Онлайн чтение книги Партнёрша хищника по контракту The Predator’s Contract Partner
Глава 88

Он достал жестяную коробочку с тумбочки и вложил конфету в рот Элише. Она привычно приняла её. Пока сладость медленно таяла, Элиша смотрела на Люцерна.

– Это тоже секрет, Элиша, – тихо сказал он.

– …

– Моя мать была очень болезненной женщиной. Она жила в постоянном страхе, что семья Картье когда-нибудь доберётся до меня. Поэтому мы прятались в старом, заброшенном доме. Она всегда улыбалась, гладя меня по голове, и напевала мне песни. Иногда это были народные мелодии, иногда – истории о моём рождении или о том, как она впервые встретила моего отца.

Элиша не знала, что ответить. Кто бы мог подумать, что человек, которого боятся все, и сам будто не знает страха, вырос рядом с такой матерью.

– Что это были за песни?

– Одна называлась «Чёрная стена».

Элиша попыталась вспомнить:

О-о-о, не ходи за чёрную стену,

За ней – один лишь мрак.

Малыш, останься в маминых объятьях,

Где добрый и тёплый очаг…

– Ах да, это же старая детская песенка.

– Спой ее.

– ...Сейчас?

– Ну конечно. Ты же сама хотела знать.

Люцерн положил руку ей на живот и мягко притянул к себе. Элиша неохотно начала петь тихо и немного сбивчиво, но мелодия всё же прозвучала.

– Ах...

Она сжала его руку, гладящую ее живот, и дразнящую ее бледные лобковые волосы пальцами. Голос Элиши дрожал каждый раз, когда его похотливые пальцы двигались в ее влажном отверстии.

– Хм... перестань...

– Хорошо.

Люцерн укусил ее за ухо и отпустил. Элиша сжала губы. Она быстро потеряла силы.

– Когда мне тяжело, я вспоминаю о своей матери... А ты? Ты любил свою?

– У меня нет такой привязанности. Если кто-то умер – значит, умер. Если что-то закончилось – значит, ушло безвозвратно. Если бы она была жива, возможно, радовалась бы тому, что у меня есть сейчас. Но, увы, этого не случилось.

Почему-то именно в этой трезвости и прямолинейности Люцерна Элиша находила утешение.

– Понимаю. Мне просто… просто хотелось знать, осталась ли она для тебя добрым воспоминанием. Или нет.

– Как это могут быть хорошие воспоминания? Женщина, почти потерявшая рассудок, едва справлялась с жизнью, пытаясь выжить ради ребёнка.

Элиша легко могла это представить. Возможно, такая женщина действительно жила бы вдали от людей, опасаясь жестокости и осуждения.

– Но иногда я думаю об этом.

– ...

– Я не думаю, что это было несчастьем. В детстве у меня почти ничего не было. И те немногие воспоминания… я просто научился извлекать из них силу.

Элиша знала, о чём он говорит. У них были схожие судьбы. Она – девочка-сирота, чья память о любви была почти стёрта. Воспоминания о том, как отец отверг мать, оставили шрам в её сердце. А мать, женщина, которая всегда плакала, со временем стала частью её единственного светлого прошлого.

Возможно, именно благодаря этим воспоминаниям, каким бы болезненными они ни были, Элиша когда-то и научилась пытаться любить себя.

– Почему ты так смотришь? Случайно не проснулась ли какая-то материнская нежность?

Она потерла глаза.

– Вот уж нет, сам знаешь, какой ты! Кому я должна сочувствовать?

Люцерн приподнял уголки губ. Он обнял обнаженную Элишу сзади. Его голова легла ей на плечо, глаза медленно закрылись, а дыхание стало ровным.

– Не жалей меня, Элиша. Жалость – это высокомерие.

– …

– Но… если тобой движет материнская нежность… тогда, пожалуй, я не против быть немного жалким.

Дни и ночи, завершавшиеся привычными поддразниваниями, больше не смущали её. Элиша тоже медленно сомкнула уставшие веки.

И той ночью ей приснился сон. Под огромным деревом она увидела мужчину, чье лицо было скрыто. На руках он держал маленького Люцерна.

Это был прекрасный и одновременно грустный сон.

***

Среди аристократов столицы семья Картье снова и снова становилась горячей темой для обсуждения.

Хотя формально Мерха давно разорвал связи с семьёй и служил в храме, все знали, что он единственный выживший сын герцога.

– О боже! Неужели кто-то из Картье заперт в тюрьме?

– Его, конечно, не отправили в имперскую темницу – ведь он Картье. Но он заслуживает смертной казни! Как можно его просто оставить?!

– Он будет наказан Небесами! Как он смел убить Пророка!

– Мы должны вытащить его и забить камнями до смерти! Он должен быть убит самым мучительным образом.

От салонов знати до таверн простолюдинов, даже в коридорах храма – не нашлось ни одного человека, кто не осуждал бы Мерху. Ризральфо когда-то спасал города своими пророчествами, и в Империи его почитали.

Вместе с тем и сам храм оказался под огнём критики.

– Честь храма растоптана.

– Но всё-таки я рада. Что Госпожа Розария стала Папой. Хоть какие-то перемены начнутся.

