Онлайн чтение книги Возрождение Хуашань Return of Mount Hua Sect
Глава 218 - Ты сейчас сказал "Хуашань"? (3)

"Эй, ты, сопляк! Где ты, черт возьми, украл это? Немедленно отдай!"

"Нет! Мне это дал один человек! Я не воровал!"

"Этот ублюдок ещё и врёт! Кто в Куньмине станет делиться едой с другими? Немедленно отпусти руку!"

Торговец, который бил ребёнка, фыркнул.

"Ага! Не хочешь отдавать? Давай посмотрим, сможешь ли ты удержать его, даже если я отрублю тебе запястье!"

С этими словами он вытащил большой нож, висевший у него на поясе. В тот момент, когда он схватил руку ребёнка и занёс нож, раздался громкий крик.

"Что ты делаешь?!"

Юн Чжон, услышав крик ребёнка, подбежал и громко закричал. Затем он схватил руку торговца, держащую нож.

"Что это ещё за...?!"

Торговец, разозлённый неожиданным вмешательством, быстро закрыл рот, почувствовав силу, сжимающую его руку. В одно мгновение его тон смягчился.

"А, нет, я не просто так его мучаю, он украл пельмени..."

"Что значит украл? Это я только что купил и раздал!"

"...Вы дали ему?"

Глаза Юн Чжона загорелись гневом.

"Ты даже не разобрался в ситуации, а уже бьёшь ребёнка! Разве так можно поступать?!"

"Ох! Простите, господин! Вы, видимо, не местный... В Куньмине никто не делится едой с другими, поэтому я подумал, что он украл ее."

Лицо Юн Чжона стало каменным.

"Но даже если так, это не оправдание. Ты собирался отрубить руку ребёнку за то, что он якобы что-то украл! Как ты мог!"

"Я просто хотел напугать его! Честно!"

Торговец закричал, и Юн Чжон, некоторое время пристально смотря на него, наконец отпустил его руку.

Затем он спросил серьёзным тоном:

"Здесь такие нравы?"

Торговец, потирая запястье, с опаской посмотрел на Юн Чжона и пожал плечами.

"Кто станет делиться едой с другими? У нас самих еды не хватает."

"Хм."

"Все голодают. Вы видели это по дороге сюда."

Юн Чжон вздохнул.

"Я понимаю ситуацию, но это не оправдывает твоё поведение!"

"Простите."

Строго отчитав его, Юн Чжон перевёл взгляд на упавшего ребёнка и помог ему подняться.

"Ты в порядке?"

"...Я, я в порядке..."

Ребенок, с разбитыми губами и ссадинами по всему телу, даже не подумал о том, чтобы заняться своими травмами. Он просто тупо уставился на свои руки.

Тусклые глаза ребенка наполнились слезами, когда он посмотрел на растоптанные и покрытые грязью пельмени.

"Я должен был отнести это своему младшему брату..."

Юн Чжон с жалостью улыбнулся и похлопал ребёнка по плечу.

"Не волнуйся. Я куплю тебе новые пельмени."

"Правда?"

"Конечно."

Чо Голь, наблюдавший за происходящим, невольно кивнул.

"Сахён действительно человек высоких моральных принципов."

Даже в такой ситуации он заботится о нуждающихся.

Ему стало стыдно за себя, ведь он был настолько поглощён поисками Древесной Травы, что не обращал внимания на бедствие вокруг себя.

"Я тоже должен последовать его примеру..."

"Голь."

Чо Голь быстро ответил.

"Да, сахён!"

"Деньги."

"...Что?"

Юн Чжон повернулся.

Он слегка наклонил голову и посмотрел на Чо Голя своими ясными, невинными глазами.

"Я потратил все свои сбережения."

"..."

"Достань свой кошелёк."

"..."

"Быстрее."

Сахён.

Почему твое милосердие не распространяется на твоих сахёнов?

Почему...

Он был полностью обчищен.

Деньги исчезли не только из кошелька, но даже деньги, спрятанные в рукаве, и последний запас, припрятанный на экстренный случай в носке ботинка.

'Он научился этому у Чон Мёна!'

Как можно так чисто обобрать человека, не оставив ни пылинки?

"...Сахён. Если вы заберёте всё, что мы будем есть на обратном пути?"

"Что за глупости. Разве сасук не взял деньги на расходы?"

"...Это так, но у нас тоже есть свои нужды..."

"Нужды? Разве в Юньнани есть место, где можно потратить деньги?"

Нет.

Не было.

Он прав. За всё время пути из Сычуани в Куньмин они так и не видели ни одного нормального города. Всё, что они видели, — это бесплодные поля и горы.

"Когда мы вернёмся в Сычуань, ты сможешь пойти домой и занять денег у своей семьи. Ты ведь сын богатой семьи, в чём проблема?"

