Онлайн чтение книги Что делать, если хитрый демон кажется очаровательным? What to do if you think the devil is cute
37 Нравишься всё больше и больше.

Хуа Лиянь тут же застыл, будто деревянный петух*, а затем его тело зашатало. Совершенно случайно его нога соскользнула, и в итоге он полетел с крыши вниз.

* 呆若木鸡 (dāi ruò mùjī) – застыть, как деревянный петух; обр. остолбенеть, окаменеть, оцепенеть, застыть на месте, быть парализованным от страха; болван.

– Молодой господин!

Воскликнув, Мо Шаохуа рванул вслед за ним и даже успел схватить, но крыша оказалась слишком низкой, поэтому смягчить удар не получилось. В итоге Хуа Лиянь в объятиях Мо Шаохуа несколько раз кубарем прокатился по земле.

И они как раз докатились к ногам лысого мужчины и человека в доули.

– Молодой господин, всё в порядке… – спросил Мо Шаохуа.

Хуа Лиянь пошатнулся, Мо Шаохуа тут же придержал его, но тот продолжал выглядеть так, словно ещё не пришёл в себя. Посмотрев на Мо Шаохуа, он бездумно сказал:

– Цингун неплох.

Мо Шаохуа коснулся носа, робко улыбнулся и ответил:

– Спасибо, молодой господин, за похвалу. Всё из-за того, что я только что сильно разволновался…

Однако Хуа Лиянь не стал продолжать этот разговор и проигнорировал юношу. Он обернулся и дрожащим голосом спросил:

– Гла… глава… глава клана?

Из-за хмурого неба и белой вуали было невозможно рассмотреть выражение его лица, но по холодному голосу и слегка язвительному тону он без всяких сомнений узнал главу клана:

– Хуа Лиянь, что не так с твоими боевыми искусствами? Разве можно подобным образом свалиться с крыши и всё еще считаться достойным звания хозяина зала Цветов?

«Да в чём дело?», – Хуа Лиянь хотел было зарыдать, но даже слёз уже не было: «Это я хочу спросить тебя. Что случилось с моим главой клана, а? Как ты можешь позволять какому-то там Лю Куану целовать себя, да ещё и отвечаешь тем же… Ты что, нечистью одержим, или что, а?.. Ужас…»

Гуй Ша направился в сторону постоялого двора, Хуа Лиянь поспешил следом. Не желая мириться с происходящим, он всё же спросил:

– Глава клана, только что…

Лю Куан вежливо улыбнулся Хуа Лияню, обнажив свои белоснежные зубы, а затем заговорщически подмигнул:

– Хозяин зала, всё именно так, как ты подумал.

Пускай это и было ложью, но Лю Куан слишком хорошо помнил то время, когда сам думал, что между его любимым Юйши и Хуа Лиянем такие же скандальные отношения. Поэтому, во избежание недоразумений, он решил как можно быстрее заявить свои права.

Хуа Лиянь остолбенело застыл на месте. Окаменел на ветру.

«Всё так, как я подумал?»

«То есть…»

«То есть…»

«Глава клана всё же…»

«… всё же одержим?»

«Или его отравили, а?»

Гуй Ша зашёл в постоялый двор, опустил голову и громко крикнул подметающему Сяо Хэю:

– Подготовь одну комнату.

Метущему рядом Сяо Баю этот голос показался знакомым, он слегка приподнял голову и бросил быстрый взгляд на вошедшего. Он тут же понял, что это Гуй Ша. Хотя лицо было скрыто за белой вуалью и казалось несколько необычным, он не осмелился его рассматривать. Спешно опустив голову, он промычал в знак согласия и пошёл наверх готовить комнату.

Хуа Лиянь позабыл, что длина сковывающей этих двоих цепи не позволяет им спать в разных комнатах, поэтому он тут же огорчённо воскликнул:

– Одну комнату? Глава клана, как ты можешь спать в одной комнате с ним?

– А почему нет? – озадаченно спросил Гуй Ша.

Хуа Лиянь прямо заявил:

– Кромешная тьма, холостяк и одинокий мужчина вместе в одной комнате. Да это же безобразие!

– Помнится, некогда вы тоже пару ночей спали вместе.

«Ха! Мужик!! Да ты же пьёшь уксус*!»

