Онлайн чтение книги Возрождение Хуашань Return of Mount Hua Sect
Глава 8 - О боже, гора Хуа в руинах.(3)

Старейшина Хён Чжон из секты горы Хуа растерянно посмотрел на Ун Ама.

– Ты имеешь ввиду, что он пришел сюда один?

–Да.

" А потом он потерял сознание в храме Окчхон?"
"Похоже, он даже не мог нормально поесть, но, поскольку он поднялся на гору Хуа в одиночку, для него естественно быть истощенным."
"Полагаю, что так." Хён Чжон улыбнулся. Из-за крутизны горы Хуа даже взрослому взабраться на неё сложная задача. Напряжение, которое оно окажет на тело этого ребёнка, было бы неописуемо.

– Где сейчас этот ребенок?

"Я перевел его в зал цветения сливы. Я также позвал Юн Джина, чтобы проверить его, и он сказал, что особых проблем нет, кроме усталости."
"Это хорошо". Хён Чжон кивнул. Какими бы не были обстоятельства, мальчик теперь был гостем горы Хуа.

–Но для ребёнка странно подыматься сюда самому. Разве за этим нет никакой истории?"

"После посещения Окчхона я собирался спросить его, но, как вы знаете, он упал в обморок, и я не мог его спросить."
"Я понимаю."
"Но..."

–Хм?

Ун Ам нахмурился и объяснил что произошло в Окчхоне.

"Ты продал их?" Хён Чжон вопросительно склонил голову.
"Да."

– Он сказал это, а потом потерял сознание? Хм." Старец погладил бороду.

"Конечно, я мог неправильно понять. Но это долгая история. Однако это была не единственная странность– прежде чем я успел его что-то спросить, он спросил меня, являюсь ли я мастером боевых искусств с горы Хуа. Разве это не значит, что он хочет присоединиться к нам?
"Скорее всего."
"Интересно, что он задумал..."
"Вы беспокоитесь?" Хён Чжон усмехнулся, глядя на Ун Ама.
"Это не так..."
"Что такого странного в том, чтобы знать местоположение горы Хуа? Эта секта оставила свой след в истории. Неудивительно, что люди это помнят. "
"Верно."
"И он может быть потомком члена горы Хуа."
"Ах..." Ун ам кивнул. Когда они были вытеснены из Великих Сект, многие люди покинули гору Хуа. Мало кто остался, чтобы разделить свою судьбу до конца. Если этот ребёнок произошел от одного из них, они узнают.

–Если ты беспокоишься, что он здесь, чтобы что-то украсть, что ещё можно украсть?

"...Лидер секты." Лицо Ун Ама упало. Однако Хён Чжон этого не видел.
"Продано." Хён Чжон покачал головой и улыбнулся. "Верно-верно. Возможно, он произошел от бывшего члена секты, так как, он, кажется знает, что такое храм Окчхон. Должно быть, этому ребёнку было стыдно."
"Лидер секты..."
"Довольно. Это правда, что мы продали его. Тут нечего стыдиться."

Возможно, лучше ему не говорить. Ун Ам сглотнул. Он не рассказал ему всего, что сказал мальчик.

"Ты продал его! Вы идиоты!..." Ему было интересно, как глава секты отреагирует на эти слова.
"Верно. Приведите его ко мне, как только он проснется.

–Да, лидер секты.

Хён Чжон погрузился в свои мысли.

Продано. Ему казалось, что его раны посыпают солью. Предки никогда не простят меня.

Как бы он ни хотел спасти гору Хуа, как он мог встретиться со своими предками, продав саму историю Секты горы Хуа? Было больно думать о...

Имя горы Хуа не должно заканчиваться в моё время. Лицо Хён Чжона помрачнело. Этого не могло случиться даже в его снах– он работал день и ночь, чтобы удержать гору Хуа на плаву. Но с каждым днём его надежда таяла.

Ун Ам тихо встал.

"Я пошёл."
"Хм."
"Ах..." Ун Ам остановился, собираясь уйти. "Лидер секты."

–Хм?

"Если этот ребенок захочет присоединиться, что вы планируете делать?"
"Присоединится..." Секта горы Хуа больше не принимала участников. Однако все было иначе, если бы они были потомками одного из учеников.
"Этого не произойдет". Хён Чжон уверенно кивнул.
"Я понимаю."
"Подожди."

–Да, лидер секты.

–Как зовут этого ребёнка?

"Чон Мён. Его зовут Чон Мён."
"...Чон Мён." Выражение лица Хён Чжона помрачнело. "Хорошо. Вы можете идти."
"Да."
"Чон Мён..." У него было имя одного мечника из горы Хуа.
"Странно." Это было определенно странно.

–Если бы он был ещё жив. Если бы только знаменитый Святой Меч цветения сливы пережил ту кровавую бойню, судьба горы Хуа была бы совсем другой. Эта была бессмысленная мечта, но Хён Чжон ничего не мог с собой поделать.

