Онлайн чтение книги Малышка воспитывает негодяя The Baby Raising a Devil
Глава 57

Если отец узнает, что я ушла на прогулку, оставив выданную им охрану, встретила естественного врага Дювлетов Адриана и совершила ошибку, назвавшись ради выгоды Изааком, то разразится буря.

Изаак, выдав: "Хм", прочитал письмо.

— …Ждёшь ли ты ещё одной встречи?

Я подпрыгнула, сказав:

— Я, я осиблась. Хотю скуфать печенье. И пить.

Итак, усадив Изаака, я собралась выкрасть письмо…

Анри, прищурившись, заговорил:

— В этом замке нет никого из девочек, кому могли бы подойти такие туфли, кроме Ривлеин.

После этого лицо Изаака сделалось угрожающим. Папа произнёс:

— Этот тип.

Анри и Изаак посмотрели на источающего убийственную ауру папу.

— Мы можем отследить его магией, отец.

— Отец, я возглавлю отряд.

…С каких пор вы так хорошо ладите?

Я от отчаянья прикинулась больной.

— Ой-ой-ой… — схватившись за живот, я застонала, отчего все Дювлеты сразу кинулись ко мне.

— Ты в порядке?

— Что случилось?!

— Рив.

Мне было стыдно и неловко дурить родственников, будто мне больно, но сейчас это был лучший способ.

Издавая болезненные стоны, я выдавила: — Животик болит…

Обычно узкие глаза папы расширились, и он — вжух! — подхватил меня.

— Врача!

Но он тут же забыл про этот вызов и сам понёс меня в медицинскую часть.

Чтобы всеми забытое письмо было унесено в сад, я всячески руками и ногами показывала Леа, пытаясь передать:

"Вот оно! Оно моё!"

И верная Леа, оглядевшись, украдкой спрятала письмо под фартук.

***

Мне сошла с рук эта болезнь и переполох, а инцидент с письмом был забыт.

И только Леа, принесшая мне письмо, смотрела на меня, беспокойно прищурившись.

— В храме у меня появился длуг! Я поплосила его написать Исаку, потому сто Лив не мозет прочитать письмо, — размахивая руками и ногами, неловко объяснялась я, и милая Леа не стала дальше допрашивать меня, отдав письмо.

Когда она ушла, я тяжело вздохнула и разгладила его.

У меня было страшное подозрение, что папа и братики могут просто убить адресанта, даже узнав, что он принц.

"Не уверена, что так и было бы, но хорошо, что Дювлеты и Адриан не встретились."

В будущем они будут естественными врагами.

Так говорили люди.

Если один из них умрёт, то виноват в этом будет другой.

На самом деле Дювлет столкнулся с крупным кризисом из-за Адриана, а Адриан едва не погиб из-за уловок Дювлета.

Я открыла письмо.

Всё содержание сводилось к той самой строчке, которую прочитал Изаак. Там даже не было подписи.

Уже от одного этого я поняла, как же мучительно размышлял над ним Адриан.

Он знал, что я маг. И будучи умным, понимал, как опасно со мной связываться.

Очевидно, что фракции императрицы не понравится контакт Адриана с магом

"Туфли… Он видел мою обувь."

Туфли для дворянских детей делались из мягкой кожи. Я мало хожу, так что моя обувь декоративная.

Она гораздо удобнее другой, и хоть и не богато украшена, но все равно сделана для ребёнка-аристократа, так что быстро изнашивается даже от небольшой прогулки.

Но в тот день я много ходила и гуляла по горе, так что обувь была в плохом состоянии.

"Какая тщательная забота!"

Я мило рассмеялась и спрятала письмо.

И стала писать ответ.

"К сожалению, сейчас я не могу встретиться."

В обстоятельствах Адриана и моих собственных я не могла навестить этого ребёнка.

Если он окажется связан со мной, дочерью Дювлета и ребёнком судьбы, то ограничения, наложенные на него императрицей, лишь усилятся.

Вмешавшись в борьбу за трон будет сложно предсказать будущее Дювлетов.

Но я переживала за него.

Воспоминание о том, как он сидит, словно засохшее старое дерево, потеряв члена семьи, всё всплывало и всплывало.

Я вырвала этот ответ из альбома и стала писать снова.

[Спасибо за подарок. Туфельки очаровательны, а цветы очень-очень милые. Глядя на то, что ты мне прислал, я думаю о тебе. Давай иногда переписываться!]

Закончив с оформлением, я запечатала письмо и попросила председателя отправить его в тот храм, где находился Адриан.

_

Вечером меня навестил папа.

— Живот?

— Дедуфка доктол даль мне лекарство!

— Хорошо.

Папа согнутым пальцем коснулся моих век и переставил кресло к кровати.

— Рив, официально заявлено о желании обучать тебя в Церкви. Что ты об этом думаешь?

Мне хотелось побыстрее вырваться из рук вдовствующей императрицы.

От слов папы я медленно потёрла руки.

— У Дювлетов много врагов. Здесь ты будешь в опасности. Живя при храме, тебя не будут порицать в принадлежности к негодяям-Дювлетам.

— …

— Ты получишь поддержку вдовствующей императрицы и сможешь полноценно развить свою божественную силу. Это будет хорошо для твоего будущего.

— …Папа, Вы ожидаете, что я отправлюсь в храм?

Он тускло рассмеялся.

— Ты бы удивилась, узнав, какие глупости я и твои братья творили, лишь бы ты не отправилась в Церковь.

— Тогда почему Вы этого ожидаете, если не хотите?

— Возможно, потому что тебе больше подойдёт свет.

Моя семья думала, что я не вернусь, когда привыкну к тому месту.

