Онлайн чтение книги Молю, оставь меня в покое Please Throw Me Away
Глава 116

«Мое сердце болит», -  подумала Адель, сморщив лицо. Сердце билось так сильно, что ее тошнило. Она затаила дыхание, не в силах выдержать боль.

«Адель, с тобой все в порядке?», - спросил Гексион.

«Больно...»

Гексион провел рукой по ее спине, выглядя обеспокоенным. Адель свернулась калачиком, положив лоб ему на плечо.

«Это не твоя история», - напомнил он ей, - «Это история человека, который умер давным-давно. Тебе не нужно так сильно сопереживать».

«Ты хочешь сказать, что мне больно, потому что... я сопереживаю тому, что написано на монолите?»

«Если ты испытываешь эмоции каждый раз, когда читаешь монолит, то да», — сказал Гексион, кивая. Адель не могла дышать, и ее внутренности скручивало, но она начала чувствовать себя немного лучше, успокоенная теплом на лбу и рукой, поглаживающей ее спину.     

«Я чувствую эмоции этого человека всякий раз, когда расшифровываю монолит. Например, когда слова немного размыты или выглядят слишком сильно надавленными...», — пробормотала Адель слабым и тихим голосом. Она смогла выдержать все предыдущие монолиты, потому что даже внутри печали были и другие положительные эмоции, такие как наслаждение, благоговение или, возможно, даже счастье. «Но сегодня я чувствую только печаль глубже, чем дно океана». Ей казалось, что она может утонуть и задохнуться в печали. Отчаяние, большее, чем смерть, тяжело давило на ее плечи, делая каждый вдох тяжелым и затрудненным.

«Если я поцелую тебя сейчас... ты рассердишься?», — спросил Гексион.

«Зачем..?»

Он, казалось, не решался ответить. Адель чувствовала его опасения по его дрожащим плечам. «Я хочу, чтобы тебе стало лучше, но я не знаю как», — прошептал он ей на ухо.

Адель опустила взгляд. Если она поцелует его, это облегчит ее печаль? Она подняла голову и кивнула.

Гексион удивленно моргнул, не ожидая, что она согласится. Он осторожно приблизил свои губы к ее и медленно провел языком по нижней губе, затем осторожно втолкнул его в ее приоткрытый рот. Их языки переплелись. Адель чувствовала себя жесткой и напряженной, когда Гексион соблазнительно ласкал ее своим языком.

«Ммм...», - небольшой стон сорвался с губ Адель.

Почувствовав нехватку воздуха, она нахмурилась. Гексион медленно исследовал внутреннюю часть ее рта, заметив ее хмурое выражение. Его язык нежно провел по ее зубам и поскреб небо, возбуждая ее и заставляя лицо покраснеть.

Она постучала по его спине, задыхаясь.

Гексион выглядел сожалеющим, что все закончилось, но тем не менее, он послушно отстранился от ее губ.

«Тебе лучше?», - спросил он. «Я действительно чувствовала что задыхаюсь... хотя это было по другой причине». Адель покачала головой, чтобы собраться с мыслями, ее лицо было горячим. Это было слишком... беспощадно.

«Развлекались?»

«Боже, как неловко смотреть.

Люди такие страстные».

«И когда вы начнете спариваться?»

«Не могу вспомнить, когда в последний раз видела, как люди спариваются».

Феи вернулись и снова собрались у ног Адель. От их откровенных вопросов она так сильно покраснела, что ей показалось, будто ее лицо вот-вот вспыхнет.

«Разве Хоксена тоже не поймали за этим занятием в тайне?»

«Ха-ха-ха! Это было так забавно. Мне тогда нравилось смотреть».

Феи размером с ладонь переговаривались между собой, а затем внезапно наклонились к Адель.

Они начали ползти по ногам Адель, их глаза блестели.

«Нам стоит отойти подальше, раз люди застенчивы?»      

«Мы можем сделать  обстановку потемнее для вас!»

«И когда вы это сделаете?»

Адель уткнулась лицом в колени. Она не могла ответить, и не могла продолжать слушать. Видя ее страдания, Гексион начал срывать фей с ее ног и швырять их прочь. Только тогда феи замолчали. «Я снова начну читать», — сказала она.

«Хорошо».

Уши Гексиона тоже покраснели, но Адель все еще была с опущенной головой и не замечала этого. Только Сирена, которая наблюдала за ними издалека, скрестив руки, увидела это и с отвращением отдернула голову: «Какая пустая трата слов», — пробормотала она.

Похоже, что тяжелое объяснение на монолите, было добавлено позже, потому что Адель читала дневную версию. До сих пор Хоксенлайт никогда не писал о Баэле на дневном монолите.

