Онлайн чтение книги Муж-злодей, которым ты одержима, здесь Villainous Husband, the One You’re Obsessed With is Over There
Глава 105

Менее чем через тридцать минут после того, как они сели вместе, Ричард начал жадно жаждать талант Эдена. Проницательность Эдена в отношении Императора Актилуса была удивительной. Хоть он и прекрасно понимал, что значит быть "наследником Актиллы", он весьма смутно помнил, как выглядел Раньеро на поле боя.

— Ему нравится уничтожать моральный дух противника своими зловещими идеями. Однако, не обращать внимание на шок, возникающий при первой встрече с таким человеком, и подумать рационально, его тактика довольно проста и ясна…

Ричард сильно наклонился вперед к Эдена. Тот, однако, не смотрел ему прямо в глаза и продолжал:

— Подавление огневой мощью. Это самый эффективный метод, который он может выбрать.

— Потому что армия Актилуса идеальна.

— Это правда, но… Так укрепляется связь с Актиллой. Для них война — это действительно священное таинство. Обещанная победа возбуждает Актиллу и делает славу Императора еще ярче, а также поднимает боевой дух войск.

Специализация Раньеро — тотальный штурм. Все: от оценки ситуации до продумывания стратегии и достижения победы — происходило стремительно. Поэтому в лобовой атаке Актилусу не было равных.

Ричард вздрогнул, когда Эден наконец встретился с ним взглядом. В беспросветно черных глазах виднелось нечто тревожащее.

Эден сделал вид, что не заметил этого, и опустил глаза.

— Мне известно, что конфликт между Актилусом и Сомбинией до сих пор был относительно напряженным.

— Сомбиния пока что удерживала "оборону", — Ричард спокойно это признал.

Обычно защищающийся в войне находился в лучшем положении, чем нападающий. Более того, Сомбиния полностью использовала преимущество местности за горами.

Но даже у такой обороны есть предел.

— Раньеро — молодой Император, ему едва за двадцать. У него выдающийся талант, но его природа жестока. Если он продолжит расти дальше, его уже нельзя будет остановить. Поэтому мы должны положить этому конец сейчас.

Эден кивнул.

С точки зрения Ричарда это был естественный вывод. Если откладывать дальше, Сомбинию полностью поглотят. Не только Сомбинию, но и многие страны за ее пределами, которые полагались на нее как на щит, столкнутся с той же участью.

— На самом деле подготовка требовала больших усилий и многочисленных жертв, а с решительными действиями мы успели из-за различных обстоятельств. Я больше не могу просить соотечественников, скрывающихся внутри Актилуса, ждать.

Последнее предложение он обронил нарочно, как приманку, чтобы зацепить Эдена. Несмотря на то, что понимал намерения Ричарда, Эден проглотил наживку.

— В Актиусе скрываются ваши соотечественники? Значит, у Сомбинии уже есть влияние в Актилусе? Вы обеспечили себе путь внутрь?

— Именно так. Мы расшатаем регион, начнем местное восстание в приграничной зоне, и используем хаос, чтобы привлечь больше соотечественников. Мы также создали несколько фальшивых личностей.

У Эдена по спине пробежал холодок.

— Вы хотите сказать, что соседние с Актилусом страны используются как транзитные пункты для армии Сомбинии? Они дали разрешение на это…

— У нас долгое сострудничество.

— Но разве они не рискуют? Если Актилус узнает об их действиях, то их ждет наказание? Вы хотите сказать, что, несмотря на риск, они открыли двери для армии Сомбинии?

Ричард рассмеялся.

— Даже без оправданий Актилус превращает соседние страны в пустоши и завоевывает их без видимой причины. Это лишь вопрос времени, когда их поглотят. Они это прекрасно понимают…

— Они скорее рискнут и сделают ставку на то, что Сомбиния уничтожит Актилус, — Эден рассеянно пробормотал.

