Онлайн чтение книги Создатель концовки Ending Maker
390 Побочная История 7 - Воссоединение (3)

Сцена выглядела странно: высокий, более 190 см, Джуд, цепляющийся за руки Юны, рост которой едва ли достигал 160 см. Но никто в толпе не осуждал его. Напротив, у всех на глазах блестели слезы, а многие уже плакали.

То же самое чувствовала и Корделия.

[Я скучаю по маме.]

Перед её мысленным взором возник образ Хон Ю Хи. Матери, которая оставалась живой и здоровой на Земле. Матери, за которой она могла лишь наблюдать издалека, не имея права назвать себя дочерью, ведь Хон Ю Хи все еще существовала.

И еще один человек...

Хотя бы издалека взглянуть на него, как на мать Хон Ю Хи, и то было бы счастьем. Но это было невозможно.

Глаза Корделии затуманились. Мир перед ней размывался сквозь слезы.

Графиня Чейз.

Мать Корделии Чейз.

Корделия почти не помнила её. Воспоминания сводились лишь к отдельным мгновениям, когда она, словно цепляясь, прижималась к матери, лежавшей в постели.

Тепло...

Уют...

Но даже эти ощущения были размыты. Она помнила лишь призрачное тепло, смутный, но приятный след воспоминания, или, может быть, просто игру воображения.

Она радовалась за Джуда.

Радовалась, потому что знала, через что он прошел.

Потому что понимала, что у Джуда и Кан Джин Хо не было матери.

И все же...она завидовала.

Корделия завидовала ему так сильно, что от этого становилось грустно.

[Мама...]

Я тоже хочу тебя увидеть.

Я тоже хочу тебя обнять.

Я тоже хочу быть рядом с тобой.

Радость и печаль смешались в ней, образовав бурю чувств. Корделия разрыдалась, как ребенок.

И Джуд тут же отреагировал.

Он сам не мог сдержать слез, но, несмотря на это, тут же заметил плачущую Корделию.

«Мама, мама, смотри! Вон там! Вон там!» — Джуд тяжело дышал, не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями. Обернувшись, он жестом подозвал Корделию. «Это Корделия. Моя жена. Самый дорогой мне человек в этом мире.»

Эти слова вырвались у него сами собой. Он говорил, не задумываясь, словно ребенок.

«Корделия, иди сюда.»

И Корделия пошла.

Несмотря на слезы, несмотря на дрожь в голосе, она не могла не откликнуться на зов Джуда.

«Хнык...хнык...»

Она подошла, утирая слезы тыльной стороной ладони, а Джуд тут же достал платок, нежно вытер её лицо и дал высморкаться.

Толпа невольно улыбнулась.

Корделия густо покраснела и украдкой взглянула на Юну.

Перед ней была женщина с голубыми волосами и зелеными глазами. Необычное сочетание, но удивительно красивое.

[Она — мать Джуда.]

[Это было очевидно.]

Во всем на её лице читались черты Джуда. Но больше всего, в глазах. Этих загадочных, манящих зеленых глазах.

«Я…Я Корделия. Жена Джуда. П…приятно познакомиться, свекровь.»

От пережитых эмоций мысли путались, язык не слушался. Благодаря этикету её поклон был безупречным, но вот слова, совсем нет.

Но Юна не обратила на это внимания.

Она просто улыбнулась и легким движением провела рукой по щеке Корделии.

Та невольно наклонилась ближе, поддаваясь ласковому прикосновению.

«Значит, ты Корделия. Я много о тебе слышала.»

«Я?»

Корделия заморгала, непроизвольно спрашивая:

[От кого?]

[От свекра? От графа Байера?]

[И что же он рассказывал обо мне?]

Тревога закралась в её мысли.

[Надеюсь, ничего плохого...]

Она ведь ничего такого не делала!

Ну...разве что часто сбегала из дома.

[О, нет...Наверное, мы заставили его изрядно поволноваться.]

[Но теперь он знает, почему так происходило. Так что...все в порядке. Наверное.]

Но почему-то чувство тревоги не исчезало.

[Что-то не так...]

Юна улыбалась слишком уж весело.

[Почему?]

[Почему от этого становилось не по себе?]

