Онлайн чтение книги Это просто смешно This Is Ridiculous
2 - 26 Противодействие отравлению посредством отравления

Словно кошмар, прорвавшийся в реальность: исхудавший безумный император и его возлюбленная убийца встретились взглядом.

Точно как в их самую первую встречу, он нахмурился, сбитый с толку, молча вглядываясь в неё.

Спустя некоторое время приоткрыл губы. Голос его был хриплым, надломленным:

— …Ваньинь?

Юй Ваньинь наклонила ладонь и рассыпала порошок из фарфорового флакона, мягко припудривая раны на его теле.

Алая кровь заструилась вновь, окрашивая постель широкими пятнами.

Мышцы Сяхоу Даня напряглись, но в лице почти ничего не изменилось. Эта боль была ничтожна по сравнению с той, что разрывала его мозг. Почти незаметная.

Он снова позвал, будто ища её:

— Ваньинь?

Юй Ваньинь улыбнулась:

— Как ты?

…

Он медленно улыбнулся в ответ:

— В порядке. А ты?

Служанки стояли по периметру, не поднимая глаз, не позволяя себе ни малейшего удивления.

Юй Ваньинь использовала почти половину порошка, прежде чем силы покинули её, и она обессиленно опустилась рядом с ним. Сяо Тяньцай поспешно принял флакон из её рук.

Она хотела было жестом показать ему, чтобы следил за эффектом и при необходимости добавил ещё, но, открыв рот, смогла издать лишь слабый звук.

Сяо Тяньцай, со слезами на глазах, прошептал:

— Не волнуйтесь, Ваше Величество.

Юй Ваньинь кивнула и с усилием сжала ладонь Сяхоу Даня.

Снаружи вбежал гвардеец, растерянно воскликнув:

— Ваше Величество! Безмолвная служанка прокусила восковую капсулу и покончила с собой…

Юй Ваньинь осталась спокойна. Ещё во время разговора с ней она поняла, чем это скорее всего закончится. Выпущенную стрелу не вернуть — если уж выбирать, то хотя бы спасти одного.

Она проигнорировала гвардейца и вновь обратилась к лицу рядом, стараясь врезать в память каждую черту.

Сяхоу Дань не понимал, что она сделала. Он думал, это просто предсмертная ясность. И поспешил прошептать:

— Живи хорошо.

Юй Ваньинь слабо улыбнулась:

— Угу.

— Поцелуешь меня?

— Хорошо…

Наступила тьма.

Ветер не утихал, неся в себе первое дыхание ранней весны.

Прошёл год.

Императорская тюрьма.

Сырая темница, тесная и зловонная. Сквозь решётку проникал лишь один тусклый луч света, освещая искажённую тень в углу.

Сяхоу Бо сидел, привалившись к стене, с закрытыми глазами — это было единственное, что он ещё мог. Его потрескавшиеся губы беззвучно шевелились, словно он считал что-то. Если бы кто-то подошёл ближе, то услышал бы, как он просто считает, раз за разом.

Без дня и ночи, без звуков, лишь немые стражники приносили мерзкую похлёбку. Чтобы не потерять рассудок, он пытался отсчитывать время.

Но сегодня всё было иначе.

К решётке подошли шаги. Кто-то поставил еду, но не ушёл сразу.

Через несколько мгновений тишина, державшаяся год, была нарушена:

— Ваше Высочество.

Сяхоу Бо замер, а потом медленно обернулся.

Голос повторил — с хрипотой:

— Ваше Высочество.

Он узнал этого человека — бывший подчинённый.

— …Как ты попал сюда?

— Я недостоин милости! — бывший подчинённый тут же припал к земле. — Стража здесь неподкупна. Я ждал год, и лишь благодаря сегодняшней сумятице и колебаниям сердец сумел подкупить одного и пробраться внутрь. Но мне позволено сказать всего пару слов, потом меня прогонят…

Сяхоу Бо уловил главное:

— Сумятица?

