Онлайн чтение книги Это был всего лишь брак по контракту It was just a contract marriage
Глава 35

— Подозрительно, что восстановление стало таким быстрым за несколько месяцев. Ведь когда вас впервые схватили войска Ванеллы на границе, вы страдали от ран, воспалений и высокой температуры целых полтора месяца. А после падения в озеро — всего две недели болезни, и всё. Странно.

— Вероятно, причиной длительного недомогания после первого пленения войсками Ванеллы был сильный психологический стресс.

— Разве падение с обрыва и чуть не утонуть — не достаточно травмирующее событие? Скорее больше, чем меньше, не так ли?

— Это так, но...

Лекарь смущённо замолчал. Реджет положил пергамент на стол и собрался с мыслями.

Если в её теле произошли какие-то изменения, и причина лежит в области, недоступной для диагностики лекаря, оставалась только одна возможность.

— Принцесса использовала магию. Это был барьер, достаточно большой, чтобы укрыть более сотни голов. Может ли это быть причиной?

— Магическая сила — это ещё неизученная область. Я не могу утверждать наверняка.

Магия. И лежащая в её основе магическая сила. Эта наука в Гранделе была исключительной прерогативой императорского дома Аргана.

Хотя все в Гранделе почитали и жаждали магию, Арган тщательно скрывал эту силу от глаз континента. Даже Реджет, драконорождённый с магической силой, текущей в его венах, ничего не знал об этой загадочной силе.

Исследовательский институт магии в императорском дворце Аргана перешёл в руки людей из Угеля. За исключением их, единственным человеком, знающим больше всего о магии, сейчас была Элизабет Асейку.

«Значит, я ничего не узнаю, пока она не заговорит».

Очевидно, у неё есть что-то, во что она верит, поэтому она остаётся непоколебимой. Реджет бегло просмотрел медицинскую карту Элизе, которую передал ему лекарь, и отложил её.

— Однако... Ваше Высочество.

Лекарь, внимательно наблюдавший за его настроением, осторожно заговорил.

— Я говорю это из беспокойства...

— Говори.

— Даже если её способность к восстановлению немного улучшилась, это не значит, что она здорова как обычная женщина. Поэтому, когда вы разделяете с ней ложе, вам нужно быть особенно, действительно особенно осторожным. Конечно, вы это знаете.

— ...

— И если возможно, будьте немного нежнее... Её Высочество, похоже, не знакома не только с физической близостью между мужчиной и женщиной, но и с естественными ощущениями и удовольствием...

— То есть не быть с ней грубым?

— П-прошу прощения.

Пожилая женщина-лекарь склонила голову с обеспокоенным выражением лица. Реджет потёр пульсирующий висок.

— Если бы я этого не знал, у меня не было бы такой головной боли.

Если принцесса действительно маг, возможно, она сможет как-то справиться с ним. Но Реджет совершенно не был настроен рисковать, полагаясь на такую низкую вероятность.

После того, как он открыто показал своё желание Элизе в гостинице, он осознал одну вещь. Если однажды переступить границу, установленную разумом, пути назад не будет.

Долго подавляемая природа драконорождённого не сможет удовлетвориться одним или двумя разами. День? Два? Даже в этом он не мог быть уверен. От одного лишь воспоминания о влажно блестящих золотистых глазах и головокружительном аромате живых цветов у него начинало гореть за глазами.

«Сколько дней мне нужно держаться на расстоянии?»

Смесь раздражения и сложных чувств. Реджет небрежно кивнул.

— Можешь идти.

— Да, Ваше Высочество.

Лекарь поклонился и вышел из кабинета. Реджет собирался снова опустить взгляд на документы, но мельком взглянул на дверь.

В щель двери, через которую вышел лекарь, виднелось тёмно-зелёное платье.

— Могу я войти, Ваше Высочество?

— Да.

Госпожа Петисон вошла в кабинет прямой походкой.

Реджет бросил взгляд в окно, оценивая время. Была глубокая ночь, солнце давно зашло. У Петисон не было причин искать его в такой поздний час.

— Что-то случилось с принцессой?

Госпожа не ответила сразу, некоторое время храня молчание. Она была из тех, кто не колеблясь давала строгие рекомендации и советы, даже если собеседником был Реджет. Её нерешительность была необычной.

— Её Высочество принцесса только что отправилась спать, как я слышала.

Он уже получил об этом доклад. Реджет приподнял одну бровь.

— Ты пришла сказать мне это?

— Теперь, когда у нас появилась хозяйка, в замке Лотье должны произойти изменения. Есть вопросы, которые я хотела бы обсудить с Вашим Высочеством.

— Говори.

— Собираетесь ли вы доверить принцессе внутренние дела замка?

— Внутренние дела?

Он не задумывался об этом. Он был так сосредоточен на бессмысленном контракте, предложенном Элизе, что не думал о других вещах. Например, об ответственности и обязанностях, которые она должна нести как супруга великого герцога и хозяйка.

