Онлайн чтение книги Это просто смешно This Is Ridiculous
1 - 14.2 Снятие маскировки

Когда—то это была просто голая гора, но теперь на ней возвышался зал жертвоприношений, а вокруг него был построен нижний дворец, предназначенный для членов императорской семьи. Здания должны были выглядеть величественно, но, скрытые среди густого леса, они казались призрачными, промокшими под холодным дождём.

У Ян Дуоцзе закружилась голова от качки, и он, пошатываясь, упал со скамьи. Хотя служители с зонтиками стояли рядом, чтобы защитить его от дождя, капли, падающие беспорядочно, быстро промочили его ботинки и носки.

Ян Дуоцзе вздрогнул и поднял взгляд, его волосы были растрепаны. Эти две величественные фигуры, шедшие впереди, действительно соответствовали своему статусу. Даже под проливным дождем они сохраняли достоинство в походке и невозмутимость на лицах.

Вдовствующая императрица, не моргнув глазом, произнесла: — Действительно, хорошее место.

Выражение лица Сяхоу Даня осталось неизменным: — Я рад, что мама довольна.

Чиновник, ответственный за надзор за строительством, кивнул и поклонился: — Хороший дождь знает время года, это поистине благословение мудреца.

Ян Дуоцзе: – «?»

Вдовствующая императрица уже неоднократно ругала себя за свои действия, но теперь ей было необходимо любой ценой удержать Сяхоу Даня за пределами города. Поэтому она заставила себя произнести:

— Тогда отправляйся с мамой на прогулку, и пусть люди из Императорской обсерватории проверят фэн—шуй.

Дипломированный имперский гадатель Ян Дуоцзе: – «…»

Когда его направили сюда, его начальник объяснил:

— Подготовка к банкету в честь фестиваля Тысячелетия прошла успешно, и Его Величество и вдовствующая императрица остались очень довольны. Вы обладаете красноречием и глубоким пониманием пяти стихий и восьми триграмм. В будущем подобные мероприятия будут наиболее подходящими для вас.

В переводе это означало: организация возлагает на вас ответственность за все будущие обманы.

Ян Дуоцзе был глубоко расстроен.

Он хотел спросить Сяхоу Даня, помнит ли тот о своих грандиозных обещаниях, данных на той раскрашенной лодке, которая олицетворяла надежду народа и опору Великого Ся.

— После этой работы я уволюсь и вернусь домой, — подумал он.

Ян Дуоцзе выдавил из себя улыбку и приблизился к вдовствующей императрице:

— Этот скромный чиновник видит, что в этом месте есть горы и вода, а также изобилие энергии…

Говоря это, он бросил взгляд на Сяхоу Даня и с удивлением заметил, что император тоже смотрит на него сверху вниз. Выражение лица Сяхоу Даня было безразличным, но его глаза казались задумчивыми.

Ян Дуоцзе на мгновение замолчал, инстинктивно осознавая, что его обман может привести к серьезным последствиям. Однако Сяхоу Дань уже отвернулся.

Группа обошла мавзолей, и Сяхоу Дань неосознанно отстал на несколько шагов от вдовствующей императрицы. Бэй Чжоу, одетый как матрона, держал для него зонтик и, протянув руку, поддержал его:

— С вами все в порядке?

У Сяхоу Даня сильно болела голова, каждое движение вызывало нервный спазм, и он даже не хотел открывать рот, издавая лишь звук «Мм».

Бэй Чжоу взглянул на окружающий лес из—под зонта и сказал:

— В лесах прячутся люди. Они были здесь, когда мы поднимались на гору.

Значит, заговор был на горе.

Сяхоу Дань почувствовал некоторое облегчение.

Бэй Чжоу прочитал его мысли:

— Хорошо, что мы не позволили Ваньинь прийти. Вы принесли этот предмет в рукаве?

— Дань’эр, — вдовствующая императрица не поняла, о чём они шептались. Опасаясь, что у него возникнут подозрения и он уйдёт, она активно подошла к нему и сказала: — На улице холодно, давай зайдем и посмотрим на зал жертвоприношений.

Сяхоу Дань спрятал руки в рукава, словно боясь холода, и тихо сказал: — После вас, мама.

Однако в зале торжественных подношений также было холодно и сыро.

Из—за ветра и дождя в зале было темно, и даже фонари, зажжённые дворцовой прислугой, не могли осветить полумрак. Как только вдовствующая императрица вошла, она приказала страже занять свои позиции в зале жертвоприношений. Её люди разошлись дальше, чем охранники Сяхоу Дана, словно патрулируя территорию, но на самом деле перехватывая любые срочные сообщения, которые могли прийти из города.

