Онлайн чтение книги Леди, которая хочет убивать Lady wants to kill
Эпизод 10. Связь между сэндвичами и убийством, часть 1

Вернувшись в особняк, Феликс, будто это было само собой разумеющимся, тут же последовал в комнату к Беатрис. Он без стеснения схватил один из аккуратно упакованных сэндвичей и принялся его есть, даже несмотря на то, что сестра недовольно нахмурилась.

Интересно, что же такого вкусного она в них нашла, раз ела с таким аппетитом? Сделав первый укус из любопытства, Феликс без единого слова доел весь сэндвич. И только потом, будто ему стало немного неловко, буркнул:

— Ну, ничего так.

Когда Лора закончила наслаждаться принесенным для нее чизкейком, Беатрис позвонила в колокольчик. Она велела служанке позвать управляющего. Спустя немного времени раздался стук в дверь.

Как и ожидалось, вошел дворецкий семьи Эмбер. Вежливо поклонившись, пожилой джентльмен выпрямился, и Беатрис перешла к делу.

— Думаю, мне пора бы уже завести личную горничную.

Лора действительно служила при ней, но она оставалась с Беатрис временно. На самом деле Лора была личной горничной герцогини Агаты, и раз дела Беатрис завершились, пришло время ей вернуться к своим прямым обязанностям. Дворецкий, не задавая лишних вопросов, кивнул.

— Я размещу объявление. Есть ли какие-то пожелания, миледи?

— Опытная, но моложе меня.

— Постараюсь подобрать подходящую кандидатуру.

Опытная и при этом младше самой Беатрис. Условия, казалось бы, противоречивые, но дворецкий был уверен, что среди претендентов найдется подходящая. Ведь нужный человек обязательно появится.

Ожидая, когда дворецкий подберет личную горничную, Беатрис каждый день посылала Лору за сэндвичами на улицу Росайю. Их вкус совсем не надоедает.

Лора сияла от радости, видя, что ее рекомендация пришлась по вкусу госпоже. Она рассказала, что особый вкус сэндвичей достигается благодаря фирменному соусу, который владелица заведения создала сама.

Но Беатрис вовсе не интересовало, из чего сделаны сэндвичи. Главное, чтобы было вкусно.

Каждый раз, отправляя служанку за едой, она велела прихватить и десерт для самой Лоры. Видимо, поэтому Лора теперь с нетерпением ждала возможности сбегать за сэндвичами.

И вот, когда горничная в очередной раз ушла с тортом, а Беатрис спокойно жевала сэндвич, в ее комнату заглянул дворецкий.

Прожевав сэндвич, Беатрис позволила слуге войти, и вслед за дворецким вошла невысокая девушка с рыжими волосами и зелеными глазами.

В ее прямом взгляде Беатрис уловила нечто приятное и улыбнулась. Девушка низко поклонилась.

— Я Лили. С сегодняшнего дня буду служить вам, миледи. Прошу вас позаботиться обо мне.

— Хорошо.

Лили еще раз вежливо поклонилась.

Лора осталась ненадолго, чтобы помочь новой горничной освоиться, но вскоре поняла, что Лили справляется безупречно.

Она с юных лет служила, была искусной и обладала отличной интуицией. Лили быстро схватывала привычки и предпочтения Беатрис, даже без подсказок.

Опытной горничной было видно, насколько усердно Лили исполняет свои обязанности. Казалось, что она относится к Беатрис как к спасительнице. Лора тихо цокнула.

Радостно, что у миледи появилась такая замечательная горничная, но... как-то немного грустно. За эти несколько месяцев Лора привязалась к Беатрис. Но они все еще живут в одном особняке, так что увидеться будет несложно.

Как бы то ни было, Лили действительно делала все возможное для леди Беатрис. На самом деле она решила служить ей еще в тот день, когда миледи убила графа.

Она выбрала меня. Ведь именно ей леди Беатрис сказала те странные слова и написала письмо. Именно поэтому Лили начала выжидать подходящего момента, чтобы уволиться из дома графа.

Но уйти сразу после убийства было бы подозрительно. Поэтому Лили решила немного повременить. Пока другие ее соратницы избавлялись от Чарли, Лили подумывала написать заявление об уходе. И тогда увидела объявление о том, что герцогский дом Эмбер ищет горничную.

На самом деле Лили даже подумывала бросить все и пойти к воротам особняка Эмбер, умоляя взять ее на службу, вцепившись в штаны привратника.

После разговора с подругами Лили сразу же направилась к старшей горничной и сообщила о своем желании уволиться. Она объяснила, что больше не может спокойно спать, потому что в ее голове вновь и вновь всплывает сцена убийства, свидетелем которого она стала в особняке. Старшая горничная с легкостью приняла ее решение, ведь оказалось, что после отъезда рыцарей из императорского дворца немало слуг захотели уволиться.

Получив рекомендательное письмо от старшей горничной, Лили немедленно отправилась в герцогский дом Эмберов и вскоре была принята в качестве личной горничной леди Беатрис.

Когда она вошла в комнату вместе с дворецким, леди Беатрис встретила ее с легкой улыбкой, словно уже ожидала ее появления. Лили ощутила трепет. Она все еще нуждается во мне...

Лора помогала Лили ровно неделю, после чего вернулась к своим прежним делам. Оставшись наедине с новой горничной, Беатрис погрузилась в тишину.

Пока Лили обучалась, Лора рассказала ей кое-что о молодой госпоже. Особенно Лили зацепила информация о том, что леди Беатрис иногда впадает в уныние. Она помнила слезы миледи в тот день, когда та убила графа.