* 吃醋 (chīcù) – пить уксус (обр. в знач.: ревновать, быть ревнивым).

Хуа Лиянь ощущал какое-то странное негодование глубоко в душе, поэтому воскликнул:

– Глава клана!

Гуй Ша тяжело вздохнул, поднял руку и потряс цепочкой:

– Ключ потерялся, не могу открыть.

Только в этот момент Хуа Лиянь всё же вспомнил, что Гуй Ша и Лю Куан скованы цепочкой. Однако…

– Потерял?!

Гуй Ша кивнул.

– Сделай ещё один.

Хуа Лиянь некоторое время молчал, после чего глухо заговорил:

– Глава клана, да, цепочку сделал я… но вот замок… Вы сказали, что крайне важно использовать при изготовлении самые лучшие сокровища… Этот замок… Был создан первым главой клана, поэтому от замка существует лишь один ключ…

Гуй Ша казался уставшим, поэтому, зевая, ответил:

– Сколько же лишних слов. Поступай по своему усмотрению.

Договорив, он пошёл наверх.

Оставшись на том же месте, Хуа Лиянь заскрежетал зубами: «Подумать только! Сегодня этот удар прямо-таки…!»

Довольно долго он никак не мог успокоиться. Хуа Лиянь медленно опустился на стул, подпёр щёку рукой, тяжело вздохнул, после чего серьёзным тоном сказал:

– Сяо Хэй, подай кувшин вина.

Сяо Хэй протирал стол неподалёку. Он всегда недолюбливал этого хозяина зала Цветов, поэтому игнорировал его просьбы. Вот и сейчас не обратил не него внимания.

Заметив это, Хуа Лиянь опять тяжело вздохнул:

– Ах, эта жизнь…

– Хозяин зала, – сказал Мо Шаохуа, – ты хочешь простое вино или фруктовое?

Хуа Лиянь взглянул мельком на Мо Шаохуа и удовлетворённо похлопал его по руке.

– Эх, и всё же, мой Шаохуа хорошенький…

Тот с покрасневшим лицом подскочил и убежал прочь.

Через некоторое время он вернулся, принеся и простое, и фруктовое вино.

Хуа Лиянь не спеша налил одну чашу простого вина, тяжело вздохнул и сказал:

– Да что же всё-таки случилось с главой клана, а?..

Довольно долго Мо Шаохуа молчал, но потом всё же открыл рот:

– … Молодой господин, есть кое-что… я не знаю, стоит ли говорить…

Хуа Лиянь поднял голову и посмотрел ему прямо в глаза:

– В чём дело?

– Только что… когда глава клана зашёл, мне показалось, что его лицо за вуалью… его лицо было каким-то странным, что ли?

– И в чём же его странность?

Мо Шаохуа на некоторое время задумался, будто пытался припомнить очертания лица человека, скрытые под белой вуалью.

– … Он казался… красивым…

– Да разве это возможно… – Хуа Лиянь рассмеялся и не воспринял его слова всерьёз.

Он был так взволнован тогда, что даже не обратил внимания на то, как выглядел глава клана. Но, как бы то ни было, даже если глава клана нацепил бы маску, слово «красивый» ему совершенно точно не подходило.

Хуа Лиянь налил ещё одну чашку уже фруктового вина и осушил её одним глотком.

«Если так подумать…», – сколько бы не размышлял, он всё не мог понять: – Да что же всё-таки происходит с главной клана… –Хуа Лиянь казалось вдруг вспомнил о чём-то, повернулся к Мо Шаохуа и сказал: – Как думаешь, может у этого подлеца Лю Куана что-то есть на главу клана, поэтому тот держит его при себе и не может отпустить? Как тебе?

Мо Шаохуа казалось, что такая вероятность была сродни грому, обрушившемуся с небес, – она бы разнесла Гуймэнь на мелкие кусочки.

Он бросил быстрый взгляд на Хуа Лияня, опустил голову, тоже налил себе чашку вина и не спеша проговорил:

– Молодой господин, зачем всё так усложнять? Кто знает, может, глава клана просто влюбился в Лю Куана?

