Онлайн чтение книги Молю, оставь меня в покое Please Throw Me Away
Глава 61

В осторожном объятии Адель почувствовала незнакомое тепло. За всю  жизнь ее никто так не обнимал.

Гексион наклонил ниже свое тело  и прижался лбом к ее плечу, заставив глаза Адель расшириться от удивления. Она подняла руку, чтобы похлопать его по спине, затем рефлекторно остановилась.

«Спасибо», - выдохнул он ей в ухо, прежде чем отстраниться, - «Я чувствую себя намного лучше благодаря вам».

«Я... рада», - ответила Адель.

«Хорошо. Тогда я скоро вернусь».

Такое прощание было новым и для Гексиона, и для Адель. С ней никогда не обращались так уважительно, пока она провожала кого то.

Меня всегда игнорировали.

Она не думала, что ответ может заставить ее почувствовать такие эмоции и счастье.

Она тепло улыбнулась, но, к сожалению, Гексион уже отвернулся, чтобы сесть в свою карету, и не смог увидеть ее улыбку.

Дверь кареты захлопнулась за ним.

Я думала, у него нет кучера.

На этот раз он определенно был, но выглядел строго деловым. Карета проехала по территории и направилась на улицу. Адель долго стояла на месте и отвернулась только тогда, когда карета скрылась из виду.

Надеюсь, все пройдет как надо.

Конечно, в будущем, которое она знала, Гексион останется жив еще три года. Но она все еще чувствовала беспокойство, зная, насколько сильно оно уже изменилось.

С коротким вздохом Адель поднялась по лестнице. Солнце было все еще высоко в полуденном небе.

***

«Это уже ужасно», - пробормотал Гексион себе под нос, как только карета выехала из поместья.

Императорский замок ничем не отличался от ада. Это было место, откуда он должен был сбежать любой ценой, но не мог. В этой стране император в настоящее время обладал достаточной силой, чтобы соперничать с богами. Если его не убьют, у Гексиона не было возможности освободиться.

Исторические книги в империи были все одинаковы. Большинство историй, записанных на бумаге, ничем не отличались от типичных героических легенд. Между тем, истории о настоящем герое, лорде Хоксенлайте, передавались только устно, и практически не существовало никаких физических записей. А на монолите остались истории, которые выглядели как личный дневник лорда Хоксенлайта.

«Счастливого пути».

Напряженная челюсть Гексиона расслабилась, когда его мысли прервали золотые глаза Адель. Он медленно погладил кисточку на конце своего меча. Обычно он ненавидел все свои поездки в императорский замок, но на этот раз все было немного по-другому.

«Императорский замок», — объявил по прибытии кучер.

«Откройте дверь», — сказал Гексион.

Дверь открылась, показывая императорский замок. Это было прекрасное место, украшенное золотом, величественное даже издалека.

Он пронесся мимо кланяющегося кучера, его пальто развевалось позади него поверх черного костюма.

Привычно проводя правой рукой по левой, он направился к входу.

Как только он оказался внутри, почувствовал на себе все взгляды, испытующе смотрящие на него с явным отвращением и презрением. Гексион беспокойно нахмурился.

«Ничего не изменилось, даже после всех этих лет», - подумал он. Это было почти поразительно.

Гексион изо всех сил старался сохранять спокойствие. Он знал, что императору нравится смотреть, как он страдает, и ненавидел это, поэтому старался сохранять бесстрастное выражение лица, даже когда ему было больно.

«Я думал, что тебе пора прийти... Ты всегда оправдываешь мои ожидания, не так ли?», — раздался голос у входа.

Говорящий был мужчиной с золотисто-русыми волосами и красными глазами, которые бросили на Гексиона взгляд отвращения. В отличие от черной униформы Гексиона, он был одет во все белое, его одежда была украшена золотой вышивкой.

Гексион прошел мимо, не обратив на него никакого внимания. Возможно, это было влияние Адель, но он не хотел портить себе настроение ненужным конфликтом, тем более, что оно еще не было в самом худшем состоянии.

Но выражение лица мужчины исказилось, он разозлился на то, что его так явно игнорируют. Он схватил Гексиона за плечо, проходя мимо.                                                                                     «Убери от меня свои грязные руки», — сказал Гексион, нахмурившись.

Вспомнив мягкое прикосновение к своей спине сегодня утром, он слегка оттолкнул руку мужчины. Адель проводила его только один раз, но этого было достаточно, чтобы его настроение не упало.