Вдовствующая императрица скрывала свои истинные намерения и пыталась быть доброжелательной к Сяхоу Даню, пока они шли:

— Мавзолей действительно величественно построен. Мой сын был внимателен.

Сяхоу Дань, превозмогая головную боль, ответил:

— Это то, что я должен был сделать.

Вдовствующая императрица улыбнулась ему, по—видимому, с искренним чувством:

— В последнее время мой сын научился самостоятельно принимать решения, и это замечательно. Мать стареет и должна наслаждаться покоем.

Даже Ян Дуоцзе, услышав это, подумал:

— Достаточно, больше притворяться было бы уже слишком.

Сяхоу Дань сдержанно заметил:

— Мама в самом расцвете сил.

Однако у вдовствующей императрицы были свои предубеждения относительно интеллекта Сяхоу Даня, и она с любовью произнесла:

— Вчера наследный принц упомянул о тебе в разговоре со мной, сказав, что очень скучает по своему отцу.

Сяхоу Дань раздраженно закрыл глаза, и между его бровями промелькнула почти черная ци.

Вдовствующая императрица продолжала:

— Когда ты будешь свободен, ты сможешь проверить его знания, поговорить с ним побольше…

— Мама, — в этот момент Сяхоу Дань отбросил всякое притворство и тихо сказал:

— Мама много лет боялась выпускать наследного принца на улицу. И вот сегодня Вы говорите это так неожиданно. Вы думаете, он может умереть сейчас?

Вдовствующая императрица была поражена.

Она недоверчиво посмотрела на него, думая:

— Этот человек окончательно сошел с ума?

В зале воцарилась гробовая тишина.

Окружавшие их чиновники, дворцовая обслуга и стража старались стать как можно меньше, мечтая сжаться в комок и откатиться подальше.

Ян Дуоцзе: — “…”

Неужели он только что услышал нечто, что не предназначено для ушей живых людей?

Вдовствующая императрица наконец—то проявила реакцию, приподняв свои изящные брови:

— Что ты хочешь этим сказать?

Перед глазами Сяхоу Даня промелькнули воспоминания из прошлого. Группа дворцовых служащих, как мужчин, так и женщин, окружила его, словно фермеры, занимающиеся разведением домашнего скота. Главная дворцовая служанка принесла ему таблетку и, видя, что он не двигается, произнесла: «Извините» и положила таблетку ему в рот…

Чем сильнее пульсировала боль в его голове, тем меньше это отражалось на его лице. Он даже нежно улыбнулся ей:

— Мама, вы же не думаете, что я испытываю к нему какие—то отцовские чувства, не так ли?

В тот момент, когда их взгляды встретились, волосы на затылке вдовствующей императрицы внезапно встали дыбом, словно она услышала шипение ядовитой змеи, высунувшей свой язык.

Ян Дуоцзе: — “……”

Он начал сомневаться, сможет ли сегодня спуститься с горы живым. Конечно же, они не заставят всех замолчать?

---

В этот момент Сяхоу Дань обратился к нему:

— Тот, из Императорской обсерватории.

Ян Дуоцзе вздрогнул и тихо произнес:

— Ваш слуга здесь.

Сяхоу Дань произнес небрежно:

— Пожалуйста, проверьте фэн—шуй в окрестностях нижнего дворца, священной тропы и мемориальных павильонов. Будьте внимательны, не должно быть никаких упущений.

Ян Дуоцзе был ошеломлен. Хотя он и не понимал, в чем дело, его ноги двигались быстро, словно он боялся, что император передумает. Он отступил, почти убегая.

Ян Дуоцзе нырнул в завесу дождя, направляясь прямиком в самый дальний боковой зал. Пока никто не искал его, он мог проводить осмотр хоть до следующего года.

В лесу патрулирующие охранники внезапно услышали странный шум, который был неразличим из—за дождя. Он был похож на треск ломающихся веток.

Один из охранников решил посмотреть, что происходит, но никого не увидел. Решив, что он ослышался, охранник уже собирался повернуть обратно, когда краем глаза заметил глубокие следы на грязной земле.

Охранник уже собирался поднять тревогу, но его крик был быстро подавлен. Ту Эр оттащил его тело за дерево, чтобы спрятать, затем посмотрел на далёкие залы и сделал безмолвный жест.

В холле вдовствующая императрица всё ещё пристально смотрела на Сяхоу Даня, как будто услышала что—то предательское и ожидала его извинений.

Сяхоу Дань действительно больше не хотел притворяться. Хотя он и не знал, какой шаг она предпримет после того, как с таким трудом привела его сюда, в данный момент не было необходимости в ложной вежливости.

