Онлайн чтение книги Коварная Первая Дочь The Devious First-Daughter
441 Коварная Первая Дочь Глава 441. Много неприятностей

Нин Сюэянь угадала верно. Третий принц устроил большой пир в своем собственном поместье для министров, которые поддерживали Четвертого принца, но внезапно там вспыхнул пожар. Эта новость была срочно отправлена во дворец, и Император был грубо разбужен ото сна. Он немедленно призвал к себе двух принцев и сурово отругал их. Если быть точным, его лекция была разделена на три аспекта: их страна, их отец и сыновья, Император и его министры.

Третий принц сказал, что он ничего не делал, кроме как разговаривал и пил с этими министрами. Неожиданно кто-то не выдержал и намеренно поджег его усадьбу. Поэтому он высказал свое недовольство Императору и продолжал умолять его найти поджигателя, чтобы добиться справедливости.

Однако Четвертый принц сказал, что он ничего не знает. Он даже понятия не имел, что Третий принц пригласил его людей выпить. Откуда ему было знать, что это как-то связано с ним? Это было так несправедливо.

Оба они утверждали, что были правы на этот счет. Позже Благородная супруга Йа и Благородная супруга Шу также услышали об этом. Они поспешили преклонить колени в императорском кабинете вместе со своими сыновьями. Они плакали и жаловались на то, что с ними обошлись несправедливо, из-за чего у Императора разболелась голова. В конце концов, результатом стало то, что Император назначил этим двум принцам лишь символические наказания.

После этого Император отругал как Благородную супругу Йа, так и Благородную супругу Шу, а затем направился прямиком во дворец Цюнфэн к Благородной супруге Ся.

После этого фарса была уже полночь, когда Ао Минью вернулся в свое поместье. Слуга, посланный мамушкой Ло, ждал его у двери. Когда он увидел, что Ао Минью выходит из экипажа, он подбежал и доложил ему. Однако, пережив пожар и выговор Императора, Ао Минью, уравновешенный человек, теперь почти распалялся от ярости.

Ао Минью больше не мог сохранять свою нежную улыбку. Когда он услышал, что Нин Циншань снова попала в беду, он бросил холодный взгляд на слугу, затем проигнорировал его и повернулся, чтобы войти внутрь. Несмотря на то, что пожар был потушен, предстояло еще много работы, и всё по-прежнему находилось в беспорядке.

Когда слуга поместья герцога-защитника увидел, что Третий принц проигнорировал его и направился прямо в свое поместье, он поспешно схватил человека позади него и спросил: «Его Высочество, он... Согласен или нет? У нашей Третьей молодой леди сломана нога. Если это не будет решено в ближайшее время, ее положение может ухудшиться.»

«Не волнуйся. Она скоро не умрет. Сейчас дворцовые ворота закрыты, так что подожди до завтра.» Кисло сказал мужчина. Если бы не его хозяин, который когда-то заботился о Третьей молодой леди поместья герцога-защитника, он бы сейчас с ним не разговаривал. Неужели он не видит, что происходит? На самом деле он пришел сюда, чтобы причинить еще больше неприятностей.

Сказав это, мужчина отвел свой рукав в сторону и поспешно последовал за Третьим принцем в поместье. Наконец, они оставили этого слугу там одного.

Закрытые дворцовые ворота означали, что дежурные императорские врачи были заперты во дворце, но не все императорские врачи были там на дежурстве. Другие императорские врачи жили в поместье за пределами дворца. Даже если бы слуга поместья герцога-защитника знал, что это отговорка, он ничего не смог бы с этим поделать.

У ворот поместья Третьего принца царил беспорядок. В ту ночь толпа людей занималась всевозможными делами, и сцена была хаотичной. Никто не обращал на него никакого внимания. Только когда рассвело, кто-то вышел и отвел его к врачу, который хорошо вправлял кости. Затем ранним утром они поспешили в храм Холодной горы, чтобы вправить кости Нин Циншань.

В храме Холодной горы Нин Сюэянь пробудилась ото сна и обнаружила, что на улице уже светло. Лан Нин и Синьмэй уже давно ждали у ее кровати. Услышав звуки, доносившиеся с кровати, они поспешно отдернули занавеску. Когда они увидели, что Нин Сюэянь прекрасно выглядит, лежа в постели, они счастливо улыбнулись.

Нин Сюэянь даже не заметила, когда заснула прошлой ночью. Она помнила только разговор с Ао Чэньи, но теперь обнаружила, что лежит в кровати. Ее должен был перенести Ао Чэньи.

