Онлайн чтение книги Молю, оставь меня в покое Please Throw Me Away
Глава 69

Адель застыла под одеялом, двигая только глазами. Она уже давно не спала, и было заметно, насколько она напряжена. Глядя, как она застыла на месте, не в силах пошевелиться ни на дюйм, Гексион сдержал смех.

«Я вас разбудил?», — спросил он.

«Нет...», — ответила Адель низким и хриплым голосом.

Она поспешно прочистила горло и снова заговорила: «Я как раз собиралась вставать», — добавила она, теперь звуча нормально.

«Вы выглядели немного раздраженной», — заметил Гексион.

«Я уверена, что любой сочтет утреннее солнце раздражающим. Но что вы делаете в моей комнате, Гексион?», — спросила Адель, все еще спрятавшись под одеялом. Она не могла себе представить, насколько невыносимой должна была быть боль, раз он пришел искать ее вот так, но в то же время она не могла отрицать, что была ошеломлена.       «Ну, полагаю, я бы не возражал, если бы это была ваша комната, Адель».

Глаза Адель расширились от смеха в его голосе. Разве это не ее комната? Когда она вспомнила прошлую ночь, лицо Адель внезапно побледнело.

Я отчетливо помню, как была в комнате Гексиона...

Рот Адель открылся от ужаса. Несмотря на его отказ прошлой ночью, Адель держала руку Гексиона в постели и наблюдала, как он заснул меньше чем за 10 минут. И чтобы проверить таинственный свет, который исходил от нее в прошлый раз, она снова загадала желание, как и сказала фея.

Пожелав ему выздоровления, слабый зеленый свет просочился из нее и снова впитался в тело Гексиона. И, как и в прошлый раз, она потеряла сознание. Это было последнее, что она могла вспомнить, и теперь она проснулась. Она проснулась и обнаружила, что лежит в постели, а Гексион разговаривает с ней. События прошлой ночи наконец-то упорядочились в ее голове.

«Я имею в виду, что сказал, что вам следует больше спать, если вы устали», — сказал Гексион.

«Как вы себя чувствуете?» — спросила Адель. «Фантастически, на самом деле. Настолько хорошо, что я даже задаюсь вопросом, разрешено ли мне чувствовать себя так».

Матрас просел, когда Гексион сел на край кровати, заставив Адель затаить дыхание.

«Это все благодаря вам, Адель», — сказал он.

«Но я... ничего не сделала», — пробормотала она, все еще уткнувшись лицом в простыни. Она чувствовала себя неловко и подумала, что будет слишком странно сбросить одеяло и сесть.

«То, что вы рядом со мной, более чем достаточно. Я уже говорил вам», — ответил Гексион.

«Ну, я рада, что смогла помочь», — тихо сказала Адель.

Гексион посмотрел на комок на своей кровати.

Он хотел бы стянуть одеяло и увидеть, какое у нее выражение лица, и услышать, какие мысли крутятся у нее в голове. Когда его правая рука вздрогнула, он крепко прижал ее к ноге. Затем он нежно улыбнулся, как будто ничего не произошло. «Это правда», — добавил он, - «Обычно, когда я возвращаюсь из императорского замка, я остаюсь в своей комнате около недели. Но в этот раз я был в полном порядке даже в тот день, когда вернулся, благодаря вам».

«Я ничего не говорила», — сказала Адель.

«Ваш голос просто казался полным сомнений. Извините, если я перешел черту», — сказал Гексион, не выказывая ни малейшего сожаления.

Услышав его автоматическое извинение, Адель стянула одеяло на несколько дюймов.

«А, вы наконец-то показали свое лицо», — улыбнулся Гексион, - «Я думал, сколько мне ждать, прежде чем стянуть одеяло».

«Доброе утро... о», - Адель закрыла рот, не успев закончить приветствие.

Раньше она никогда не получала доброго ответа на свое приветствие и заставила себя продолжить его, вернувшись в прошлое. Слова выскакивали у нее изо рта по привычке, но теперь Адель зажала рот, не показывая никаких признаков того, что собирается его снова открыть. Может, лучше вообще ничего не говорить, чтобы не стало неловко.

Поняв, как глупо она себя ведет, мучаясь из-за простого утреннего приветствия, Адель опустила голову. Когда ее лицо потемнело, Гексион посмотрел на нее и сказал: «Доброе утро, Адель».

Его низкий голос впился ей в ухо. Адель медленно подняла голову, ее глаза расширились от удивления.

«Сегодня я сказал это первым, так что завтра вы скажете это первой, Адель», — продолжил Гексион, - «Конечно, я не против, если я всегда буду говорить это первым».

«Доброе утро... Гексион».

«Да. Это действительно чудесное утро, спасибо вам».