Ответ пришел быстрее, чем она ожидала.

«Что, страшно?» — раздался веселый, насмешливый голос.

Корделия резко вскинула голову, глядя в сторону кареты.

Её глаза расширились от удивления.

«А-а-а! Ж…жестокая лавина?!»

[Почему он здесь?!]

Даже Джуд выглядел ошеломленным.

Он уже знал, что его мать — дикий Бог, но одно дело знать это, и совсем другое - видеть здесь Жестокую Лавину, еще одного дикого Бога.

[Почему он здесь?]

[И что, если Жестокая Лавина расскажет им о Корделии?]

«Ха-ха-ха...»

С тревогой на лицах Джуд и Корделия наблюдали, как Жестокая Лавина зловеще хихикал.

Но в этот момент...

«Мама, познакомься, это моя жена, Аделия.» — голос Гаэля разрушил напряженную атмосферу.

«Я Аделия. Приятно познакомиться, свекровь.» — сдержанно произнесла девушка.

Глаза Юны тут же заискрились.

«Аделия? Ты Аделия? Дочь Эрит?!»

Юна даже подпрыгнула от волнения. Аделия удивилась, но широко улыбнулась и кивнула.

«Да, свекровь. Я Аделия.»

Когда Юне пришлось покинуть графство Байер, Аделии было всего пять лет. Она лишь смутно помнила Юну, но Юна прекрасно помнила маленькую, красивую девочку.

«Ты так похорошела! Просто красавица! Вылитая Эрит!»

Юна сыпала похвалами, а затем резко повернулась к графу Байеру и потянула его за рукав.

«Почему ты мне ничего не сказал? А? Что Аделия стала женой Гаэля?!»

Граф Байер расплылся в довольной улыбке и, прочистив горло, хитро прищурился.

«Хотел увидеть, как ты удивишься.»

«Ах ты, негодник!»

Юна снова дернула его за рукав, а граф весело рассмеялся.

Слуги, наблюдавшие за этой сценой, обменялись понимающими взглядами.

[Ну конечно. Их любовь к розыгрышам передалась по наследству.]

Создавалось ощущение, будто время и пространство сузились, а они оказались в собственном маленьком мире. Слуги пытались не выдать улыбок, но Гаэль, снова рассмеявшись, сказал:

«В любом случае, мама, мы не можем стоять здесь вечно. Давайте зайдем внутрь. Дети тоже ждут.»

«Дети? Гаэля и Аделии?»

«Да, мама. Наши дети. Близнецы.»

Аделия немного смутилась, но кивнула, и Юна снова подпрыгнула на месте.

«Дочь Эрит стала матерью?! И это дети Гаэля?!»

Как ребенок, она затопала ногами и потянула графа Байера за рукав еще сильнее.

«И это ты мне тоже не сказал?! Негодник!»

«Хо-хо-хо...» — только и рассмеялся граф Байер.

А слуги подумали:

[Какие же они милые!]

«Кхе-кхе.» — кашлянул Гаэль, сохраняя остатки здравого смысла. «Ладно, пойдемте уже в дом.»

Юна, все еще сияя от радости, обняла руку графа Байера, и тот повел ее внутрь.

***

Час спустя, когда Юна и граф Байер наконец наигрались с близнецами, потискали их щечки, подержали крошечные пальчики и вдоволь насмеялись, все собрались в гостиной.

И тут Жестокая Лавина поведал им неожиданную историю.

«Так вот, как оно было.» — закончил он.

Корделия несколько раз моргнула, переваривая услышанное.

«Песнь Клинка?»

Старший брат Юны.

Им оказался никто иной, как Песнь Клинка.

Пусть они и не были связаны кровью, но Песнь Клинка был тем, кто защищал Юну.

«Это похоже на отношения Великой Бури и Нежного Снежного Ветра.» — задумчиво проговорил Джуд.

Несмотря на то, что Великая Буря был птицей, а Нежный Снежный Ветер - оленем, они были словно брат и сестра.

«Значит, свекровь...»

«Я волк с оленьими рогами.» — спокойно объяснила Юна. «Мой отец был диким Богом-волком, а мать — дикой Богиней-оленем.»

