Онлайн чтение книги Муж-злодей, которым ты одержима, здесь Villainous Husband, the One You’re Obsessed With is Over There
Глава 91

Большая часть истории Серафины была логичной.

Обычный и клишированный рассказ о том, как несчастные люди страдают из-за ссор богов. Однако рационально и эмоционально сложно принять мысль о том, что я стала настолько несчастным человеком. Правда, что с момента моего прибытия сюда меня охватило странное чувство уверенности, и правда, что самым явным связующим звеном было святилище молитвенной комнаты Святой.

Тем не менее, одного этого было недостаточно. Возможно, Серафина просто сделала поспешные выводы.

— Если утверждаешь подобное, пожалуйста, предоставь более веские доказательства, — твёрдо сказала я.

— В первую очередь, это не совпадает с планом, верно? Так ведь? Наследник Актилы должен, как его судьба пересеклась с другой, когда он встречает святую Тунии…

Я никогда не испытывала ничего подобного.

Когда Серафина смотрела на меня, в ее взгляде читалась жалость. Он будто говорила, что отрицание не изменит правды.

В ответ она спросила:

— Так ты веришь, что есть другая святая Тунии? Где она? Когда она появится?Мне нечего было ответить на это.

Пока я молчала, она продолжила:

— Центральные события вращаются вокруг тебя. Даже самые важные эмоции Императора искажены. Разве искра первого впечатления действительно так важна?

Она не показывала ни малейших признаков сомнения.

— Обязанность убить Актилу в качестве святой Тунии должна начаться с различий в путях, данных мне и данных тебе.

— Н-но… — возразила я без раздумий.

— Я недостаточно милосердна, чтобы быть святой Милосердия. Я недостаточно храбра и недостаточно сильна. Я просто обычный трусливый человек…

Возложить на обычного человека настолько глобальную миссию… Если бы это была я, я бы так не сделала. А что, если я не выполню свою задачу из-за страха перед Раньеро? Будь я богом, я бы тщательно оценила всех и после долгих раздумий поручила миссию лучшему кандидату.

Кроме того, я хотела подчеркнуть это ещё раз.

Я даже не была последовательницей Тунии.

Думая об этом, я невольно рассмеялась. Всё казалось шуткой.

— Серафина, это действительно невозможно. В этом нет смысла. Даже мысль о том, что Эден — святой, звучит менее абсурдно, чем это.

Я всегда была тем, кто скорее преклонится или убежит, чем восстанет против Раньеро. Эту горькую правду я повторяла столько раз, что от неё стало больно, но реальность такова: я была трусихой. Даже его жестокие шутки вызывали у меня дрожь, а когда он в меня целился, я замерла от страха.

Смогу ли такая я убить Раньеро?

Нелепо.

Тайно помогать святой Тунии из тени, собирать крохотные крохи смелости — это, возможно, я бы смогла сделать. Но выйти и убить его самой… это было слишком.Б

удь я богом, я бы не выбрала такую слабачку на роль святой.

— Ты же знаешь мой характер, Серафина, правда? Я не смогу его убить.

В оригинальной истории Серафина потеряла рассудок из-за смерти любимого человека и перестала воспринимать что-либо рационально. Но в моей жизни не было никого, кто оказал бы на меня такое мощное влияние.

— Моё тело просто застынет, как мышь перед змеёй.

Пока я яростно отрицала ее слова, Серафина наконец слегка кивнула. Однако она явно не соглашалась со всем, что я сказала.

Я быстро сменила тему, избегая её взгляда.

— К-кстати, как там Эден? Я очень волнуюсь, ведь он, кажется, сильно пострадал…

На лице Серафины промелькнули смешанные чувства.

— Он потерял сознание, как и ты. Сейчас он на грани жизни и смерти, но… я слышала, что его тело уже не будет прежним.

История об Эдене не принесла никакого облегчения. Наоборот, новости оказались гораздо более серьезными, и у меня ёкнуло сердце.

Я плотно сжала губы.

Серафина заговорила так, словно пыталась меня утешить:

— Но он ведь сильный, правда? Его душевная сила…

Однако она не закончила фразу. Причина была в том, что дверь спальни вдруг без предупреждения распахнулась.

Только один человек мог позволить себе такое.

Раньеро.

Моё лицо тут же застыло, и на мгновение я, не осознавая этого, подняла на него взгляд. Несмотря на то, что Серафина явно была в комнате, он вёл себя так, словно её здесь не было. Его взгляд ни разу даже случайно не упал на неё.

Алые глаза были пугающими и неприятными.

Даже больше, чем в первые дни моего попадания сюда. Хотя я уже немного привыкла встречаться с его взглядом, я всё равно не могла вынести нарастающего страха и отвернулась.

В этот момент Раньеро заговорил:

— Привет, Энджи.Его тон звучал беспечно, как будто ничего не произошло. Возможно, он хотел, чтобы я так же непринуждённо ответила ему: “Здравствуйте, Ваше Величество”.

