Онлайн чтение книги Я нашла мужа, когда подобрала главного героя I Found a Husband When I Picked up the Male Lead
Глава 4

— Это переутомление и недоедание.

Лекарь, закончив осмотр Рафеля, посмотрел на Веразель с укоризной. Его выражение лица ясно говорило, что он осуждает её за то, что с ребёнком могло случиться нечто подобное.

Недоедание в наше время... Особенно у ребёнка из дома барона.

Врач покачал головой, думая, что это настоящий конец света.

— Всё будет в порядке?

Веразель продолжала смотреть на Рафеля, лежащего на кровати, и спросила.

Глаза мальчика были закрыты, дыхание частое и слабое, он явно болел. Его губы побледнели и мелко дрожали, а с лба тек пот, который стекал по бледной коже.

— Я выпишу лекарства, но самое главное — это обеспечить ему правильное питание и покой.

Веразель взяла маленькую бутылочку с лекарством, которую протянул врач. Жидкость внутри была красной, как клубничный сироп.

— Давайте кормите его трижды в день и по одной ложке после еды.

Веразель кивнула в ответ, вместо того чтобы говорить.

Врач собрал свои инструменты и положил их в сумку. Он не мог не заметить, как Веразель беспокойно смотрела на Рафеля, не отрывая взгляда. Она явно переживала за него.

Но удивительно, как мальчик мог оказаться в таком состоянии. Он был явно запущен. Видно было, что его долго игнорировали и не заботились о нём.

Человек, которого встретишь не впервые, оказывается совсем не таким, каким он выглядит на первый взгляд. Люди ужасны.

Врач подумал об этом и, поучив себя, покинул комнату.

Если бы Веразель хоть раз взглянула на выражение его лица, она бы поняла, что он думает, и могла бы сразу опровергнуть его. Но она была так сосредоточена на Рафеле, что не заметила этого. 

Когда врач ушёл, в комнату Веразель вошла жена барона, Розали, и с нерешительностью спросила:

— Разель, кто этот ребёнок?

— Это ребёнок, который потерял родителей и упал. Я не могла пройти мимо.

В планах Веразель было отнести Рафеля в дом герцога, как только она его найдёт, но прежде всего нужно было позаботиться о его выздоровлении, поэтому она забрала его домой.

Розали, увидев свою дочь в разорванном платье и с распущенными волосами, чуть не потеряла сознание от шока.

Да ещё и с ребёнком на руках…

Розали даже на мгновение испугалась: вдруг у её дочери есть тайный ребёнок, о котором она не знала?

Но, услышав ответ Веразель, наконец смогла вздохнуть с облегчением.

Хорошо, что её опасения не оправдались.

— Вот как… Ребёнок в порядке?

— Да. Если он будет хорошо есть и отдыхать, то быстро поправится, — ответила Веразель, осторожно убирая прилипшие ко лбу Рафеля влажные чёрные пряди.

— М… ма…

В этот момент с его дрожащих губ сорвался тихий стон. Хотя голос был хриплым и осипшим, можно было понять, что он звал маму. Но как бы он её ни звал, его родителей уже не было в живых. Они погибли в той аварии.

Веразель тяжело вздохнула. Она не хотела испытывать жалость, но ничего не могла с собой поделать.

Этот ребёнок напоминал ей саму себя в прошлом. Тогда ей так же отчаянно была нужна чья-то забота и тепло. И Рафель сейчас нуждался в этом не меньше.

— Я сварила суп. Если он проснётся, накорми его, — сказала Розали.

— Да, спасибо.

Потрепав дочь по плечу, баронесса покинула комнату.

Веразель сменила влажную тряпочку на лбу Рафеля и продолжила ухаживать за ним. К счастью, врач оказался хорошим специалистом — горячка, сжигавшая ребёнка, постепенно спадала.

— Скоро ты встретишь свою семью, — сказала она, заботливо укутывая его одеялом до самого подбородка, чтобы ему не было холодно.

Пусть это не родители, но всё же его дядя. В книге герцог Честер был настоящим безумцем по отношению к своему племяннику, так что он обязательно о нём позаботится.

— Так что поправляйся скорее. Тебя ждёт дядя, — мягко сказала Веразель, аккуратно похлопывая ладонью по крошечной груди мальчика, чтобы ему не снились плохие сны.

Её приоритеты незаметно для неё самой уже сместились — теперь самым важным был этот ребёнок. Она ещё успеет подумать о награде, когда Рафель полностью выздоровеет.

***

Прошло невесть сколько времени.

Солнце, стоявшее в зените, начало медленно клониться к закату.

— Уум…

Рафелион с трудом приоткрыл глаза. Моргал несколько раз, пока размытая картинка перед глазами не стала чуть яснее. Он снова моргнул. В глазах отразилось незнакомое пространство.

Рафель осторожно осмотрелся по сторонам.

— Тебе лучше?