"Ну, да, но..."

Голова Юн Чжона снова повернулась к Чо Голю.

"Но?"

"...Ничего."

Чо Голь, увидев в глазах Юн Чжона что-то, напоминающее взгляд Чон Мёна, умолкнул.

'Что это за взгляд...'

Если он скажет что-то не то, ему, кажется, может прилететь кулаком.

'Все стали странными.'

Куда делся тот добрый Юн Чжон?

Чо Голь, погружённый в печаль, тяжело вздохнул.

Тем временем Юн Чжон продолжал покупать зерно и пельмени на деньги, "заимствованные" у Чо Голя, и раздавать их детям.

Но сколько бы он ни раздавал еду, количество детей не уменьшалось.

"Можно ещё один?"

"Вот, держи."

"Могу ли я это съесть? Правда можно?"

"Ешь сколько хочешь. Если завтра будешь голоден, приходи снова. Я снова дам тебе еды."

"...Спасибо. Огромное спасибо."

Юн Чжон слегка прикусил губу.

Из-под рваной одежды отчетливо виднелись рёбра ребёнка. Как только он взял пельмень, он тут же сунул его в рот и начал давиться.

"Что ты делаешь! Почему бы тебе не сходить за водой!"

"Да!"

Чо Голь без лишних слов побежал к колодцу.

Даже когда Чон Мён буянил, игнорируя своих сахёнов, или переворачивал Хуашань с ног на голову, Юн Чжон только вздыхал, но никогда не сердился.

Но теперь, когда он так злился, это было совсем не похоже на то, когда злился Чон Мён.

'Лучше вести себя тихо, как мышь, и делать, что говорят!'

Так подсказывал инстинкт выживания Чо Голю.

Чо Голь принёс воды из колодца и раздал её детям.

Несмотря на то, что они купили столько пельменей и зерна, что не могли унести в обеих руках, всё закончилось в мгновение ока. Юн Чжон, глядя на пустой мешок, тяжело вздохнул.

"Ах..."

Как только дети поняли, что мешок с зерном пуст, их глаза мгновенно потухли.

Юн Чжон крепко сжал губы.

Обычно дети недальновидны.

Точнее, когда что-то происходит, они не задумываются о причинах.

Если другие дети получают что-то, а они нет, они злятся и капризничают. Они не пытаются понять ситуацию Юн Чжона.

Но эти дети, кажется, привыкли к подобным вещам. Они только хныкают, но не злятся на Юн Чжона.

Это сводило его с ума.

Он резко повернулся к Чо Голю и сказал:

"Купи больше."

"Сахён. Мы ведь уже всё потратили. У нас больше нет денег."

"У тебя нет ничего припрятанного?"

"Вы даже забрали мой неприкосновенный запас денег! Теперь у нас действительно ничего нет."

"...Правда?"

Юн Чжон исказил лицо и оглядел детей.

Дети, которые только что хныкали, теперь крепко сжали губы и опустили головы.

"Спасибо."

"Всё в порядке. Мы не голодны."

На лбу Юн Чжона вздулась вена.

Он схватился за пояс и вытащил меч вместе с ножнами. Дети, увидев это, на мгновение испуганно сжались.

Но Юн Чжон молча протянул меч Чо Голю.

"Пойди и продай это, чтобы купить ещё зерна."

Лицо Чо Голя окаменело.

"Сахён, это же Меч Цветущей Сливы!"

"Я не слепой."

"Сахён! Если вы продадите священный меч секты без разрешения, вас накажут! Зачем вы так поступаете?"

"Накажут, говоришь?"

"Да."

"Лидер Секты разозлится на то, что я продал меч, чтобы накормить детей?"

"...А?"

Нет.

Он не такой человек.

Скорее, он рассердится на Чо Голя и спросит его, что он сделал вместо того, чтобы продать меч.

"Не будем тратить время. Я прежде всего даос, а потом уже мечник. Я не могу стоять в стороне и смотреть, как дети голодают, ради того, чтобы сохранить меч, убивающий людей. Быстрее иди и продай его, чтобы купить зерна."

"С-сахён, но..."

Несмотря на уверенные слова, Чо Голь всё ещё колебался, как будто не мог уловить смысл сказанного, и тогда из уст Юн Чжона раздался громкий крик.

"Быстрее!"

В этот момент появился спаситель для растерянного Чо Голя.

"Что происходит?"

"Сасук!"

Чо Голь и Юн Чжон, увидев Пэк Чхона, низко поклонились.

Пэк Чхон, увидев мешок с зерном в руках Юн Чжона и толпу собравшихся вокруг него детей, слегка нахмурился.

"Кажется, для начала мне нужно выслушать, что тут происходит."

Юн Чжон сухо сглотнул и спокойно начал объяснять.

Спустя некоторое время.

