Онлайн чтение книги Короткие истории Реинкарнации безработного Mushoku tensei short stories
3 - 4 Его копье чуть короче

Часть 1

Руджерд Супердия.

 Он родился в семье воинов племени супердов — упрямый и непреклонный мальчик. Но в бою он был исключительно силён.

С того момента, как отпал его хвост и до самого взросления, он ни разу не проиграл сверстникам. И причина была вовсе не в силе или ловкости. Среди детей встречались те, чьи тела были крепче и мощнее. Не в скорости реакции — и здесь находились те, кто действовал быстрее. Да, он и сам входил в число лучших в обоих качествах, но всё же…

Главное, что отличало его, — это умение оценивать обстановку и решительность. Он всегда мог без колебаний сделать верный выбор, ухватить миг, открывающий путь к победе, какой бы сильный противник ни стоял перед ним. К тому же он был трудолюбив. С самого детства не пропускал ежедневных тренировок и неизменно просил отца дать ему больше. У него был талант, предрасположенность и решимость действовать. С такими качествами успех был лишь вопросом времени.

После вступления во взрослую жизнь Руджерд Супердия стремительно выдвинулся вперёд и всего за несколько десятилетий стал предводителем воинов. Такое возвышение считалось редчайшим событием за всю долгую историю племени супердов. Однако его успех объяснялся не только личными достоинствами. Причиной стала и война.

Со времён Второй Великой войны людей и демонов прошли тысячелетия. Континент демонов знал долгий век относительного мира — хотя на него и обрушивались притеснения со стороны иных рас, крупных войн более тысячи лет не происходило.

И вот в этой тишине разразилось смятение. На континенте появился человек по имени Лаплас. Один за другим он подчинял себе королей-демонов, правивших здешними землями. Кто-то принимал бой и падал, кто-то склонял голову без сопротивления. Лаплас не потерпел ни одного поражения и уже стоял на пороге объединения всего Демонического континента.

Его влияние вскоре достигло и региона Бабинос, где располагались многочисленные селения супердов. Как и прочим народам, племени пришлось сделать выбор: сопротивление или покорность. Тогда внутри супердов возник раскол. Старейшины выступили против подчинения. Они жили ещё во времена Великой Императрицы Демонов Киширики Киширису и участвовали во Второй Великой войне людей и демонов. Их верность Киширике оставалась непоколебимой, и они отказались склонить головы перед таинственным выскочкой.

Молодое же поколение, напротив, решило встать под знамёна Лапласа. Его мечта объединить Демонический континент и двинуться войной на земли иных рас, чтобы вернуть плодородные территории, казалась им притягательной. Обещание покончить с их нынешним положением — презираемых и порабощённых — находило отклик в сердцах юных супердов, которые не помнили ужасающего разгрома Второй Великой войны людей и демонов.

Обычно голос старейшин считался решающим. Суперды, чей век долог, привыкли придавать огромное значение их словам. Но со времён Киширики Киширису прошло слишком много лет. Недовольных среди молодых оказалось слишком много, их порыв оказался непреодолим.

Сами старейшины также не смотрели на происходящее с оптимизмом — они уже понимали, что их время прошло.  Влияние Киширики ослабло, и верности, оставшейся в сердцах, было слишком мало, чтобы переломить решение молодёжи.

Так, с вступлением племени супердов в войско Лапласа произошла смена поколений. Племя разделилось на тех, кто остался в деревне, и воинов, ушедших на войну. В ряды отправлялись лишь лучшие из лучших, а сильнейший становился командиром воинов.

Перед тем как присоединиться к армии Лапласа, был устроен праздник — большой турнир на выбывание, в котором участвовали все воины племени. Последним на ногах остался Руджерд. Так он стал предводителем воинов и повёл супердов под знамёна Лапласа. Если бы не война, ему потребовались бы сотни лет, чтобы занять место предводителя воинов.

Часть 2

Когда Руджерд был назначен предводителем воинов, он женился на женщине по имени Лувилия. Она была старше его и не принадлежала к числу воительниц. В отличие от большинства супердов, Лувилия не обладала боевыми навыками и больше занималась домашними делами и делами деревни.