Умывшись и покончив с завтраком, она легла обратно в кровать, затем Лан Нин и Синьмэй осторожно нанесли мазь на ее тело.

Синьмэй лучше справлялась с ранами, чем Лан Нин. Нанося мазь на Нин Сюэянь, она успокаивающе сказала: «Пятая юная леди, с вашими ранами не должно быть никаких проблем. Мазь предотвратит образование рубцов, поэтому вам просто нужно некоторое время хорошенько отдохнуть.»

После ночного сна Нин Сюэянь действительно почувствовала, что с ней все в порядке. Всё ее тело значительно окрепло. Более того, она только что позавтракала одна. Некоторые раны на ее теле были вызваны царапинами от веток деревьев. После нанесения мази и ночного отдыха она больше не чувствовала никакой жгучей боли.

«Как там у них дела?» Нин Сюэянь указала в окно. Это было именно то направление, в котором находился внутренний двор Нин Циншань.

«Какое-то время она поднимала шум. Позже я услышала, что ей лучше, но свет там так и не погас. Утром императорский врач пришел вправить кость Третьей молодой леди, и тогда там же была вдовствующая герцогиня. Теперь это уже должно было быть сделано. Что касается остального, мне действительно непонятно.» Хотя Лан Нин обратила внимание на передвижения Нин Циншань, у нее не было причин напрямую интересоваться ее новостями. Кроме того, Пятая юная леди все еще находилась в состоянии «Быть живой или мертвой». Как личной горничной Пятой юной леди, ей действительно было неудобно заходить во двор Третьей молодой леди.

Вчера у Нин Циншань была повреждена нога. В то время солнце только садилось, и было не так уж поздно, но императорский врач пришел только утром. Казалось, что Третий принц вел себя небрежно по отношению к Нин Циншань из-за большого пожара прошлым вечером. Он проигнорировал ее состояние и отложил это до сегодняшнего утра. После всех задержек ноге Нин Циншань потребуется больше времени, чтобы восстановиться.

Синьмэй отложила мазь, чтобы она могла вымыть руки в тазу с водой, стоявшем рядом с ней, затем тихо сказала: «Пятая юная леди, Принц Йи велел вам хорошенько отдохнуть в эти дни. Вам не нужно беспокоиться ни о чем другом. Церемония жертвоприношения со стороны старшего дяди уже началась, но основная церемония состоится в конце. Впереди еще примерно полмесяца или около того, так что вам просто нужно появиться позже.»

Из-за ее особого положения было разумно провести основную церемонию в конце. Во всяком случае, сейчас это было не так срочно. Поскольку Ао Чэньи попросил Синьмэй передать ей это, он, вероятно, хотел сказать, что уже разобрался с этими вещами, так что ей просто нужно было позаботиться о себе.

Нин Сюэянь немного подумала и сказала: «Принц Йи остановил слугу вдовствующей мадам?» Она была ранена, и даже если бы ее нельзя было вылечить, вдовствующая мадам определенно пришла бы повидаться с ней лично.

Лан Нин с улыбкой приготовила чашку чая для Нин Сюэянь, а также подвинула ей подушку для спины, затем дерзко сказала: «Все люди старшего дяди и вдовствующей мадам были остановлены Принцем Йи. Позже вдовствующая мадам снова явилась лично, когда Принц Йи сурово отчитывал старшего дядю. Он жаловался, что старший дядя плохо заботился о Пятой юной леди и из-за этого вы получили травму. Если бы он случайно не поднялся на гору, ваше тело, возможно, даже не было бы найдено. Вдовствующая мадам постояла во дворе и некоторое время прислушивалась, а затем ушла.»

Говоря это, она была в хорошем настроении. В это время вдовствующая мадам была снаружи двора с угрюмым лицом, что очень обрадовало Лан Нин, когда она увидела это.

Старший дядя плохо заботился о Пятой юной леди. Она выросла в поместье герцога-защитника, но они не обращали на нее особого внимания и разрешали ей подниматься на гору только с несколькими слугами. Следовательно, на поместье герцога-защитника лежала основная ответственность за ранение Пятой юной леди. В это время они пришли сюда, и им определенно придется столкнуться с гневом Принца Йи. Более того, внушительные манеры Принца Йи были поразительны. Когда вдовствующая мадам стояла снаружи и услышала разговор, она испугалась, а затем с позором ушла.