Выслушав все объяснения, Пэк Чхон нахмурился и вздохнул.

"Юн Чжон."

"Да, сасук."

Юн Чжон поклонился.

"Я понимаю, что ты чувствуешь, но ничего не изменится, даже если ты капнешь несколько капель воды на поле, высохшее из-за засухи. Ты понимаешь это?"

"...Да. Я понимаю, сасук."

Пэк Чхон вздохнул, посмотрел в глаза Юн Чжону и спокойно ответил.

"Знаешь, но не собираешься менять своё решение, верно?"

"Простите."

Юн Чжон тоже понимал, что он делает.

Даже для добрых поступков должно быть время и место.

Их цель — незаметно собрать информацию о Древесной Траве в Куньмине.

Но если они будут раздавать зерно и привлекать внимание, люди, естественно, начнут замечать их. Пэк Чхон не мог не сердиться на Юн Чжона, ведь ситуация не оставляла места для оправданий.

Пэк Чхон кивнул.

"Хорошо. Тогда поторопись."

"Что?"

Пэк Чхон достал из кармана кошелёк и бросил его Чо Голю.

Чо Голь, поймав кошелёк, удивленно моргнул.

"Сасук?"

"На рынке в Куньмине, вероятно, тоже не будет много зерна. Купи всё, что сможешь."

"Вы уверены?"

"Миссия, конечно, важна."

Пэк Чхон твёрдо сказал.

"Но если мы отвернёмся от голодающих ради успешного выполнения миссии, разве Лидер Секты и старейшины скажут, что мы поступили правильно?"

Он на мгновение замолчал и покачал головой.

"Это неправильно. Я хочу славы для Хуашань. Но слава Хуашань бессмысленна без сострадания. Если мы откажемся от сострадания, какая разница между нами и другими сектами?"

Чо Голь кивнул.

"Конечно, это не значит, что мы должны слепо следовать состраданию, игнорируя ситуацию. Но сейчас, кажется, проблем не будет. Так что поторопитесь."

"Что?"

Его слова были противоречивы.

Проблем, кажется, нет, но нужно поторопиться?

Пока Чо Голь с любопытством смотрел на него, Пэк Чон слегка нервно огляделся вокруг. И тихо прошептал:

"Пока Чон Мён не узнал, быстрее!"

"...Я сразу же вернусь!"

Чо Голь бросился покупать зерно.

Оставшиеся Пэк Чхон и Юн Чжон с тревогой оглядывались по сторонам, пытаясь разглядеть, не приближается ли издалека Чон Мён.

"Вот, держи!"

"И это тоже."

"Ещё много, не торопитесь!"

Огромный мешок с зерном стоял в центре, и Юн Чжон, Чо Голь и Пэк Чхон вместе раздавали зерно. Они раздавали его только собравшимся детям, но каким-то образом слух распространился, и другие дети начали стекаться, словно тучи.

"Здесь и было так много детей?"

"Куньмин — большой город. Все просто голодают и не могут выйти на улицу."

"Похоже, у нас скоро закончится зерно..."

Пэк Чхон тяжело вздохнул.

"Нужно сделать всё, что сможем."

Пэк Чхон, глядя на толпу бегущих не нему детей, слегка прикусил губу.

Обычно он не отличался состраданием, но, видя грязные лица детей, он не мог оставаться равнодушным.

Как лидер группы, он должен был бы упрекнуть Юн Чжона за то, что тот неожиданно привлёк к себе внимание. Но, честно говоря, он был благодарен Юн Чжону за то, что тот сделал то, чего он не смог сделать первым.

"Давайте поторопимся и закончим это!"

"Да, сасук!"

Юн Чжон гладил ребёнка по голове, давая ему пельмени.

"Ешь сколько хочешь."

"Спасибо."

Большие глаза ребёнка были слегка испуганы. Несмотря на то, что им раздают еду и зерно, они не теряют бдительности, когда дело касается незнакомцев.

Это говорит о том, что они много страдали.

"Кажется, их становится всё больше?"

"Теперь даже взрослые начинают приходить. Хм..."

Пэк Чхон слегка нахмурился. Если так пойдёт дальше, они действительно привлекут к себе внимание.

'Может, просто оставить зерно здесь и уйти...'

Нет, не сработает.

Это приведёт к хаосу. Все может закончиться полной катастрофой. Люди начнут драться за каждое зёрнышко, убивая друг друга.

Тогда...

В этот момент.

"Кто вы, мать вашу, такие?!"

Трое, раздававшие зерно, резко подняли головы.

"..."

Лицо Пэк Чхона окаменело.

Белые одежды, наполовину прикрытые шкурами зверей.

'Дворец Зверей...'

Воины Дворца Зверей, появившиеся из ниоткуда, направлялись в сторону учеников Хуашань.