В последнее время меня беспокоит одна вещь. Как сообщают газеты, государство и особенно некоторые местные органы власти пытаются сократить число подростков на ночных улицах с помощью правовых ограничений. Я не против введения каких-либо санкций для родителей, которые не выполняют свои обязанности по надзору за детьми, задержанными за бродяжничество ночью. Однако разве не должны мы сделать что-то ещё, прежде чем запугивать и подавлять детей ночного города законами и наказаниями? Я хочу спросить: неужели все дети, выходящие в ночной город, — это просто испорченные, безнадёжные подростки, которым нравится развлекаться по ночам?
Недавно я был в очередном ночном патруле. В тот день в столичном регионе впервые этой зимой температура опустилась ниже нуля. Дрожащих от холода детей, слоняющихся у станции, я отвёл в семейный ресторан. За тёплыми напитками мы разговорились.
И вот что я понял. Они тоже хотят быть дома, в тепле, окружённые любовью. Они хотят жить в дневном мире, где их ценят, и проводить юность, полную радости. Но в дневном мире их считают помехой, их семьи далеко не всегда тёплые, и они оказываются вытеснены в мир ночи. Можно ли, не меняя дневной мир, не обращая внимания на лежащие в его основе проблемы, просто ограничивать этих детей законами и наказаниями? Куда пойдут эти подростки, изгнанные даже с ночных улиц, и как им исцелить свои раны?
Есть ещё одна проблема. В моём городе, Йокогаме, под руководством мэра обсуждалось введение штрафов для родителей, которые не забирают своих детей, задержанных после одиннадцати вечера (в итоге от этой поправки к городскому постановлению о воспитании молодёжи мэр и власти отказались). Но что, если эти дети — жертвы домашнего насилия? Разве не важнее, чтобы специалисты — социальные работники, полиция, семейные суды, школы и другие организации — работали вместе, чтобы выяснить причины и обстоятельства, выслушать детей, разобраться в проблемах и помочь им вернуться в дневной мир, где они смогут жить с улыбкой? Разве не это сейчас действительно нужно?