Онлайн чтение книги Малышка воспитывает негодяя The Baby Raising a Devil
Глава 44

Я склонила голову на бок, и Буне надулся, замолчав.

Почему он снова впал в апатию? Я подцепила вилкой клубничинку, думая, что же делать с этим интровертом.

Я отправила обильно покрытую взбитыми сливками ягоду в рот, и её кисло-сладкий сок идеально гармонировал с мягким кремом.

“Не думаю, что устану их есть, даже если начну поедать сотнями.”

Едва я с сожалением отправила последнюю клубничку в рот, как резко распахнулись двери.

Это был Изаак.

— Пойдём смотреть подарок!

Подарок?

Вошедший следом Анри добавил: “Не пугай её”, — стирая сливки с моего рта.

— Фто за подалок? — стоило мне спросить, как Изаак по-хулигански рассмеялся.

Я ощутила странную тревогу.

Мы с Анри и Изааком вместе отправились смотреть, я косилась на них.

Подарок к возвращению домой? ...маловероятно.

День детей прошёл, так что это вряд ли игрушка.

До моего дня рождения ещё далеко.

Так о каком подарке речь?

Стоило нам достичь места назначения, как я поняла, что не зря тревожилась.

Множество вассалов стояло на коленях перед герцогом, склонив головы до земли.

— Прошу, казните, юная госпожа!

— Прошу, пощадите, юная госпожа!

С одной стороны кричали о смерти, с другой молили сохранить жизни.

Я отвела от них взгляд, смотря на герцога, Анри и Изаака.

Герцог глядел в ответ пробирающим до души взглядом, Изаак стоял с радостным лицом.

— Фто слутилось?..

— Вчера эти парни нарывались, требуя удочерить Каттлею Вильстон, — горделиво ответил Изаак, и я снова перевела взгляд на коленопреклонённых вассалов.

Это были те самые вассалы, что присутствовали, когда я призвала Буне.

Некоторые из них поранились или получили синяки.

Большая часть из них выглядела обычно, но у некоторых были ярко-жёлтые лица, словно они вот-вот упадут в обморок.

— Такь фто это?.. (Так что это?..) — пробормотала я, на что Иззак улыбнулся.

— А. Нескольких не хватает, так? Верно, троих нет: двое в камере пыток, одного показательно повесили в крепости.

Анри продолжил:

— Поведенный ещё жив. Но скоро это изменится.

Перед тем, как я отправилась в храм, я устроила взрыв в одной комнате с Каттлеей и вассалами. Стоило ожидать подобного. Вассалы дорого за это заплатят.

Но я даже и не думала, что дойдёт до такого.

— Гаспадин гецог. И Анли, Исак, — тихо позвала я, и все трое посмотрели на меня.

— Да.

— Что, хочешь, чтобы всех вздёрнули? — от этих воодушевлённых слов Изаака вассалы побелели.

— Неть! — ответила я с недовольным лицом. — Убиства отвлатительны. (Убийства отвратительны.)

Трое человек вздрогнули.

***

— Мне это не нлавиться. Не нлавиться подалок. Отплавьте вассялов домой!

Им явился свет надежды.

Коленопреклонённые вассалы с трепетом смотрели на Ривлеин, что заставила замереть герцога и молодых господ.

Два дня назад, когда она отправилась в храм, земли Дювлета погрузились в хаос.

Всех, замешанных в инциденте с Каттлеей Вильстон, собрали в крепости.

«Ва-Ваша Светлость. Что происходит?»

Едва кто-то, дрожа заговорил, Анри мило улыбнулся и оглядел их всех.

«Разве не должны представители побочной ветви, попытавшиеся поглотить главную и занять место главы, умереть за своё преступление?»

«Бы-быть такого не может. Мы просто не могли смотреть, как всем заправляет марионетка Церкви, дитя судьбы, и предпочли ей кровного родственника, леди Вильстон!..»

