Онлайн чтение книги Коварная Первая Дочь The Devious First-Daughter
437 Коварная Первая Дочь Глава 437. Была спасена и накормлена лекарствами

Нин Сюэянь не ожидала, что Ао Чэньи придет раньше, чем Вэнь Сюэжань, который отправился передать сообщение.

В это время она в оцепенении прилегла на диван у окна. Она чувствовала себя так, словно разваливалась на части, и ощущала боль во всем теле. Она знала, что некоторые части ее тела были поцарапаны, но здесь было неуместно лечить такие незначительные травмы.

Это место принадлежало Вэнь Сюэжаню. Хотя в этот момент он вышел, чтобы передать сообщение, можно было считать, что она осталась на месте мужчины. Если она не будет достаточно осторожной, поползут какие-нибудь слухи, которые разрушат ее репутацию.

Следовательно, она не может лечить эти травмы и должна оставить их такими, как они есть, иначе она не смогла бы это объяснить.

Внезапно полузакрытая дверь распахнулась, и на пороге появился Ао Чэньи. С оттенком нежности в его глубоких глазах он увидел Нин Сюэянь на диване, лежащую на боку и свернувшуюся калачиком, как раненое животное. Когда он увидел пятна крови на теле Нин Сюэянь, его красивое лицо внезапно стало холодным.

Он махнул рукой, и императорские гвардейцы, спускавшиеся вместе с ним, быстро рассредоточились и бдительно огляделись по сторонам.

Когда Нин Сюэянь была в полубессознательном состоянии, она почувствовала, что кто-то смотрит на нее. Затрепетав длинными ресницами, она подсознательно открыла свои затуманенные глаза и посмотрела в пару длинных и холодных глаз. Она моргнула, а затем очнулась от оцепенения и попыталась сесть, опираясь на руки.

Когда она напрягла руки, на ее запястье стал едва заметен след крови.

«Ты была серьезно ранена, и все еще пытаешься двигаться,» - нетерпеливо сказал Ао Чэньи. Он подошел, поднял ее на руки, снял плащ со своей спины и накрыл им ее. После этого он повернулся и вышел из комнаты с ней на руках. Увидев, что он выходит, императорские гвардейцы снаружи поспешно подошли к нему.

Нин Сюэянь и раньше изо всех сил старалась не заснуть. Даже если Вэнь Сюэжань ушел, она не позволила себе потерять сознание из-за своей необъяснимой бдительности по отношению к Вэнь Сюэжаню. Теперь, увидев холодные и глубокие глаза Ао Чэньи, она необъяснимо расслабилась. Она чувствовала его неповторимый аромат, который был чистым и холодным.

Находясь рядом с этим парнем, она чувствовала более холодную атмосферу, чем другие, и у него была леденящая душу аура. Другие были напуганы даже в зоне действия его ауры, не говоря уже о том, чтобы смотреть на него. Однако Нин Сюэянь не чувствовала того же самого. Не в силах отказать ему, она вздохнула с облегчением и снова погрузилась в темноту.

Ао Чэньи не был Вэнь Сюэжанем. Хотя Ао Чэньи держал ее в своих объятиях, никто ничего не мог сказать по этому поводу, так как они собирались пожениться.

Был уже вечер, когда она снова очнулась. Она чувствовала себя скованной во всем теле, как будто была чем-то связана, и это было чрезвычайно неудобно. Она слегка пошевелила конечностями и нахмурилась, понятия не имея, где находится в данный момент.

«Юная леди… Юная леди, наконец-то вы проснулись.» Услышав звук, доносящийся с кровати, Лан Нин поставила миску с лекарством, которую держала в руках, подошла к кровати и приподняла марлевую занавеску. Она посмотрела на Нин Сюэянь внутри, и ее глаза покраснели. Хотя она была уравновешенной, она все еще оставалась девочкой-подростком. Увидев, что ее хозяйка серьезно ранена, она втайне прослезилась.

Лан Нин думала так же, как и Цинью. Если бы она знала об этом раньше, то позволила бы Синьмэй присматривать за их хозяйкой. Цинью рассказала ей все. Если бы Синьмэй пошла со своей хозяйкой, их хозяйка не попала бы в такую ситуацию.

«Я в порядке.» Нин Сюэянь сказала хриплым голосом и выдавила улыбку: «Как Цинью?»

«Юная леди, Цинью в порядке. Она сказала, что придет повидаться с вами позже.» Поспешно ответила Лан Нин и вытерла слезы, боясь огорчить свою хозяйку.