Она была весёлой, открытой девушкой, относившейся ко всем одинаково доброжелательно, и потому пользовалась любовью молодых воинов. Руджерд же уже тогда был упрямым человеком, мало разговаривал, и многие ровесники и даже старшие думали о нём так: «Не понимаю этого парня», или «Он всё время выглядит злым и пугающим».

Лувилия была одной из немногих, кто понимал его.  С юных лет она опекала его, словно старшая сестра. Руджерд был упрямым ребёнком, который редко слушался родителей, но слова Лувилии обычно принимал к сердцу. Вероятно, именно поэтому вождь племени решил сочетать их браком, надеясь, что она станет для Руджерда своеобразной уздой.

Удалась ли эта задумка — сказать трудно. Однако у Руджерда и Лувилии родился ребёнок, и со стороны они выглядели любящей парой.

— Добро пожаловать домой, дорогой. Как прошёл этот поход? — так встречала Лувилия мужа, когда после крупных сражений воины супердов возвращались в родные земли региона Бабинос.

Когда Руджерд возвращался домой, Лувилия всегда с нетерпением заговаривала с ним:

— Это была великая победа. Демон-король Атoфератoфе сдался, а Великая Императрица Демонов Киширика Киширису пала. Но демон-король Бадигади в ярости и объявил нам беспощадную войну.

 — Бадигади? Тот самый, что был стратегом армии демонов в прошлой войне? Это не опасно?

— Ничего не изменилось. Как всегда, господин Лаплас возьмёт город Рикарис и сокрушит Бадигади.

К тому времени, как племя супердов присоединилось к нему, армия Лапласа уже представляла собой устрашающую силу. Многие воинственные короли-демоны и боевые народы встали под его знамёна. К тому же сам Лаплас, верховный командующий, отличался мудростью и никогда не вступал в бой, который нельзя было выиграть. Даже в сражениях, где победа была очевидна, он разрабатывал планы, чтобы свести потери к минимуму, и выполнял их безупречно. По крайней мере с тех пор, как суперды вошли в его войско, они не потерпели ни одного поражения.

— Ты в этом уверен? — с тревогой спросила Лувилия.

— Этот человек исключителен. Ему можно довериться и идти за ним, — твёрдо отвечал Руджерд.

В огромной армии суперды пользовались особым уважением. Их поставили в связку с племенем мигурдов, способных передавать сообщения на большие расстояния посредством телепатии, и использовали в решающие моменты каждой битвы. Даже будучи новичками, они становились ключом к победе. Так суперды снискали себе славу в многочисленных боях, и их положение в армии Лапласа стремительно возросло.

Вскоре суперды стали ядром армии Лапласа и пользовались большим уважением. Лаплас возлагал на них огромные надежды — и племя супердов их оправдывало. В результате их преданность ему лишь крепла. Предводительь воинов, Руджерд, тоже начал доверять Лапласу и всё сильнее ощущал свою принадлежность к его войску.

— Раз ты так говоришь, значит, всё будет хорошо.

 — Да.

Их разговоры не были оживлёнными, но Лувилия улыбалась ярко и тепло. Только она умела видеть, что Руджерд в хорошем настроении. Лишь ей было дано замечать, что после вступления в армию Лапласа он начал получать удовольствие от своей роли.

— …Кстати, во время твоего похода родился ребёнок. Может, дашь ему имя? — вдруг сказала Лувилия, скосив взгляд в угол комнаты. Там спал младенец. Лицо ребёнка напоминало Руджерда, но глаза явно унаследовала Лувилия.

Руджерд лишь бросил короткий взгляд на малыша и тут же отвёл глаза.

 — Подойдёт любое. Назови его сама.

 — Хорошо, — мягко ответила Лувилия и тихо засмеялась, не возразив.

Она знала, что Руджерд растерян. Хотя его слова прозвучали пренебрежительно, для Лувилии они означали лишь одно: «Я не знаю, как назвать ребёнка, помоги мне».

