Онлайн чтение книги Выживая в игре за варвара Surviving the Game as a Barbarian
287 Причина и следствие (Часть 3)

После того как Рейвен покинула библиотеку, я хотел последовать за ней до ее дома, но отказался от этой идеи. Это было бы не очень вежливо по отношению к товарищам. Причина, по которой она до сих пор не говорила о своей семейной ситуации, заключалась, вероятно, в том, что она не хотела, чтобы об этом стало известно. Если мне действительно интересно, лучше спросить ее саму, когда я вернусь.

…Итак, а что делать дальше?

После ухода Рейвен я снова попытался составить свои планы, но бросил, потому что не мог сосредоточиться.

После того как я поел и немного повалялся на кровати, Амелия вернулась со своих ранних дел.

—...Ты весь день занимался этим?

— Да, и что?

Ты же сама сказала, чтобы я сидел дома.

Когда я уставился на нее такими глазами, Амелия покачала головой и достала из сумки что-то тяжелое.

— Вот, возьми.

—...Деньги?

— Это деньги от продажи снаряжения и предметов, полученных от мародеров. Я разделила их ровно пополам, так что начни с того, что завтра найди себе снаряжение в городе.

— О, это довольно много.

— В Ноарке не так много кузниц, так что добыть снаряжение будет непросто. Поэтому не трать деньги на что-то шикарное, только на то, что тебе нужно.

Ох, ты и твои придирки.

— А твоя работа? Как она продвигается?

— Она еще в процессе.

Амелия сказала, что сообщит мне, когда будет результат, и куда-то ушла, сказав, что у нее есть дела. Очевидно, она зашла только для того, чтобы передать мне деньги.

Завтра поем мясо на гриле.

Как только рассвело, я вышел пораньше и направился в торговый район Коммельби, который назывался «Свободным Рынком». Я отправился в кузницу, которой обычно пользовался, и попросил изготовить на заказ кое-какое снаряжение. Они сказали, что это займет около трех недель.

20 лет назад дела здесь тоже шли неплохо.

Что ж, это логично. В Коммельби было не так много кузниц с хорошей рентабельностью, которые занимались бы и высококлассным снаряжением, как это.

Надо будет осмотреться, пока я здесь.

После этого мне нечем было заняться, и я отправился бродить по городу и осматривать достопримечательности. Я зашел на Центральную Биржу, чтобы проверить цены, расспросил ближайших исследователей о популярных закусочных двадцатилетней давности и так далее.

С пользой проведя время до самого последнего вагона, я вернулся в трактир, выпил и лег спать.

На следующий, 3-ий день, я посетил Святую Землю.

Ух, как меня трясет.

Я немного опасался, что кто-нибудь подойдет и заговорит со мной, сказав, что у меня незнакомое лицо.

Может, это из-за большого количества населения? Да и атмосфера на Святой Земле 20 лет назад была совсем другой.

К счастью, ни одно из моих опасений не оправдалось. В отличие от нашего поколения, которое запомнило имена и лица всех, кто выпустился в нашем году, а также старше и младше нас, здесь многое было по-другому.

Ладно, просто оставлю письмо и убегу.

Побродив немного у шатра вождя, я сунул ему письмо, которое написал накануне, пока его самого не было дома. Затем я покинул Святую Землю и посетил церковь Реатлас. По совпадению, там объявили о поручении, как раз подходящем для меня. Оно заключалось в ремонте здания под церковью. В награду за него давали только очки заслуг, и это была практически волонтерская работа.

— Получено.

Комиссия начиналась через 3 дня, поэтому я только подал заявку и вышел на улицу. Сегодняшняя работа была практически закончена, но времени оставалось еще довольно много, поэтому я переместился в библиотеку.

Пока я, как и вчера, спокойно приводил в порядок свои мысли, стул напротив меня с шумом пододвинули.

*Тук!*

Значит, ты снова здесь.

— Рад тебя видеть, Аруа.

—…

Хотя я поприветствовал ее и даже назвал по имени, Рейвен была угрюма.

— Почему ты не пришел вчера?

