Онлайн чтение книги Я нашла мужа, когда подобрала главного героя I Found a Husband When I Picked up the Male Lead
Глава 42

После купания, переодевшись в пижамы, Веразель и Рафель, как всегда, дружно выпили по стакану сладкого молока.

— А-а-ах! — Рафель довольно воскликнул, а затем, как ни в чём не бывало, провёл рукой по губам, стирая оставшиеся капли молока.

Откуда он только этому научился?

Веразель усмехнулась, поставила пустой стакан на стол и принялась вытирать полотенцем волосы мальчика.

Тёплая ванна и стакан сладкого молока — эта привычка стала их ежедневным ритуалом. Ритуалом, который теперь подходил к концу. Так Веразель хотела показать, что после нелюбимого купания всегда ждёт сладкое вознаграждение. А ещё молоко с сахаром помогало снять усталость после долгого дня и придавало сил, словно тот самый банановое молоко, которое так приятно выпить после купания.

— Где ты научился делать этот «а-ах» после молока?

Рафель, блаженно закрыв глаза, наслаждался тем, как Веразель нежно сушила ему волосы.

— Молс так делает!

Молс — здоровяк, который работал на кухне.

— Рафель, это можно делать только, когда мы вдвоём. В людных местах так не делай, хорошо?

Если кто-то из знати увидит это, ребёнка могут отругать за неподобающие манеры. Когда станет известно, что Рафель — наследник герцогского рода Хейлос, ему неизбежно придётся пройти обучение правилам этикета и знать своё место. Он больше не сможет вести себя так же свободно, как сейчас.

Хорошо, что Честер не сторонник строгих наказаний, но лучше предупредить заранее, чтобы избежать ненужных упрёков со стороны других аристократов.

— Угу! Это наш секрет!

Рафель радостно замахал ручками, довольный тем, что у них теперь есть маленькая тайна на двоих.

Веразель тепло улыбнулась и продолжила сушить ему волосы. Её руки уже начинали уставать, но она не останавливалась. Ведь сегодня — последний день, который они проводят в этом доме вместе.

Когда луна скрылась за тучами, а ночная тьма окончательно окутала особняк, они легли в мягкую, тёплую постель. Рафель, прижавшись лицом к плечу Веразель, задумчиво шевелил губами.

— …А можно, чтобы дядя с нами спал? — Рафель пробормотал это почти неслышным голосом. Он долго колебался, прежде чем заговорить, и в его голосе чувствовалась неуверенность. Ведь он уже не раз слышал отказ от Веразель.

Но, несмотря на это, он снова попросил, потому что та ночь, когда они спали втроём, была для него особенной. Настолько, что ему хотелось, чтобы такие ночи повторялись снова и снова. В его памяти именно тот вечер остался самым счастливым за всё время, что он помнил.

Тёплые, надёжные объятия Веразель и Честера, окутывающие его со всех сторон, — он никак не мог их забыть. Тем более, что это были самые дорогие ему люди.

Головная боль, казавшаяся невыносимой в тот день, и ужасные ночи, проведённые среди груды мусора, давно исчезли из его памяти.

Теперь их место заняли счастливые моменты, проведённые вместе с Веразель и Честером.

— В следующий раз поспим вместе, — ответила Веразель, слегка ткнув пальцем в мягкую, как тесто, щёку Рафеля.

Ей было тяжело отказывать ему каждый раз, но ничего не поделаешь. Тогда так получилось, но нельзя же постоянно спать втроём, когда они даже не семья.

— Когда?

— Хм… через две ночи?

— Правда?

— Да, правда.

— Ура! Хи-хи-хи! — Рафель радостно хихикнул и тут же прижался к ней, уютно устраиваясь в её объятиях. Маленькое тельце легко поместилось в её руках.

Веразель почувствовала, как у неё неприятно першит в горле, будто там застрял колючий комок, а во рту появился горьковатый привкус. Никакого «следующего раза» не будет. Завтра она покинет этот дом. А сейчас, глядя на доверчивую улыбку Рафеля, она с лёгкостью произнесла ложь.

Он ведь поверит.

И даже если это было ложью во благо, ребёнок поняв, что его обманули, испытает сильную боль. Осознавая это, Веразель чувствовала, как ей становится не по себе от самой себя.

— Две ночи!

Рафель сосредоточенно загибал пальчики, считая, и глядя на него, Веразель ощущала лишь нарастающую горечь.

Он верил без тени сомнения, что стоит ему дважды проснуться, и снова наступит та чудесная ночь.

— Рафель, пора спать.

— Угу!

Веразель крепче прижала его к себе, стараясь не обращать внимания на ожидание, которое не могла оправдать. Ей было жаль, что она не может исполнить его желание. И было больно от того, что больше не сможет оставаться рядом.