Мерха стал первым Картье, который был заключен в тюрьму и обвинен в убийстве. Было так много доказательств, что даже Герцог не мог действовать поспешно.

Кроме того, это был не единственный скандал, в который оказалась втянута семья Картье. Несколько лет назад Ганнер, который происходил из незначительной боковой ветви семьи, был оправдан после совершения серьезного преступления.

В то время инквизитором был тесть внука герцога Картье. Этот факт был очевиден для общественности.

Один скандал можно было легко замять. Но теперь их было три: дело Мерха, дело Ганнера и слухи, что влиятельные фигуры замешаны в сокрытии преступлений последнего.

Именно поэтому Глава не мог просто так их отмазать.

***

Прошла неделя после избрания Папы. Элиша, воспользовавшись свободным временем, приводила в порядок свои вещи. Вдруг кто-то вбежал поспешно.

– В чем дело?

Элиша подняла голову. Дворецкий выглядел обеспокоенным и замешкался у порога.

– Дело в том, что… Господин Гаджу прислал телеграмму. Он должен прибыть к вратам сегодня днем, поэтому просит Госпожу встретить его.

Глаза Элиши округлились. В этот день Люцерн был занят в Императорском дворце и должен был вернуться поздно ночью.

– Да, понимаю. Мне нужно собраться.

Сохраняя самообладание, Элиша позвонила в колокольчик.

– Миледи, мне кажется, вам не стоит ехать. Вы могли бы сослаться на недомогание. Лучше повидаться с Главой, когда вернётся генерал.

– Думаете, это объяснение сработает? Герцог не идиот. Он наверняка выбрал этот день, потому что знал, что мой муж будет занят сегодня.

– Госпожа…

– Все в порядке, дворецкий. Даже если я умру, я должна туда пойти.

Элиша поспешно приготовилась выйти и взяла Нору с собой к воротам.

***

Элиша прибыла к вратам ровно в то время, которое Глава указал в телеграмме.

Картье всегда пользовались вратами, предназначенными исключительно для императорской семьи. Эти ворота отличались от общего прохода с другой стороны.

В отличие от шумных общественных ворот, здесь было очень тихо и уединенно, а высокая стена отгораживала их от остального мира. Это казалось отдельным мир.

– Герцог Картье прибыл!

Стражи, охранявшие ворота, все сразу пали ниц. Старик с безупречной осанкой перешагнул порог. Его походка была удивительно лёгкой и уверенной для человека его возраста.

«Карола».

Элиша с трудом сдержала недовольство, чуть не отразившееся на её лице.

Карола шла рядом с Гаджу, мило улыбаясь. Всё было предельно ясно, даже без подробностей.

«Это очевидно, даже если бы я этого не видела».

Это был худший из всех возможных сценариев. Очевидно, Карола поспешила в особняк Герцога, чтобы оправдаться и вновь снискать его расположение. Ведь она, хоть и мельком, оказалась замешана в истории с аукционом земли в Юрифе, посетив его вместе с Ариен и Элишей.

Одного взгляда Элише хватило, чтобы всё понять.

Она собиралась сделать шаг вперёд, как вдруг кто-то опередил её.

– Дедушка! Спаси меня!

Элиша была ошеломлена. Человеком, цеплявшимся за главу, был Марко. Всего за несколько дней он превратился в кожу и кости.

– Отец невиновен, дедушка, ты должен спасти его. Разве отец не Ваш единственный сын?

– Глупый мальчишка!

Стоило Гаджу увидел Марко, он взорвался гневом. Лорд с силой пнул его, и тот упал на землю.

– Ты знаешь, что наделала твоя жена? Глупость этой женщины ничем не уступает твоей! Исчезни с глаз моих.

– Дедушка, пожалуйста!

Герцог холодно глянул на умоляющего Марко.

– Зови меня Глава. И больше ни на что не надейся. С сегодняшнего дня ты не имеешь отношения к делам семьи. И не смей приближаться к замку Картье, пока я сам не разрешу. Такие люди, как Мерха, ты и твоя жена, не заслуживают быть членами семьи.

Лицо Марко выглядело так, как будто его приговорили к смерти. Он дрожал, но не осмеливался снова приблизиться к Герцогу.

– Карола напугана.

Даже Карола, всегда носившая улыбку, побелела от страха.

– Вы, – указал Гаджу на сопровождавших его рыцарей, – отведите эту обузу обратно.

Он что-то закричал, но стража тут же зажала ему рот и потащила прочь.

Затем взгляд Главы упал на Элишу. Он решительно направился к ней.

– Приветствую вас, Мой Господин.

Элиша изящно присела в реверансе, чтобы поприветствовать его.

Не в силах скрыть своего гнева, он смерил ее взглядом.

– Ты, иди за мной.

Не говоря больше ни слова, он жестом дал приказ, и Элишу тут же окружили рыцари из его свиты.

Нора напряглась. Элиша едва заметно моргнула ей, будто говоря: «Оставайся на месте, Нора».

«Если Глава всё равно намерен увезти меня, сопротивление бесполезно. Что я могу сделать?»

Он словно божество, – отстранённо подумала она.