«Шестой монолит находится дальше по дороге, которая тянется от передней части четвертого монолита», — продолжила Адель, - «У меня для тебя два предупреждения».                                «Как мило с его стороны предупредить нас хоть раз», - заметил Гексион.

Адель кивнула, затем перешла к следующему предложению: «Во-первых, не сомневайся в том, что видишь перед собой. Как только ты начнешь сомневаться, все развалится. Во-вторых, будь осторожен, чтобы не обидеть стража».

Страж?

Выражения лиц Гексиона и Адель стали странными. Они почувствовали тревогу при мысли о том, что полуживотное-охранник, о котором они шутили ранее, может быть на самом деле настоящим. Сначала Сирена была кроликом, но она оказалась феей, а не животным.

Тяжело сглотнув, Адель поспешила прочитать следующее предложение без дальнейших промедлений.

«Уверяю тебя, что начиная с шестого монолита последуют большие опасности. Если ты пройдешь через ядовитый туман, ты должен знать, насколько серьезно мое предупреждение».

«Он, должно быть, имеет в виду, что это действительно опасно», — сказал Гексион.

«Похоже на то», — кивнула Адель, пробегая глазами последнюю строку, - «Надеюсь, ты улыбнешься шестому монолиту. Если у тебя есть друг, обращайся с ним хорошо. Не забывай, что сломанное нельзя собрать заново».

Адель вздохнула, закончив. История закончилась.

Честно говоря, работать над ночным монолитом было гораздо сложнее. Слова на дневном монолите были вырезаны на камне и могли ощущаться пальцами, даже если они были покрыты мхом. Но ночной монолит был написан соком фей, и мох пришлось убрать, чтобы Адель смогла прочитать слова.

«На этом записи с дневного монолита заканчиваются», — сказала она, переворачивая страницу в своем блокноте, - «Я перевела и другой».

«Тебе лучше?», — спросил Гексион.

Адель кивнула. Глубоко вздохнув, она посмотрела на свои переводы ночного монолита, которые были написаны старательно и с большим усилием.

«Могу ли я вместо тебя прочитать его?», - спросил Гексион, протягивая руку к блокноту. Адель уставилась на него, широко раскрыв глаза. Это был неожиданный вопрос.           «Ты... хочешь прочитать его?»

«Просто ты, кажется, борешься, когда читаешь. Если ты не против, вместо этого я могу прочитать его».

Адель колебалась. Действительно, ее сердце болезненно сжималось, чем больше она читала свои переводы. Медленно она ослабила хватку на блокноте.

«Я была бы признательна», - сказала она.

Гексион взял блокнот. Ее почерк был аккуратным и чистым, как и ее личность, и он был удивлен, что она могла так писать, даже не имея стола. Было несложно прочитать то, что она писала. Гексион начал: «Я благодарю тебя за то, что ты проделал весь этот путь сюда».

Глаза Адель расширились от его голоса.

На мгновение ей показалось, что с ней говорит сам лорд Хоксенлайт, хотя она никогда раньше не слышала его голоса.                                          «На этот раз мне так много хочется сказать, что я беспокоюсь, что в этом монолите может не хватить места. Пожалуйста, выслушай мою историю».

Адель опустила взгляд. Почему она подумала, что это голос лорда Хоксенлайта, если она никогда раньше его не слышала? Но даже сейчас казалось, что он шепчет ей на ухо из прошлого.

«Я не мог просто сидеть и смотреть, как этот мир принимает такой странный оборот. И, конечно, я не мог понять, почему мой друг так внезапно изменился». - Гексион продолжал читать, не останавливаясь.

Он не был похож на Адель, которая говорила медленно, чтобы держать свои эмоции под контролем.

«Он кажется совершенно нормальным», - подумала Адель, нахмурившись.                      «Как я уже говорил тебе раньше, Шанайт — священный меч», — продолжил Гексион, — «Он сделан из стали, которая удерживает прекрасный свет ночных звезд, его выковал эльф-мастер, который неустанно молотил по нему кипящей лавой из вулкана. Легенда даже гласит, что он стал содержать силу богов, когда жрец отдал свою жизнь мечу, чтобы сразиться с демоном».

История звучала почти как сказка. В это было трудно поверить, но, учитывая все, что происходило прямо сейчас, отрицать было еще труднее. Монолиты лорда Хоксенлайта всегда обладали такой таинственной силой.

«Шанайт защищает своего владельца и является единственным мечом, который может победить зло и убить Баэля. Я планировал встретиться со своим другом и попросить его вернуть мне Шанайт», - Гексион остановился, чтобы перевести дыхание, - «И я... планировал убедить его».

Его голос стал тише и теперь звучал невозможно тяжело.