На его откровенные и прямые слова Адель слегка кивнула. Ее сердце забилось, услышав, как на ее приветствие так легко ответили взаимностью. Она почувствовала, как ее рот расслабился.

«Тем не менее, мы отправимся сегодня в лес?», — спросил Гексион.

«А..?», - ее губы снова сжались. Что говорил этот человек? Разве он не подхватил лихорадку и не рухнул в постель прошлой ночью?

«Я говорю вам, я чувствую себя совершенно нормально», — сказал Гексион, читая ее мысли.

«Разве нам не следует подождать несколько дней, чтобы убедиться?».                                       «Я думаю, лучше всего поторопиться и расшифровать третий монолит. И еще…», - Гексион замолчал.

«Что еще?», — спросила Адель, когда он не закончил.

Его лицо расплылось в улыбке, как это всегда бывало перед ней, и он наконец сказал: «Мне кажется, я продолжаю видеть монолит во сне».

Это были ужасные сны, от которых он просыпался в холодном поту, и он не мог понять, что они пытались ему сказать. Его глубоко терзало чувство, что эти сны предназначались для него, и странное ощущение чего-то знакомого. Они начались за неделю до охотничьего турнира, и он так и не смог узнать голос, хотя и знал, что это был он сам.

«Хотя сегодня у меня вообще не было снов», — добавил он. Он спал так крепко, что даже не видел снов, а сны, которые были раньше, уже стали слабыми воспоминаниями.

«И все же сегодня еще слишком рано уходить», — запротестовала Адель.  «Если я пробегу сто кругов по тренировочному залу за особняком, вы мне поверите?», — спросил Гексион с ухмылкой.

Адель моргнула. От его озорной улыбки она вздохнула. По правде говоря, ей самой было любопытно.

Третий монолит находится в направлении 10 часов отсюда. Я был околдован и в итоге срубил старое дерево. Выпустить его в мир стало отчаянием человечества.

С таким финалом она не могла не быть любопытной. Но больше всего она беспокоилась о Гексионе. И больше всего Гексион был незаменим для того, чтобы они могли осуществить свои планы.

«Не лучше ли было бы поберечь силы для леса, чем бегать все эти круги?», — спросила Адель, выглядя озадаченной.

Гексион кивнул: «Я тоже так думаю. Так что пойдем после завтрака».

«Кстати, когда банкет?»

«Думаю, на следующей неделе».                      «Вы слышали это от императора?»

«Нет. Просто я получил лекарство только на неделю», — ответил Гексион с горькой улыбкой.

Адель поджала губы. Она отчитала себя за то, что действительно поверила, что с ним все в порядке, просто потому, что он так утверждал.

«Могу ли я спросить... что случилось, когда вы были там?», — осторожно спросила она.

«Ничего хорошего», — немедленно ответил Гексион.

Но он не отказался рассказать ей. Он не хотел взваливать на нее все свои заботы, но в то же время он это сделал. Это был единственный способ, которым она могла...

«Я хотела бы знать», — сказала Адель.

Сдерживая темные эмоции, нахлынувшие на него, Гексион заставил себя улыбнуться. Он опустил взгляд и сказал: «Всегда одно и то же. Он прячет таблетки от меня, пока я прислуживаю ему без всяких лекарств».

«Вам приходится ухаживать за ним, даже несмотря на то, что вы великий герцог?», — спросила Адель.   «Император — это тот, кто может сделать меня рабом на месте, если захочет. Вот насколько он могущественен, особенно по отношению ко мне».

«Даже храм не мог бросить ему вызов...», — пробормотала Адель. Это было правдой. Как доносчики слова Божьего, храм всегда выступал в пользу императора. Они были верны ему в обмен на его безграничную поддержку.

«Ему нравится смотреть, как я стону от боли, пока служу ему. В конце концов, я должен встать на колени перед ним и просить лекарство, прежде чем он даст его мне», — сказал Гексион.

«Зачем ему это делать?»

«Он говорит... ему нравится смотреть, как я кричу». Гексион слабо улыбнулся, его взгляд был хрупким и нестабильным. Его голос был низким и тяжелым, побежденным, но пронизанным яростью. Он создавал впечатление хищника, затаившегося в траве и готовящегося к прыжку. «Я более или менее клоун перед ним. Если он скажет мне танцевать, я танцую. Если он скажет мне ползать, я ползаю».

«…»

«Не делайте такое лицо», — сказал он, не выпуская рук из ее. Почувствовав смятение в ее взгляде, он грустно усмехнулся: «Адель, мне хорошо, пока вы со мной», — прошептал он, приблизив лицо. Их лица почти соприкасались, их дыхание становилось единым. «Император упадет со своего трона и будет сброшен на землю, а мы с вами обретем свободу», — пробормотал он.