— Да. Ваши приказания перед прошлогодними беспорядками в столице я помнил. Обошёл множество преград, убедил наследного принца и пытался склонить императрицу Юй к цареубийству.

— Удалось?

— Не совсем. Сяхоу Дань мёртв, но эта змея Юй Ваньинь уцелела и, как императрица Лю, захватила власть! Но небо не слепо — женщина не может править. Засуха охватила страну.

— Засуха?.. — Сяхоу Бо вздрогнул. Будто вспоминал сон.

— Поля пусты, народ голодает. Говорят, это кара за то, что ведьма узурпировала трон. Мятежи повсюду. Её дни сочтены.

Со слезами он продолжил:

— Я ищу ваших бывших людей. Когда Юй Ваньинь падёт, мы воспользуемся неразберихой и вызволим вас.

Раздались шаги. Стража шла выгонять его.

Он успел прошептать:

— Потерпите ещё полгода. Пришла ваша очередь вернуться…

Он ушёл.

Темница вновь погрузилась в гробовую тишину. Даже счёт не возобновился.

Спустя неизвестно сколько — в углу раздался глухой смех.

Никто не пришёл унять заключённого, и он продолжал смеяться — всё громче, всё безумнее, пока смех не перешёл в настоящий припадок.

В тех углах тюрьмы, откуда его было не видно, стояли стражники. Лица — каменные, взгляды — одинаково насмешливые.

За пределами столицы.

Весенний свет был мягок, и всё живое тянулось к жизни. Обычно пустынные пригороды сегодня наполнились повозками и всадниками. Знатные дамы и гости в лучшем наряде прогуливались под тёплым солнцем, поднимая ароматную пыль.

Настал праздник Цинмин — время весенних прогулок и поминовения усопших.

Убрав могилы, люди рассаживались на траве, делили угощения, пили вино, громко шутили и, смеясь, делились радостью с ушедшими.

В ушах князя Дуань, пережившего войны и мятежи, нынешний мир казался чудесной тишиной.

Только возле нескольких новых, величественных могил было непривычно пусто. Охрана держала зевак на расстоянии, неподалёку стояло всего несколько ничем не примечательных карет.

Эр Лань убрала могилу Чэнь Цзинтяня, зажгла благовония и сожгла бумажные деньги — для посмертного мира.

Сзади ей протянули охапку цветов, ещё покрытых росой.

— Вот, положи с подношениями, — сказала Юй Ваньинь.

Эр Лань удивлённо приняла букет и заметила среди лепестков горсть зелёных зёрен. Улыбнулась:

— Ваше Величество подумали обо всём.

Чэнь Цзинтянь продержался до самой осени, прежде чем болезнь забрала его.

Засуха, как и предсказывали, действительно настала. Но по его указу во всех провинциях заранее посадили просо и другие засухоустойчивые культуры. Кроме того, ещё за год до того в стране начали тайно накапливать зерно. Империя Ся была готова — и голода, предсказанного в исходной истории, так и не случилось. Во время осеннего сбора урожая Чэнь Цзинтянь спокойно закрыл глаза — рядом были те, кто его понимал.

Эр Лань бережно уложила букет среди подношений и тихо произнесла:

— Брат Чэнь, война с Яном окончена. Ту Эр стал царём Яна и вновь прислал союзный договор. Наступил мир. Брат Чэнь, отсюда ты можешь видеть, как год за годом поспевают богатые урожаи.

---

Неподалёку на надгробии Ван Чжао, наконец, появилось его настоящее имя. Ли Юньси и Ян Дуоцзе, совершив поминовение, пригласили молодых чиновников выпить. Под хмельком они наперебой хвастались своей близостью с покойным, делая вид, будто всегда были его друзьями.

Теперь они оба занимали высокие посты: один — в Министерстве доходов, где, используя данные старой переписи, возвращал землю народу; другой — в Министерстве кадров, где проводил особые экзамены для выявления талантов. Молодые чиновники слушали с благоговейным вниманием, почти делая заметки.