Корделия в изумлении расширила глаза, а Джуд повернулся к Жестокой Лавине.

Тот кивнул и продолжил:

«Юна — крайне редкий случай среди диких Богов. Рождение детей у диких Богов — большая редкость.»

Обычно дикие Боги не рождались от кого-то. Они появлялись из энергии природы, соединенной с искусственными духами, созданиями проекта "Правитель Искусственных Духов".

«Так что…Юна, или, вернее, Синий Буран, должна была оставаться в своем святилище дольше обычного.»

«Синий…Буран?» — переспросил Джуд.

Юна кивнула.

«Да, это мое имя дикого Бога. Но я — Юна. Юна Байер. Потому что это мое имя как человека.»

Юна говорила с теплым выражением лица, обернувшись к графу Байеру, который взял её за руку и кивнул.

«Вот почему я сразу и не понял. Впервые слышу имя "Юна"...Ведь я помню только маленького волчонка по имени Синий Буран, младшую сестру Песни Клинка. Это первый раз, когда я вижу, как она приняла человеческий облик.»

Джуд и Корделия слегка кивнули словам Жестокой Лавины, затем снова посмотрели на Юну.

Возможно, после услышанного рассказа они стали острее ощущать в ней ту же уникальную силу, что почувствовали, когда встретили Песнь Клинка.

«Короче говоря.» - продолжил Жестокая Лавина. «Юна лишилась своих сил, так как слишком долго отсутствовала. Она вернулась в дикие земли и впала в долгий сон, чтобы восстановить энергию в святилище драконьей жилы. Но затем случился тот "инцидент".»

Тот самый инцидент.

Корделия прикусила губу, а Джуд тихонько откашлялся.

То, что они с Корделией сделали, чтобы разбудить Золотого Драконьего Короля...

В результате серии взрывов во всех драконьих жилах диких земель Золотой Дракон пробудился, как и было задумано. Но цена оказалась высокой.

Почти все дикие Боги потеряли свои святилища.

«Все в порядке.» — вдруг сказала Юна.

«Мама?» — осторожно переспросил Гаэль.

«Правда, все в порядке.» — повторила она. «Да, святилища разрушены, дома исчезли, многим пришлось переселиться...Но благодаря вам я смогла пробудиться. И я снова встретилась с Лексом.»

С каждым её светлым, спокойным словом Корделия невольно дергалась, будто по ней наносили мелкие удары ножом.

«Так что не переживайте слишком сильно. Я действительно благодарна за то, что вы сделали.»

И она снова беззаботно улыбнулась.

Корделия неловко рассмеялась и тут же послала Джуду магическое сообщение.

[О…она говорит это специально, чтобы нам было стыдно?!]

[Эм...Не думаю, что она такой человек.]

[В её словах явно был скрытый смысл, но вряд ли у нее была цель заставить их чувствовать себя виноватыми.]

[Да, именно так.]

Она просто перечислила факты... с улыбкой.

Пока Джуд и Корделия пытались подбодрить друг друга неловкими улыбками, Жестокая Лавина ухмыльнулся и заговорил:

«Что? Хочешь сказать, что раз у меня больше нет дома, то теперь мне нечего бояться?»

Еще один удар.

Он явно все еще злился из-за того, что его каменная гора была уничтожена.

Корделия открыла рот, но не смогла ничего сказать, а Жестокая Лавина только трясся от смеха, наслаждаясь своей маленькой победой.

Но тут...

«Это отличная точка зрения. Как и ожидалось, старейшина Жестокая Лавина мудр.»

«А?» — моргнул он.

«Правда же? Если у тебя нет дома, то он не в опасности. Очень нестандартное мышление!»

«Н…нет, я имел в виду не это...»

Юна смотрела на него сияющими глазами, а Жестокая Лавина вдруг растерялся, начал заикаться. Корделия же моргнула в изумлении.

И тут она поняла.

Юна быстро взглянула на нее и едва заметно подмигнула.

[Ах.]

Вот она — мать Джуда!

Веселая, но при этом проницательная.

Корделия поспешно прикрыла рот руками, чтобы скрыть улыбку, а Юна только мягко улыбнулась в ответ растерянному Жестокой Лавине.