Она говорила так, будто мы должны были встретиться. Но ведь в прошлый раз именно она ушла, не оглянувшись.

— Ты ела?

— Да.

Рейвен ответила, что съела кусок хлеба, который принесла из дома.

Как это можно назвать едой?

— Пойдем поедим мясо.

—...Мясо?

— Тебе оно не нравится?

— Не знаю.

— Не знаешь?

— Я никогда его не пробовала.

Эта девочка собиралась довести меня до слез.

— Тогда попробуй сегодня. Что ты делаешь? Быстрее вставай. Ты можешь позаниматься в другое время.

— Но...

— Мы идем в ресторан прямо напротив, так что не волнуйся.

— Я вовсе не волнуюсь.

Видимо, то, что с ней обращались как с ребенком, ее раздражало, потому что Рейвен закрыла книгу и встала со стула. Затем она переместилась на одно место ниже и села чуть дальше от меня.

— Не надо меня жалеть. В будущем я смогу покупать такие вещи, как мясо, на свои собственные деньги.

Я догадался, что попытка купить ей что-то задела ее гордость.

Упс, это была моя ошибка.

У такого типа людей должен быть подходящий для них подход.

— О, прости, если ты так подумала.

Когда я честно извинился, Рейвен снова встала со стула.

— Я никогда не встречала взрослых, которые извиняются. Поэтому я пропущу это мимо ушей.

Затем она вернулась на свое прежнее место. Она была кошкой или кем-то еще?

— Сейчас я буду читать, так что не перебивай меня.

Рейвен заговорила твердым голосом и действительно начала читать.

Я был немного ошарашен.

Когда это я ее перебивал?

—…

—…

В любом случае, время шло в тишине, сохраняя подходящую дистанцию между нами.

*Шелест*

Когда она перелистнула последнюю страницу книги, Рейвен снова заговорила:

—...Ты исследователь?

Честно говоря, мне было интересно, когда она это спросит.

Дети были очень взволнованы такими вещами.

— Да, исследователь.

— Какого ранга?

— 5-ый ранг, нет, 6-ой.

Я быстро исправился. На всякий случай я рассудил, что правильнее всего давать все ответы, основываясь на данных Нивеля Энзе.

— Это высоко?

— Это нормально. Большинство исследователей, о которых пишут в книгах, были бы 4-го ранга.

— Хм, понятно.

Удивительно, но Рейвен не стала спорить, говорить, что у меня низкий ранг, и вообще смотреть на меня свысока. Она лишь выразила свое любопытство.

— Можешь рассказать мне?

— Про Лабиринт?

— Да.

После этого, словно играя с ребенком, я рассказывал ей несколько преувеличенных истории о том, что случилось со мной в лабиринте, и интересных истории, которые я слышал, работая исследователем. Плохие истории я по возможности опускал. Случай Рейвен отличался от случая Двалки. Нужно было защитить невинность ребенка.

— Интересно. Все варвары такие же, как ты?

— Нивель Энзе.

— О, прости. Впредь я буду называть тебя правильным именем.

Вопреки первому впечатлению, когда она казалась сумасшедшим ребенком, Рейвен оказалась на удивление приземленной. Она была внимательна и старалась не делать другим того, что ей самой не нравилось.

Однако одного ей все же не хватало.

— Почему ты постоянно затеваешь драки со взрослыми?

— Я не затевала драку.

— Уверен, что такой умный ребенок, как ты, знает лучший способ решения проблем, нежели шарахать людей током.

—...Я этого не знаю.

Во время разговора с ней я почувствовал, что Рейвен очень хочет, чтобы ее признали. Ну а у кого нет такого желания? Но ее желание было в несколько раз хуже, чем у ее сверстников. Возможно, удар током по прохожим, преграждающим путь, был проявлением этой психологии. Возможно, ей хотелось показать, что она маг, независимо от того, кто это был. Но, скорее всего, она так и не получила желаемой реакции.

По моему опыту, после внезапного удара током в голову приходила только одна мысль: Неужели этот ребенок не в своем уме?

— Тогда я пойду. До свидания.

Время было чуть раньше, чем вчера, но Рейвен покинула библиотеку, словно убегая от неудобной темы.