Рядом раздался обеспокоенный голос. Он повернул голову. Женщина, которую он видел ранее, сидела рядом. Едва заметив её, у него вдруг сжалось горло, и слёзы подступили к глазам.

— Хорошо, что жар почти спал.

Веразель приложила ладонь ко лбу Рафелиона, проверяя температуру. Он уже не был таким горячим, как в первый раз, а его дыхание стало ровным и спокойным. Значит, он действительно пошёл на поправку.

— Мама…

Рафелион едва заметно пошевелил крошечными пальцами и вцепился в край её одежды. Ему снова хотелось почувствовать то тёплое, мягкое объятие. Такое же пушистое и уютное, как тёплое ватное одеяло.

— Рафель. Я не твоя мама.

Голос Веразель был твёрдым. Как только что вылупившийся утёнок привязывается к первому существу, которое видит, так и Рафель, потерявший память, похоже, принял её за мать. Но правда есть правда. Она не могла быть его матерью.

— Уаааа! Мамочка…!

Стоило Веразель отвергнуть его, как на глазах ребёнка навернулись слёзы. Прозрачные капли, похожие на утреннюю росу, скатывались по его щекам и падали на простыни. Глядя на эти слёзы, Веразель почувствовала укол сожаления и вины. Может, стоило просто промолчать, сказать: «Ну, хорошо, хорошо»?

Но она заставила себя быть жёсткой и, нахмурившись, строго сказала:

— Всё, хватит, Рафель.

— Уааа!

Но разве ребёнок мог перестать плакать всего от пары слов?

Веразель наклонилась, чтобы оказаться с ним на одном уровне, и молча ждала, пока он сам успокоится. Рафель тянул к ней свои тонкие ручки, прося взять его на руки, но она лишь покачала головой. Ей всегда было трудно устоять перед детьми, но она стиснула зубы и удержалась.

— Хлип… хик…

Громкий плач постепенно стихал. Рафель всхлипывал, шмыгал носом, а потом, с глазами, полными слёз, посмотрел на неё.

— Иди сюда, Рафель.

Только тогда Веразель наконец протянула руки и подняла его.

— Ххх…

Рафель, не раздумывая, уткнулся лицом ей в плечо и снова разрыдался.

— Всё хорошо, Рафель. Не плачь.

Веразель мягко погладила его по спине, пока его слёзы медленно пропитывали её одежду.

— Хлип… Меня зовут… Рафель?

Не желая отпускать это тепло, он крепко обхватил её руками. Такое же мягкое и уютное, как пушистое одеяло.

— Да. Твоё имя — Рафелион Хейлос.

Веразель медленно ходила по комнате, баюкая его в своих объятиях.

— Где моя мама и папа?

Этот неожиданный вопрос заставил Веразель замолчать. Она долго размышляла, как лучше всего объяснить это ребёнку.

— Скоро ты сможешь встретиться со своей семьёй. Он очень-очень хороший человек.

В конце концов, она выбрала уклончивый ответ. Веразель решила, что лучше, если о родителях ему расскажет герцог — его семья, а не посторонний человек вроде неё. Всё, что она могла сделать, — это вернуть мальчика в родной дом.

— Семья?

— Да, семья. Он с нетерпением ждет тебя.

Очень сильно ждет. Он сделал всё возможное, чтобы найти своего племянника. Поэтому Веразель нужно было как можно скорее доставить Рафеля к герцогу.

— А ты не моя семья?

Рафель поднял голову и внимательно посмотрел на неё. В его покрасневших после слёз глазах отразилось искреннее непонимание.

— Нет. Я просто Веразель.

— Ве… разель?

— Угу. Веразель.

— Вера… зель.

Похоже, ему понравилось её имя. Он несколько раз шевелил губами, повторяя его, а на его светлых щёчках распустились ямочки. Этот вид вызвал у Веразель улыбку.

Приятно было слышать, как его звонкий детский голос произносит её имя. Даже… мило.

Она погладила его по голове — и ощутила сухие, спутанные пряди. И только тогда вспомнила, что с тех пор, как привела его домой, времени на то, чтобы помыть его, просто не было. Грязь и пыль слиплись на волосах, а на лице местами оставался чёрный налёт, похожий на золу.

— Рафель, а давай поиграем во что-то весёлоё?

Теперь, когда он немного пришёл в себя, пора было привести его в порядок. Пусть он ещё не полностью выздоровел, но оставлять его в таком состоянии было нельзя. В её голосе звучала почти торжественная решимость, и Рафель тут же оживился.

— Весёлое?

— Угу. Пойдём скорее.

— Игра! Игра!

Рафель с восторгом затопал ножками у неё на руках. Тогда он ещё не знал, что через несколько минут опять разразится слезами.

Вскоре, поняв, что «весёлая игра» — это купание, он разрыдался так громко, что его плач эхом разносился по всей ванной.

— А-а-а! Не хочу!