Их хозяйка была так тяжело ранена, но в этот момент все еще беспокоилась о Цинью. Как она могла не растрогаться? Более того, Цинью сказала, что именно их хозяйка в тот момент заставила ее выпрыгнуть из экипажа. Иначе как бы она могла быть сейчас живой? Кроме того, именно их хозяйка избавилась от двух бандитов. Говоря об этом, как горничная, она ничего не могла сделать, чтобы помочь своей хозяйке пережить несчастный случай. Из-за этого Цинью винила себя и грустила. Она плакала в комнате во флигеле с тех пор, как проснулась.

Позже тетушке Хань удалось уговорить ее успокоиться. Но она все еще намеревалась бороться за то, чтобы прийти и увидеть свою хозяйку. Лан Нин остановила Цинью под тем предлогом, что их хозяйка все еще была без сознания и нуждалась в хорошем отдыхе.

«Это хорошо. Я в порядке.» Нин Сюэянь с трудом кивнула. Она прищурилась, оглядывая комнату, и обнаружила, что находится не в своей комнате. «Где, где это?»

«Это комната во флигеле храма Холодной горы. Принц Йи привел вас сюда, а затем велел кому-то привести сюда меня и тетушку Хань, чтобы позаботиться о вас.» Лан Нин подошла и дотронулась до чаши с лекарством. Почувствовав, что температура подходящая, она принесла миску с лекарством к кровати и намеревалась напоить Нин Сюэянь.

«Янь'эр уже очнулась?» Ао Чэньи вошел в дверь. Лан Нин поспешила сделать несколько шагов назад и ответила поклоном.

«Теперь ты можешь уходить.» Ао Чэньи помахал рукой с легкой улыбкой на красивом лице. Однако, увидев его улыбку, Лан Нин не могла не испугаться. Но она не хотела уходить, как он велел, поэтому указала на чашу с лекарствами на прикроватной тумбочке и сказала: «Ваше Высочество, мне все еще нужно помочь моей хозяйке принять лекарство.»

«Я помогу твоей хозяйке. Уходи сейчас же!» Нетерпеливо сказал Ао Чэньи. Он прошел мимо Лан Нин, сел на кровать рядом с Нин Сюэянь и протянул руку, чтобы взять стоявшую сбоку мисочку с лекарством.

Лан Нин на мгновение заколебалась. Она действительно беспокоилась о том, что оставит свою хозяйку одну.

«Уходи.» Хриплым голосом сказала Нин Сюэянь Лан Нин. Она долгое время молчала. Кроме того, она потеряла слишком много крови. Поэтому она заговорила голосом немного более хриплым, чем обычно.

Лан Нин не уходила, пока Нин Сюэянь не приказала ей это сделать.

Ао Чэньи протянул руку, чтобы помочь Нин Сюэянь подняться, позволив ей уютно устроиться в его объятиях. Она была перевязана и не могла пошевелиться. После этого он взял чашу с лекарством и осторожно, ложку за ложкой, кормил лекарством Нин Сюэянь.

В комнате было тихо, и только дым сандалового дерева поднимался из угла комнаты. Когда ложка приблизилась, Нин Сюэянь неосознанно открыла рот и посмотрела на красивое лицо Ао Чэньи своими глазами цвета темного нефрита. Без всякой холодности в глазах Ао Чэньи выглядел все более нежным и красивым, как нефрит, что совершенно отличалось от его обычного впечатления от других.

У него был немного вздёрнутый нос, а губы ярко-красные. Его вьющиеся черные длинные ресницы придавали ему великолепный и очаровательный вид.

По сравнению с Вэнь Сюэжанем, который был хорош собой, как девушка, Ао Чэньи теперь производил впечатление красивого и порочного человека. С точки зрения утонченности черт лица, Вэнь Сюэжаня и Ао Чэньи можно было бы считать равноценными, как Чжоу Юй и Чжугэ Лян (два знаменитых красавца древности). Однако люди в столице говорили только о том, каким красивым был Вэнь Сюэжань, потому что Принц Йи был «известен своей свирепостью».

Никто не осмеливался говорить о внешности Принца Йи.

«Я хорошо выгляжу?» Ао Чэньи внезапно отложил ложку, которую держал в руке, приподнял уголки рта и посмотрел на Нин Сюэянь со слабой улыбкой, но в его глазах появился намек на холод. Она могла сказать, что в этот момент он все еще злился. Хотя она не знала, почему он злится, она могла, по крайней мере, не раздражать его.

Этот парень, казалось, смотрел на нее, но на самом деле был очень опасен.