— ……

Руджерд встал перед колыбелью, глядя на лицо младенца. Как обычно, его выражение было мрачным.

— Ты любишь детей? — спросила Лувилия.

 — Ненавижу.

 — Почему?

 — Потому что я их не понимаю.

С этими словами Руджерд осторожно протянул палец к малышу.  Тот улыбнулся и крепко ухватился за него.

— Ты сильнее, чем я ожидал, — пробормотал Руджерд.

 — А ты был ещё сильнее, — засмеялась Лувилия.

 — Естественно.

Она рассмеялась, вспоминая, каким он был в его годы. В этот момент ребёнок вдруг заплакал.

— Почему… почему он плачет? — нахмурившись, спросил Руджерд, глядя на сына и ничего не предпринимая.

Лувилия мягко улыбнулась, подняла малыша на руки и стала легко укачивать, нежно поглаживая по голове. С лаской, с любовью. И вскоре ребёнок успокоился.

— Эй, может, попробуешь подержать его тоже? Просто возьми вот так и погладь по голове, — предложила Лувилия.

— Нет… обойдусь, — ответил Руджерд.

Перед его глазами тут же возник образ вражеского воина, которого он убил всего несколько дней назад. То был боец из племени Тока, известного своей крепкой кожей. Но копьё Руджерда прорвало эту кожу, а его кулаки сокрушили кости.

Ребёнок перед ним казался бесконечно более хрупким, чем тот воин. Руджерду казалось, что если он возьмёт младенца на руки, то ненароком раздавит его.

— Понимаю, — мягко произнесла Лувилия, продолжая улыбаться. Видимо, она так и не догадалась о том смятении, что терзало его изнутри.

Часть 3

Спустя некоторое время после поражения демон-короля Бадигади Лаплас стал известен как «Демон-Бог Лаплас».  Армия Лапласа также прозвалась армией Демон-Бога, и вместе с этим выросла слава племени супердов.

О них говорили так: «Где армия Демон-Бога, там и суперды.»

Однажды бард, увидевший их, воспел:

«С зелёными волосами и белой кожей, с алабастровыми копьями в руках, слуги Демон-Бога неустанно преследуют свою добычу…»

Слыша это, суперды гордо застыли с копьями в руках, чувствуя гордость за своё племя.

— Мы племя супердов. Быстрые и неумолимые охотники, преследующие добычу до краёв света, — провозгласили они.

В армии Демон-Бога каждый расступался перед супердами. Ну, почти каждый. Например, демон-король Атoфератoфе иногда преграждал им путь и вызывал на бой. Некоторые воины супердов падали жертвами таких стычек, но не держали зла. В конце концов, противник был печально известным демон-королём Атoфе. Их собственная вина, что привлекли её внимание.

Пройдя через множество сражений и объединив Демонический континент, суперды были избраны личной охраной Лапласа. Их обязанности оставались прежними, но преданность Лапласу становилась только крепче. В конце концов Лаплас подчинил последних демон-королей и стал бесспорным правителем Демонического континента. Следующим шагом должно было стать вторжение на Центральный континент и континент Милис.

— Завтра отправляемся завоёвывать Центральный континент и континент Милис. «Несколько лет меня не будет», —сказал Руджерд.

Слыша это, Лувилия выглядела слегка одинокой, но не произнесла ни слова. Во время войны было обычным делом, что супруги не видели друг друга годами.

— Пусть удача сопутствует тебе в сражениях.

— Под командованием господина Лапласа удача на стороне войны, — твёрдо ответил Руджерд.

Они никогда не были людьми многословными. Однако Руджерд всегда возвращался домой между сражениями. Несмотря на высокий статус и многочисленные обязанности в армии Демон-Бога, Руджерд всегда находил путь домой. В доме, а точнее рядом с Лувилией, царило такое чувство покоя, которое трудно было описать словами.

— Получай!

В тени на него надвигался убийца. Притаившийся у потолка, он увидел, что Руджерд полностью расслаблен, и посчитал это идеальным моментом для атаки.