«Я не должен быть жадным...», - подумал он. Но он ничего не мог с собой поделать, хотя и знал, что не может себе этого позволить. Она была слишком недосягаема, чтобы он осмелился захотеть ее.

«Не вороти от меня нос, ничтожный ублюдок», — крикнул мужчина.

«Если тебе нужно внимание Его Величества, не вымещай его на мне», — ответил Гексион, - «Почему бы тебе просто не пойти к нему самому и не попросить у своего папочки больше любви?»

«Ты сукин сын!»

«Это не я сейчас лаю, как собака», — сказал Гексион с ухмылкой, потянувшись правой рукой за мечом, его глаза резко сверкнули.

Почувствовав в глазах горящее убийство, мужчина инстинктивно сделал шаг назад. Затем, словно для того, чтобы искупить свою уязвленную гордость, он стиснул зубы и решительно сделал еще один шаг вперед. «Сукин сын!», - прорычал он, высоко подняв руку.

Гексион усмехнулся, посчитав это движение слишком предсказуемым.

Рука мужчины так и не опустилась. Она зависла в воздухе, дрожа от ярости. Взглянув на нее, Гексион спокойно продолжил идти мимо.

«Ты был достаточно тактичен, чтобы получить титул наследного принца, так что тебе лучше оставаться таким», - сказал он, - «Если только ты не хочешь, чтобы твоя мелочная ревность взяла верх над тобой и отняла все, что у тебя есть, включая голову».

«Бл*дь!», - закричал наследный принц Калад, но он не смог напасть на Гексиона, который теперь отдалялся все дальше и дальше.

«Я не уверен, должен ли я считать это смешным или жалким», - подумал он.

Император, несомненно, приложил к этому руку. У него была странная одержимость Гексионом, которую чувствовали даже его другие дети. Если кто-то, кроме императора, обижал или проявлял неуважение к Гексиону, то иногда они даже погибали. Но так было только тогда, когда Гексион был мальчиком.

Калад был назван наследным принцем только потому, что был достаточно проницателен, чтобы знать, когда отступить. Это не значит, что он был некомпетентен. Иногда принц чувствовал себя парализованным тревогой, потому что император, казалось, не проявлял никакого интереса к своему наследнику, но в остальном он относился к своей роли наследного принца довольно серьезно.

Гексиону просто не нравилось, как тот затевал драки без видимой причины. Он шел вперед с полной решимостью, откидывая волосы с глаз.

Это похоже на то, будто я иду в логово льва.

И какое это было отвратительное чувство. Он знал, что его не убьют, потому что он все еще был полезен. Но даже в этом случае был вынужден потакать императору и жалко ждать, пока его приказы не будут выполнены. И ему не давали лекарство, пока император не разрешал этого.

Скорее всего, императору нравилось смотреть, как он стонет и корчится от мучительной боли.

«Как я хочу убить его», — подумал Гексион, борясь с убийственными побуждениями, бурлящими внутри него.

Войдя в императорский замок, он изо всех сил старался не допустить кровожадности в своих глазах. Пока что ему все еще приходилось вести себя кротко и подобострастно. Сегодня он пришел, чтобы обратиться с искренней просьбой, как бедная маленькая марионетка, которая влюбилась в другого незаконнорожденного ребенка, страдающего так же, как и он.

Гексион повторял это снова и снова в своей голове, как будто для того, чтобы промыть себе мозги. Он направился прямо в кабинет императора. Теперь он знал маршрут наизусть и мог найти его с закрытыми глазами, но каждый раз он чувствовал, как будто наступает на шипы.

«Скажите Его Величеству, что великий герцог Миллатрио здесь», — сказал Гексион.

«Да, ваше высочество великий герцог», — сказал стражник у двери с поклоном, прежде чем постучать в дверь.

Гексион почувствовал горький привкус во рту от знакомой сцены, так как он слишком часто сюда приходил.

«Его высочество великий герцог Гексион Миллатрио желает видеть вас, Ваше Величество», — объявил стражник.

«Впустите его», — раздался голос изнутри.

Дверь распахнулась. В центре кабинета император работал за столом, заваленным документами.

Гексион вошел внутрь, но император, казалось, был занят подписанием бумаг, склонив голову над столом. Поскольку это был не первый раз, когда его визит был проигнорирован, он терпеливо стоял перед столом, ожидая, пока император закончит и заговорит первым.

Через полчаса император наконец отложил ручку и поднял глаза.

«Давно не виделись, Гексион. Кажется, ты хорошо играешь свою роль великого герцога», — сказал он, снимая очки с лица, его красные глаза пронзительно смотрели на гостя.