А я вернулся в свое жилище.

И прошло 3 дня.

***

Эпоха двадцатилетней давности.

Было время, когда я каждый день бродил по улицам, восхищаясь этим фактом, но быстро потерял интерес. Что такого особенного было в двадцатилетней давности? Все жили одинаково, в конце концов. Так что последние три дня, если не считать общения с Рейвен в библиотеке, я в основном сидел в трактире.

О, если подумать, я забыл сказать ей, что не смогу прийти сегодня.

Встречаясь и общаясь каждый день в течение нескольких дней, я довольно близко сошелся с Рейвен. Теперь я не только рассказывал ей истории о Лабиринте, но и она сама начала рассказывать о своей семье.

…Это было неожиданно.

Рейвен была из неполной семьи, но не потому, что ее отец умер.

Судя по всему, он ушел из дома год назад после любовной связи. К слову, ее отец тоже был магом. Неудивительно. Я удивлялся, как это возможно, что ребенок может научиться магии, просто читая книги в библиотеке, независимо от того, насколько он умен, но это потому, что ее отец заложил основы.

«В общем, вот почему мама не хочет, чтобы я училась магии. Она даже продала все книги, которые были у нас дома. Наверное, они напоминали ей о том человеке».

Я был немного ошарашен тем, что вот так ни с того ни с сего узнал об истории ее семьи, но Рейвен говорила бесстрастно. Как мне показалось, это было частью ее защитного механизма. Если она притворялась, что все в порядке, перед другими, то и ей самой казалось, что все в порядке.

Ха, честно говоря, это разрывало мне сердце...

И вот недавно я нашел новую цель. Эта цель заключалась в том, чтобы помочь Рейвен попасть в Магическую Башню. Даже без меня она когда-нибудь станет членом Магической Башни, но...

Чем раньше она туда попадет, тем лучше.

Возможно, когда я вернусь в будущее, Рейвен станет еще более великим магом.

Хм, тогда изменилась бы и наша первая встреча?

А как она может измениться?

Возможно, это лишь немного облегчит битву с Вампиром, а если нет — неважно. Прошлое уже было изменено. Я оставил письмо в Святой Земле.

Мало того, через три недели мне предстояло отправиться в Ноарк вместе с Амелией и спасать жизнь человека, который должен был умереть.

Если все равно что-то изменится, лучше вызвать изменения, которые пойдут нам на пользу.

*Топ!*

Прибыв к месту назначения, я глубоко вздохнул у входа.

Это заставляет меня нервничать.

Это был приют при церкви Реатлас, место, где Двалки провел свое детство.

— А, вы Нивель Энзе?

— Верно.

— Если вы подождете здесь немного, руководитель комиссии расскажет вам о том, что нужно сделать сегодня. Не хотите ли чего-нибудь выпить?

— Нет, все в порядке.

Я зашел в приют, сказал, что пришел работать волонтером, затем сел и стал ждать. В это время вышел мужчина крепкого телосложения и повел меня и волонтеров на территорию.

— Как вы видите, здание довольно старое, поэтому некоторые помещения неудобны и опасны для пребывания детей. Мы разделили группы на опытных и новичков, так что давайте сегодня потрудимся.

Моя работа здесь в течение следующей недели заключалась в ремонте старого здания.

От этого я чувствовал себя немного странно.

В последний раз, когда я был здесь, моя должность заключалась в переноске багажа перед сносом, а не в ремонте.

— Эй, варвар! Утренняя работа закончена, так что иди и отдохни!

В общем, я сделал то, что мне было велено, и в свободное время отправился на пустырь, где играли дети. Найти Двалки оказалось несложно. Все бегали вокруг, но один ребенок читал книгу в одиночестве в тени дерева.

…Значит, и тогда у него не было друзей.

Попив воды из фляги, я небрежно подошел к тени и сел рядом с ним. Но я не мог вспомнить, какие реплики я готовил, чтобы сблизиться с ним естественным образом. Все, что я мог вспомнить, — это последние минуты жизни этого парня. Я так много хотел сказать ему, если мы когда-нибудь встретимся снова.