— ……

 — Ай!

Слышался лёгкий звук, когда убийца кувыркнулся и покатился по полу. Руджерд обернулся и увидел маленького ребёнка. У него всё ещё был короткий хвостик, а в руках он держал игрушечное копьё. Малыш подпрыгнул, выпятил грудь и посмотрел на Руджерда.  Затем снова бросился на него, но и на этот раз был легко отбит.

— ……Что ты пытаешься сделать? — спросил Руджерд.

— В последнее время он участвует в тренировках с учениками-воителями. Наверное, хочет показать тебе результаты своих занятий, — мягко пояснила Лувилия.

— ……Понимаю.

Во время войны воспитанием детей супердов занимались те, кто оставался в деревне. Отставные воины обучали детей владению копьём, а сами дети соревновались и тренировали друг друга, взрослея и превращаясь в воинов.

Идеально было бы, если бы родители учили детей пути копья сами.  Однако из-за непрекращающейся войны это стало невозможным, и нынешняя система оказалась лучшим решением.

В действующей системе воспитания супердов для родителей практически не оставалось места. Тем не менее, дети всё равно хотели показать родителям, чему научились. Когда воины возвращались с походов, дети демонстрировали результаты тренировок, а родители исправляли ошибки и учили собственным приёмам.

— Разве ты не был таким в его возрасте?

 — Нет. Я всему, что знаю о копье, учился непосредственно у отца.

 — Так ведь… —

Руджерд произнёс это, глядя на ребёнка, и мальчик снова выпятил грудь. Вспоминая уроки своего отца, Руджерд начал давать наставления:

— Если собираешься внезапно атаковать, не издавай ни звука.

 — ……
 — Держи копьё ближе к телу доминирующей рукой, иначе не сможешь нормально использовать локоть.

Руджерд по-прежнему был с суровым выражением лица, но эти слова были уроками, которые когда-то передал ему отец. Однако глаза ребёнка начали наполняться слезами.

— Вааа!

Он заплакал и бросился к задней части дома.

— …Почему он плачет? — спросил Руджерд.

— В такие моменты нужно просто похвалить его. Он только начал, — мягко пояснила Лувилия.

— Тут нечего хвалить, — ответил Руджерд.

— Возможно, ты так считаешь, но для него это первый раз, когда он показал тебе свои умения.
 — Если его сразят с первого взгляда, он может потерять жизнь.

 — …Наверное, ты прав, — редкое для неё вздохнула Лувилия.

Руджерд был невероятно неуклюж в обращении с детьми, и её упрямый муж вряд ли сильно изменится. Она волновалась, что это может быть несправедливо по отношению к их ребёнку. Что же делать? Но даже если Руджерд не менялся, их ребёнок рос и развивался.

— Ставь бедра ниже. Не опирайся на хвост для равновесия.
 — Ставить бедра ниже! Не опираться на хвост для равновесия?

Вопреки ожиданиям, Руджерд никогда не хвалил его, но ребёнок не обижался. В конце концов, у него был отец, которым можно было гордиться.

Сведения, приходящие из-за пределов деревни, почти всегда касались войны — и почти все они восхваляли Руджерда.  Руджерд Супердия одержал победу в дуэли над знаменитым воином на севере Центрального континента.  Он убил разбойного дракона, напавшего на их лагерь. Он даже разгневал демон-короля Атoфе, но сумел выйти из схватки невредимым.

Каждая новость содержала хотя бы один эпизод, воспевавший подвиги Руджерда. Ребёнок слушал с гордостью и клялся однажды стать таким же, как его отец. Так он обожал своего отца, даже если никогда не получал похвалы, просил новые тренировки, слушался наставлений и превращал их в свою силу. Руджерд этого не знал, но невозможно было не любить ребёнка, который обожал его.
 Хотя проявления этой любви у него были весьма неловкими.

— Он ещё неопытен, но станет отличным воином, — говорил Руджерд, никогда напрямую ребёнку, а всегда жене, Лувилии.