"...Так много долга."

Хён Чжон чувствовал себя очень одиноким.

***

–Вы проклятые ублюдки. Чон Мён выругался.

–У вас больше ничего не было, поэтому вы его продали?

Это сводило его с ума. Даже если бы они умирали от голода, это не те вещи, которые можно было продавать. Как бы убого это не выглядело, ученики... Были мертвы. Маленькие дети бы... Ничего не знали.

Верно...

Но даже если бы гора Хуа была бы разрушена, нельзя было их продать...

"Нет, это лучше, чем разориться". Если бы предки услышали слова Чон Мёна, они бы его отругали. Ни один мастер боевых искусств не должен быть одержимым материальными вещами. Он знал это. Он хорошо это знал.
"Дерьмо". Чон Мён застонал.

Он посмотрел вниз на горный хребет. Всякий раз, когда он чувствовал разочарование, он поднимался на другую гору и смотрел на гору Хуа. Когда он увидел бесконечные вершины, поднимающиеся сквозь облака, словно мечи, его настроение поднялось. Но сейчас...

"Дерьмо". Все было плохо. Все было перемешанно. Ему казалось, что его желудок гнил всякий раз, когда он видел, что чего-то не хватает.
"Секта пришла в упадок." Действительно, это было больше похоже на "руины".
"Все ценное было продано". Это означало практически всё на горе Хуа. Несомненно, Окчхон был последним местом, к которому они прикоснулись – увидев храм Окчхон, он понял, почему это место так обветшало. Они были настолько бедны, что вытащили голубые камни, и продали их.
"...Правильно. Я все понимаю! Все остальное понятно, но это-!

Почему боевые искусства такие кривые?!

Чон Мён катался по полу за пределами зала. Он умрет, если упадет, но у Чон Мёна не было времени думать об этом.

"Этот старик... Даже не третьесортный ученик?" Разговор о судьбе. При нормальных обстоятельствах Чон Мён даже не смог бы угадать уровень Ун Ама. Каким бы сильным он не был раньше, сейчас он в теле ребенка.

Тем не менее, Чон Мён мог ясно видеть уровень боевых искусств Ун Ама. Его чувства не были сильны, Ун Ам был слишком слаб. Когда Чон Мён был на пике карьеры, Ун Ам даже не мог стать учеником.

"...Что я должен делать?" Он даже не знал, с чего начать. Он знал, что должен начать сначала, но он не мог этого увидеть.

Это точно гора Хуа?

Может сказать им, что я тот самый Чон Мён? Они проклянут его, без сомнения. Если ему повезёт, они не побьют его, прежде чем выгонят. Чон Мён и сам бы не поверил своим словам.

Но допустим, ему поверили. Предположим, что человек был бесконечно терпелив и попросил его доказать это своими боевыми искусствами.

У меня нет сил. Чон Мён был как ходячее сокровище, у него были знания, чтобы возродить секту, но не было силы, чтобы защитить себя. Чон Мён знал, что не все такие замечательные как его Сахён. Что, если одному из них не понравится Чон Мён, о он решит убрать Чон Мёна? Его вторая жизнь будет украдена, просто так.

Это тоже нехорошо.

"Тогда мне придется возродить секту, не раскрывая свою истинную личность." Или, по крайней мере, скрыть это, пока у него не появится возможность защитить себя.
"...Было бы легче сражаться с демонической сектой." Он рассмеялся. Ему придется обучать боевым искусствам, чтобы спасти себя и гору Хуа. Он уже хотел начать бить людей, но...
"...Если бы я знал, что это произойдет, я бы не побежал сюда."

Он должен горе Хуа. Единственная причина, по которой он мог ходить и говорить что он лучший фехтовальщик в мире, заключалась в горе Хуа. Тем не менее, он ничего не вернул горе Хуа, только честь победить Небесного демона. Благодаря этому гора Хуа оказалась на грани разрушения. Как он мог оставить гору Хуа? Он не мог.

–О, Сахён... – Чон Мён с сожалением покачал головой.

Высоко в Голубом небе он увидел, как Сахён Чан Мун улыбается ему сверху.

–Тем не менее, это гора Хуа.

"...Эм-м-м." Чон Мён поднялся. Если он не хотел, чтобы Сахён убил его в загробной жизни, он должен был принести пользу горе Хуа.

–Черт возьми, кто сказал, что в этом мире может быть что-то невозможное? Когда он впервые начал изучать боевые искусства на горе Хуа, кто бы мог подумать, что он станет великим мастером? Все думали, что им повезёт, если он не причинит неприятностей. Чон Мён преодолел их холодные взгляды и прославился на горе Хуа – вызов невозможному был его специальностью!

"Я сделаю её лучшей в Муриме!" Глаза Чон Мёна загорелись страстью.

Все на горе Хуа вздрогнули.