В этот момент, когда Юй Ваньинь не было рядом, ему даже не нужно было надевать свой последний слой маскировки. Он взглянул на вдовствующую императрицу с полуулыбкой:

— Вы не собираетесь начинать?

Вдовствующая императрица: —…Что?

Как только прозвучали эти слова, небо расколола молния, и тусклый интерьер внезапно ярко осветился. В этой вспышке оконные ставни со всех четырёх сторон разлетелись вдребезги одновременно!

Более десяти черных теней словно призраки налетели на них!

Вдовствующая императрица была в панике и вскричала:

— Защитите императора!

Охранники в холле стремительно бросились вперед, но прежде чем они успели заметить движения незваных гостей, на них была брошена горсть порошка.

Охранник, бежавший впереди, всё ещё пытался защититься, но упал и был быстро убит нападавшими.

Десять человек погибло.

Запоздалый раскат грома прогремел, как будто прямо у них над головой.

Тайная стража Сяхоу Даня стремительно раскрыла себя, чтобы вступить в бой, но боевые искусства противника были невероятно высоки, а их тактика — загадочна. Как только началась схватка, они нарушили строй.

Четырнадцать человек остались.

Ещё одна вспышка молнии осветила пространство. Из—за чередования яркости и темноты зрение оставшихся людей было затуманено, и у них не было времени обдумать стратегию боя. Они могли лишь инстинктивно сомкнуть кольцо, используя свои тела как стену перед императором, пытаясь хоть на мгновение задержать их:

— Ваше величество, бегите…

Вдовствующая императрица уже упала на землю.

Двадцать человек.

К тому времени, как раздался второй раскат грома, на земле лежало двадцать тел, и только двое из них были врагами.

Теперь Сяхоу Дань наконец смог разглядеть лица этих людей. Они были ему знакомы: он видел их на банкете фестиваля Тысячелетия.

Пасланцы из государства Янь.

Ту Эр атаковал первым, размахивая мечом, который он забрал у стражника, с огромной силой и впечатляющим напором. Его природная гигантская сила хлынула потоком, разливаясь по всему телу, заставляя обычный длинный меч казаться ветром и громом, несущимися вперед.

Меч сверкнул, как молния, разрубив еще одного тайного стражника пополам у пояса. В следующую секунду он указал на императора на возвышении с такой боевой скоростью, что казалось, будто этот удар может уничтожить тысячи солдат…

Затем он был отбит коротким мечом.

На запястье, держащем меч, был надет браслет.

Ту Эр в изумлении поднял глаза и увидел сильно накрашенную матрону.

Под его пристальным взглядом кости в теле матроны начали издавать приглушенные звуки, словно треск, и внезапно фигура человека стала выше, приобретая мужские очертания. Воспользовавшись его секундным замешательством, мужчина нанес удар железной ладонью с силой ветра, попав Ту Эру прямо в грудь. Ту Эр отшатнулся на два шага и выплюнул кровь изо рта!

Ту Эр: — Что же ты за чудовище такое?

Бэй Чжоу: — Твоя мать.

Ту Эр: —???

Бэй Чжоу тоже был втайне поражен. Его меч был коротким, а лезвие — длинным; когда он с силой блокировал удар, у него уже были внутренние повреждения, а рука, нанесшая удар ладонью, слегка болела. Как могла вырасти плоть этого человека? Возможно ли, что у него были стальные кости?

Выражение лица Бэй Чжоу стало серьезным, и он медленно произнес:

— Судя по вашим навыкам, вы, должно быть, мастер номер один в государстве Янь, Ту Эр?

Ту Эр: — Верно. А вы кто такой?

Бэй Чжоу, глядя на мертвых и раненых, лежащих на земле, шагнул вперед, поднял с земли длинный меч, стряхнул с него кровь и спокойно произнес:

— Я всего лишь обычная няня, которая носит воду в Большом дворце Ся.

Ту Эр, казалось, не сразу осознал, что над ним насмехаются. Однако вместо того чтобы рассердиться, он рассмеялся:

— Вы, люди Ся, умеете только разговаривать? Давай, дерись!

Он встал в боевую стойку, взмахнул мечом и снова атаковал. Бэй Чжоу, не показывая страха, был готов встретить врага…

Внезапно он услышал едва слышный щелчок где—то позади себя.

В мгновение ока Бэй Чжоу пошевелился.

Не в сторону Ту Эра, а отходя в сторону.

В следующую секунду, казалось, в центр зала жертвоприношений ударила молния, взорвавшись с грохотом.