 — В конце концов, он твой ребёнок.

 — Да, это так…

В этот раз Руджерд необычно расслабил суровое выражение лица и чуть приподнял уголок рта. Учитывая, что раньше он заявлял, что не любит детей, это было заметным изменением. Лувилия, в свою очередь, наблюдала за этой переменой с тёплой улыбкой.

— Кстати… как его зовут?

К тому времени, когда Руджерд несколько раз вернулся в деревню, ребёнок уже привык к манерам отца.  Вместо того чтобы искать косвенную похвалу, он продолжал напрямую просить тренировки и наставления, веря, что однажды это приведёт к похвале.

— Тренируйся, пока не упадёшь.

 — Буду тренироваться, пока не упаду!

Этот вопрос на мгновение оставил её безмолвной. Кстати, сына назвали Руивилд.

Часть 4

Дети растут быстро. Когда армия Демон-Бога начала постепенно расширять свои территории на Центральный континент, хвост Руивилда уже начал окостеневать.

— Отец! Как прошла битва на этот раз?

 — Победили, конечно. Но слышал, что на юге нам пришлось несладко.

 — На юге? Это значит, против леди Атoфе?

 — Да. Эта женщина слаба против хитростей.

 — С ней всё будет в порядке?

 — Не волнуйся. Благодаря красным драконам, которых выпустил господин Лаплас, они не могут хорошо координироваться. Даже если нам сейчас тяжело, это лишь вопрос времени.

Тогда ситуация ещё оставалась нестабильной. На юге Центрального континента могучие королевства объединялись, чтобы отразить наступление армии Демон-Бога. На севере же сильные снегопады замедляли продвижение, мешая их планам.

Но это не означало, что они находились в невыгодном положении. Лаплас выпустил орду красных драконов в горы Центрального континента, разделив северный, южный и западный регионы. Кроме того, он применял отвлекающие манёвры, чтобы сосредоточить силы врага в одном месте, а затем использовал мобильность Морских народов для внезапной атаки, с другой стороны, захватывая прибрежное государство.

Армия Демон-Бога намеревалась использовать этот плацдарм для продолжения вторжения. С точки зрения Руджерда, раз они дошли до этого, оставалось лишь ждать времени. Люди умны, но слабы. В прямом столкновении с демонами им было не выиграть.

— В следующий раз, когда я вернусь, твой хвост может уже отпасть.

 — Да!

В какой-то момент Руджерд начал с нетерпением ждать взросления сына. Его навыки владения копьём и движения всё ещё оставляли желать лучшего, но казалось, что в сыне бурлит потенциал настоящего воина, заслужившего похвалу у воинов, охраняющих деревню.

— Как и ожидалось от твоего сына. Он отличный, — такие слова наполняли отца гордостью, даже если речь шла не о нём самом.

Однако его немного тревожило то, что как воин супердов его сын был слегка низкорослым и маленьким. Малое тело могло стать недостатком в бою. Например, у маленького человека короткий хвост. А короткий хвост означает короткое копьё, что создаёт опасения по поводу дистанции. Разница в досягаемости в бою могла стать вопросом жизни и смерти.

Конечно, сам Руджерд не отличался особым ростом среди супердов и прекрасно знал, что у маленьких воинов свои приёмы, а ценность воина определяется не размерами. Хотя он понимал, что это мелочь, он всё же не мог не волноваться. Руджерд сжал лицо сильнее обычного, поддавшись этой необъяснимой тревоге.

— Если твой хвост отпадёт, и ты будешь признан воином, ты отправишься на поле боя.

Как бы чтобы стряхнуть с себя это чувство, он произнёс эти слова, и сын посмотрел на него с серьёзным выражением лица, кивнув искренним взглядом.

— С нетерпением жду момента, когда буду сражаться вместе с тобой, отец!

 — Тренируйся хорошо, чтобы не быть обузой.

 — Да!

Представляя, как его сын будет сражаться под его командованием, суровое выражение Руджерда слегка смягчилось.