Она моргнула, как будто внезапно осознала, что была невежлива. Однако она не отвела от него глаз, а вместо этого с улыбкой сказала: «Конечно, Ваше Высочество хорошо выглядит. Ты самый красивый человек, которого я когда-либо видела.»

Самый красивый человек, которого она когда-либо видела! Это означало, что никто не мог сравниться с ним. В прошлом, если бы такой комментарий по поводу его внешности вышел наружу, он бы точно не отпустил того, кто это сказал. Но теперь это сказала Нин Сюэянь. Из-за того, что она все еще была ранена, он просто оставил все как есть.

Как благородный принц, он конечно, должен терпеть больную маленькую девочку, чтобы не унижать своего достоинства.

Увидев свое отражение в водянистых глазах Нин Сюэянь, похожих на глаза маленького зверька, он почувствовал, что его сердце необъяснимо смягчилось. Он фыркнул, показывая, что в какой-то степени удовлетворен. После этого он зачерпнул еще одну ложку лекарства и осторожно скормил ее Нин Сюэянь. Это было очень горько, но Нин Сюэянь смогла вынести это после стольких лет приема лекарств.

Тем не менее, разве он не знал, что пить его глоток за глотком было невыносимее, чем выпить все сразу?

Нин Сюэянь прикусила губу и неохотно сказала: «Ваше Высочество, можно мне выпить все это сразу?» Хотя она привыкла к горькому лекарству, ей все еще было невыносимо пить его глоток за глотком. Человек должен быть обезглавлен, независимо от того, вытянул он свою голову или съежил ее. Она предпочла бы выпить все это сразу и один раз пострадать.

Ао Чэньи посмотрел на чашу с лекарством в своей руке, а затем увидел, как Нин Сюэянь нахмурилась из-за горького лекарства. Он тоже нахмурился и недовольно пробормотал: «Требуется много работы, чтобы накормить лекарством.»  

После этого он положил ложку, которую держал в руке, осторожно поднес миску ко рту Нин Сюэянь и медленно вылил содержимое в рот. Нин Сюэянь быстро открыла рот и послушно выпила лекарство.

Хотя сейчас он произнес это легким голосом, она отчетливо расслышала это. Услышав его голос, она поняла, что он никогда никого не обслуживал, поэтому поспешно выпила все. У этого парня никогда не было хорошего характера.

Поставив миску, которую держал в руке, Ао Чэньи неестественно быстро достал кусочек консервированного фрукта из банки, стоявшей рядом с ним, и положил его в рот Нин Сюэянь. После этого он взял носовой платок, который Нин Сюэянь отложила в сторону, вытер им рот Нин Сюэянь, а затем отбросил его в сторону.

Он делал это ни слишком быстро, ни слишком медленно, и его движения можно было даже назвать довольно элегантными. Однако Принц Йи, который был высокомерным и холодным, держа в своих руках судьбу Династии, сделал это крайне неестественным образом. Держа во рту консервированный фрукт, Нин Сюэянь не смогла сдержать игривой улыбки. Неожиданно Ао Чэньи мог быть таким неестественным, что совершенно отличалось от его ауры Принца Йи.

«Эти двое бандитов мертвы. Они выглядят как два обычных бандита на улице, но более искусны в боевых искусствах, чем обычные бандиты. Как юная леди из поместья герцога-защитника, как ты могла оскорбить обычную шпану? Более того, они намеревались убить тебя.» Ао Чэньи похлопал Нин Сюэянь по руке и намеренно надавил на рану на ее запястье. Нин Сюэянь не смогла сдержать крика от боли. Насмешливая улыбка на ее лице тут же превратилась в горькую усмешку. Она намеревалась с несчастным видом сжать свое запястье.

Однако, поскольку многие части ее тела были перевязаны, ей было не так удобно двигаться. Она действительно чувствовала, как болят раны на других частях ее тела. В ее хрустальных глазах появилось желание заплакать, и она заплакала, как брошенный маленький зверек, который выглядел очень жалко. Однако Принц Йи по-прежнему оставался невозмутимым. Он холодно посмотрел на нее и не выказал ни малейшего намерения отпускать.

«Конечно, я бы не стала обижать таких подонков. Мы находимся в совершенно разных мирах, если только кто-то не приказал им убить меня,» - недовольно сказала Нин Сюэянь. Ей не повезло больше всех. Она была напугана до смерти и чуть не умерла. Теперь она должна была быть перевязана и лежать вот так на кровати, а этот парень, казалось, допрашивал ее.