Это было нечто ужасное. Лицо леди Беатрис было полно эмоций, которые Лили не могла понять, но они оставили на ней неизгладимый след. Никогда прежде Лили не видела столь тяжелого выражения.

Вдруг Беатрис позвала ее.

— Как ты себя чувствуешь?

— Благодаря вам, миледи, все хорошо.

— Как твои подруги?

— Все они остались в доме графа. Но, если вам будет угодно, они готовы перейти к вам.

— В любую семью?

Лили мягко улыбнулась.

— Да.

Еще до увольнения Лили договорилась с подругами: они будут действовать по воле леди Беатрис.

Беатрис продолжала смотреть в окно. Она хотела оставить рядом лишь Лили, но так вышло, что теперь под ее опекой окажутся и другие. 

Впрочем, чем больше у меня людей, готовых действовать, пока я вынуждена вести эту глупую игру, тем лучше.

— Среди них есть кто-то, кто смог бы устроиться горничной во дворец?

Лили задумалась.

— Думаю, лучше всего подойдет Роуз.

При приеме на службу в императорский дворец часто обращают внимание на внешность, а у Роуз были хорошие шансы. Хоть она и была простолюдинкой, ее покойный отец был баронетом. Титул не передавался по наследству, но для устройства во дворец это было небольшим, но важным плюсом.

— Передай ей, чтобы как можно скорее устроилась туда. И пусть найдет то, что мне нужно.

— Что именно искать, миледи?

— Скрытую библиотеку в Императорском дворце.

Лили без лишних вопросов кивнула, несмотря на странность задания.

Беатрис перевела взгляд с окна на Лили. Некоторое время она молчала, погруженная в свои мысли, а затем произнесла тихо и серьезно:

— Мне это необходимо.

— Я исполню любой ваш приказ.

— И еще, Лили…

Голос ее был тих и холоден, словно снег. Горничная напряглась, внимательно следя за каждым ее словом.

— Сходи на улицу Росайю и купи сэндвичи.

— Сэндвичи?..

— Да.

Лили моргнула, вспоминая слова Лоры. Молодая госпожа часто поручала Лоре покупать сэндвичи в той кофейне. Лора говорила, что леди Беатрис обычно ест без особого аппетита, но сэндвичи из «Уолбарет» она ела с удовольствием.

Однако в последние два дня кафе было закрыто. Лора уже жаловалась, что двери были заперты, и переживала, не случилось ли чего.

Может быть, владелица взяла дополнительный выходной из-за личных проблем, но Лили, не задавая вопросов, кивнула.

— Скоро вернусь.

— И себе что-нибудь купи.

Лили неловко улыбнулась, велела позвать другую горничную на случай, если леди Беатрис что-то понадобится, и села в служебную карету.

Дорога до улицы Росайю была недолгой. Однако выйдя из кареты, Лили увидела, что «Уолбарет» по-прежнему закрыт.

Она задумалась. Если я вернусь с пустыми руками и скажу, что кафе снова закрыто, миледи наверняка расстроится.

Оглядевшись, Лили решила выяснить, в чем дело. Она перешла улицу и зашла в кафе напротив. Это заведение было примерно такого же размера, но отличалось атмосферой: если «Уолбарет» было уютным и светлым местом, то здесь царила изысканная обстановка благодаря темному фасаду и вьющимся по стенам растениям.

Когда Лили вошла, к ней подошел официант. Увидев ее в униформе горничной, он тем не менее вежливо поприветствовал девушку и хотел было проводить ее к столику. Но Лили жестом отказалась.

— Я пришла за десертом для моей госпожи. Покажите, пожалуйста, меню.

— Приготовление десерта займет немного времени. Лучше подождите за столиком.

Официант с доброжелательной улыбкой ответил на ее вопрос. Его вежливость смутила Лили, и, не желая показаться грубой, она все же позволила проводить себя к столику у окна.

Чтобы не сидеть без дела, она заказала самый дешевый чай и попросила упаковать сэндвичи этого кафе всех видов. Официант с той же любезной улыбкой принял заказ и ушел готовить чай.

Перед тем как он окончательно удалился, Лили его окликнула. В это раннее время посетителей было немного, поэтому задержать его на пару минут казалось ей уместным.

— Можно кое-что спросить?

— Конечно, спрашивайте.

— Кафе напротив... оно совсем закрылось?

— Ах, вы про «Уолбарет»?

На лице официанта появилась горькая улыбка. Лили сразу уловила это выражение и поспешила уточнить:

— Неужели что-то случилось?

Официант с легкостью ответил:

— У хозяйки, госпожи Бриолет, несколько дней назад погибла дочь. Девочку сбила карета.

— Боже…

— Госпожа Бриолет давно в разводе, и некому было присматривать за ребенком. Когда она открывала кафе, ей пришлось взять кредит, поэтому почти весь доход уходил на погашение долгов. Нанять работника она не могла себе позволить, поэтому всегда брала дочь с собой.

— А того, кто был в карете… его поймали?

Официант покачал головой. Лили и не ожидала другого ответа.

— Это была карета дворянина.

Лили сжала губы, едва сдерживая злость. Истории о простолюдинах, погибших под колесами карет знати, были слишком частыми. Слишком обычными. Стоило поискать, и в любом районе можно было найти дюжину людей, потерявших родных таким образом.

Неосознанно Лили сжала подол платья. Официант с трудом скрывал свою горечь.

— Стелла была очень милой девочкой. Иногда, когда мать была занята, она забегала играть в наш сад.

Лили не знала, как выглядела Стелла, но молча кивнула. Раз о ней говорят с такой теплотой, значит, девочка действительно была доброй и светлой.