— Эм, дорогой, ты уверен, что битва идёт хорошо? — осторожно спросила Лувилия.

 — Без проблем.

 — Но раньше ты никогда не возвращался в такое время.

 — Ах… верно. Действительно, с этого момента всё станет серьёзно. Господин Лаплас хотел обсудить кое-что, и я хотел проконсультироваться с вождём.

 — Это что-то, что ты не можешь нам рассказать?

 — …Нет, ну…

В это время Руджерд и другие воины супердов столкнулись с решением, предложенным Лапласом.  Речь шла о их копьях. Лаплас предложил наделить всех воинов супердов определённым магическим копьём. Это было почётно. Однако для племени супердов копьё — это их душа. Суперды рождаются с хвостами, которые окостеневают и отпадают, когда они становятся взрослыми, превращаясь в копья.

Они живут, сражаются и умирают вместе со своим копьём — его можно считать их вторым «я». Именно такая жизнь считается наилучшей для супердов. Отказаться от своего копья и взять другое было немыслимо.

Но тот, кто предлагал эти копья, был никто иной, как Лаплас. Руджерд и другие воины супердов доверяли Лапласу и клялись ему в верности. Разве они могли легко отказаться от копья, предложенного Лапласом?

Руджерд пришёл к вождю и старейшинам за советом. Совет, да, но точнее — за поддержкой. Он хотел, чтобы они сказали: несмотря на то, что копьё — душа супердов, в этой войне верность Лапласу должна быть превыше всего. Однако старейшины не дали Руджерду желаемого ответа. Копьё — душа супердов. Их гордость. Отказ от него — немыслим.

Такой ответ вовсе не учитывал их верность Лапласу, что было трудно принять Руджерду, полностью преданному ему. Но это было лишь мнение Руджерда, а не общее согласие всех воинов. Половина воинов тоже выступала против смены копья. Их беспокоило возможное падение боевой эффективности с новым оружием и смутный страх оставить традиции.  Однако они заявили, что в конечном счёте последуют решению Руджерда.

— Если Руджерд берёт его, я тоже возьму. Решение было за Руджердом.

Как предводитель воинов и самый доверенный боец среди супердов, выбор был именно за ним. Конечно, сам Руджерд не считал хорошей идеей отказаться от своего копья.Если бы кто-то другой предложил это, он мгновенно отверг бы предложение.

Но магические копья предлагал никто иной, как Лаплас. Во время объединения Демонического континента Руджерд не раз убеждался в мудрости Лапласа. Он переворачивал, казалось бы, безнадёжные ситуации, используя неожиданные тактики и стратегии, чтобы подчинять королей-демонов.

Когда мудрецы сомневались в победе, Лаплас всегда приводил их к триумфу. Установление плацдарма на Центральном континенте было во многом заслугой стратегии Лапласа. Рост статуса племени супердов был связан с особой благосклонностью Лапласа к ним.

И поэтому Руджерд подумал: (Господин Лаплас, должно быть, что-то задумал.)

И так Руджерд принял решение.  Он ни на секунду не сомневался, что его выбор был верным.

Часть 4

С этого момента воспоминания Руджерда начали быстро терять чёткость. Он ясно помнит лишь удивлённые лица воинов, когда те взяли в руки магические копья. Сила, исходящая от этих копий, была настолько поразительной, что даже закалённые воины супердов были ошеломлены. В тот момент никто не сомневался в Лапласе. Получение копий такой мощи означало, что Лаплас доверял племени супердов больше всех в армии Демон-Бога и возлагал на них высокие ожидания. Поэтому каждый искренне верил: нужно сражаться изо всех сил, чтобы оправдать это доверие.

Не было ни малейшего сомнения, что магические копья обладают огромной силой. Сам Руджерд никогда не забудет чувство всемогущества, которое охватило его при первом прикосновении к магическому копью.

С тех пор началось время беспощадных сражений. Не было времени возвращаться в деревню. Сражаться, отдыхать, снова сражаться, немного передохнуть, и снова в бой. Это был однообразный и жестокий цикл.