Дювлеты не выдают людей со своих земель. При экзамене для административных работников и наёмных рабочих не обращают внимания ни на статус, ни на возраст. Конечно, преступникам хорошо тут прятаться.

И для процветания клана из поколения в поколение герцоги Дювлеты делали всё, что угодно. Вассалы и население следовали их примеру.

Остальные жители империи прозвали Дювлетов негодяями.

Папа, видимо, считал, что, будучи под опекой Церкви, слыша голоса героев, мне будет неприятно, если меня будут осуждать вместе с ним.

От мысли, что изначальный Теодор Дювлет никогда бы так не сделал, моё сердце немного кольнуло болью.

Я прислонилась головой к крупной папиной руке.

— Мне нлавится тут.

— …

— Мне нлавятся папа и блатики, люди Дювлетов. Я не хотю ехать в Церковь.

Папа погладил меня по волосам и тускло засмеялся:

— Ты напоминаешь мне о временах, когда я думал, что стану хорошим отцом.

Глядя в ласковые глаза папы, я подумала: "Хочу жить здесь со своей семьёй".

Нужно достичь своих целей и держать позицию.

_

Время текло как вода.

И вот минуло 5 лет. Мне уже девять лет.

***

Замечательное солнечное утро.

Я сидела на стуле, пока Леа спокойно занималась моими волосами, и смотрела в зеркало.

Толстые, похожие на края кленового листа пальцы удлинились, волосы, касавшиеся плеч, сейчас уже ниспадали на спину.

— Плести Вам волосы, или лучше использовать ленту?

— М, ленту лучше.

Прощай, коротенький язык, что раньше так заплетался!

Я отчаянно занималась упражнениями для дикции, чтобы добиться правильного и элегантного произношения.

Прижав кулачки ко рту, хихикнув, я сдержалась, чтобы не рассмеяться, и выпрямилась.

Служанки, хохоча, принесли ленты.

— Вы сегодня такая благородная.

— Рив уже девять лет… Нет, то есть мне* уже девять лет. Так выросла, — подняв лицо, проговорила я, на что служанки замотали головами и пожали плечами.

"Я как ребёнок застряла в разговоре от третьего лица."*

Нет, хватит.

Мне уже девять. Уже взрослая дама.

Сколько всего я пережила за эти пять лет? Это день, когда слёзы наполняют мои глаза.

После жизни нищенкой, почти забывшей манеры, так что мне пришлось пройти через адский тренировки мадам Конфине.

Теперь я научилась спокойно учиться и держать оборону против не только местных, но и континентальных работников, которые говорили: "Вы должны поиграть! Детям положено играть!"

"Сложнее всего было тренироваться с божественной силой…"

В прошлых жизнях я могла лишь получать чужую божественную силу, сейчас же впервые стала сама использовать магию.

Я не имела возможности получить помощь от священников, так что изо дня в день маги Дювлета приходили читать мне книги, связанные с божественной силой, и учить меня.

Однако, будучи магами, они не могли понимать божественную силу, из-за чего с ней иногда случались промашки, и я отбивала колени.

Тогда ко мне стремительно прибегали папа и братики.

И мне приходилось успокаивать их, пока они пытались кинуться к магам, чтобы надавать им по шеям: "Если вы будете делать так каждый день, Лив будет глустить".

От воспоминаний о прошлых днях лицо моё погрустнело, а плечи опустились.

В этот момент.

— Прибыли! — раздался голос дворецкого.

Я тут же вскочила с кресла и кинулась к дверям. Служанки проследовали за мной.

В ворота крепости заезжали войска Дювлета, вернувшиеся в победой с островов.

Во главе ехал мужчина на вороном коне с пепельной гривой.

Его тело закрывали доспехи, а с плеч ниспадал роскошный меховой плащ.

Под красивыми одеждами было видно прекрасные черты лица и леденящую пугающую ауру.

— Папа!

Он вернулся, захватив одиннадцать народов и королевств после начала битвы с королевством Крюгер.

В прошлом году империя, находясь в глухой обороне против магов-подрывников, готовых к смерти, запросило помощи папы, который завоевал королевство Кригер всего за восемь месяцев.

И вот минул год. Союзные страны подняли белый флаг и капитулировали, преклонив колени перед Дювлетом.

— Малышка!

— Ривлеин!

Братики, отправившиеся вместе с папой на войну, спешились и поспешили ко мне. Я тоже побежала навстречу.

Я протянула распахнутые руки к братьям… а, нет. К коробке с трофеями.

Быстро подбежав, я без колебаний открыла её.

Услышав о победе, я ожидала прибытия сегодня.

"Они привезли?! Правда? Не подарили императору?"

С серьёзным лицом роясь в коробке, я нашла его.

Мешочек с тем, что я так хотела.

"Ура!"

Я с трепетом прижала мешочек. Кажется, атмосфера вокруг охладилась.

Я незаметно огляделась.

— Мы не виделись год…

— Подарок важнее нас…

Братья смотрели на меня с мрачными лицами.

________________________

* Тут употребляется редкое местоимения первого лица, обычно связанное с романами о боевых искусствах и тому подобным. Мужская форма устарела, но вернулась в язык после мемов. Женская считается чисто современным изобретением, но для книг не является чем-то особенным.

* В общем и целом считается, что в третьем лице о себе говорят дети, преимущественно до кризиса трёх лет и осознания себя как личности. Хотя некоторые азиатские народы вполне себе практикуют такое и в дальнейшем, например, при общении с кем-либо значительно более вышестоящим часто о себе говорят несколько уничижительно, в стиле "этот позднорожденный"/"этот недостойный". Думаю, те, кто увлекается азиатскими романами, не раз такое встречали.