Когда официант ушел, Лили задумчиво уставилась в чашку. Тяжесть на душе не давала покоя. Она одним глотком допила чай и с громким стуком поставила чашку на стол.

Когда официант сообщил, что ее заказ упакован, Лили быстро подошла к нему, взяла пакет и спросила:

— А вы случайно не знаете, кому принадлежала та карета?

Со всех сторон ее окружала темнота. Холод, сырость и твердый пол делали тело тяжелым и неповоротливым. Здесь всегда было темно — невозможно было понять, день на улице или ночь.

Девушка, выглядевшая не старше пятнадцати лет, медленно зашевелилась на полу. Тяжелые цепи сковывали ее руки и ноги, не давая двигаться. Сделав несколько неуклюжих попыток, она с трудом поднялась в сидячее положение. Грязные, давно не стриженые волосы падали на лицо, и ей пришлось несколько раз тряхнуть головой, чтобы открыть себе обзор.

Перед глазами показались заржавевшие решетки. За ними — еще одна клетка, в которой, сбившись в кучу, дрожали маленькие дети.

Опять привели новых… Девушка вспомнила вчерашний шум. Наверняка поймали еще кого-то.Она прислонилась к холодной стене и моргнула прислушиваясь. 

Едва слышно доносился звук тихих всхлипов. Новенькие всегда так — сначала плачут, а потом либо затихают, либо умирают. Итог один.

— Эй. Эй. 

Девушка окликнула детей за решеткой. Ее голос прозвучал хрипло и грубо, словно ржавый металл. С тех пор как она оказалась здесь, ее голос всегда был таким.

С противоположной клетки донесся испуганный шепот. Кто-то перешептывался, и, наконец, самый старший из детей осторожно ответил:

— Ч-что вам нужно?

— Вас ведь вчера привели, да?

— Д-да…

— Сейчас за стенами... какое время года?

Ребенок побледнел. Казалось, он готов разрыдаться от этого вопроса.

Вот же, ну только не плачь! Девушка раздраженно нахмурилась. Привыкшие к темноте глаза четко видели, как в глазах мальчишки блеснули слезы.

— Не реви. Бесит.

— В-весна. Сейчас весна…

— Весна, значит…

Интересно, сколько уже весен прошло с тех пор, как я здесь? Девушка и сама не могла вспомнить. Иногда она спрашивала новичков, но дети сюда попадали нерегулярно, и со счета она давно сбилась. Получив ответ, она тут же потеряла к этому интерес и снова легла на пол.

Не так давно заключенный из соседней клетки без конца лез к ней с разговорами, раздражая своим голосом. Но теперь он молчал. 

Наверное, сдох или куда-то продали. В этом месте никого не держали долго. Пленников, будь то люди или иносущные, вскоре переправляли дальше. Только она оставалась здесь.

— Э-эй… — вдруг снова раздался голос мальчика.

Девушка нахмурилась, игнорируя его. Опять пристал. Какое мне до него дело? Она не собиралась отвечать, но мальчик не унимался:

— Эй… сестренка, послушайте…

Ну все, достал. Девушка резко села.

— Чего тебе? Что тебе нужно?! Если по ерунде, я тебе такого наговорю!

Мальчик вздрогнул, всхлипывая:

— М-мы… мы больше не выберемся отсюда?

Вот чушь. Пару секунд она обдумывала его слова и догадалась, откуда у него этот страх. А, наверное, из-за моего вопроса про весну. Подумал, что это навсегда.

На самом деле, сюда приводили пленников на короткий срок. Обычно через неделю или месяц их куда-то переправляли. Только я одна тут гнию годами.

— Нет, вы выберетесь.

— П-правда?!

— Да. Куда-нибудь продадут. Не знаю куда, но точно продадут.

И тут зарыдали все. Заплакал не только мальчишка, но и все остальные дети, сбившись в кучу.

Вот же черт! Девушке захотелось заорать. Но она понимала: если начнет кричать, то шум в этом подземелье станет невыносимым. Она зажала уши руками. Лучше бы я спала… а сейчас бодрствую и вынуждена это слушать!

— НЕ РЫДАТЬ! ЗАТКНУЛИСЬ! — рявкнула она. 

Ее голос, похожий на рык зверя, отразился от стен и заглушил детские всхлипы. Испуганные дети тут же замолкли, захлебываясь икотой.

Наконец наступила тишина. Девушка снова легла на пол. Как же я ненавижу этот шум… и детей тоже. Терпеть не могу, когда они плачут.

Некоторое время она лежала молча, потом, не открывая глаз, спросила:

— Как тебя зовут?

Снова ответил тот же мальчик:

— Х-хэнк…

В голосе у него все еще дрожал страх, слышались всхлипы.

— Ладно, Хэнк. Я понимаю, тебе страшно и грустно, но не смей громко плакать. Наверху, за этой лестницей, сидит стражник. Если мы будем слишком шуметь, он спустится и начнет нас избивать. Понял?

— Д-да… понял…

К счастью, дети, похоже, поняли ее слова. Они лишь тихонько всхлипывали, но больше не издавали громких звуков. Девушка, лежа на холодном полу, начала считать песчинки, застрявшие в кирпичах потолка.

Хотя не уверена, узоры это или песчинки, но считать их — лучшее занятие, чтобы убить время. Вечно считаю и сбиваюсь, считаю и снова сбиваюсь.

— Эм, знаете… — вдруг снова заговорил мальчик.

Черт, опять сбилась. Девушка раздраженно повернула голову.

— Что еще?

— А как вас зовут?

Вот почему с детьми так сложно! Им обязательно нужно здороваться, представляться, узнавать имена. Ах да, деток ведь учат: «Когда знакомишься, скажи свое имя и спроси имя другого. И обязательно добавь — приятно познакомиться!» Как же это утомительно.