Реджет регулярно отсутствовал в Лотье, и в это время делами замка занимались главный дворецкий Альфредо и главная горничная, госпожа Петисон. Особенно госпожа Петисон, которая в молодости, будучи вдовой барона Петисона, отвечала за весь род. Она никогда не создавала проблем, управляя внутренними делами.

До сих пор место супруги великого герцога было вакантным, поэтому госпожа Петисон занималась всеми делами, но теперь ситуация изменилась, и пришло время для обсуждения.

Однако, по сути, брак между ним и принцессей был лишь формальностью. Это были временные отношения, которые могли закончиться в любой момент. Доверить управление внутренними делами человеку, который пробудет здесь недолго, было неэффективно.

Реджет открыл документы, накопившиеся за год его отсутствия. Документы, подготовленные людьми, с которыми он работал почти 15 лет, были безупречны.

Было бы лучше, если бы госпожа Петисон продолжала заниматься всем, как и раньше, а он просто утверждал решения.

Если бы Элизабет не была принцессей Аргана, так бы и было.

Реджет не долго размышлял. Он равнодушно сказал:

— Сначала спроси о намерениях Её Высочества.

Госпожа Петисон недоверчиво посмотрела на своего господина. Сначала узнать мнение принцессы означало косвенное разрешение позволить ей вмешиваться во внутренние дела, если она того пожелает.

Зная, что великий герцог не бросает слов на ветер, она всё же не могла не переспросить.

— Вы имеете в виду, что даёте принцессе право принимать решения?

— Если она того желает.

— Но если человек, который ничего не знает о Лотье, поспешно заинтересуется внутренними делами и допустит ошибку...

— Разве мои владения настолько слабы, что пошатнутся от нескольких ошибок?

— Это зависит от того, чем она заинтересуется. Например, финансы. Хотя Лотье так же богат, как и столица, он сильно отличается от Империи Арган в её расцвете. У неё будут другие стандарты.

— Естественно, человек, проведший всю жизнь в императорском дворце Аргана, не будет знать о Ванелле или Лотье.

— Да, поэтому...

— Поэтому, если она хочет знать, расскажите ей, и если она чего-то хочет, не спрашивайте каждый раз моего разрешения. Служите ей так же, как мне, и этого будет достаточно.

Великий герцог снова обратил внимание на документы, как будто сказал всё, что хотел.

Петисон закусила губу. Она не ожидала такого ответа, но, похоже, её господин действительно намеревался во всём угождать принцессе.

«В чём причина? Он не из тех, кого можно шантажировать...»

Она не собиралась долго беспокоить господина, который только сегодня вернулся. Но раз разговор зашёл так далеко, был один момент, который необходимо было прояснить.

С тех пор как она услышала слухи о каких-то отношениях между великим герцогом и принцессей, Петисон не могла избавиться от подозрений.

— Её Высочество принцесса не желает, чтобы я присутствовала при её осмотрах лекарем.

Реджет поднял глаза на эту неожиданную смену темы.

— И?

— По крайней мере, я, как главная горничная, должна быть полностью осведомлена о состоянии Её Высочества. Только так я смогу действовать в экстренных ситуациях.

— Разве лекарь не ведёт медицинские записи?

— Я говорю это потому, что считаю, что нет необходимости что-либо скрывать.

Разве это не подозрительно? Учитывая, с кем она говорит, она не могла прямо сказать, что супруга великого герцога вызывает подозрения, но великий герцог наверняка проницательно понял её намерения.

— Петисон.

Реджет тихо вздохнул и положил документы на стол. Но его последующие ледяные слова были далеки от ожиданий Петисон.

— Я только что ясно сказал, что ты должна служить ей так же, как мне. Похоже, ты и мои намерения своевольно интерпретируешь и вмешиваешься.

— Нет, как я могу.

— Тогда нет причин делать это с принцессей. Если она не хочет, не делайте этого. Не понимаю, почему разговор так затягивается. И разве вы не заставили её пройти осмотр против её воли?

— Что?

— Я слышал, что Маклан посещал её спальню.

Маклан был придворным врачом, постоянно проживающим в замке Лотье. Губы госпожи Петисон сжались, как раковина.

— Неужели ты думаешь, что я не знаю, что происходит в моём замке?

— Прошу прощения.

— Мне будет стыдно предстать перед Её Высочеством.

— Я была недальновидна. Простите меня.

Глаза и уши великого герцога были повсюду в Лотье. Даже близкие к Петисон люди не были исключением. То, что он вообще выслушал её, было возможно только потому, что Петисон выросла в Лотье.

— Тогда завтра я спрошу Её Высочество принцессу о её намерениях относительно внутренних дел.

— Сделай так.

Петисон с трудом сдержала вздох и закрыла глаза с тяжёлым чувством. Она понимала, что пора уходить, но не могла заставить себя сделать шаг.

— Осмелюсь сказать ещё одно слово? На этот раз не как главная горничная Лотье, а как ваша кормилица.

Рука Реджета, только что взявшая перо, замерла.