В прошлом она видела, как вдовствующая мадам издевалась над Пятой юной леди, но теперь у них наконец-то появился шанс встать с высоко поднятой головой.

Когда Нин Сюэянь подумала о том, что вдовствующая мадам колеблется, стоит ли ей войти или уйти, она не смогла удержаться от громкого смеха. Вдовствующая мадам была зловещей и эгоистичной, а также умела ударить кого-нибудь ножом в спину. Но теперь, столкнувшись с подобным происшествием, она не осмелилась ничего сказать.

Она была вдовствующей герцогиней поместья герцога-защитника, а также бабушкой Нин Сюэянь, но Ао Чэньи, который был таким могущественным и решительным, не стал бы беспокоиться об этом. Более того, если бы вдовствующая мадам действительно разозлила Ао Чэньи, даже если бы он не беспокоился о ней, что бы он сделал с Нин Цзуанем?

Обладая такой щепетильностью, вдовствующая мадам не осмелилась оскорбить Ао Чэньи. Поскольку он не позволил ей навестить Нин Сюэянь, она больше не придет. Так что следующие несколько дней Нин Сюэянь вела легкую жизнь. В течение этих дней Ао Чэньи все время был здесь. Он казался очень занятым и приходил только ночью, чтобы сопровождать Нин Сюэянь.

Поскольку они объявили, что Нин Сюэянь все еще находится в коме, врачи во дворе были заняты выписыванием рецептов и приготовлением лекарств, из-за чего весь двор пропитался запахом лекарств. К воротам внутреннего двора Ао Чэньи послал двух охранников остановить этих «Неуместных людей». Разумеется, к так называемым «Неуместным людям» относились все остальные, кроме него.

Минг Фэйюн был чиновником, поэтому он не мог долго оставаться на горе. К счастью, Минг Юаньхуа руководил церемонией жертвоприношения, так что всё было в порядке. Теперь, когда вдовствующая мадам была здесь, она не могла притворяться, что не знает об этом. Она намеревалась симулировать болезнь, но Нин Сюэянь была в коме, а Нин Циншань не могла пошевелиться. Если бы она, единственная женщина, находившаяся в нормальном состоянии, притворилась больной, всё поместье герцога-защитника потеряло бы свое достоинство.

Ради мадам Минг Нин Цзуань уже был наказан Императором тем, что был привязан к дому. Вдовствующая мадам не осмеливалась поднимать шум из-за подобных вещей, чтобы не рассердить Императора. Раз уж она пришла сюда, завтра она поднесет благовония мадам Минг, чтобы выразить свою искренность. Теперь вдовствующая мадам больше не собиралась это скрывать.

Скрыть это было невозможно. Многие люди знали о храме Холодной горы. Более того, Нин Сюэянь и Нин Циншань попали в происшествие по дороге в храм Холодной горы, одна за другой. В данный момент люди в столице говорили о поместье герцога-защитника. Все они знали, что мадам Линг подставила настоящую маркизу мадам Минг, в то время как Нин Цзуань был слеп, как летучая мышь, и держал эту злую женщину рядом с собой.

В столице шутили, что в поместье герцога-защитника с главной женой обращались как с наложницей. Многие люди даже хотели подождать, просто чтобы посмотреть это хорошее шоу. Каким-то образом поместье Ся тоже было вовлечено в это дело. На самом деле, это было очень легко выяснить, потому что поместье герцога-защитника выдало замуж двух дочерей главной жены за поместье Ся. В то время все думали, что поместье Ся получило большое преимущество.

Но теперь все они чувствовали, что поместье Ся понесло большую потерю. На самом деле, это были две дочери наложницы, и одна из них была главной женой Ся Юхана. Как бы то ни было, поместье Ся стало жертвой. Кроме того, Ся Юхан раньше был известен как гений, но теперь он даже не мог принять участие в весенних столичных экзаменах из-за брака с поместьем герцога-защитника.

Ради дочери наложницы его репутация и будущее были разрушены. Это было не просто невезение. Ся Юхан был самым многообещающим сыном поместья Ся, но он стал таким несчастным из-за своего брака с поместьем герцога-защитника. Первоначально он думал, что у него будет лучшая жизнь после женитьбы на дочери главной жены. Однако теперь он обнаружил, что она не была дочерью главной жены, а лишь дочерью наложницы, которая была жестокой кровной матерью.

С такой биологической матерью, как могла ее дочь быть добросердечной молодой леди, которая вызывала бурю в поместье Ся?