Но, несмотря на раздражение, она лениво ответила:

— Монстр.

У нее было имя. Но сейчас его никто не называл, и оно потеряло для нее всякий смысл. Зато те, кто запер ее здесь, дали ей другое имя.

— Люди зовут меня Монстром.

Вернувшись в особняк, Беатрис оставила почти все привезенные Лили сэндвичи нетронутым. Это был не тот вкус, которого она ждала.

Услышав, что кафе все еще закрыто, она почувствовала раздражение. Неужели так сложно достать всего лишь сэндвич? Если бы знала, что так будет, то оставила бы хотя бы один и отдала повару. Возможно, тот смог бы воспроизвести вкус.

После похода за сэндвичем Лили вдруг сказала, что хочет кое-что выяснить и попросила немного времени. Беатрис лишь кивнула, не придавая этому значения. В конце концов, Лили всегда докладывала о результатах, когда все было готово. Вреда от нее не будет.

И вот спустя три дня Лили, подавая чай, осторожно заговорила:

— Миледи, я узнала, почему владелица кафе «Уолбарет» не открывает заведение.

Беатрис, лениво потягиваясь за чаем, подняла на нее взгляд.

— Почему же?

Иногда мне этот сэндвич даже во сне снится. Такой вкусный был…

— Я слышала это, когда ходила за едой, но решила уточнить, чтобы не ошибиться.

— Все в порядке. Говори.

— Владелица кафе — женщина за сорок. Она всегда брала с собой дочь, потому что некому было присмотреть за ней. В тот день, когда в кафе было много посетителей, девочка попала под карету и погибла.

Беатрис медленно моргнула. Из-за того, что умер ребенок, она не может открыть кафе? Эмоционально это ей было непонятно, но теоретически объяснимо.

Лили ведь тоже, потеряв семью, жаждала мести и устроилась в дом графа. Тогда… Пока Беатрис обдумывала это, Лили продолжила, уже осторожнее:

— И, госпожа… той каретой владел виконт Парарет.

— Парарет?

— Да. По словам информатора, он не особо влиятельный дворянин, но зарабатывает на торговле людьми и сутенерством.

Лили сжала челюсти. Парарет был низкорожденным дворянином с крошечным поместьем в провинции, но, чтобы закрепиться в столице, ему нужны были деньги. 

Сначала он создал мелкую банду, торговал контрабандой, накопил капитал и купил дом в столице. Потом занялся серьезными преступлениями: похищал детей и иносущных, продавал их в рабство, открыл бордель для знати, где, по слухам, сбывали наркотики.

Настоящий отброс общества. Лили кипела от злости. Простые люди не могли ничего сделать дворянину, даже если страдали от него. Разве что, как она, рискнуть жизнью ради мести.

Беатрис же думала иначе. Из-за этого ублюдка я не могу получить то, что хочу.

Но мысли ее оставались спокойными. Раз так, это даже проще.

— Лили.

— Да.

— Узнай, где живет виконт Парарет и как он передвигается.

Лицо Лили просияло. Вот она, моя госпожа! Горничная расцвела гордой улыбкой.

Лили была уверена: госпожа никогда бы не оставила такого человека безнаказанным. Конечно, это было лишь ее заблуждением. Беатрис совершенно не интересовали преступления виконта.

Может, если разобраться с ним так же, как с теми, кто досаждал Лили, кафе снова откроется? 

— Да, я все устрою, миледи. 

Беатрис за свою долгую жизнь не раз видела, как люди, потеряв что-то дорогое, теряли волю к жизни. Было бы проблемой, если бы хозяйка «Уолбарет» поступила так же.

Лили действовала осторожно. Первичная информация о виконте Парарете обошлась недорого, и Лили могла позволить себе эту трату. Но чтобы узнать детали о его делах и передвижениях, нужны были куда большие деньги. 

Их предоставила Беатрис. Услышав, что ее дочь впервые попросила деньги у управляющего, герцогиня Агата обрадовалась. Конечно, ей было любопытно, на что Беатрис потратит эту сумму, но она легко предположила, что дочь просто решила побаловать себя чем-то вкусным.

Лили подкупила информатора и получила доступ к более закрытой организации, куда пускали только проверенных клиентов, потративших внушительные суммы. Девушка без раздумий сунула весь мешочек с золотом в руки информатора, и тот, обняв его, продиктовал ей нужный адрес.

Она запомнила адрес и отправилась туда, немного выждав в соседнем кафе. Улица была обычной, даже чистой, но здесь царила странная тишина. Лили плотно затянула капюшон и направилась к нужной двери — она вела в заведение, с виду ничем не отличающееся от обычной таверны.

Без колебаний девушка толкнула дверь и вошла внутрь. И тут она столкнулась с неожиданным человеком.

— Мэнтер?

— Лили?

— Ты-то тут что делаешь?

— А что? Друга пришел навестить.

— У тебя есть друзья?

— Эй! Что за привычка цепляться к словам?!

Мэнтер недовольно пробурчал что-то и шлепнулся за деревянный стол, жестом приглашая Лили сесть. Но она отказалась.

— Извини, сейчас я занята.

— Чем это?

— Работой.

На ее ответ Мэнтер задумался и подозвал ее жестом, словно собирался сказать что-то важное. Лили недоуменно наклонилась ближе.

— Ты за информацией сюда пришла?

Девушка удивленно распахнула глаза, но быстро взяла себя в руки. Как он догадался? Она недоверчиво уставилась на него, готовясь к худшему. Но Мэнтер только устало почесал щеку.

— Не смотри так. Тебя, наверное, сюда направил кто-то из информаторов? Таких мест в столице полно.

