Онлайн чтение книги Я нашла мужа, когда подобрала главного героя I Found a Husband When I Picked up the Male Lead
Глава 56

— Я не мог прийти с пустыми руками, поэтому подготовил небольшой подарок, — нарушил затянувшуюся тишину Честер.

Разель слегка удивлённо взглянула на него. Обычно Честер не стремился брать на себя инициативу в разговоре. Ему это было не нужно. Люди сами стремились к нему, разговаривали, восхищались, а ему оставалось лишь выбирать — поддерживать общение или нет. Он никогда не пытался кому-то угодить или произвести впечатление. Но сейчас всё было иначе.

Он хотел понравиться родителям Разель. Хотел, чтобы они увидели в нём достойного человека. Это было непривычно, но совершенно естественно, когда речь шла о любимой девушке.

— О, не стоило… — начал было барон Эйден, но Честер перебил его мягким, но уверенным голосом:

— Принесите.

Двое его сопровождающих, стоявших у двери, шагнули вперёд и аккуратно поставили на стол длинный резной деревянный кейс. Затем они открыли его и, закончив свою миссию, покинули комнату.

Барон и баронесса недоумённо переглянулись, но когда их взгляды упали на содержимое кейса, они ахнули. Даже Разель не смогла скрыть удивления, и буквально замерла на месте.

Внутри под светом люстры сверкали десятки драгоценных камней, сияющих всеми оттенками радуги.

Веразель сразу же узнала их. Её прежняя жизнь была полна роскоши и блеска, поэтому ей даже не пришлось напрягаться, чтобы вспомнить названия этих сокровищ. В голове моментально всплыл перечень того, что лежало в кейсе.

Там был легендарный голубой бриллиант, известный как «Слеза Солнца», розовый бриллиант, названный «Кубком Радости», а также редчайшие драгоценные камни с названиями «Благословение Чершинии» и «Идеал Рая». Каждый из них был настолько ценен и редок, что определить их стоимость оказалось бы практически невозможно.

На самом деле таких камней существовало лишь по одному экземпляру в мире. Более того, кейс был разделён на 50 отсеков, и каждый из них был занят драгоценным камнем — ни одной пустой ячейки. А поскольку кейсов было два, внутри находилось около ста редчайших драгоценностей.

— Это мой небольшой знак уважения, — произнёс Честер с удовлетворённой улыбкой, наблюдая за ошеломлённым выражением лица Разель.

«Не может быть…»

Веразель внезапно всё поняла. Честер, видимо, воспринял её слова о «небольшом подарке от чистого сердца» слишком буквально — и сделал акцент на слове «небольшой».

* * *

«Этот проклятый герцог!»

Белоснежный кот стремительно мчался по особняку, на ходу пронося в голове самые отборные ругательства.

— Котик! — кричал вдогонку Рафель, стараясь изо всех сил не отставать от пушистого беглеца, который носился по коридорам, словно пушинка на ветру.

Длинная белоснежная шерсть кота развевалась, когда тот резко свернул за угол.

«Если память мне не изменяет, там находятся покои Честера Хейлоса», — подумал он, вспоминая, как когда-то, ещё будучи рыцарем, обходил эти коридоры во время дежурств.

Кот бешено злился. Всё из-за этого «проклятого герцога» он оказался в теле животного и теперь носил на себе магический ограничитель, из-за которого не мог связаться со своим хозяин.

Более того, он даже не мог вернуться в своё истинное обличье. Чтобы снять проклятие, требовалось специальное устройство для снятия заклинания. И сегодня у него был шанс — пока Честер отсутствует, он должен отыскать этот прибор.

Хейзен не остановился ни на секунду и, наконец, добежал до дверей покоев Честера. Он не знал точно, где герцог прячет нужное устройство, но логика подсказывала, что оно должно находиться там, где Честер проводил больше всего времени. А значит, либо в его кабинете, либо в спальне.

Недавно он уже заглядывал в кабинет, так что оставалась только спальня.

Кот высоко подпрыгнул и вытянул передние лапы, ухватившись за дверную ручку. Белоснежный пушистый комочек повис на ручке, болтаясь туда-сюда. Мягкими лапками он изо всех сил старался повернуть ручку вниз, но дверь даже не шелохнулась — она была слишком массивной и тяжёлой.

— Ня-а! — раздалось раздражённое мяуканье.

Хейзен принялся усиленно дрыгать задними лапами, добавляя веса. Наконец ручка медленно опустилась, и дверь с лёгким скрипом приоткрылась.

Кот ловко спрыгнул вниз и шмыгнул внутрь спальни. Теперь пришло время начать основательную охоту на заветное устройство. Он тщательно осмотрел комнату: открывал небольшие ящики, заглядывал под кровать и комоды, проверял каждый укромный уголок, словно человек, пользующийся лапами вместо рук. Даже ванную обследовал и проверил сливное отверстие в ванной — но ничего.

«Если его нет ни в кабинете, ни в спальне, то где, чёрт возьми, он может быть?!»

— Мя-я-яу! — Хейзен яростно выругался, но из его милой кошачьей пасти раздался лишь жалобный мяукающий вопль.

Раздражение переполняло его. Запрыгнув на огромную кровать Честера, застеленную безупречно свежим бельём, он забрался прямо на пухлую белоснежную подушку. А затем, срывая гнев, принялся яростно её драть когтями.

Под натиском острых когтей ткань подушки затрещала и порвалась. Но Хейзен не собирался останавливаться — он продолжал рвать её ещё с большим ожесточением.

— Мя-а-ау! — заорал он.