Прошлой ночью Юй Ваньинь с улыбкой сказала:

— Дядя Бэй, покажите ему эту вещь.

Бэй Чжоу, также улыбаясь, поднял руки, которые до этого скрывал за спиной. В его руках были необычные пистолеты.

Сяхоу Дань, погружённый в свои мысли, молча наблюдал за происходящим.

Он посмотрел на Юй Ваньинь с недоумением:

— Вы что, шутите надо мной?

---

Бэй Чжоу был удивлён его реакцией:

— Эй, Дань`эр, почему у вас такой вид, будто вы уже знаете, что это такое? Это была идея Ваньинь — использовать не внутреннюю энергию, а порох для приведения в действие механизма, который стреляет из скрытого оружия. Дядя потратил бессчётное количество ночей, чтобы создать эту единственную пару в истории…

Сяхоу Дань:

— Оружие.

Бэй Чжоу:

— У вас плохое зрение. Как это может быть оружием? Я дал ему название: Арбалет с повторяющимся рукавом «Таинственный огонь девяти небес».

Сяхоу Дань:

—…

Сяхоу Дань мягко сказал:

— Дядя, делайте всё, что делает вас счастливым.

Бэй Чжоу: — Вот, по одному на каждого из вас, возьмите их на всякий случай. Но поскольку вы не тренировались, прицеливание может быть неточным, поэтому не используйте их бездумно.

— А мне? Мне не нужно такое устройство для защиты.

В зале снова стало тихо, как в могиле.

Даже нападавшие посланники Янь замерли, поражённо глядя в центр зала.

В деревянном столбе внезапно образовалась большая дыра, из которой повалил едкий дым и повалил запах гари.

Сяхоу Дань сам пошатнулся на полшага, но удержался на ногах, сжимая в руках странный предмет, который он никогда раньше не видел. Один конец этого предмета был направлен на Ту Эра.

Никто не видел, как он действовал, но огромная сила и ужасающая разрушительная мощь уже потрясли всех.

Должно быть, он промахнулся. Если бы этот выстрел попал в него…

Ту Эр запрокинул голову и громко рассмеялся.

— Хорошо! — В его глазах загорелась жажда крови. — Сегодня мы увидим, кто умрёт: ты или я!

Закончив говорить, он не бросился на Сяхоу Даня, а вместо этого прыгнул на Бэй Чжоу.

Бэй Чжоу нахмурился, стремясь увеличить расстояние между ними, чтобы дать Сяхоу Даню возможность прицелиться. Однако инстинкты Ту Эра были выдающимися; он сразу понял, что происходит, и схватился с Бэй Чжоу в ближнем бою, крича:

— Делайте то же самое, все! У него нет прицела!

Внезапно его подчиненные, словно осознав его план, последовали за ним, вступая в ближний бой с оставшимися охранниками. Некоторые из них даже использовали трупы своих противников в качестве щитов, постепенно приближаясь к Сяхоу Даню.

Ту Эр, с ледяным выражением лица, прижал Бэй Чжоу к стене.

— Ты слишком меня недооцениваешь? — спросил он.

Бэй Чжоу переступил с ноги на ногу и внезапно напрягся всем телом. Его длинные волосы взметнулись вверх, а меч засверкал радугой.

Ту Эр уклонился от удара, повернувшись боком, но меч Бэй Чжоу продолжал бить с неослабевающей силой, пробив окно насквозь, и вся его фигура последовала за ним.

Ту Эр на мгновение замер, затем осознал, что происходит, но было уже слишком поздно.

Сзади раздался еще один взрыв, и его плечо пронзила острая боль!

Ту Эр громко вскрикнул и последовал за Бэй Чжоу через разбитое окно. Его правое плечо сильно кровоточило, а запах гари смешивался с запахом крови, вызывая тошноту.

Он откатился от окна на землю и встал под проливным дождем. Дважды он пытался поднять правую руку, но не смог. Его глаза, похожие на глаза свирепого волка, устремились к Бэй Чжоу, словно он хотел поглотить его живьем.

Бэй Чжоу прищелкнул языком и с сожалением произнёс: «Прицел неважный».

Ту Эр переложил клинок в левую руку и воскликнул: «Ещё раз!»

Внутри зала охранники были убиты в беспорядке, и лишь четверо или пятеро из них пытались удержаться на ногах.

Вдовствующая императрица, которая на некоторое время потеряла сознание, осознав, что незваные гости, похоже, не проявляют интереса к её жизни, опустила голову и поползла к задней двери, пытаясь скрыться в этом хаосе.