— Мэнтер… ты, часом, не…

— Нет! Нет! Знаю, о чем ты подумала, но я к этому месту отношения не имею. Но…

— «Но»?

— У меня здесь есть знакомый.

Он указал на мужчину в углу и посоветовал Лили обратиться к нему, если ей нужна информация. Лили вспомнила, что информатор говорил то же самое.

Она жестом дала понять Мэнтеру, что поговорит с ним позже, и направилась к указанному человеку. 

Это был ничем не примечательный мужчина с темно-каштановыми волосами и черными глазами. Такой, чей облик забудется сразу после разговора. Лили села напротив.

— У вас тут стул шатается.

— Главное, чтобы стоял.

— На двух ножках? Не верю.

— А я серьезно. У меня в комнате есть стул вообще с одной ножкой.

— Не верю. Покажешь?

Эта странная болтовня была паролем. Мужчина встал и медленно направился по лестнице на второй этаж. Лили, бросив взгляд на Мэнтера, увидела, что тот сидел с каким-то другим красноволосым мужчиной. Неужели это его «знакомый»? Но сейчас ей было не до этого.

Черт бы побрал этого Мэнтера! Почему он молчал, что у него есть такие знакомства? Я бы не потратила кучу денег на прошлую информацию! Жалко. Пусть это и деньги госпожи, но все же...

Мужчина завел Лили в комнату. Внутри стояли только два дивана и стол. Никаких ковров, полок или бумаг — только минимум для деловых разговоров. Но людей внутри не было.

Вдруг за дверью послышались шаги. Лили насторожилась. Почему их двое? Она затаилась. Дверь открылась.

— Лили.

Вошел Мэнтер.

— Что за… Ты же говорил, что не связан с этим местом!

— Ну... не совсем.

Второй мужчина оказался тем самым человеком, который до этого сидел с Мэнтером на первом этаже. Мужчина с ярко-красными волосами небрежно опустился на диван и кивком указал Лили занять место напротив. Мэнтер, опершись на стену, остался стоять, а Лили молча села.

— Мне сказали, что мой друг Мэнтер болтает с клиенткой, пришедшей за информацией, — произнес красноволосый. 

— У вас тут наблюдательные сотрудники. 

— Если бы они не были такими, вряд ли бы дожили до сегодняшнего дня.

— Возможно. Но почему вы притащили сюда Мэнтера? 

— Думаю, он имеет к этому дело.

— Почему вы так думаете?

Лили медленно сняла капюшон. Прятаться больше не имело смысла. Красноволосый усмехнулся. У него было слишком дружелюбное лицо для человека, который руководит информационной сетью.

— Потому что ты и другие служанки свалили на него заботу об одном человеке.

— Мэнтер, у тебя язык без костей.

— Я всего лишь помогал ему, — спокойно ответил красноволосый.

— Почему? Из-за дружбы?

Глава информаторов на мгновение замолчал, его лицо омрачилось.

— Его младший брат был дорог и мне.

Лили на секунду замерла. Среди служанок, работавших в особняке графа Билдлендера, все знали о бедах друг друга. Но про Мэнтера и его семью она почти ничего не знала. Лили бросила короткий взгляд на него. Тот, заметив это, приподнял одну бровь.

— Насколько я понимаю, вы интересуетесь виконтом Параретом, — без лишних слов перешел к делу красноволосый.

— Быстро вы работаете.

— За это я и получаю деньги. Вас интересуют подробности о нем?

— Да. Сколько это будет стоить?

Красноволосый покачал головой.

— Нисколько. Но у меня есть предложение.

Лили насторожилась.

— Какое?

— Я знаю, на кого вы работаете.

— И что с того?

— Ваш господин убил графа Гелиота, а теперь, похоже, нацелился на виконта Парарета?

Лили молчала, но понимала, что этот человек говорит уверенно. Он не бросал слов на ветер. В ее глазах мелькнула тень тревоги, но она тут же сдержала эмоции.

— Ты единственная из служанок перешла в дом герцога Эмбера, чтобы служить юной леди, верно? — продолжил мужчина.

Лили почувствовала, как ее спина напряглась. Она думала, что действовала осторожно, но, видимо, за ней следили.

— Однако твоим истинным хозяином является герцог Каллекс, не так ли?

Что?..

— Не знаю, каким способом это было сделано, но думаю, что именно герцог Каллекс устроил ту кровавую бойню. Он нанял темного мага?

Красноволосый, которого звали Тодд, предположил, что граф Гелиот Билдлендер был убит ради политической выгоды. Несмотря на вопросительную интонацию, было ясно, что Тодд уверен в своей правоте. 

Положение наследника графа и так было прочным, а он был умнее своего покойного отца. После устранения графа, Галлот Билдлендер, его преемник, наверняка станет осторожнее.

Мэнтор сказал, что тот, кому прислуживали пять горничных, убил графа исключительно для того, чтобы исполнить их желания. Но такого просто не могло быть. Кто ради простых служанок пойдет на убийство аристократа? 

Но, вместо того чтобы оправдываться, Лили отреагировала иначе: 

— Пф...

Тодд изумленно поднял брови, когда Лили тихо усмехнулась, а затем громко рассмеялась.

— Ахахаха!

Девушка смеялась искренне и заразительно, уткнувшись в диван. Ее смех звучал так, будто она услышала что-то по-настоящему смешное. Тодд нахмурился, не понимая, что происходит.

Лили смахнула выступившие от смеха слезы, поправила измятые юбки и волосы, а затем прочистила горло.

— Прости. Это слишком смешно.

— Я что-то не так сказал? 