Но я была не в том состоянии, чтобы это сделать.

— Вон, — он коротко скомандовал. Слова, безусловно, относилось к Серафине.

В панике я посмотрела на неё. Я умоляла ее взглядом, не желая оставаться наедине с Раньеро. Она тоже колебалась.

Заметив её нерешительность, Раньеро сделал тон более жестким. 

 — Я приказал тебе выйти, ты оглохла?

Я видела, как Серафина дрожит от страха. Раньеро тоже травмировал ее, поэтому её страх был естественным.

Тем не менее, возможно из-за моего умоляющего взгляда, она попыталась сопротивляться.

— Это не территория Актилы. У тебя нет права здесь приказывать…

Не успела она закончить свою фразу, как лицо Раньеро исказилось ри ярости. Я знала, что он ненавидит повторять свои слова трижды, поэтому в итоге я прервала Серафину.

— Серафина, пожалуйста, уходи.

Стиснув губы, она крепко зажмурилась и неохотно поднялась. Подходя к двери, она на мгновение оглянулась на меня.

Казалось, она спрашивала, всё ли со мной будет в порядке.

Я вымученно улыбнулась.

Как только она вышла, и я осталась наедине с Раньеро, я пожалела, что отпустила её. Даже воздух лег на плечи тяжёлым грузом. Он с грацией изящного хищника выдвинул стул перед столом и сел.

— Тебе есть что сказать мне?

Это был действительно трудный вопрос. Я чувствовала ещё большее давление, чем в первый день, когда оказалась в этом теле. Казалось, ответ был очевиден. Если я хотела успокоить его гнев, лучшим вариантом было извиниться.

— Прости…

— Извиняешься?.. Можешь не говорить, что это больше не повторится.

Раньеро тут же лишил меня этого выбора.

Потеряв дар речи, я посмотрела в его глаза. Выражение его лица оставалось спокойным, но взгляд — нет. Казалось, что одержимость, скрывающаяся в этих алых глазах, вот-вот поглотит меня.

От этого нельзя было просто отмахнуться или игнорировать.

Слова Серафины о том, что я святая Тунии, и сюжет оригинальной истории, где для святой Тунии не было ничего, кроме жестоких испытаний, отражались в его взгляде.

На мгновение в голове промелькнуло, насколько тяжело будет справиться с такой судьбой.

Затем я встала с кровати. Рана так болела, что колено на повреждённой ноге тут же подогнулось. Из-за этого моё тело качнулось, и Раньеро рефлекторно протянул ко мне руку.

Я бесстрашно оттолкнула его руку.

Его глаза на миг расширились, после чего он удивлённо посмотрел на свои руки и усмехнулся — пусто и холодно.

— Вот твой ответ.

Его голос прозвучал едва слышно.

Я схватила стакан, который оставила Серафина на столе. К счастью, он был фарфоровым. Не раздумывая, я с силой разбила его об деревянный стол, и острые осколки разлетелись с резким звуком.

Стиснув зубы, я схватила самый большой осколок и без колебаний атаковала Раньеро. Так как он сидел на стуле, я навалилась на него всем своим весом. Раздался громкий шум, Раньеро опрокинулся вместе со стулом, а я оказалась сверху. Я стиснула зубы так сильно, что в глазах выступили вены, и попыталась нанести удар острым осколком. Однако это было бесполезно. Он лежал подо мной и спокойно смотрел на меня.

— А-а… у-уух…

Из моего рта вырвались странные звуки.

Даже когда Раньеро без колебаний блокировал моё слабое оружие рукой, я снова замахнулась и попыталась нанести ещё один удар. На этот раз он выхватил осколок из моей руки и отбросил его.

Слёзы потекли из моих глаз. Будь я святой Тунии, разве я не должна была убить этого человека прямо сейчас? Если бы я обладала тайным оружием, полученным ценой сделки с Провидением, разве он смог бы так легко меня остановить?

Мои слёзы капали на окровавленную ладонь Раньеро.

— Если ты продолжишь так делать, то не сможешь нормально ходить.

Когда я увидела, что кровь на его руке медленно останавливается, я машинально взглянула на его шею. Рана, нанесённая ударом Эдена, заживала чисто, без признаков воспаления.

— Мне всё равно.

Раньеро взял мою руку, словно проверяя, не поранилась ли я осколками.

Я поспешно попыталась выдернуть ее.

Но он не позволил мне этого сделать.

Было ясно: он не позволит мне уйти. Одна его рука крепко сжимала моё запястье, а другая обвила мою талию в крепких объятиях. Я чувствовала, как попала в ловушку его настойчивого взгляда, который не отрывался от меня.

В этот момент всё вокруг, казалось, давило на меня, и я не знала, что делать дальше.

Неожиданно он прошептал:

— Ты лгала, когда говорила, что любишь меня?