Онлайн чтение книги Это был всего лишь брак по контракту It was just a contract marriage
Глава 36

Кормилица — давно не слышал этого слова.

Вместо ответа он кивнул, давая разрешение.

— Я надеялась, что Ваше Высочество вступит в брак с той, кого любит всем сердцем.

Но как только Петисон открыла рот, Реджет разразился недоуменным смехом. Несмотря на это, госпожа Петисон невозмутимо продолжила.

— Я до сих пор помню девятилетнего мальчика, впервые переступившего порог императорского дворца Ванеллы. Того ребёнка с пустыми глазами, которому не к кому было прильнуть. Вы смотрели на знатных особ с восхищением. Особенно на Его Императорское Величество.

— ...

— Когда Вашему Высочеству пожаловали титул и земли, я искренне желала: пусть Лотье станет для вас опорой. Пусть это место станет вашей силой и прочным фундаментом, чтобы вы поднялись на недосягаемую высоту.

— Не думал, что ты до сих пор считаешь меня ребёнком.

Реджет безразлично оборвал её. Это был безмолвный приказ закончить и уйти, но госпожа Петисон упрямо продолжила.

— В те времена вы смотрели на своего сводного брата, императора, так же, как сейчас смотрите на принцессу. Вы действительно привезли сюда спутницу жизни, а не госпожу, которой нужно подчиняться и поклоняться?

— А что, если ни то, ни другое?

— Тогда вы жалеете её?

— Если тебе так кажется, думай так.

— Я слышала, что принцесса была на грани повешения в столице. Говорят, её помиловали под предлогом беременности. Скажите правду, Ваше Высочество. Действительно ли она носит вашего ребёнка?

Вопросы следовали один за другим. Реджет раздражённо отрезал:

— Рубен Диак написал в Лотье настолько подробный отчёт?

— Я получила отдельные сведения из столицы. Донесения лорда Рубена были недостаточно обстоятельными.

— Если ты знаешь, зачем спрашиваешь?

— Потому что это странно. Если бы вы сказали, что привезли её, ослеплённый похотью, я бы не поняла, но это звучало бы убедительно.

— В этом есть доля правды.

Великий герцог небрежно бросал уклончивые ответы без особого энтузиазма. В конце концов, на благородном лице Петисон проступил гнев.

— Его Императорское Величество, возможно, поверил таким уклончивым словам. Но эти старые глаза не обмануть. Какова истинная причина, по которой вы привезли принцессу в Лотье? Если не из восхищения, не из вожделения и не из жалости, может, вы заключили с ней какую-то сделку?

— Ребекка.

Реджет издал низкий вздох и с грохотом положил пергамент на стол.

— Мне всё равно, считаешь ли ты меня несмышлёным ребёнком или похотливым зверем. Но превышение полномочий недопустимо.

— ...

— Ты спросила, почему я привёз принцессу. Я сделал это, потому что хотел. Тебя устраивает такой ответ?

— Значит, в конечном счёте, моя первоначальная догадка была верна.

Никто не догадывался, что за фасадом аскетичного и бесчувственного рыцаря скрывается воронья натура, собирающая блестящие вещи.

Ребекка Петисон была единственной, кто знал о юности Реджета Кирстана, не считая императора. Именно она была кормилицей, которую приставил к нему император Нойер, когда впервые купил сводного брата на арене.

Она наблюдала за ним более двадцати лет. За это долгое время девятилетний ребёнок, только что прибывший во дворец, стал юношей, затем возмужал и превратился в рыцаря, не знающего равных, опираясь на благословенную землю Лотье и доверие императора.

Однако госпожа Петисон лучше всех знала, что скрывается за внешностью молодого великого герцога, казавшегося неуязвимым.

Реджета Кирстана неизбежно влекло к людям, словно созданным по образу и подобию богов. Он не мог оторвать взгляд от тех, кто обладал блестящим положением, внешностью и происхождением.

Но это не потому, что они были ему дороги, или он их лелеял, или восхищался ими. Это был лишь результат обучения, полученного в юности, пронизанной самоненавистью.

Даже у Военного Демона, державшего мир у своих ног, оставалась отчётливая история подчинения, которую невозможно было стереть.

— Пожалуйста, не говорите, что будете служить принцессе Аргана как госпоже. Если только вы не хотите погубить Лотье обвинением в государственной измене. Лучше относитесь к ней как к ценному экспонату своей коллекции.

Бесполезно поучать взрослого мужчину, которому уже за тридцать. Госпожа Петисон, гордо подняв подбородок, холодно закончила:

— Спите в спальне. Ваша супруга будет ждать вас.

С этими словами она покинула кабинет.