— Да, — Лили расплылась в широкой улыбке. — От начала до конца ты ничего не угадал.

Лили ощущала спокойствие. Они не казались ей опасными. Раз уж Мэнтер и Тодд дорожили младшим братом Мэнтера, погибшем из-за графа, вряд ли они собирались помешать ей или ее госпоже.

Хотя Лили не могла понять, какую именно сделку ей собираются предложить. Может, попросит меня разорвать связь с герцогом в обмен на отказ от оплаты? Если Тодд думал, что ее хозяин — герцог Каллекс, такой вариант вполне возможен. Лили неглубоко вздохнула.

— Так что за предложение? — прямо спросила она.

Тодд, сохраняя дружелюбную улыбку, слегка замялся. На самом деле он и Мэнтер не испытывали вражды к таинственному человеку, которого служанки считали своим господином. Скорее любопытство. Кто мог провернуть такое и не оставить следов?

Ведь уже почти было очевидно, что здесь замешана черная магия. Тодд полагал, что убийца графа Гелиота — темный маг. Но когда Лили ушла из особняка и устроилась в дом герцога Эмбера, он пересмотрел свое мнение. Герцог Каллекс вряд ли сам маг, скорее всего, он кого-то нанял.

Однако смех Лили разрушил все его догадки.

— Твой господин, наверное, по каким-то своим причинам нацелился на виконта Парарета. Но у меня с ним тоже есть свои счеты, — признался Тодд.

— «Счеты»? 

Лили внимательно посмотрела на него. Он отвел взгляд, и она поняла. Ах, он просто ненавидит виконта. Или, возможно, презирает всех подобных ему аристократов. Девушка откинулась на спинку дивана и лениво моргнула.

— Так твой план — подсуетиться и вместе с моим господином добить Парарета?

— Не скрою. С нашими силами пока что сложно это провернуть.

Лили оценила его слова. Несмотря на то, что эта организация явно занимала свою нишу выше обычных информаторов, ее масштабы пока были скромны. Однако создать с нуля организацию и взять под контроль целый квартал — это серьезно.

Может, моей госпоже пригодился бы такой информатор? Лили все еще не знала точной цели Беатрис, но уже тогда, в ту ночь, заметила ее жгучее стремление к чему-то.

— Ты кажешься слишком эмоциональным для торговли информацией.

— Признаю. Но я не делаю то, что мне не нужно.

— Значит, у тебя есть иная причина, кроме антипатии к виконту?

— Подробности тебе ни к чему.

— Ладно. Просто продай мне информацию о виконте Парарете. Я заплачу.

Лили дала понять, что не собирается принимать его предложение. Тодд недовольно сжал губы. Девушка небрежно скрестила ноги.

— Я тоже ненавижу Парарета. Думаю, мой господин не собирается его жалеть. Но ты предлагаешь мне вот так просто использовать его ради своей выгоды? И хочешь, чтобы я согласилась? За какие-то крохи информации? Не слишком ли самоуверенно?

Лили была искренне возмущена. И Тодд, и Мэнтор вызывали у нее одинаковое раздражение. Ведь леди Беатрис и впрямь убила графа только ради них.

Девушка ни на мгновение не сомневалась в том, что двигало ее госпожой. И наверняка Саманта и Роуз рассказали Мэнтеру правду о той ночи.

Но Мэнтер все равно сомневается. И этот Тодд — тоже. Если бы мы сами пытались убить графа, сколько лет бы на это ушло? И выжили бы мы вообще?

И вот теперь они с таким нахальством передо мной сидят? Дерзость!

Тодд внимательно следил за выражением лица Лили. Эта девушка явно гордится своим хозяином. Его удивила такая преданность.

Он бросил взгляд на Мэнтера, и тот слегка кивнул.

— Лили, прошу прощения, если обидел тебя. Давай так: я бесплатно передам тебе информацию о виконте Парарете.

Лили с подозрением прищурилась.

— Без подвоха. Я не собираюсь использовать твоего господина. Знаешь почему? Потому что я тоже в долгу перед ним.

Наверное, это связано с младшим братом Мэнтера. Лили кивнула.

— Тогда позволь встретиться с ним лично. Я хочу обсудить все напрямую.

— Какая наглость.

— Я сам объясню твоему господину, почему хочу покончить с виконтом Параретом. Если переговоры не увенчаются успехом, кем бы он ни был и что бы он ни делал, я сохраню это в тайне.

— И? Это само собой разумеется.

Тодд тяжело вздохнул, но усмехнулся. Вот уж действительно, легко ее не проймешь.

— А если все пройдет успешно, я стану его глазами и ушами.

— Ты хочешь следовать за моим господином?

— Не совсем так. Человек с улицы не может быть предан кому-то одному. Я лишь говорю, что любые поручения твоего господина я выполню в первую очередь. Без утаек и с полной отдачей.

Лили задумалась. Нужен ли моей госпоже такой информатор? Мысль, которую она ранее отложила, теперь снова всплыла.

У Беатрис было пять служанок, включая Лили, но ведь могут возникнуть задачи, с которыми они не справятся. Лили не кивнула, а ответила:

— Я спрошу.

— Конечно. Это не то, что ты можешь решить сама.

Лили встала, и Тодд последовал ее примеру. Когда он собрался выйти первым, Лили резко схватила его за ворот.

— А информацию о виконте Парарете отдай мне прямо сейчас.

Заберу свое — и можно идти. Лили улыбнулась во весь рот, а Тодд лишь поморщился.

Прим. пер. Если забыли, я объясняла, почему они думают, что служанки служат мужчине. Все дело в уважительном корейском местоимении, которым горничные называют Беатрис. Оно гендерно-нейтральное, а допустить, что убийцей была женщина, эти двое не могут) 

Получив информацию о виконте Парарете, Лили сразу вернулась к леди Беатрис.