Сяхоу Дань, используя пистолет, сумел застрелить четверых яньцев. Однако прицелиться в остальных было трудно, и он случайно ранил охранника.

Увидев Сяхоу Даня с оружием в руках, яньцы не решались приблизиться.

Сколько осталось патронов? Три? Четыре? Он не мог точно вспомнить.

Глубоко вздохнув, он снова поднял пистолет, но тут раздался тревожный крик охранника:

— Ваше величество, позади вас!

Сяхоу Дань резко обернулся, едва успев увернуться от смертельного удара.

Ха Цина, незаметно подошедший сзади, вонзил свой меч в правую часть груди Сяхоу Даня.

Возможно, из—за того, что Сяхоу Дань привык к боли, он сначала почувствовал леденящий душу холод, а лишь потом ощутил саму боль.

Он машинально поднял руку и нажал на спусковой крючок.

Ха Цина упал.

Сяхоу Дань, стоя на коленях, не был уверен, стоит ли вытаскивать меч из своей груди. Рана начинала неметь, и он опасался, что она может быть отравлена. Тем не менее, он, стиснув зубы, вытащил меч, из которого хлынула кровь.

Стражники, видя, что ситуация становится всё более сложной, выбежали из зала под дождь, намереваясь спуститься с горы и найти подкрепление для императорской гвардии.

Но не успели они отойти далеко, как услышали свист сверху. Прежде чем они успели поднять глаза, стрела пронзила их сердца.

Из леса донесся возглас удивления, за которым последовал звук падения чего—то тяжелого.

После того как это повторилось несколько раз, Бэй Чжоу, который в это время сражался с Ту Эром, заметил это и, прервав сражение, крикнул из окна:

— В лесу засада! Они не дают нам спуститься с горы!

Вдовствующая императрица, которая почти достигла двери, вздрогнула и оглянулась на Сяхоу Дана. Сяхоу Дань, стоя на коленях, тоже посмотрел на неё снизу вверх.

Когда их взгляды встретились, он без тени сомнения направил на неё тёмное дуло пистолета.

Перед вдовствующей императрицей всё потемнело, и она инстинктивно издала жалобный крик.

Однако Сяхоу Дань, не колеблясь, опустил пистолет и с оглушительным грохотом выстрелил ей в ногу.

Вдовствующая императрица издала ещё один душераздирающий крик: — Сяхоу Дань, ты сдохнешь…

Сяхоу Дань, в ответ, произнёс: — Неужели мама планирует погибнуть вместе со мной?

Вдовствующая императрица пребывала в смятении, испытывая невыносимую боль, от которой по её щекам текли слезы и слизь.

— Что происходит? — воскликнула она. — Люди в лесу не мои! Мои люди находятся в городе!

Все случилось слишком быстро, чтобы Сяхоу Дань успел осознать происходящее. Но, услышав вопль вдовствующей императрицы, он все понял.

Принц Дуань.

Вдовствующая императрица продолжала кричать:

— Это не я, отпустите меня…

Сяхоу Дань с улыбкой произнес:

— Мама, я никогда не думал, что после стольких лет, проведенных вместе как мать и сын, сегодня мы оба встретим здесь свой конец. Но, к счастью, в этом несчастье есть и положительный момент — теперь твой мавзолей можно будет использовать.

Его улыбка стала более искренней, словно он был в радостном настроении.

---

По лицу вдовствующей императрицы потекли холодный пот и слизь. Она прошептала:

— Ты… ты сумасшедший…

Сяхоу Дань покачал головой:

— К сожалению, я пока не могу умереть.

Сколько у него осталось патронов? Два? Один?

Он поднялся и сразил еще одного яньца, который бросился к нему.

— Кто—то все еще ждет моего возвращения.

Ян Дуоцзе покинул боковой зал в нижнем дворце и направился к следующему. С самого начала раскаты грома снаружи были непрерывными, накатываясь волнами издалека и приближаясь, словно какое—то огромное существо на девяти небесах подходило ближе, желая использовать молнию как клинок, чтобы расколоть гору Бэй.

Сердце Ян Дуоцзе необъяснимо забилось, и он напряг мышцы шеи.

Очередной удар грома сотряс воздух, и дворцовый служитель, стоявший рядом с ним, был так поражен, что ручка зонтика наклонилась, и половина тела Ян Дуоцзе оказалась под дождем.

Ян Дуоцзе уже собирался склонить голову и войти в комнату, как его шаги внезапно замедлились, и он повернул голову в сторону зала жертвоприношений.

Был ли это последний звук… звуком грома?