По крайней мере, это хоть немного должно было снять накопившееся напряжение.

В конце концов, подушка не выдержала нападения и с громким «поп» лопнула, разлетевшись. Из неё во все стороны полетели белые перья, кружась и оседая в воздухе, словно снег.

— Пчхи! — Хейзен чихнул, когда одно из перьев попало ему прямо в нос.

— Что за... Черт возьми, кот! Вон отсюда!

В этот момент в спальню заглянул слуга, заметив приоткрытую дверь, и ужаснулся при виде разгромленной кровати.

Хейзен, закончивший свои «дела», спрыгнул с кровати, мягко приземлившись на пол.

— Ах ты, мерзкий котяра! — завопил слуга, содрогаясь от злости и бросившись к пушистому разбойнику, чтобы схватить его.

— Мяу! — насмешливо мяукнул Хейзен, ловко увернувшись от его рук. Он стремительно закружил по комнате, едва не касаясь лапами пола.

Слуга ничего не мог поделать против такой проворности.

— Только попадись мне — поплатишься за это! — грозно крикнул он, едва переводя дыхание.

Но первым выдохся именно слуга. Охая и задыхаясь, он бессильно рухнул на кровать, с которой всё ещё слетали белые перья.

Хейзен бросил на него равнодушный взгляд, не удостоив даже мяуканья, и с грацией царя вышел из комнаты, ловко проскользнув в щель между дверью и косяком.

— А! Нашёл! — громко воскликнул Рафель, который всё это время носился по коридору в поисках белого кота. Как только он заметил пушистого беглеца, глаза мальчика радостно засияли.

«Чёрт побери!» — мысленно выругался Хейзен и тут же рванул в противоположную сторону, вздыбив шерсть.

— Не убегай, котик! Давай поиграем! — взмолился Рафель, торопливо зашлёпывая по полу своими короткими ножками.

Хейзен с горечью вспомнил тот миг, когда проявил слабость и пожалел плачущего ребёнка, оставшегося в одиночестве. Если бы тогда он не увидел в мальчике себя в детстве, ничего бы этого не было, и он не оказался бы в такой унизительной ситуации. Но жалеть об этом теперь было поздно.

Оторвавшись от Рафеля, Хейзен снова принялся обыскивать поместье, стремительно мелькая по коридорам. Чтобы найти спрятанный проклятым герцогом артефакт для снятия магии.

* * *

— Если вам понадобится ещё что-то, просто скажите, — с расслабленным видом произнёс Честер, снимая с руки перчатку.

Уже какое-то время его ухо слегка покалывало, но он не обращал на это внимания. Он был уверен, что его подарок пришёлся по душе Разелю и баронской чете.

— Это небольшой жест, но… — начал он, но тут же его перебили.

— Герцог, благодарим за подарок, но примем лишь вашу доброту, — вежливо, но твёрдо ответила Розалина, мягко отодвигая кейс на середину стола.

Разель ошеломлённо посмотрел на сидящего рядом Честера, а тот, заметив их реакцию, почувствовал, как на его уверенном лице начала появляться едва заметная трещина.

— Вам не понравились драгоценности? Если так, скажите, что бы вы хотели. Я подготовлю что-нибудь другое, — предложил он, пытаясь сохранить хладнокровие.

В кейсе были собраны исключительно редкие и ценные украшения — он специально выбирал среди лучших из небольших, но драгоценных камней. И теперь ему было непонятно, почему их отвергли. Честер чувствовал, как его идеально рассчитанный план начинает рушиться.

— Мы не богаты, но и не настолько нуждаемся, чтобы принимать помощь от герцога, — вспылил барон, слегка повысив голос.

На самом деле, то, что обычный барон позволяет себе говорить на повышенных тонах с герцогом Хейлосом, казалось чем-то немыслимым. Семейство Хейлосов существовало с момента основания Империи и за триста лет накопило колоссальное богатство и влияние.

Будучи единственным герцогским родом в Империи, они владели состоянием, которое превышало даже доходы императорской семьи. Противоречить главе семьи Хейлосов или, тем более, открыто возражать ему было настоящим безумием. Любой мог легко попасть под суд за оскорбление дворянина или попросту исчезнуть вместе со своим родом.

Но барон, прекрасно осознавая всё это, не собирался молчать. Подарок герцога казался ему намёком на то, что они должны отдать свою дочь в обмен на эти драгоценности.

— Это вовсе не то, что я имел в виду, — с растерянным видом ответил Честер. Он хотел всего лишь проявить внимание и сделать жест доброй воли, но теперь всё выглядело так, будто его неправильно поняли.

До этого момента все, кому Честер дарил подарки, смиренно благодарили и склоняли голову. Он ни на мгновение не предполагал, что родители Веразель могут остаться недовольными.

— Отец, мама, Его Светлость просто подумал, что явиться с пустыми руками будет невежливо, поэтому решил проявить внимание. Никакого умысла вас унизить у него нет, — попыталась смягчить обстановку Разель.

Она посмотрела родителям прямо в глаза и, чтобы поддержать Честера, взяла его за руку. Рука Честера оказалась удивительно холодной, будто он сильно нервничал. Почувствовав внезапное тепло её прикосновения, Честер слегка вздрогнул.

Однако Разель подумала, что он просто испугался, и не придала этому значения.

— Верно ведь, Ваша Светлость? — Разель слегка сжала губы, стараясь изобразить как можно более доброжелательную улыбку, и посмотрела ему в глаза.

Это был молчаливый призыв: «Скажи что-нибудь, иначе нас раскроют!»