Она принесла данные о его торговых делах, месте жительства и даже о тайных локациях, где тот проворачивал свои грязные делишки. Лили думала, что «бесплатная» информация окажется пустышкой, но сведения оказались вполне полезными.

Закончив с докладом, Лили осторожно рассказала леди Беатрис о Тодде — он хотел встретиться с ней лично. Та спокойно выслушала служанку и без колебаний кивнула.

Она уже знала об информационной сети Тодда. Еще с прошлых жизней.

Стоило поручить Лили разузнать что-то, и, рано или поздно, она выходила на эту организацию. Видимо, кто-то из их людей неподалеку.

Через несколько лет эта организация вырастет до уровня, когда сможет вести дела с высокопоставленной знатью, но даже сейчас Тодд проявлял себя как способный человек. К тому же, он был магом.

Хотя об этом пока никто не догадывался. Познакомиться с ним заранее и приручить — не такая уж плохая идея. В конце концов, сейчас Беатрис нужны были любые источники информации.

— Договаривайся с ним сразу.

— Когда назначить встречу?

— На завтра. Пусть сам выберет место.

Лили без лишних слов поклонилась и вышла в боковую комнату рядом с покоями Беатрис.

Она достала предмет, который Тодд отдал ей вместе с информацией о виконте Парарете. Похоже, это был магический артефакт.

Это была самая обычная медная брошь, ни дорогая, ни дешевая на вид. Тодд велел использовать ее для связи. Лили трижды постучала по броши ногтем.

— Тодд.

Ответ пришел мгновенно.

— О, быстрее, чем я ожидал.

— Мой повелитель хочет увидеть тебя как можно скорее.

— Прямо сейчас? Какая решительность!

— Завтра.

— Вот это скорость.

— Место выбери сам. Это милость моего господина.

— О, как щедро. Тогда…

Тодд замолчал на мгновение.

— Приходите в кафе «Далия» на улице Росайю.

Хм? Это было то самое кафе, где Лили покупала сэндвичи.

На следующий день Беатрис и Лили выехали из особняка чуть раньше назначенного времени. Горничная передала извозчику адрес и села в карету рядом с госпожой.

Беатрис не задавала ни одного вопроса, словно заранее знала, куда они направляются.

Когда они прибыли в кафе, в зале не оказалось ни одного посетителя, несмотря на то, что был будний день. Похоже, это заведение и та самая информационная сеть действительно связаны.

Официант, который ранее рассказывал Лили о закрытом кафе «Уолбарет», снова встретил их с той же приветливой улыбкой и проводил к столику.

— Рано пришли, — раздался голос.

Как только Беатрис и Лили сели, появились Тодд и Мэнтер. Они явно наблюдали за ними.

Лили нахмурилась, почувствовав раздражение, а вот Беатрис, как будто уже знала об их присутствии, даже не дрогнула. Она лишь спокойно повернула голову в их сторону.

Тодд, хоть и сохранял дружелюбное выражение лица, чувствовал замешательство.

Он был уверен, что увидит того самого «повелителя», которому служат Лили и остальные горничные. Но перед ним сидела высокая и хрупкая девушка с черными волосами и золотыми глазами. Несомненно, она была благородной особой.

Учитывая герб герцогского дома, украшавший их карету, Тодду не составило труда догадаться, кто перед ним.

— Постойте…

Тодд и Мэнтер сели напротив девушек. Мэнтер выглядел раздраженным, а Тодд слегка нахмурился.

— Мисс Лили, неужели эта леди — ваша госпожа?

— Да.

— Лили, мне сейчас не до шуток, — грубо вставил Мэнтер.

В ответ лицо Лили тоже перекосилось от недовольства. Тодд, стараясь смягчить ситуацию, поднял руку.

— Итак, мисс Лили, вы хотите сказать, что вы и ваши подруги служите дочери герцога Эмбера?

— Именно.

Тодд медленно повернулся к Беатрис. Та смотрела в пустоту, но, почувствовав его взгляд, перевела на него свои золотистые глаза. Лицо у нее было безупречно красивым, но за этим, казалось, не скрывалось ничего существенного.

Тодд знал кое-что о Беатрис Эмбер. Ее игнорировали в собственной семье, но в последнее время герцогиня Агата почему-то стала уделять много внимания младшей дочери. Она также находилась в поместье графа Билдлендера в день его убийства.

— Мое имя Тодд, Ваша Светлость. Прежде чем предложить вам сделку, хотел бы задать несколько вопросов. Вы позволите?

— Позволю.

Голос ее был так же сух, как и выражение лица.

— Это вы убили графа?

— Да.

— Вы наняли темного мага?

— Нет.

— Тогда вы сами использовали темную магию?

— Нет.

Тодд нахмурился еще сильнее.

— Тогда как же вы убили графа?

— Голыми руками.

В зале повисла тяжелая тишина. Где-то сбоку послышался нервный смешок Мэнтера. Тодд, услышав такой ответ, медленно повернулся к Лили. Та с каким-то странным удовлетворением и гордостью смотрела на свою госпожу.

Что за черт? Тодд всерьез задумался, как на это реагировать.

— Леди Беатрис, вы хотите сказать, что без всякой магии или посторонней помощи убили графа?

— Трудно поверить?

Беатрис склонила голову в сторону. На ее лице не было ни тени насмешки — только искренний вопрос, действительно ли Тодду это так сложно понять. Это буквально начинало причинять ему головную боль. В тот момент Мэнтер не выдержал и с силой оттолкнул стул.