Все надеялись на Ричарда, короля Сомбинии. Малые страны за горами хотят, чтобы Сомбиния стала их щитом, а небольшие государства на границе с Актилусом выбрали Сомбинию как окно против его экспансии.

Ричард неловко усмехнулся.

Эден молчал и внимательно изучал лицо Ричарда. Он все еще не совсем понял характер и обаяние этого человека, но одно он мог утверждать точно.

Мир возложил свои надежды на этого короля.

И его решимость казалась непоколебимой.

— Но я в затруднении. Этот неумирающий демон с поля боя… Я действительно не могу понять, как с ним справиться. Обезглавливание может показаться хорошим решением, но даже отделить голову от тела возможно только после того, как его подавят…

Эден начал говорить, но затем замолчал.

Единственный способ убить Раньеро, история о святой деве, должен был остаться нераскрытой картой, по крайней мере пока.

̊ · : * ✧* : · ̊

— Эден!

Несмотря на умоляющий тон в голосе, звавшем его, Эден не повернулся.

Женщина, которую он холодно проигнорировал, крепко схватила его за руку, когда он складывал одежду в сумку.

Отношение Эдена к Серафине было хуже некуда. В дополнение к остаткам эмоций изначально владельца тела, чувство обиды на Серафину за то, что она "умышленно скрывала правду", заставляло его содрогаться. Он закрыл глаза и досчитал до трех, пытаясь не дать волю раздражению. Его ресницы слегка дрожали.

— Если сделаешь это, только я окажусь в беде.

Колеблющаяся рука замерла и отступила. Эден обратился к ней с легким раздражением в голосе:

— Святая.

От Серафины он так и не услышал никаких дальнейших объяснений. С момента возвращения из старого святилища они виделись впервые. Тем не менее, Эден не был настолько глуп, чтобы не понять ситуацию без объяснений.

Он осознал, что "интуиция", которая появилась у Анжелики, и "откровения", которые Серафина больше не слышала, по сути, означали одно и то же.

Серафина тоже знала, что он это понял.

Эден знал многое. Даже если он не понимал сложную историю между богами и людьми, он, скорее всего, знал, что время обратилось вспять из-за нее. Ей повезло, что он не сообщил храму о том, что она перестала быть святой.

Нет, было ли это удачей?..

Может быть, это вообще не имело значения. В конце концов, все равно никто бы не поверил словам Эдена.

Серафина дрожала от страха и не отворачиваясь смотрела прямо в черные глаза, теперь открыто выражавшие враждебность.

— Я слышала, ты собираешься последовать за королем Сомбинии.

Эден даже не ответил. Казалось, он не считал ее достойной ответа.

Не в силах вынести этого, Серафина рухнула на колени.

— Не уходи. Пожалуйста, умоляю тебя. Пожалуйста, не уходи.

Эден обращался с ней так, словно она была невидимкой. Пошатываясь, Серафина поднялась с места и опрокинула весь багаж, который он до этого упаковал.

Только тогда он гневно посмотрел на нее.

— Король Сомбинии потерпит поражение. Эден, не ходи.

Ее полные слез глаза были слишком ясными. В них Эден увидел самого себя. Того "Эдена", за которого она цеплялась и которого умоляла, больше не существовало.

Он не скрывал своего отвращения, и выражение его лица начало меняться.

— Не уходи… Слишком многое изменилось. В прошлый раз Сомбиния победила, но теперь все будет иначе.

Ее слова были несвязными, но общий смысл можно было угадать. "Прошлый раз" — должно быть, она говорила о предыдущей временной линии. Значит, тогда тоже была война между Сомбинией и Актилусом? И Актилус победил?

Потому что Раньеро погиб?

И все же, прошлое не имело для него значения. Когда раздраженный Эден стал собирать разбросанные вещи, Серафина подползла к нему и схватила его за руки.

