Онлайн чтение книги Малышка воспитывает негодяя The Baby Raising a Devil
Глава 10

Турва начинал как раб разорённой империи, но сумел вырасти до знаменитого обменщика, чьи услуги искали даже самые титулованные аристократы, и получил уважение простого люда.

Однако после того, как его поймали на продаже подделки, вскрылись и ранее совершённые подобные сделки.

"Тревожно".

В этот раз его товар может быть настоящим, но из-за того, что я знала про Турву, у меня не получалось сохранять спокойствие.

Турва открыл некую коробку, стоящую на полу.

В ней находилась белоснежный памятник, на котором была надпись…

"Древний язык".

Турва очень самоуверенно произнёс:

— Это подлинный памятник древних времён.

После чего стоявшие рядом с герцогом вассалы и Нот весьма обрадовались.

— Разве подлинная древняя плита не столь же достойный дар, как нуит?

Они верно заметили. Если это не подделка, то такую вещь можно классифицировать как святыню.

— Но ведь древний язык нельзя перевести, как удостовериться, что это подлинный памятник древних времён?

Турва с довольным выражением лица ответил:

— Этот предмет занесён в исторические архивы, к тому же официально установлено, что он наполнен могучей божественной силой.

"Хм…"

Вассалы одобрительно покивали, а Турва улыбнулся одними губами.

— Было трудно обнаружить его на древнем плоскогорье. Ужасные монстры налетали и нападали на меня, но я всё же не сдался.

Он гулко ударил себя по груди и протянул обе руки к герцогу.

— Определённо настал день, когда эта вещь кому-то пригодилась. Вы не можете отказаться от этой плиты! Это Турва, что в сегодняшний день отдаёт вою жизнь Вашей Светлости.

Однако герцог лишь со скучающим лицом потёр висок.

— Лучше поговорим о цене.

Турва совершенно не расстроился. Напротив, он улыбнулся, словно ждал этих слов.

— Если Ваша Светлость приобретёт её, то цена сделки составит сто миллионов франков.

Все собравшие на аудиенции люди беззвучно вскрикнули от удивления.

— Сто миллионов?

Одна сотня миллионов?

Да это же бюджет целой страны.

Подумав об это, вассалы и Нот с открытыми ртами посмотрели на герцога.

В тот самый миг, когда герцог острым взглядом рассматривал детали плиты, я подняла руку.

— Я хотю посмотлеть поблизе, на это!

Турва смерил меня прищуренным взглядом, но тут же улыбнулся.

— Вы же дитя судьбы, о котором все мы наслышаны. Для меня честь видеть Вас.

— Всего секундочку пасматлю.

Леа растерянно позвала меня:

— Ох, юная госпожа.

У Нота тоже было сложное лицо. Он выглядел так, словно беспокоился, что не получится ничего исправить, если я сломаю эту плиту, как ранее нуит.

Но у меня была причина, по которой я должна была рассмотреть плиту в деталях.

Турва рассмеялся и покачал головой.

— Кажется, дитя судьбы заинтересовалось этой плитой. Да, посмотрите на неё поближе. Но, пожалуйста, не трогайте руками.

Вассалы воскликнули: "Ну, всего минуточку!", но я быстро подошла к Турве.

Присев на корточки на ковре, я с лицом, полный любопытства, знающе осмотрела плиту.

— Чувствуете божественную силу?

Вассалы Дювлета и люди вокруг Турвы призвали его сдерживаться:

— Прекратите. Что, если дитя случайно дотронется до чего-нибудь?

Турва успокоился и убрал руку.

— Дитя судьбы способна читать на древнем языке?

— Она даже на языке империи не может ещё читать, что уж говорить о древнем наречии?

— Конечно же, это шутка. Где бы ещё найти человека, что способен был бы разобрать утраченный древний язык?

— Зесь покоися Ното, что всю жись сужил семье. (Здесь покоится Ното, что всю жизнь служил семье.)

— Что?

От этих неожиданных слов все, начиная с Турвы, ошалело заморгали.

Я легко засмеялась, указывая на плиту.

— Гаспода видят? Зесь так написано.

Эта плита не имела никакой ценности как памятник.

Это оказался просто могильный камень.

К тому же от него совсем не чувствовалась божественная сила.

"Всё же он мошенник".

Это было хорошо видно.

Я могла читать древний язык.

Сейчас никто ещё не знает его, но лишь потому, что словарь перевода с древнего языка появится лишь более чем через десять лет.

"Со слов Мины".

С момента переезда Мины она могла читать древний язык.

Она понемногу расшифровала обделённый общественным вниманием древний язык, так что и другие люди могли его выучить.

Но из-за его крайней сложности мало кто за него брался.

"Ко времени моей смерти полностью этот язык выучили лишь три человека".

Вдовствующая императрица, старший сын Дювлета Жан и я.

Я мысленно покачала головой, глядя на Турву.

"Ты врал с самого начала, ещё когда заговорил про раскопки на плоскогорье",

Лишь одна древняя страна ставила надгробия своим мёртвым — Колисис.

Колисис стоял совсем не на плоскогорье, да и в Нериата там не верили. Так что найти эту плиту там совершенно невозможно.

"Какой же отчаянный этот мужчина".

На самом деле он считал, что его никто не поймает. Этот мужчина совсем не знал о моём существовании.