Деревья на горе Бэй дрожали в пасмурную, неясную погоду. Вдали горизонт казался лужей густых чернил, растекающихся слой за слоем, облачные горы рушились, превращаясь в первобытный поток, низвергающийся вниз.

Вдруг в уголке его глаза промелькнула чёрная тень!

Ян Дуоцзе присмотрелся внимательнее и убедился, что это не обман зрения: кто—то стремительно бежал вниз по склону горы. Это был дворцовый стражник.

Стража покинула императора? Бежал ли он в панике или отправился за подкреплением? В зале жертвоприношений явно произошло что—то серьезное.

Ян Дуоцзе некоторое время боролся с собой, но в конце концов его чувство долга взяло верх над инстинктом самосохранения. Быть министром хотя бы один день означало выполнять свой долг. Он выхватил зонт у перепуганного дворцового служителя и поспешил к залу пожертвований.

К нему подбежали еще двое, одетые как тайные охранники Сяхоу Дана:

— Господин Ян, подождите!

Ян Дуоцзе остановился и спросил:

— Что там происходит?

Выражение лица тайного стражника было серьезным, и он коротко произнес:

— Люди Янь — убийцы.

Ян Дуоцзе мгновенно осознал серьезность ситуации и уже собирался снова броситься вперед, но тайный стражник остановил его:

— Мы собираемся предупредить императорскую стражу. Господин, не ходите в зал жертвоприношений и не спускайтесь с горы. Найдите укромное место, чтобы спрятаться, и не тратьте попусту доброту Его величества, — сказали они, оставляя Ян Дуоцзе и убегая в сторону темного леса.

Ян Дуоцзе в смятении замер на месте.

Доброта.

Ранее император отослал его прочь, потому что почувствовал неладное, и сознательно позволил избежать опасности.

Какой император ожидает, чтобы его министры спасали его в моменты, когда речь идет о жизни и смерти? Что за странные отношения отталкивают его министров?

Он вспомнил взгляд, которым Сяхоу Дань одарил его ранее. В нем не было ни улыбки, ни блеска, лишь холодный расчет — тот самый взгляд «мудреца, лишенного чувств», от которого ему всегда становилось не по себе.

До сегодняшнего дня Ян Дуоцзе всегда думал, что Сяхоу Дань считает его полезной шахматной фигурой.

Теперь он осознал: он действительно был полезен, но не императору.

Император хотел защитить его даже перед лицом смерти, потому что он был полезен для мира.

Тогда он не принимал всерьёз вдохновляющую речь Сяхоу Дана на разукрашенной лодке:

— Каждый должен стоять прямо и быть опорой Великого Ся.

Однако обещание императора было сильнее, чем девять священных котлов.

Ян Дуоцзе не мог понять, о чём он думал в тот момент. Он ощущал лишь онемение в конечностях и быстрый ток крови по венам. Не раздумывая, он направился к залу жертвоприношений, но, сделав всего несколько шагов, услышал странные звуки, доносившиеся из леса позади него.

Один из тайных стражников, который ранее остановил его, упал на землю с аркой в спине. Оставшийся в живых был вовлечён в ожесточённый бой.

Ян Дуоцзе поспешил укрыться за ближайшей колонной в коридоре и осторожно выглянул наружу. При ближайшем рассмотрении он увидел множество тел, лежащих на земле в разных направлениях по всему лесу. Помимо охранников и агентов секретной службы, там также находились несколько человек в гражданской одежде.

Человек, сражавшийся с тайной стражей в лесу, тоже был одет в гражданское. Эти люди, устроившие засаду, не показывали своих удостоверений, но Ян Дуоцзе не был глупцом. Немного поразмыслив, он понял, что это либо люди Янь, либо отряд самоубийц принца Дуаня.

Принц Дуань, вероятно, хотел, чтобы люди Янь убили Сяхоу Даня и вдовствующую императрицу.

Оставшийся тайный страж был опытным воином. Даже попав в засаду и получив ранения, он сумел стиснуть зубы и сразить нападавшего, прежде чем упасть на землю.

Дыхание Ян Дуоцзе участилось. Он заметил, что во время их схватки никто из тех, кто был в засаде, не пришел на помощь. Это означало, что враги в этом направлении были временно уничтожены, и в окружении образовалась брешь.

И вот, в этот момент…

Эта мысль еще не успела полностью сформироваться, как его тело уже отреагировало на призыв и вырвалось из укрытия.

Ян Дуоцзе никогда раньше не бегал с такой скоростью. Он углубился в лес, минуя тела, лежащие на земле, спускаясь все ниже и ниже, стряхивая с себя ветки и листья, капли дождя —

Гора становилась все круче, каждый шаг был скользким, и постепенно тропинка для ходьбы исчезла.