Рафель быстро задремал, уютно устроившись в её объятиях. Веразель ощущала, как под её ладонью ритмично стучит его маленькое, хрупкое сердечко. Когда она держала его в руках, ей казалось, что она прижимает к себе крошечную, тёплую пташку. Такую слабую и нежную, что сжимать её крепче казалось немыслимым. Ребёнок, который стал дороже любых обещанных ей наград.

Первый друг, которого она обрела в этом месте.

Прощай, Рафель. Спасибо тебе.

И…

— …Прости.

Но Рафель уже крепко спал и не мог услышать её слов. Только дрожащий голос, пропитанный чувством вины, продолжал растворяться в тишине комнаты. Веразель склонилась над ним, её лоб мягко коснулся его лба. А затем, плотно зажмурившись, она проглотила жгучий ком в горле.

И вот настало утро.

* * *

— Принесли ли противоядие? — Веразель, уже сидевшая в гостиной, подняла глаза на вошедшего Честера. После завтрака Рафель задремал, положив голову ей на колени.

— …

Честер промолчал, но его брови дёрнулись.

То, что она заговорила о противоядии едва ли не с порога, казалось ему досадным. Будто она только и ждала момента поскорее покинуть этот дом. И вместе с тем он чувствовал, что винить в этом может лишь себя.

Разумеется, это не её дом. Теперь, когда станет ясно, что Рафель — наследник рода Хейлос, ей полагается вернуться в семью барона Фросье. Он понимал это.

И всё же сердце его продолжало метаться, не находя покоя. С каждым днём его чувства становились всё более запутанными, и Честер не знал, что с этим делать.

— Вот, возьмите.

Рохан, вошедший вместе с Честером, поставил стеклянный стакан перед Веразель. В прозрачном стакане плескалась жидкость насыщенного оранжевого цвета — противоядие уже было заранее разведено в напитке.

— Это точно безопасно для людей? Нет ли побочных эффектов? —сказала Веразель, с сомнением разглядывая стакан.

На вид жидкость ничем не отличалась от обычного апельсинового сока. Но раз это противоядие… Она боялась, что если Рафель его выпьет, с ним может случиться что-то плохое.

— Побочных эффектов нет.

— Вы уверены?

Веразель, осторожно поглаживая спящего Рафеля по голове, подняла глаза на Честера, требуя подтверждения.

— Да. Можете доверять.

Честер, заметив, как она не спешит убирать сомнения, сжал губы, но продолжал смотреть на неё прямо. Чем больше он узнавал Веразель, тем яснее понимал, насколько сильно она дорожит Рафелем.

Но ведь когда-то он подозревал её, обвинял…

Теперь ему было горько от осознания собственной недальновидности. Он сожалел о своих прежних поступках, о том, что судил её предвзято.

— Рафель. Рафель, твой дядя пришёл, — Веразель слегка потрясла его за плечо, пытаясь разбудить.

— Дядя…? — Рафель сонно потер глаза крошечными кулачками.

— Да, поздоровайся.

— Уууаам… — он широко зевнул, едва не проглотив воздух.

Приподняв голову, он моргнул несколько раз, а затем взглянул на Честера.

— Здравсвуйте.

— Привет.

— Рафель, хочешь вкусный сок? — Веразель взяла стакан со стола.

Рафель, всё ещё сонный, мигал слипшимися ресницами, затем протянул к ней обе ладошки.

— Угу! Хочу пить!

Несмотря на дремоту, желание выпить что-то сладкое пересилило. Он даже нетерпеливо сжал и разжал пальцы, торопя её. Веразель вложила стакан в ладошки Рафеля и, опасаясь, что он его выронит, поддержала дно.

Рафель, едва приоткрыв глаза, сделал несколько больших глотков, а Веразель напряжённо следила за ним. Честер сказал, что побочных эффектов не будет, но тревога всё равно не отпускала её. Она боялась, что с Рафелем что-то случится.

— А-а-ах…! Ой! — Рафель машинально издал довольный звук, как всегда делал, когда пил сладкое молоко, но тут же резко захлопнул рот. Ведь вчера вечером они договорились, что это будет их маленьким секретом и что он не станет так делать на людях. Он осторожно взглянул на Веразель, проверяя её реакцию.

— Ты молодец, сдержался, — похвалила она и подняла вверх большой палец. Одновременно с этим внимательно осмотрела его:

Не появилось ли на коже красных пятен? Не изменилось ли дыхание? Нет ли у него признаков дискомфорта?

Её глаза были более сосредоточенными, чем когда-либо.

— Вкусно!

Рафель радостно покачал ногами. Его яркие красные глаза сияли ещё сильнее, чем обычно, а мягкие чёрные волосы особенно красиво переливались при каждом движении.

— Значит, готово? — Веразель обернулась к Честеру.

Она ожидала хоть какого-то эффекта: может, громкого "бум!", может, какой-то заметной перемены, но... ничего не произошло. Рафель выглядел так же, как всегда.