Он не помнит деталей. Лишь смутные образы: поиск врагов, нахождение и уничтожение их. Атаковать фланг врага и убивать, совершать ночные рейды и убивать, устраивать засады на преследующих и убивать, разорять лагеря врага и убивать, штурмовать вражеские укрепления и убивать, брать замки и убивать, разрушать города, уничтожать деревни.

Эмоции того времени были радость и ощущение превосходства. Суперды — сильнее. Люди не соперники. Смотри, этого одним ударом валим. Этого тоже. Этот кажется немного крепче, но максимум три-четыре удара. Ха-ха-ха, слабые. Смотри, всех уничтожили. Жалкие, человеческие воины! Двигаемся дальше. Для господина Лапласа, давайте раздавим врагов. Покажем гордость племени супердов. Но по мере того, как сражения продолжались, даже эти эмоции постепенно угасали.

Враг. Убить. Человек. Убить. Истребить. Следующий. Почему? Кого это волнует, убить врага. Слышал? На деревню супердов напали. Значит, нападавшие — враги. Они враги. Смотри, они дрожат. Утверждают, что союзники. Кричат, спрашивают «почему». Кого это волнует. Они люди. Убивать людей. Убивать всех. Просто убивать. Убивать, убивать, убивать. Убивать. И затем случилась трагедия.

После той трагедии Руджерд Супердия отомстил Лапласу. Он вмешался в финальную битву между героями-человеками и Лапласом, приведя людей к победе. После этого он один раз вернулся на руины деревни супердов. Он сжёг тела, похоронил кости и затем ушёл прочь от опустошённой деревни. Пройдя некоторое время, он оглянулся и увидел землю, где родился и вырос. Родину, где не осталось ничего и никого.

— …Я…

Руджерд невольно посмотрел на свою собственную руку. В его руке больше не было копья. Он потерял гордость и честь племени супердов. Это была рука глупца, который совершил необратимое.  Рука того, кто был бы счастлив умереть. Ничего не осталось.

— Я… я был… вместе… с вами…

Но в другой руке было копьё. Копьё, которое олицетворяло гордость племени супердов, их саму душу. Владелец этого копья был героем. Героем, который остановил предводителя воинов племени супердов, Руджерда, который был под контролем проклятого копья и вышел из себя, нападая на собственных союзников и даже на семью, положив конец трагедии.

Герой, у которого было всё то, что Руджерд потерял. Он восхищался сильными воинами, никогда не пренебрегал собственной работой, продолжая оттачивать свои клыки, ожидая того дня, когда его позовут.

Имя героя — Руивилд Супердия. Это также имя сына Руджерда, которого он ни разу не хвалил и не погладил по голове. Сын, который уважал своего глупого отца и стремился догнать его. Даже среди супердов он был невысокого роста, а копьё, выросшее из его короткого хвоста, было, как и следовало ожидать, немного короче. Но он отнюдь не был слабым воином, каким Руджерд боялся его видеть.

Он остановил Руджерда, который стал невероятно сильным под влиянием проклятого копья, и вернул его в сознание.
 Он так и не попал на поле боя, но если бы попал, то наверняка стал бы великим героем.

Руджерд не был человеком, достойным уважения такого героя. У него не было ни чести, ни гордости. Он стал самодовольным с тех пор, как люди говорили: «В армии Лапласа есть племя супердов, а в племени супердов есть Руджерд», — но он не был героем. Но его сын был другим. Он был настоящим героем племени супердов.

— ……

Именно поэтому Руджерд поклялся копью. Он должен стать воином, которого уважал его сын. Он должен взять на себя ответственность за восстановление чести и гордости племени супердов, которую его сын наверняка бы восстановил, будь он жив.

Он не имел ни малейшего представления, что нужно сделать для этого. Но глядя на наконечник копья и вспоминая, как оно энергично колебалось в бою, он сжал рукоять и просто дал себе клятву: Сколько бы лет это ни заняло, он обязательно очистит запятнанное имя племени супердов.