Вассалы стремительно подбежали ко мне.

— Разве Вы можете читать древний язык?

— Здесь действительно так написано? Да?

Они окружили меня с обеих сторон и стали допытываться.

Конечно же запрошенная цена в сто миллионов франков была слишком велика для этого надгробия.

Я покачала головой.

Тогда Турва покраснел от смущения.

— Что, что Вы такое говорите, перестаньте!.."

Он протянул руки к герцогу и начал оправдываться:

— Всё не так. Эта плита действительно указана в архиве. Это на самом деле святыня! Разве может столь юное дитя читать на древнем языке?

Он возмущённо посмотрел на меня и воскликнул: "На врущего ребёнка обрушивается кара небесная!"

Вдруг сбоку подошёл Нот и, преклонив колено и глядя на меня, спросил:

— Вы и вправду можете читать на древнем языке?

— Ага.

— Откуда? Как Вы его выучили?

Ответ на этот вопрос я подготовила заранее!

Склонив голову на бок, я произнесла:

— Плосто увидела.

Все удивлённо вскрикнули, но поняли, что я права.

Я знала это. В этот момент я воспользовалась званием "ребёнка судьбы".

Я внутренне посмеялась, когда Турва воскликнул: "Ложь!"

И начал оправдываться перед всеми.

— У меня есть способ доказать, что плита настоящая. А дитя судьбы? Может ли она доказать, что действительно читает древний язык?

Один из вассалов, виконт Твибот, нахмурившись произнёс: "Хм…"

У Турвы был весомый аргумент в виде заверяющего документа.

"Но он может быть поддельным".

Люди не могли так легко это определить; Турва улыбнулся и развёл руками:

— Изначально единственным, кто знал древний язык, был император, основавший империю.

Это было так.

Я указательным пальцем ткнула в шпалеру позади герцога.

— Благасовен будь чилавек, взявсийся за плизвание. (Благословен будь человек, взявшийся за призвание.)

— !..

— !..

Взгляды всех людей обратились ко мне.

Нот вздохнул, вассалы вскрикнули, открыв рты. Герцог смотрел на меня на редкость широко распахнутыми глазами.

И я решительно закончила:

— Флит Энисис Шеман Каллиот. (Фрит Энисис Шейман Каллиот.)

Я произнесла слова, которыми заканчивалась вышитая надпись на шпалере, и герцог крепко сжал подлокотники кресла.

— Это настоящее имя императора-основателя…

От его слов люди вздрогнули и уставились на меня.

— Настоящее имя?!

— Она назвала полное имя Фрита I!

Среднее имя "Шейман" свидетельствовало о наследовании крови одного народа.

Сейчас запрещалось даже упоминать об этом народе, превозносящем всё, что создано богом бедствий.

Императорская семья, унаследовавшая эту кровь от императора-основателя, удалила все записи о его полном имени из архивов.

Сейчас его настоящее имя знает лишь горстка людей за пределами императорской семьи. И, конечно же, в их число входил герцог Дювлет.

"Но в будущем это изменится".

Однажды Мина объявила во всеуслышание истинное имя императора-основателя, указанное на шпалере.

После того случая даже умирающая вдовствующая императрица не знала, что делать с очаровательной Миной.

Поэтому то, что я прочитала вытканное на шпалере настоящее имя императора-основателя, доказывало, что я действительно могу читать на древнем языке.

Нот засмеялся от абсурдности происходящего.

— Я не могу не поверить в это.

Вассалы сильно напряглись и потирали лбы.

— Чепуха какая-то, но почему же…

— Это действительно дитя судьбы.

— Кажется, она немного слишком сообразительна, но, думаю, она и должна быть великой…

Все люди что-то говорили.

Я хихикала про себя, глядя на шпалеру.

"Как ты теперь будешь оправдываться?"

Для него же будет лучше просто сознаться.

Турва не мог так легко заговорить, как ожидалось, он был ошеломлён.

Лицо его посинело, руки дрожали, и он начал говорить громче, чем нужно:

— Я один из богов, к этому дню я так возвысился!

"Дурак".

Ну и что ты сделаешь, если это правда?

Я покачала головой, а герцог издал невольный смешок.

— Эта малышка предоставила неопровержимый аргумент, так что встаёт вопрос о добросовестности твоей болтовни.

— Э… это…

Про себя я опять покачала головой.

"Просто откажись, прекрати всё это".

Возможно, герцог с самого начала сомневался, так как выглядел не особенно заинтересованным.

Он утомлённо встал.

— Видимо, недавно я был слишком мягок.

— ...Что?

— Нот, ты проглядел, как к нам заползло это насекомое.

Когда он позвал Нота, тот склонил голову:

— Да.

— Возьми этого переполненного божественностью торговца и сопроводи в тюрьму.

Испуганный до синевы Турва воскликнул: "Ва… Ваша Светлость!" Герцог глянул на него и сухо произнёс:

— Принеси мне в ответ доказательства, что его плита настоящая. Иначе вспорите ему живот, чтобы убедиться, что внутри есть божественность.

Нот хмуро ответил: "Да".

Лицо Турвы посерело.

____________________________________

Вообще старший сын Дювлета записан скорее как Иоанн или Йохан, но, так как у нас тут стилизация под Францию, он будет более вписывающимся в обстановку Жаном.