— Раньеро живет слишком долго. В прошлый раз Сомбиния победила, потому что он умер, и центр веры Актилуса исчез. Ты ведь тоже это знаешь, пока Раньеро жив…

Эден резко стряхнул ее руки. Его сжатые до боли челюсти выдавали, насколько он был зол.

Несмотря на его безжалостность его действий, Серафина начала еще более отчаянно молить его.

— Пожалуйста, Эден. Если ты уйдешь, ты станешь лишь игрушкой воли богов с этим мечом. Все завершится поражением…

Он больше не мог сдерживаться, его губы разомкнулись. Казалось, он закричит, но вместо этого послышался леденящий голос.

— Поражение? Ты не можешь просто заткнуться?

Тирада выражала его мучительную усталость.

— Да, прошлый план провалился. Почему? Потому что, Серафина, ты все знала, но ничего не сказала.

Серафина резко вдохнула.

Эден вдруг бросил сумку на пол и указал на нее пальцем, произнося каждое слово с остротой лезвия.

— Ты — причина моего поражения.

Крупные слезы покатились по ее фарфорово-белым щекам.

— Если бы ты тогда сказала, этот чертов Император был бы мертв, Актилус бы пал, и воцарился бы мир. Но из-за того, что ты промолчала… — в глазах Эдена вспыхнул холодный блеск, — Ты все разрушила.

Серафина вытерла слезы тыльной стороной руки. Она хотела возразить.

Она сделала это не из злого умысла.

Все равно тогда никто не смог бы убить Раньеро.

Так же, как Анжелика не могла рассказать ей о "первоначальном" плане, Серафина тоже избегала этой темы.

— Даже если бы я рассказала, Императора нельзя было убить, потому что святая должна была провести ритуал с мечом…

— Тогда ты должна была сказать мне и это, не так ли? Если бы ты рассказала, я бы даже не придумал тот безрассудный план. Я бы сбежал, чтобы выиграть время. Этот чертов ритуал или что там было…

— Ты тоже мне ничего не сказал!

В конце концов, Серафина повысила голос. Но в следующий миг, встретившись с пронизывающим холодным взглядом, поняла, что лучше бы ей промолчать. Она тут же сменила тон и начала молить.

— Я… я сожалею. Но я действительно не хочу, чтобы ты уходил. Это ради тебя самого.

Она знала, что молодой человек перед ней больше не тот Эден, которого она любила, а совершенно чужой человек. Она думала, что он больше не имеет к ней отношения, поэтому просто наблюдала за ним и Анжеликой со стороны. Однако, когда в старом святилище над ним творилось безжалостное насилие, она испугалась по-настоящему.

Теперь, когда она повернула время вспять, все это должно было остаться в прошлом. Но почему же прошлое не оставляло ее, словно призрак, сжимающий горло?

Даже сбежав от судьбы, Серафина все равно была несчастна.

— Ты действительно должен уйти…? — ее губы дрожали.

Сценарий был до боли знаком. Святая в руках Раньеро, а меч Тунии отправляется за ней.

…Развязка казалась слишком очевидной.

Она отчаянно сжала губы.

— Не уходи…

Даже зная, что это другой человек, она все равно была сбита с толку и терзалась. Но у Эдена не было причин брать ответственность за чувства Серафины.

— Если ты сбежала от своей судьбы, больше не вмешивайся. Не проклинай того, кто пытается хоть что-то сделать, и не говори, что он обречен на провал.

От этих слов ее сердце болезненно сжалось, и она больше не могла его удержать.

В конце концов, в тот день Эден ушел вместе с Ричардом, а Серафина заперлась в молитвенной комнате и плакала. Она даже взывала к богу. Однако бог, которого она давно отвергла, так и не ответил ей.

Тем временем Эден стиснул зубы, полоный решимости доказать, что пророчество о поражении меча Тунии ошибочно, и добиться успеха любой ценой.

Его решимость не колебалась, пока он не услышал новость о смерти Императрицы Актилуса.