Хуа Лиянь совершенно в это не поверил, покачал головой, улыбнулся и ответил:

– Да разве это возможно? Разве мог глава клана влюбиться в него?! Я уж не говорю о том, чтобы главе клана вообще кто-либо понравился. Но даже если бы он и правда в кого-то влюбился, разве может этим человеком быть этот никчёмыш Лю Куан?!

– Но, молодой господин, – Мо Шаохуа выпил чашку вина, которую держал в руках, после чего его голос стал низким и глубоким, – до встречи с тобой я был совершенно уверен, что мне нравятся женщины.

Взгляд молодого человека был молчалив, но столь серьёзен, словно омываемая прибрежными волнами скала.

Хуа Лиянь отвёл глаза, выпил ещё одну чашку и с гулким стуком поставил её на стол, да так, что громкое эхо от стука разнеслось по всей большой гостиной.

Он поднялся, смотря куда-то в прострацию, и невозмутимо ответил:

– Ещё не поздно, у тебя будет возможность полюбить женщину.

Затем он повернулся и пошёл к лестнице, чтобы подняться наверх.

Мо Шаохуа застыл на месте, затем горько усмехнулся и налил себе ещё одну чашку вина.

Он не знал, сколько именно уже успел выпить, но голова начала кружиться. Напротив него вдруг кто-то присел.

Этим человеком оказался Сяо Хэй, который только что протирал столы.

Сяо Хэй похлопал Мо Шаохуа по плечу и сказал:

– Сюнди, ты слишком уж не переживай. Хуа Лиянь просто довольно хладнокровный человек.

Затем, Сяо Хэй вздохнул и, кажется, о чём-то задумался.

– Сяо Бай… Поначалу Сяо Бай тоже безнадёжно влюбился в Хуа Лияня. Когда тот улыбнулся ему, Сяо Бай решил, что чувства взаимны, и тотчас же бездумно признался.

– … А что было потом?

– Конечно же, его отвергли. Тогда что ещё ему оставалось? Он тоже начал до смерти напиваться, заливая горе вином. Затем, благодаря моим уговорам, этот ребёнок наконец выкинул его из головы. Не выходя из своей комнаты, он обругал Хуа Лияня на чём свет стоит, затем вытер слёзы и стал нормальным человеком.

– … И как ты его уговорил?

Сяо Хэй дважды кашлянул.

– Кхэ-кхэ, я просто сказал ему… что раньше мне тоже нравился Хуа Лиянь…

– … – Мо Шаохуа.

– Вот поэтому мы с Сяо Баем теперь игнорируем Хуа Лияня.

Он вздохнул и наставническим тоном произнёс:

– Сюнди, оставь эти мысли. У каждого человека в жизни бывает та самая запутанная первая любовь. Однажды ты поймёшь, что это была никакая не любовь, а просто юность, в которой тебя пленило лишь очаровательное тело.

Вдруг его глаза резко загорелись, он подскочил с места и, убегая, выкрикнул:

– Какая хорошая фраза! Надо записать её, чтобы потом показать Сяо Баю…

Мо Шаохуа посмотрел в спину удаляющегося Сяо Хэя и пробормотал:

– Неудивительно, что молодой господин так безразлично отверг меня… С самого начала передо мной маячит столько плохих примеров, разве может молодой господин после такого верить в чью-то искренность…

«У молодого господина столько поклонников, но их любовь так поверхностна… Наверное, молодой господин думает, что я такой же…»

Мо Шаохуа налил ещё вина и тут же выпил.

«Но, молодой господин, я не такой».

Щёки Мо Шаохуа раскраснелись от вина, перед глазами начали двоиться столы и стулья, чашки и кувшины.

«Хуа Лиянь, а ты знаешь? Я ведь изо всех сил сдерживаюсь. Из-за тебя мне суждено поменять все свои жизненные ориентиры».

«Все ориентиры».

Затем его голова поникла, и он рухнул на стол.

***

Ранним утром следующего дня Хуа Лиянь, руководствуясь скрытыми мотивами, морально подготовился к вероятному раздражению и толкнул дрожащей рукой дверь в комнату, где расположился глава клана.

Сперва его глаза были направлены в пол.

Там никого не оказалось.

«Лю Куан, которому полагается спать на полу, почему-то отсутствует?!»

Он испугался и медленно повернул голову в сторону кровати.

Хуа Лиянь выдохнул с облегчением.