Восточный ветер нёс вести; год за годом он сметал алую пыль с румяных щёк, не ведая забот о человеческих взлётах и падениях.

Половина из шести учёных, с которыми они когда-то плыли на лодке, теперь спали вечным сном.

Оставшиеся — жили в той блистательной картине, которую когда-то вместе нарисовали.

Один лепесток, пойманный лёгким ветром, опустился на волосы Эр Лань.

Юй Ваньинь протянула руку, сняла его и тихо прошептала:

— Ли Юньси сегодня уже несколько раз на тебя смотрел. И на днях спрашивал.

Эр Лань усмехнулась:

— Ваше Величество, вы решили сосватать меня?

— Не совсем, — Юй Ваньинь встала и потянула её за собой. — Пройдёмся.

Они пошли вдвоём, скрываясь в тени цветущих деревьев, подальше от посторонних глаз.

— Такое дело требует взаимности, — сказала Юй Ваньинь. — Если ты не хочешь, я тебя прикрою.

Эр Лань задумалась:

— Он говорил со мной наедине. Сказал, что понимает — не сравнится с братом Чэнем. Но теперь, когда его нет, он — единственный в дворце, кто хоть немного меня знает. Мол, если уж уходить, то лучше выйти за него. Как супруги, движимые одной целью, мы бы продолжили борьбу.

Нет стен, в которых не гуляет ветер. С годами, работая вместе, люди начали что-то подозревать — слухи о том, что Эр Лань женщина, усилились и дошли даже до Юй Ваньинь.

Именно эти слухи и подтолкнули Ли Юньси на разговор. Он покраснел до ушей и весь разговор не смотрел ей в глаза.

Этот упрямец, всегда стоявший на страже долга и правил… Сколько же мужества ему понадобилось, чтобы решиться на это?

— Но ты… всё же отказала? — спросила Юй Ваньинь.

Эр Лань молчала, потом вздохнула. Замедлила шаг:

— Теперь, когда экзамены возобновлены и талантливые кадры появляются один за другим, Эр Лань может спокойно уйти. И всё же… — Она взглянула на Юй Ваньинь. — Меня тревожит Ваше Величество.

Юй Ваньинь ощутила, как её сердце наполнилось теплом.

Эр Лань поправила ей прядь волос:

— Всё-таки, совместное правление императора и императрицы — всегда на слуху. Сейчас вас уважают, никто не смеет перечить. Но если однажды случится ошибка…

— Ошибки не беда, — раздался голос сбоку.

Сяхоу Дань медленно вышел из-за деревьев, оставив стражу и слуг позади. Сняв тяжёлую императорскую корону, с наполовину собранными волосами, он выглядел скорее утончённым господином, случайно забредшим в цветущий сад, чем правителем.

Но слова его продолжились:

— Все успехи — Её Величества. Все ошибки — мои. Благородные чиновники пусть дают советы — Её Величество выслушает. А если кто-то решит воспользоваться ситуацией — ну, у меня же может снова начаться приступ безумия, и я могу… «случайно» кого-нибудь прикончить на совете.

Эр Лань: …

Она поспешно склонилась в поклоне.

Юй Ваньинь подошла к нему:

— Ты уже поклонился у могилы дяди Бэя?

— Да. Пришёл забрать тебя обратно во дворец, — Сяхоу Дань взял её за руку. Его пальцы дважды ласково провели по её ладони. В глазах его светилась неизбывная нежность.

Весенний ветер, лёгкий и тёплый, рассказывал о безмерной тоске.

— Подожди, я ещё не договорила, — Юй Ваньинь сжала его пальцы. — Иди в карету, укройся от ветра.

— Я послушаю, — отказался Сяхоу Дань.

— Не мешайся, ступай уже…

Эр Лань изо всех сил делала вид, что ничего не замечает.