— Вон там! — донесся крик сзади.

Сколько же людей привлек этот незаконнорожденный принц Дуань?

Ян Дуоцзе подвернул лодыжку и упал лицом в грязь, погрузив руки глубоко в грязь, не в силах подняться. Когда он попытался оглянуться, то увидел, что кто—то на дереве позади него натягивал лук.

Ян Дуоцзе больше не пытался встать, а покатился прямо вниз по крутому склону. В головокружительном вращении он был похож на сломанную ветку, омываемый грязью и водой, все быстрее и быстрее, пока наконец не остановился, ударившись о поваленное гигантское дерево.

Все его тело пронзила мучительная боль, и он не мог сказать, сколько костей у него сломано. Его одежда была порвана, а плоть кровоточила. Ян Дуоцзе на мгновение задохнулся, оперся о гигантское дерево и продолжил спуск.

Сквозь просветы в деревьях он наконец увидел подножие горы.

Не успел Ян Дуоцзе насладиться радостью, как его внезапно охватил страх. Откуда—то сверху донесся звук натягиваемой тетивы.

Этот момент показался ему вечностью. В ушах звучал голос мёртвого тайного стражника: «Не растрачивайте впустую доброту его величества…»

Глаза Ян Дуоцзе наполнились слезами.

Он не должен, он не может умереть!

Собрав все свои силы, он резко отскочил в сторону.

Раздался звук рассекаемого воздуха и тяжёлого предмета, падающего на землю.

---

Ян Дуоцзе приподнялся, осмотрел свои невредимые конечности и, повернув голову, увидел, что нападавший, только что натягивавший лук, упал на землю с дротиком в теле.

— Господин Ян? — раздался женский голос.

К нему подбежали женщина и несколько мужчин, похожих на крестьян. Когда женщина заговорила, Ян Дуоцзе был потрясён, узнав голос Юй Ваньинь:

— Что с вами случилось?

— Императорская супруга Юй! — Ян Дуоцзе, не обращая внимания на происходящее, громко воскликнул: — В лесу все еще могут быть люди!

Юй Ваньинь резко остановилась и подняла голову. Под проливным дождем, среди деревьев, невозможно было разглядеть какие—либо фигуры.

Внезапно из—за деревьев сверкнул клинок. Не над деревьями, а за ними!

Этот клинок мгновенно оказался у нее перед глазами.

Ян Дуоцзе услышал, как Юй Ваньинь глубоко вздохнула.

В этот критический момент в ухе Ян Дуоцзе раздался взрыв, почти оглушивший его.

Этот звук был удивительно похож на тот, что доносился ранее со стороны зала жертвоприношений.

Ян Дуоцзе в панике закрыл уши руками. Сама Юй Ваньинь отступила на два шага и упала на землю. В теле нападавшего, который появился из—за дерева, теперь была кровавая рана, но он еще не был мертв и настойчиво замахивался на нее своим клинком.

Еще один взрыв.

На этот раз Ян Дуоцзе ясно увидел: Юй Ваньинь держала в руках странный предмет, направив его прямо в лоб мужчине.

Кровь и мозги мужчины попали на дерево позади него, образовав красно—белое месиво. Он покачнулся, прежде чем упасть на землю, и его клинок, катясь по земле, задел ногу Юй Ваньинь.

В последний раз, когда Юй Ваньинь совершила убийство, это было по приказу супруги Шу, и она не видела тело Сяомэй. Тогда её стошнило.

Теперь, когда перед её глазами лежал настоящий труп, она больше не чувствовала тошноты; всё казалось нереальным.

Сцена перед ней словно плыла, как во сне, и даже мёртвый юноша выглядел как бутафорский манекен.

В конце концов, разве весь этот мир не был иллюзией?

— Ваше высочество! – голос тайного стражника вернул её к реальности. — Вы ранены?

Желудок Юй Ваньинь сжался от боли, но она стиснула зубы и сдержала стон. Нет, даже в этом мире всё ещё был один настоящий человек.

Она повернулась к Ян Дуоцзе и настойчиво попросила:

— Расскажите мне о ситуации.

Ян Дуоцзе постарался кратко доложить.

Мысли Юй Ваньинь метались. Она взглянула на четырёх тайных охранников, которые следовали за ней, и указала на двоих из них:

— Вы двое, отведите господина Яна и обратитесь за помощью.

Тайный стражник: — Да!

— Господин Ян, — произнесла Юй Ваньинь, похлопав его по плечу, — будущее Великого Ся теперь в ваших руках.

Ян Дуоцзе, не проронив ни слова, покинул их.

