закрыты, Кавагути мог ярко представить белые одежды собравшихся, и в его сердце пробудилось чувство чистоты.

Открыв глаза, он увидел, что у окна главного зала уже образовалась очередь монахов.

Один из них вышел из толпы и направился к умывальнику в виде чаши, наполненной водой, на краю двора, вымыл руки, набрал воды в рядом стоящий стакан и с удовольствием сделал глоток.

Кавагути вспомнил, как односторонне прервал разговор в храме Кисёкадо с Кашивадой, и не смог успокоиться от своих нахлынувших чувств, поэтому отвёл Кашиваду к умывальнику, схватил его за руку и опустил её в воду.

Слова потекли в его мозг вместе с прохладным прикосновением.

«Прошу, не прерывай разговор без предупреждения. Каждый раз я чувствую, словно меня снова отправляют в ад».

— Извини. И ты тоже, пожалуйста, не задавай вопросы, на которые я не могу ответить — это просто пустая трата времени.

«Понял, буду следить за этим. Кстати, что это за место? И где мы находимся?»

— В Ёсино. Я только что вошёл в храм Кинпусэн-дзи, расположенного на горе Кинпо в Ёсино. Здесь собираются монахи. А прямо на юге находится гора Оминэ.

«Насколько она далеко?»

— До храма Оминэсан-дзи на главной вершине Ямагамитаке[2] горы Оминэ осталось примерно двадцать пять километров.

Сзади к ним подошли монахи, и чтобы дать им воспользоваться водой, Кавагути пришлось отойти от умывальника. Он тихо прошептал:

— Я ухожу от источника воды. Разговор на время прервём.

Как только он вытащил руки из воды, голос Кашивады пропал. Хотя их разговор был прерван с предупреждением, Кавагути не знал, приняла ли это другая сторона.

Кавагути направился к небольшому окну у главного зала. Зарегистрировавшиеся монахи один за другим вошли в главный зал, постепенно исчезая из виду.

Кавагути расправил бланк заявки и прочие документы для участия в восхождении на гору в качестве практикующего и протянул его в маленькое окошко. Белая рука бесшумно вытянулась, словно змея, исследующая свою добычу кончиком языка, втянула документы во внутрь.

Кавагути облокотился на прилавок, заваленный амулетами и талисманами, и заглянул внутрь прилавка, и только тогда увидел сидящую у окошка женщину. Она была примерно такого же возраста, что и Мидзухо Такаяма, и по её позе можно было понять, что она очень маленького роста.

Женщина просмотрела документы, кивнула в знак того, что с ними всё в порядке, затем приложила к ним брошюру с расписанием и маршрутом и передала Кавагути.

Согласно приложенному расписанию, следовало вечером поужинать с остальными восходящими, принять ванну, а затем рано лечь спать.

Завтра им предстояло проснуться в два часа ночи и начать четырёхдневное путешествие через горы.

Кавагути молча протянул женщине фотографию.

— Кажется, эта женщина была здесь в прошлом году. Вы её помните? Её зовут Мидзухо Такаяма.

Женщина взглянула на фотографию и ответила:

— А, это госпожа Мидзухо-сан. Она прожила здесь прошлым летом около трёх месяцев. Я слышала, что сейчас она уехала в Дзэнки[3].

— О, точно, так и есть. Спасибо.

Информация Манивы Такаюки была верна. Мидзухо покинула Токио в мае прошлого года, направившись из Исэ в Нару, и провела около трёх месяцев в храме Кинпусэн-дзи в Ёсино. Каждый год с начала лета до его середины паломники и монахи поднимаются по горной тропе Оминэ Окугакемичи, и в прошлом году она сопровождала и заботилась о них.

Затем она отправилась в местность Дзэнки, чтобы встречать тех, кто завершил практику и обрёл новое рождение. Возможно, там она смогла обрести новый смысл жизни.