Наконец Юй Ваньинь вытолкала Сяхоу Даня и повернулась к Эр Лань:

— Честно говоря, мне не хочется тебя отпускать. Ли Юньси и Ян Дуоцзе сейчас на подъёме — тебя не задевает, что проигрываешь им?

Эр Лань удивлённо подняла голову:

— Но ведь теперь все знают, что я женщина.

— А мне как раз нужны люди, чтобы открывать женские школы по всей стране.

Юй Ваньинь взяла её за плечи:

— Ли Юньси ошибся в одном — не он один знает тебя. У тебя есть амбиции, ты оставишь след в истории. Зачем прятаться под чужим именем?

Спустя какое-то время Эр Лань вернулась с отсутствующим видом.

Молодые чиновники всё ещё устраивали пикник на прежнем месте. Увидев, что она вернулась одна, удивлённо спросили:

— А где Её Величество?

Ли Юньси, всё ещё чувствовавший себя неловко, бросил на неё взгляд, затем опустил голову и принялся крутить в руках чашку с вином.

— Его Величество забрал её, — спокойно ответила Эр Лань.

Ян Дуоцзе не удержался от смеха:

— Они и вправду не могут расстаться ни на миг.

— …Пей! — раздражённо сказал Ли Юньси и залпом осушил чашу.

В карете.

— Согласилась? — спросил Сяхоу Дань.

— Сказала, подумает. Согласится.

Сяхоу Дань тихо усмехнулся, затем закашлялся:

— Её Величество мудра.

— Простудился?

Он замялся:

— Нет.

Юй Ваньинь нахмурилась.

Улыбка Сяхоу Даня постепенно исчезла. Он виновато взял её за руку:

— Утром на могиле было прохладно… Вернёмся — выпью имбирного отвара.

Даже весной его пальцы оставались холодными. Юй Ваньинь тихо вздохнула, отвернулась и приподняла занавеску, глядя на зелень за окном.

— Такая прекрасная весна, не хмурься, — мягко сказал Сяхоу Дань. — Этот год ведь был лучше? Я ещё много лет побуду с тобой.

Юй Ваньинь, словно услышав, что-то важное, подняла брови и улыбнулась.

---

Год назад.

После того как Юй Ваньинь побежала в боковой зал, охрана по приказу схватила немую служанку. Та, к удивлению всех, не сопротивлялась — просто спокойно сидела, дожидаясь.

Спустя мгновение она вдруг обмякла, из семи отверстий на лице пошла кровь.

Стража была потрясена. Когда ей разжали рот, оттуда выкатилась половинка восковой капсулы.

У немой служанки оставалась одна последняя тень дыхания. Её тут же начали допрашивать, требуя сказать, где противоядие. Но она лишь улыбнулась:

— Нет противоядия… Выспиться — и всё пройдёт.

Под недоумёнными взглядами стражников она беззвучно испустила дух.

Юй Ваньинь очнулась на следующий день — полностью здоровая.

Позже Сяо Тяньцай тщательно изучил порошок из фарфорового флакона. Некоторые ингредиенты действительно были собраны в дворцовых садах, но другие не удавалось найти ни в одном из известных мест. Только после долгих поисков и обнаружения странного запаха в партии подарочных коробок они осознали, что дерево, из которого были сделаны эти коробки, относится к ядовитым породам.

Та партия была как раз теми самыми подарками, которые юный кронпринц с радостью преподнёс Юй Ваньинь.

Отправившись по следу, они арестовали кронпринца и его приближённых, допрашивали одного за другим, пока не восстановили всю картину.

Кронпринц, поняв, что теряет положение, а возможно, и жизнь, решил больше не ждать и ударить первым.

Как раз в это время к нему подошла немая служанка, проникшая во дворец. Она прямо сказала, что умеет обращаться с ядом, но не может собрать все компоненты — нужна его помощь.

И тогда кронпринц, под видом подношения подарков, собрал для неё нужные ингредиенты и даже предложил лучший план: не отравлять императора напрямую, а сначала вывести из строя императрицу, а затем, с помощью «противоядия», заставить её действовать лично.