— Я... я уйду с дороги. Вы можете отдохнуть...

Мой пристальный взгляд, казалось, обеспокоил его, так как Двалки заколебался и встал.

Только тогда я пришел в себя.

Сентиментальностью займусь позже, а сейчас надо сделать то, что нужно.

— Садись.

— Д-да!

—...Можешь говорить спокойно. Я тебя не съем.

—…

На мои слова Двалки снова сел, но, словно сидел на гвоздях, он был слишком занят, наблюдая за мной краем глаза.

Боже, я и не знал, что он такой покорный.

— Как тебя зовут?

— Риол.

— Фамилия?

—...Я не хочу говорить.

— Я Нивель Энзе. Исследователь 6-го ранга.

— Да...

Ха, теперь это выглядело так, будто я его достаю. Разве детям обычно не нравится, когда сюда приходят исследователи?

Да, как этим детям.

— Ух ты, варвар!

— Это татуировка? Не больно?

Когда я сидел на земле, дети с любопытством подходили ко мне. Когда я сказал, что являюсь исследователем, они умоляли меня рассказать им о Лабиринте. Я изучил лицо Двалки, который, не дождавшись ответа, отошел в угол.

Он мог бы уйти, но раз он все еще здесь, значит, ему тоже интересно.

Я догадался, что Двалки хочет услышать о Лабиринте, потому что он издалека смотрел в эту сторону. И тогда я всерьез приступил к распаковке сборника рассказов. Конечно, я рассказал им другую версию истории, полную мечтаний и невинности, которую я поведал Рейвен.

— Гоблин! Ты убивал Гоблинов?

— Конечно, убивал. После того как я раздавил глазное яблоко вот так, я сжал кулак вот так. Их черепа были такими твердыми, что мне пришлось ударить три раза.

— Ого...

— Это напоминает мне случай, когда я внезапно наступил на ловушку. Тогда я думал, что действительно умру. Я даже не мог пользоваться ногой, потому что мышцы и сухожилия были разорваны. Я несколько часов ползал в темноте, не имея возможности нормально ходить, и искал кого-нибудь, кто мог бы меня спасти.

— Э-э...

— Да. Об этом до сих пор трудно вспоминать. Кажется, из голени торчала кость, и ох, как больно было каждый раз, когда кость касалась пола. А на полпути еще и парализующий яд Гоблинов перестал действовать, и я подумал, что сойду с ума. Тогда я этого не знал, но позже обнаружил, что один из моих коренных зубов отсутствует.

—...Э?

Я догадался, что они не ожидали такой реалистичной истории, потому что по мере рассказа лица детей мрачнели. И правда, кто бы мог рассказать им об этом?

— И еще одно. Большинство людей думают, что монстры превращаются в камни маны сразу после смерти, но это заблуждение. Они смотрят на вас около трех секунд, выливая мозговую жидкость через носовые и ушные отверстия.

—…

— О, неужели вам не интересно слушать только о монстрах? Тогда на этот раз я расскажу вам о людях. Однажды я встретил мародера, который носил человеческие уши на шее как ожерелье-...

— Ваааааа! — дрожащая девочка спереди убежала в слезах.

Так или иначе, я продолжил рассказ.

— Наверное, эта не годится? Тогда в этот раз я расскажу вам о том, как мне оторвали руку.

—…

— Это тоже не годится? Тогда... Хм, я должен рассказать вам о том, как Гильдия подставила меня и пыталась убить.

— Прошу прощения...

— А?

Как раз когда я собирался продолжить, дрожащий ребенок задал мне вопрос.

— Это все истории, которые у тебя есть?

Я кивнул, не раздумывая ни секунды.

— Тогда чего вы хотите? Не знаю, что вы, ребята, слышали до сих пор, но подобные ужасные вещи происходят каждый день во время экспедиции.

Это была чистая правда. И хотя в таких ситуациях можно было улыбнуться и сказать, что ты рад, что стал исследователем, это, несомненно, было ужасно.

— Да, так...

Я посмотрел прямо на Двалки и сказал:

— Вы, ребята, не делайте ничего подобного. Поняли?