Когда отправляешься из Ёсино, первое, что бросается в глаза — крутые вершины горной системы Оминэ, и путь по тропе Оминэ Окугакемичи, которая проходит через весь горный хребет Оминэ, — это традиционная практика здешних паломников и монахов, которая повторялась с древнейших времён. Говорили, что основателем этой практики был сам Эн-но Одзуна.

Несколько буддийских храмов, расположенных в горной системе Оминэ возле города Ёсино, а также главный храм Кинпусэн-дзи, постоянно участвуют в организации этой практики, и каждое лето проводят походы по тропе Оминэ Окугакемичи.

В мероприятии принимают участие около пятидесяти человек со всей страны. Среди них, в основном, больше самозанятых, чем офисных сотрудников различных компаний. Также среди них есть наследники храмов и ямабуси[4], у которых есть местные последователи — они участвуют в этой практике в рамках своих обязанностей. Территория вокруг вершины Ямагамитаке, через которую проходит тропа, до сих пор недоступна для женщин[5], поэтому, как только маршрут практики достигает Дзэнки, в следующем этапе разрешено участвовать только мужчинам.

Дзэнки, как следует из названия, происходит от слова «привидение» или «злой дух».

В VII веке на горе Мино[6] жила пара злых духов — муж и жена, которые убили и съели множество людей. Звали их Дзэнки и Гоки. Эти злые духи искали искупления у Эн-но Оздуны, служили ему как ученики и в конце концов получили разрешение стать людьми. С тех пор они всегда следовали за Эн-но Одзуной и стали его правой рукой. Дзэнки и Гоки часто появляются как спутники у статуй и изображений Эн-но Одзуны. Их часто изображают в следующем виде: Дзэнки держит в своих руках огромный топор, а Гоки — кувшин с водой. Их выражения лиц устрашающи, так как они, как правило, изображаются в виде злых духов.

Потомки бывших злых духов живы и по сей день. Они управляют гостиницами в местности Дзэнки, откуда спустился с горы Будда Шакьямуни[7], словно Икар, предоставляя жильё и еду практикующим.

В одну из этих гостиниц и взяли Мидзухо в качестве разнорабочей. То, что потомки некогда служивших Эн-но Оздуне злых духов теперь оказывают благодеяния другим людям, не может не заставить людей почувствовать глубину кармы.

Кавагути не был уверен, что сможет преодолеть восемьдесят километров в гору от Ёсино до Дзэнки в одиночку. Звериные тропы в местных лесах чрезвычайно опасны и часто прерываются. Чтобы не заблудиться и не погибнуть, лучше всего обратиться за советом к опытным практикам. Поэтому Кавагути приехал в храм, куда Мидзухо обращалась перед исчезновением, а затем подал заявку на восхождение по тропе Оминэ Окугакемичи в качестве практикующего.

Завершив формальности, Кавагути собирался уйти, но женщина за прилавком окликнула его, и он задал вопрос:

— Что случилось?

Остановившись и обернувшись, он увидел, что половина лица женщины высунулась из щели в нижней части небольшого окошка, так, что только часть от подбородка до носа была видна.

— Извините за любопытство, но мне интересно, неужели вы имеете право участвовать в этой практике...

Голос звучал ровно, но она, похоже не собиралась отменять только что полученное заявление на получение разрешения в участи в практике.

— Что вы имеете в виду?

Женщина с улыбкой ответила:

— Просто я никогда не видела человека с таким... интересным статусом[8]. Но не обращайте внимания, вы скоро всё поймёте. Хома[9] скоро начнётся, так что, пожалуйста, пройдите в главный зал.

Половина лица женщины скрылась в крошечной щели маленького окошка, а её голос исчез.

— Что, чёрт возьми, тут происходит? — снова спросил Кавагути, но ответа так и не последовало.

В пространстве за окошком царила абсолютная тишина. Сколько бы он ни спрашивал, ответа не было.

Кавагути показалось, что эта женщина над ним надсмехалась, словно он был каким-то дилетантом. В раздражённом настроении он вошёл в главный зал.