Остальные вассалы согласились с этими словами.

На что они надеялись?

Что собирались сделать все эти люди в зале?

Все они были потомками знатных семей, имеющий власть, и двано служили Дювлетам, так что с ними не могли так легко что-то сотворить…

«Кья-а-а!...»

...думали они.

Пока один из парламентариев не пролетел прямо перед ними.

За пять лет, что Теодор Дювлет возглавлял семью, они привыкли к мирной жизни, но только сейчас осознали.

Этот мужчина превосходил по жестокости своего предшественника, что зверски убил собственных братьев.

«Поднимите головы», — утомлённо сказал герцог, и побелевшие вассалы тут же уткнулись лбами в пол.

И он разозлился.

В течение нескольких дней герцог предъявил им целый список обвинений в разнообразных преступлениях против него.

[Хищение денежных средств]

Всего 3 франка.

[Взяточничество на торговой улице]

Единственное, что было, — всученный владельцем цветочной лавки букет тюльпанов для жены.

[Неявка на работу]

Всего лишь на день.

Это были абсурдные обвинения, но их было достаточно, чтобы вассалы съёжились.

Такие мелочи, о которых они сами уже позабыли, да и никто не мог о них знать, но это означало, что герцог в курсе всего.

То есть все вассалы находились под надзором герцога.

Такое перечисление незначительных провинностей раскрывало истинный смысл. если копнуть глубже, то это значило, что даже самые дальние их родственники не будут в безопасности.

Так что они думали, что у них нет иного выбора, кроме как умереть.

Однако…

— Но, малышка, эти типы подсиживали тебя, — в замешательстве сказал Изаак, на что Ривлеин решительно ответила:

— Таких людей убивать низя. (Таких людей убивать нельзя.)

Рядом Анри попытался уговорить ребёнка:

— Кривую шестерню извлекают и ломают. Вот как это работает, Ривлеин.

— Люди не веси.

Герцог позвал её: “Рив”, — и протянул руку.

— Не хотю.

— Почему?!

Ривлеин посмотрела троих нервничающих людей и нахмурилась.

— Я не буду иглать с гаспадином гецогом, Анли и Исаком.

— !..

— !..

— !..

Все трое застыли, словно поражённые громом с ясного неба, а вассалы чуть не лишились чувств.

“Ах, юная госпожа!..”

Они бы не соврали, сказав, что дитя судьбы принесло им надежду.

Неужели из юная госпожа так милосердна?!

***

Вассалов благополучно отпустили.

Перед крепостью было шумно из-за стенаний родственников, что протестовали против смерти своих детей, мужей, жён и родителей.

— Ох, малявка! Чем противостоять Его Светлости, я бы лучше вышел к дракону!

— Дорогая, жёнушка! Я так боялся, что ты умрёшь, дорогая… Хы-ы-ы!

— Отец, Вы в порядке? Вас подвешивали за запястья? Какое счастье, что не повесили вообще!

Глядя на них, Буне был недоволен:

[Они заслужили смерть, зачем было их спасать?]

“Они виноваты, но не до такой степени, чтобы их убивать.”

Они не издевались над детьми, как Терамо, и не насиловали женщин, как Урсо.

А главное, я могла понять, почему вассалы хотели выставить меня.

Некоторые из них, конечно, хотели извлечь некоторую выгоду от зачисления Каттлеи в правящий род, но в основе стремлений большинства из них лежала преданность Дювлетам.

Я была провозглашена ребёнком судьбы Церковью, так что определённо опасно, если я полностью получу в своё управление внутренний замок*.

Если уж факт того, что я из простонародья, приводит к таким шатаниям, что когда вскроется, что я подделка, статус Дювлетов и вовсе рухнет.

“Более того, если бы их всех убили, разве не пришёл бы председатель верхней палаты парламента?”

Жан-Марк Нуанок являлся крупнейшим политическим противником Дювлета.

[Кто он?]

“Эм, если коротко… Самый страшный человек?”