Оставшиеся два тайных стражника были полны нерешительности:

— Ваше высочество…

Лицо Юй Ваньинь стало смертельно бледным, она крепко сжала пистолет.

— Со мной всё в порядке. Давайте поспешим подняться на гору.

В её хаотичном сознании внезапно возникла совершенно неуместная мысль: «Почему прошлой ночью, при свете ламп в коридоре, она не поцеловала его?»

Тайная стража двигалась с невероятной скоростью, неся Ян Дуоцзе на руках и бегом приближаясь к городским воротам.

Ян Дуоцзе был весь в крови, и императорская стража у ворот поспешно остановила их.

Ян Дуоцзе хрипло крикнул:

— Где командир Чжао? Отведите меня к командиру Чжао!

Чжао Учэн уже отдал приказ сообщать о любом развитии событий, и стражники у ворот не осмелились пренебречь этим приказом, послав кого—то за ним.

Когда Чжао Учэн увидел состояние Ян Дуоцзе, его сердце наполнилось тревогой: казалось, принц Дуань был близок к своей цели.

Пока Ян Дуоцзе продолжал звать на помощь, Чжао Учэн прервал его:

— Кто вы?

— Я… — ответил Ян Дуоцзе, назвав свою фамилию.

Чжао Учэн, поглаживая бороду, произнёс:

— В вашем положении, имея лишь несколько крестьян в качестве поддержки, вы осмеливаетесь утверждать, что вы из Императорской обсерватории, и надеетесь мобилизовать императорскую гвардию?

Ян Дуоцзе, охваченный гневом, лихорадочно искал что—нибудь, что могло бы подтвердить его личность. Однако все предметы, способные его идентифицировать, были утеряны во время падения с горы.

Чжао Учэн отдал приказ страже: «Арестуйте его для допроса».

Кровь в теле Ян Дуоцзе заледенела. Он понимал, что может найти способы проявить себя, но оставалось лишь гадать, останется ли кто—нибудь в живых на горе Бэй к тому времени, когда он избавится от всех этих неприятностей.

Тем временем, под проливным дождем, Бэй Чжоу и Ту Эр сражались в ожесточённой схватке, обмениваясь сотнями движений, но ни один из них не мог одержать верх.

В плане боевых искусств Бэй Чжоу значительно превосходил Ту Эра, который мог сражаться только левой рукой. Однако Ту Эр был полон решимости умереть, каждое его движение было нацелено на взаимное уничтожение, как будто он желал погибнуть вместе с Бэй Чжоу на месте.

Бэй Чжоу, с другой стороны, все ещё беспокоился о Сяхоу Дане, который находился в зале жертвоприношений, и в этот момент его мысли были заняты только этим. Он был подавлен.

В зале жертвоприношений.

В зале почти все были на земле: одни — мертвы, другие — ранены и не могли двигаться.

Во всем зале на ногах остались только трое яньцев.

Они были элитой под командованием Ту Эра, прошедшей через множество битв и испытаний. С каждой новой битвой они становились все более жестокими. Даже на этом последнем этапе они не останавливались. Они держали останки мертвых охранников перед собой, словно щиты, и шаг за шагом приближались к своей цели.

Сяхоу Дань, сидя на земле в глубине зала жертвоприношений, был весь в крови. В одной руке он сжимал пистолет и медленно водил им взад—вперёд, словно пытаясь найти уязвимое место.

Однако в глубине души он осознавал, что это лишь блеф. В пистолете больше не было патронов.

Враг продолжал медленно приближаться.

Сегодня он действительно не сможет вернуться, не так ли?

Сяхоу Дань оглянулся на полумёртвую вдовствующую императрицу, чувствуя лишь глубокое сожаление. Если бы он знал, что сегодня не выживет, то не стал бы тратить пулю на её ногу, а сразу же утащил бы её за собой.

Он о многом сожалел.

Он не увидит, как принц Дуань преклонит перед ним колено. Он не увидит, как две страны прекратят войну, собрав обильные урожаи проса. Он не выполнил своих обещаний, данных Чэнь Цзиньтяну и другим министрам, позволить им увидеть чистые реки и спокойные моря, гармоничные времена и изобильные годы.

Мимолётные сожаления, словно тени, промелькнули в его сознании. Однако самым ярким образом, который он запомнил, был маленький горячий котелок в Холодном дворце. От него исходил пар, и слышалось бульканье.

Если бы он только мог увидеть её снова…

В этот момент три взрыва прозвучали один за другим. Трое мужчин, которые преграждали ему путь, упали, открыв широко распахнутую дверь позади себя.