«Сойдёт, сойдёт».

Хотя они и спали на одной кровати, но между ними было довольно большое расстояние.

На лице Лю Куана читалось распутство, голова была повёрнута в сторону пола.

«Погодите-ка! С главой клана что-то не так!»

Хуа Лиянь напрягся: «Хотя у человека на кровати обнажилась лишь половина лица, но это же совершенно точно не глава клана!»

Припомнив все те странности, которые видел вчера, он принялся напряжённо думать: «Неужели это ненастоящий глава клана?!» Размышляя об этом, Хуа Лиянь медленно потянул руку к поясу, нащупал хлыст и снял его.

В следующее мгновение этот человек повернулся, не спеша открыл глаза и посмотрел на него.

Хуа Лиянь забыл, как дышать.

С самого детства он знал, что довольно красив.

Ему всегда казалось, что в мире нет красивых людей, будь то мужчины или женщины, по крайней мере из тех, кого он встречал.

Но сейчас он осознал: в этом мире в самом деле существует человек, чей внешний вид вполне можно назвать словом «красивый».

Он был подобен сказочному цветку, что сияет бледным светом в ночи на высокой горе. Множество светлячков кружат вокруг него, озаряя своим светом, который струится аж до самой земли. Даже небесные звёзды не могут быль столь же очаровательны в сравнении с этой природной красотой.

Когда смотришь на него, кажется, будто на мгновение всё вокруг вдруг меркнет. А затем становится настолько трудно прийти в себя, что довольно долго не получается даже вздохнуть.

Этот человек сел и с ленцой в голосе спросил:

– Зачем пришёл, Хуа Лиянь?

Однако со стороны хозяина зала Цветов не прозвучало ни звука.

– Хуа Лиянь? – нахмурился Гуй Ша.

Только сейчас он всё же пришёл в себя и нерешительно отозвался:

– Глава… глава клана?

– Да в чём дело? Много шума из ничего, – Гуй Ша поднялся и оделся.

– Глава клана, вы…

Гуй Ша вдруг вспомнил, что сам же и выбросил свою маску из человеческой кожи. Затем он тут же ощупал своё лицо и как бы между прочим сказал:

– Я потерял прошлую маску, поэтому впредь больше не буду носить их.

Благодаря расположению Лю Куана он теперь считал, что в его лице нет ничего особенного. Это было и удобно, и облегчало жизнь.

А если у кого-то имеются возражения, достаточно просто их убить.

Он покосился на Хуа Лияня:

– Что? Какие-то проблемы?

Хуа Лиянь открыл рот, но вдруг понял, что ему нечего сказать, поэтому лишь кое-как покачал головой.

– Итак, зачем ты пришёл? – спросил Гуй Ша.

– Я сопроводил Мо Шаохуа на гору Модэн, – спешно начал он. – Благодаря случайному стечению обстоятельств я добыл медицинский трактат.

– Случайному стечению обстоятельств? – спросил Гуй Ша, поднимая брови.

Отвердев кожу головы*, Хуа Лиянь кивнул:

– … Случайному стечению обстоятельств.

* 硬着头皮 (yìngzhe tóupí) – отвердев кожу головы; обр. с упорством; скрепя сердце; через не хочу, заставляя себя.

Гуй Ша не хотел допытываться:

– Медицинский трактат?

Хуа Лиянь аккуратно вытащил тонкую книгу и передал Гуй Ша.

Тот взял её, при этом в глазах его стоял мрак.

В этой книге содержался рецепт, который по сей день был для него очень полезен – метод «человеческого проводника».

Его взгляд упал на мирно спящего с открытым ртом Лю Куана, но довольно быстро он отвёл глаза.

Взяв лист бумаги, он тихо отдал распоряжение Хуа Лияню:

– Отправь кого-нибудь доставить травы из Гуймэнь в дом начальника уезда Цинъюнь Фан Чжицзюня.

– Слушаюсь, – посмотрев на список трав, Хуа Лиянь понял, что глава клана вновь стал «Дурным Лекарем» и лечил больных. Он тяжело вздохнул, лишь догадываясь, на какие же безжалостные условия, выставленные Гуй Ша, согласился этот начальник уезда Цинъюнь…

Конечно, если бы он знал, что «безжалостными условиями» оказались лишь два ляна серебра, он бы непременно точно воскурил благовония, вопрошая небеса: «Да что за нечисть захватила тело нашего главы клана?..»