Он не только хотел убить Сяхоу Даня, но и планировал сделать это руками Юй Ваньинь. Даже если бы императора удалось спасти, он бы наверняка устранил императрицу. А если бы ему повезло, он бы избавился от двух главных угроз одновременно.

Такой план был не по зубам юному кронпринцу — за ним стояли остатки фракции принца Дуань.

К несчастью, после заключения кронпринц впал в отчаяние и, надеясь спасти свою жизнь, немедленно выдал своего соратника. Тот попытался бежать, но был схвачен стражей. Несколько дней жестоких допросов — и он, рыдая, сдался.

Во всей этой истории лишь одно пошло не по плану: безмолвная служанка не до конца подчинилась приказам.

Она не только не причинила Юй Ваньинь настоящего вреда, но и сперва отправилась в маленькую аптеку, чтобы попытаться отравить Сяхоу Даня собственноручно. После многократного анализа ни одна иная версия не объясняла её поступка — она явно хотела оправдать императрицу.

Убийца, что до мозга костей ненавидела империю Ся, сберегла единственную крупицу доброты именно для Юй Ваньинь.

Но когда Юй Ваньинь обо всём этом узнала, немая служанка уже была похоронена.

Юный кронпринц был лишён титула и на всю оставшуюся жизнь заточён в удалённой резиденции.

Что до принца Дуань, Сяхоу Дань от души приготовил ему весьма креативный подарок.

Раз в несколько месяцев в императорскую тюрьму отправляли того самого старого соратника, чтобы он «сыграл спектакль» — разжигал в сердце принца Дуань мечты о великом возвращении. При его упорстве и силе воли он наверняка вытерпит любые лишения ради этой крохи надежды, продолжит есть баланду и терпеливо ждать.

А ещё через три-пять лет, когда обманывать станет невозможно, ему мягко расскажут правду.

Вернувшись во дворец, Сяхоу Дань действительно зажал нос и выпил чашку имбирного отвара, затем добросовестно надел меховую накидку из лисьего меха, укутавшись в неё так, будто за окном стояла зима.

В организме Сяхоу Даня десятилетиями копился яд, который серьёзно подорвал его здоровье. Хотя яд был успешно выведен из организма, он оставил после себя тяжёлые последствия. В течение полугода Сяхоу Дань балансировал на грани жизни и смерти, и лишь недавно начал постепенно восстанавливаться.

За прошедший год двор привык к совместному правлению императора и императрицы.

Теперь, когда император вернулся к делам, Юй Ваньинь вовсе не собиралась сдавать позиции и продолжала ежедневно присутствовать на утренних собраниях. Все красные пометки на докладах были выполнены её рукой.

Когда чиновники стали выражать недовольство в виде жалоб, Сяхоу Дань был первым, кто пришёл в ярость.:

— Придворные врачи велели мне не перенапрягаться, а вы хотите, чтобы я трудился один? Надеетесь, что я не доживу до старости?

Чиновники молча кивнули, не решаясь возразить. Возможно, лишь спустя несколько лет они осознают, что Сяхоу Дань говорил искренне.

Однако за этот год большинство из них уже убедились, что, несмотря на неказистый почерк императрицы, она оказалась именно тем правителем, которого они так ждали — уравновешенной, быстрой в решениях, ценящей результат и не любящей пустых споров. Время от времени она предлагала удивительные инициативы, будто смотрела на мир с иной высоты, но при этом никогда не пренебрегала советами и охотно прислушивалась к чужому мнению.

Казалось, она обладала богатым опытом настоящей работы «на передовой».

Сегодня был день отдыха, и даже дворцовой прислуге позволили взять полдня выходного. Они расслабленно грелись на солнце в императорском саду, время от времени перекликаясь весёлым смехом.

После обеда император и императрица спокойно сидели друг напротив друга у окна и пили чай.