Предыдущий герцог, знаменитый своим деспотизмом, отказался вступать в верхнюю палату парламента не только потому, что тот на него работал.

Главной причиной было то, что место главы палаты занимал Жан-Марк нуанок.

Нуанок, как и семья Дювлет. имел сильную связь с дворянством, к тому же в Церкви его слова были приоритетнее, чем Дювлета.

[Почему у него такое влияние на вассалов?]

“Став председателем, он теперь не просто вассал. Он второй после Дювлета.”

К тому же в скором будущем он сговорится с Церковью, отчего сможет похвастаться ещё большим влиянием.

“Но почему в последнее время он так затих?”

В другое время он уже бы прибыл.

Пока я переживала, молодые господа, глядя на меня, осторожно спросили:

— Малышка, ты ещё злишься?..

— Ривлеин, сегодня хороший день, прогуляемся?

Я развалилась на диване и покосилась на них.

Оба выглядели расстроено.

— В следуюсий лаз вы не будете вешать людей?

С просветлевшими лицами они подбежали ко мне.

— Не будем!

— Ага.

Я тяжело вздохнула и встала с дивана.

— Тогда подём гулять.

— Пойдём в сад?

— Или в теплицу?

Я вышла из комнаты с ребятами по обе стороны, которые словно виляли невидимыми хвостами.

Эти двое ещё немного попрепирались, но в итоге мы пошли в сад.

Потому, что Изаак настаивал, что хочет мне набрать цветов.

Выйдя в сад, я удивилась!.

— Ва!

Всего за несколько цветочные клумбы, где цвели тюльпаны, полностью заняли примулы и фиалки.

Такие дикорастущие цветы были редкостью для клумб аристократов. Большинство из них предпочитало более дорогие и нежные цветы, вроде тюльпанов.

Но я больше любила очаровательные дикорастущие цветы, в особенности фиалки.

— Лив любит такие цветы.

Изаак обрадовался:

— Я это знал, поэтому и посеял их!

— Спасиба.

Когда я радостно вдохнула аромат цветов, Анри хихикнул.

— Неужели наш болван сделал что-то столь хорошее?

— Я не болван.

— Да, сегодня это так. Но не знаю насчёт завтра.

Братья снова принялись ссориться, и я подёргала их за рукава.

И сделала по цветочному кольцу для анри и Изаака, севшим на корточки рядом со мной.

Нужно было отвлечь их, пока ссора не перешла в драку.

Как и задумывалось, Изаак заинтересовался цветочным кольцом.

— Малышка, ты такая маленькая, откуда ты знаешь, как такое делать?

— Наутилась в плиюте. (Научилась в приюте.)

Иззаку стало интересно, почему же в приюте нас учили делать кольца из цветов.

Я дала ему несколкьо подсохших цветочных стеблей и сказала:

— Когда у алистоклатов роздается лебёнок, они дают ему кольцо.

— Ага, с рубином.

Смысл этого произрастает из того дня, когда впоследствии передают семейную печать.

— Плостолюдины обычно делают и надевают на палец кольца из цветов. Так как в плиюте нет мамы, дети сами мастелят такие кольца.

— Почему простолюдины дарят такие кольца, которые даже ничего не стоят? Странные.

— Это плоявление любви.

Пусть они и не могут позволить своим детям кольца с рубинами, как дворяне, но любят свои отпрысков явно не меньше.

— Поэтому в плиюте и учат детей делать цветочные кольца… Что?

эти двое уже не слушали мой рассказ, а уставились на кольца, сделанные мной для них.

— Раз цветочные кольца — символ любви…

— А Ривлеин дала их нам..

— То она нас…

Тут оба покраснели и прижали руки с кольцами к себе, как что-то драгоценное.

______________________________________________________

* Здесь подразумевается жилая часть крепости, не связанная с гарнизоном. Традиционно управлялась женой или иной родственницей женского пола феодала.