***

Метод «человеческого проводника» – это метод, благодаря которому один человек может стать проводником для другого.

Если два человека отравлены, но противоядие лишь одно, один из них принимает его, в то время как другой будет использовать первого как проводник для детоксикации яда.

Гуй Ша был наслышан об этом методе, вот только теперь это не имело значения: «Неизвестно, что в конечном итоге станется с человеком, который выступает проводником».

Лю Куан открыл глаза и как раз увидел, как сидящий у кровати Гуй Ша медленно перелистывает страницы древней книги.

Он сел и спросил:

– Глава клана, это тот самый медицинский трактат клана Мо?

Гуй Ша не спеша закрыл книгу и спросил у него:

– Откуда ты знаешь, что это и есть тот самый медицинский трактат клана Мо?

Лю Куан вспомнил, что Гуй Ша не в курсе, что это именно он подговорил Хуа Лияня украсть медицинский трактат. В представлении Гуй Ша всё, что должен был знать об этом деле Лю Куан: медицинский трактат хорошенько спрятан в клане Мо…

Лю Куан неестественно дважды хохотнул и начал нести всякую чушь:

– Я увидел, что хоть книжка довольно старая, но хорошо сохранилась. Она излучает некую необычную ауру… поэтому… я и сделал предположение.

– Зачем ты подговорил Хуа Лияня украсть книгу? – прямо спросил Гуй Ша.

Лю Куан тяжело сглотнул.

– … Откуда вы знаете?

Гуй Ша многозначительно посмотрел на него и тихонько вздохнул:

– Я лишь сделал предположение.

– … – Лю Куан.

Они вместе с Гуй Ша уже довольно давно жили вместе. Лю Куан знал, что в любовных делах Гуй Ша было довольно легко одурачить, однако он совсем забыл, что касаемо других вопросов этот человек был очень проницателен…

К счастью, Гуй Ша почему-то не злился, хотя его глаза всё же были полны укора.

Лю Куан втянул побольше воздуха, склонил голову и послушно признал ошибку:

– Глава клана, простите, я ошибся!

– Причина?

– … Потому что… Потому что глава клана сказал, что из-за этого медицинского трактата вырежет весь клан Мо.

Смотря на Лю Куана, Гуй Ша припомнил, как в уезде Цинъюнь он одним ударом меча убил того рослого мужчину с дадао. В тот момент, судя по выражению лица Лю Куана, тот сильно испугался и противился такому поведению.

– Тебе… не нравится смотреть, когда кого-то убивают?

Лю Куан горько улыбнулся.

– Глава клана… никому не нравится смотреть на убийство…

Затем он продолжил:

– Кроме того… В месте, где я жил раньше…нельзя было убивать людей, поэтому я никогда прежде не видел сцен убийства…

Он ненадолго остановился, после чего мягко добавил:

– Но, глава клана, я понимаю, что в этом мире иногда приходится убивать. Я также знаю, что есть люди, которые питают сильную ненависть к главе клана. Сцены убийства для меня весьма непривычны, но ради главы клана я свыкнусь с этим.

– Но всё же я надеюсь, что глава клана будет убивать людей лишь по необходимости, кроме того, убивать можно и без жестокости. Я не хочу, чтобы глава клана очерствел из-за того, что на его руках было слишком много крови; чтобы он считал, что человеческая жизнь ничего не стоит…

Смотря на Гуй Ша, Лю Куан неторопливо спросил:

 – Итак… раз уж медицинский трактат уже получен, можно… можно не вырезать клан Мо?

Гуй Ша не ответил.

Лю Куан медленно сжал руки в кулаки.

Вокруг по-прежнему стояла необыкновенная тишина.

Затем Лю Куан увидел, как губы Гуй Ша зашевелились.

– Мо Яньчжэнь должен умереть, – вздохнул Гуй Ша. – Об остальных можешь не переживать.

Лю Куан вдруг поднял голову, а затем бросился к Гуй Ша. Уткнувшись лицом в его шею, он начал тереться, мямля в ответ:

– Глава клана, ты нравишься мне всё больше и больше…

Перевод: Теххи Шекк