— Лили, я понимаю, что ты хочешь защитить своего господина, но...

— Это действительно моя госпожа. Мэнтер, не смей так говорить!

Тодд не стал останавливать друга. Он и сам был раздражен этой ситуацией.

Если бы леди Беатрис призналась, что наняла кого-то, чтобы убить графа, Тодд мог бы с натяжкой поверить в ее причастность. Но она утверждает, что сделала это собственными руками, без чьей-либо помощи? Абсурд.

Возможно, она просто испытывает нас. Но кто вообще мог заставить дочь герцога участвовать в такой игре? Герцог Каллекс? Герцогиня Агата? Или, может, второй сын герцога, Феликс?

Тодд пытался разобраться в мыслях, когда вдруг кто-то стукнул по столу.

Он поднял взгляд и встретился глазами с Беатрис. В залитом солнцем месте ее золотые глаза блестели, словно сами отражали свет. Но в них не было ничего, кроме легкой скуки. И именно эта холодная скука давила на Тодда.

Самое странное — Тодд чувствовал это давление. Оно было пугающе реальным.

— Верите вы или нет — мне без разницы.

Она убрала руку со стола и откинулась на тонкую спинку стула.

— Все равно со временем вы сами все узнаете. Мне нет нужды убеждать вас в чем-то прямо сейчас.

Ее ровный голос постепенно охладил и Мэнтера. В ее спокойствии чувствовалась скрытая сила. Девушка в светлом платье, сидящая сдержанно и элегантно, тем не менее излучала опасность. Казалось, в ее голосе звучал тихий, но отчетливый сигнал тревоги.

— Я сказала вам правду. Теперь и вы должны поступить так же.

Это прозвучало почти как угроза. Если они не поверили ей, это были их проблемы. Она не собиралась оправдываться.

Беатрис вышла сегодня без охраны. Она пришла только с Лили и посчитала, что в таком месте рыцари не нужны. И все же она держалась так, будто знала, что ей ничто не угрожает.

Тодд отвел взгляд. Сомнения все еще терзали его. Как она могла убить графа голыми руками? Действительно ли она хозяйка Лили и других горничных?

— Хорошо, — наконец произнес Тодд. — Кем бы вы ни были, раз уж вы пришли, стоит заключить сделку. Но у меня есть условие.

Тодд улыбнулся. У него было кое-что особенное, что он не стеснялся использовать.

Беатрис кивнула, уловив его намерения.

— Ты хочешь предложить магию клятвы? Даже лучше, чем я ожидала.

При этих словах Лили и Мэнтер удивленно посмотрели на Тодда.

Магия клятвы — это опасное заклинание. Если кто-то нарушает договоренность, его ждет смерть. И его нельзя наложить с помощью артефакта — только маг сам может его сотворить.

Тодд помрачнел.

— Давай покончим с этим. Я не люблю терять время.

— …Вы правы. Хотя интересно, как вы узнали, Ваша Светлость.

Тодд медленно выдохнул. Даже Мэнтер не знал, что он маг. Об этом не знали даже его покойные родители. Как она это узнала?

Но это было не столь важно. Тодд протянул руку.

— Мое условие такое.

Запустив магию, он произнес:

— Вы уничтожите виконта и добудете мне одну вещь, что находится у него.

— А в обмен ты станешь моими глазами и ушами.

Магия свершилась мгновенно. Красное свечение, похожее на оттенок волос Тодда, мягко окутало их запястья.

Беатрис убрала руку, будто ей это было совершенно неинтересно.

— Подробности…

— Не нужны.

— Что?

Тодд и сам не знал, как именно «оно» выглядело и что «это» было, но в прошлой жизни он считал «это» чем-то чрезвычайно ценным. Именно благодаря этому «предмету» он сможет так стремительно подняться спустя несколько лет.

Вот почему он его хочет. Но прямо сейчас он, скорее всего, даже не знает, как именно оно выглядит.

— Виконт Парарет — человек без власти, но с деньгами, и все же ему удалось провернуть такую крупную игру. Ты ведь ищешь предмет, который раскрывает «истину», существующую лишь в слухах, верно? Ты не знаешь, как он выглядит, не знаешь, как им пользоваться, но все равно хочешь его.

— Спрошу еще раз. Откуда вы это знаете?

— Разве это важно?

На лице Беатрис открыто читалось раздражение. Она совершенно не хотела утруждать себя объяснениями. Тодд невольно закрыл рот, заметив ее выражение.

— Я добуду то, что ты хочешь. Так что не трать мое время.

Не мешай мне. Этот посыл прозвучал как угроза.

Тодд почувствовал странный холодок по коже. Он взглянул на Мэнтера. Друг выглядел так же напряженно. Хотя перед ними всего лишь прекрасная, бледнолицая юная леди, странное чувство диссонанса окутывало все его тело.

Именно поэтому маг доверился своей интуиции и молча кивнул. Она еще ни разу его не подводила.

Они договорились встретиться с леди Беатрис позже. Тодд не знал, что именно за предмет ищет, но догадывался, где его искать.

Виконт Парарет и его люди всегда метались в нерешительности, но стоило им побывать в одном «месте», как они выходили оттуда, будто бы знали абсолютно все, и начинали действовать без колебаний.

Очевидно, у того предмета были определенные условия активации. Однако даже после посещения того места не все вели себя одинаково, так что Тодду потребовалось время, чтобы сложить картину воедино.

Место действия — особняк виконта Парарета на окраине столицы. Под ним — темница, где он прятал похищенных. Парарет сам собирался туда на этой неделе, чтобы лично проверить свои бухгалтерские книги. Он никому не доверял.

Идеальный момент, чтобы нанести удар.