После ухода Петисон Реджет молча продолжил читать оставшиеся документы.

Ребекка Петисон знала, что он крайне не любит засыпать в одном помещении с кем-либо.

Зная это, она всё равно велела ему спать там. Смутно догадываясь, что в ближайшее время он не будет пользоваться этой спальней.

Свечи, освещавшие кабинет, горели ещё долго.

05. Неудобные мелочи

Тонкий луч солнца пробивался сквозь полог кровати.

Элизе, прикрыв глаза рукой, поворочалась и сонно поднялась.

Давно не спала на такой хорошей перине с пуховым наполнителем — почти как на её кровати в императорском дворце Аргана. От недавно сменённого одеяла исходил приятный хрустящий запах свежей ткани.

Благодаря этому она впервые за долгое время крепко выспалась. Место рядом пустовало, но она этого ожидала, так что всё в порядке.

С помощью Иветсы Элизе привела себя в порядок, а затем решила неспешно прогуляться по замку, чтобы осмотреть то, что не успела увидеть вчера. Однако, спустившись вниз, она сразу же столкнулась с пожилой госпожой Петисон.

— Хорошо ли вы спали?

— Благодаря вашей заботе выспалась прекрасно.

— Его Высочество не спустился с вами?

— Он не спал в спальне.

— Видимо, был занят делами.

— Возможно.

Петисон, не договорив, пристально смотрела на удаляющуюся спину принцессы, которая ускорила шаг. Маленькие ушки, виднеющиеся сквозь серебристые волосы, слегка покраснели. С первого взгляда было понятно, что отношения между супругами не слишком близкие.

Госпожа Петисон предложила принцессе, которая на мгновение замешкалась, не зная, куда идти:

— Если вы хотите продолжить осмотр, я могу сопровождать вас.

Элизе неохотно кивнула. Эта строгая пожилая дама вызывала у неё дискомфорт, но лучшего проводника по замку, чем госпожа Петисон, главная служанка, не найти.

Многочисленные скульптуры и прекрасный мрамор гармонично украшали интерьер замка. Огромные гобелены на стенах коридоров изображали красочные времена года Лотье.

Элизе осмотрела банкетный зал с массивным дубовым столом и кухню. За пределами главной башни располагалась отдельная часовня.

Слуги, прерывая работу, низко кланялись Элизе. Её любопытный взгляд задержался на некоторых из них.

Если отметить одну особенность, то в этом замке было необычайно много красавиц. Среди служанок встречались настолько привлекательные девушки, что даже Элизе невольно засматривалась на них, и даже среди горничных, выполнявших черновую работу, таких было немало.

У них была ещё одна общая черта — в отличие от других, они особенно часто бросали на неё косые взгляды.

Может, это вкус госпожи Петисон?

— Всех, кто работает в замке, отбираете вы?

— До сих пор я и главный дворецкий отбирали их по взаимному согласию. Если вам нужен список прислуги, я подготовлю его.

Не помешает запомнить имена и лица обитателей замка. Когда Элизе кивнула, госпожа Петисон едва заметно улыбнулась. Лишь уголок её рта слегка приподнялся, создавая какую-то многозначительную улыбку.

— А... теперь, когда я подумала об этом, здесь есть и те, кого мы не отбирали.

— Вот как? Кто же?

— Были люди, которых присылал сам Его Императорское Величество. До прошлого года, пока Его Высочество великий герцог не отправился в поход, их присылали каждый месяц.

— Прислугу?..

В Лотье наверняка много желающих работать в замке великого герцога, зачем императору специально кого-то присылать?

Видя недоумение Элизе, улыбка на лице пожилой госпожи Петисон стала шире. Она любезно ответила:

— Не прислугу, а кандидаток в супруги великого герцога. Его Величество уделял особое внимание браку Его Высочества.

— ...

— В Лотье мы всегда были в затруднительном положении. Нельзя было ни отказать, ни прогнать женщин, присланных Его Величеством. В итоге нам приходилось их принимать.

Выражение лица Элизе едва заметно застыло.

Если бы это были знатные дамы, их не отправляли бы в Лотье как подарки. Значит, император с самого начала посылал женщин, чтобы тот мог брать их по своему усмотрению. Разве придворный врач не говорил, что Драконорождённые уязвимы перед похотью?

Может, он надеялся, что хоть одна приглянется? Неужели он так жаждал заполучить Драконорождённого?

В конечном счёте, это означало, что в замке живут десятки женщин, присланных в собственность великому герцогу. Красавицы, из которых он мог выбирать любую — ведь для этого их и прислали.

Внезапно возник вопрос.

Среди этих присланных женщин, были ли те, кого этот мужчина взял?