Онлайн чтение книги Без феромонов Pheromone off
1 - 36

Неужели он, хоть и говорил так, всё же собирался прислушаться? Если это так, то Хаджин был нескрываемо рад. С другой стороны, он почувствовал и некоторую вину. Сможет ли Квон Саён выдержать этот период, который, по его словам, было трудно пережить, с помощью лекарств? Стоит ли ему терпеть эти мучения из-за него? Слова Сон Ёну о том, что он побывал в отделении неотложной помощи, не могли не вызвать у Хаджина беспокойства.

В этом плане Хаджин был полным профаном. Течка, гон, секс, интимная близость. Хаджин был настолько неопытен, что даже не целовался ни с кем. Можно было назвать его наивным, а можно и глупым.  

Поэтому он не понимал, насколько это может быть тяжело и болезненно. Его семья, когда наступали такие периоды, обычно проводила время в Сохёндже. Однако он хорошо знал, насколько развращенными и похотливыми они становились в такие моменты. Он знал, что в эти периоды они приводили незнакомцев, даже если у них были свои партнеры, и наслаждались этим.

Когда Хаджин только достиг совершеннолетия, Сон Сухён увеличил количество способов издеваться над ним. Даже не во время гона, он часто приводил своих неблагополучных знакомых и друзей в Сохёндже, покупая где-то омег, чьих имен и происхождение он не знал. Тогда Сон Сухён всегда находил нелепые причины, чтобы вызвать Хаджина в Сохёндже. Иногда некоторые из его друзей, у которых были странные вкусы, приставали к нему.

Сон Сухён заставлял Хаджина смотреть на грязные вещи, которыми они там занимались. Желая причинить ему сексуальное унижение и оскорбление, он просто смотрел, как его друзья домогаются и трогают его. Нет, он не просто смотрел, а наслаждался. Его лицо, когда он наблюдал за этим и улыбался, выглядело более счастливым, чем когда-либо. Казалось, Сон Сухён существовал только для того, чтобы сломать его.

У Хаджина выработался иммунитет к насилию. Это было насилие, которое продолжалось с тех пор, как он был ребенком, с раннего детства, которое он даже не помнил, поэтому было совершенно естественно, что со временем он стал к нему равнодушен. Но это было другое. Стыд и оскорбление, поднимающиеся от кончиков пальцев ног и постепенно захватывающее его, заставляли терять ясность зрения и чувствовать холод вдоль спины. Это был страх, отличный от страха перед насилием. Страх быть захваченным альфами, чья сила была совершенно иной, чем у него, хотя он и был мужчиной, был совершенно не похож на то, с чем он сталкивался раньше.

Хаджин, успокаивая свое затрудненное дыхание, снова сосредоточился на упаковке вещей. Внезапно всплывшие воспоминания закружили ему голову. Сон Сухён, как и подобает Сон Сухёну, и люди, с которыми он общался, были все примерно одинаково низкого качества.

Когда Хаджин закончил собирать вещи, зазвонил внутренний телефон. Ему сообщили о скором прибытии дедушки. Похоже, одно из негласных правил этого дома заключалось в том, что, когда возвращается глава семьи, председатель Квон, нужно обязательно его поприветствовать. Хаджин поспешил в главный дом. Он хотел поговорить с дедушкой о выбранном сегодня костюме для помолвки. Как ни странно, самый уважаемый человек в этом доме, председатель Квон, был единственным другом Хаджина.

Направляясь к главному дому, он почувствовал запах сигаретного дыма и с недоумением огляделся по сторонам. Запах сигарет в саду, который был ухожен благодаря труду множества сотрудников и любви дедушки. Более того, запах был сильнее в цветнике, где он недавно столкнулся с Квон Сахи, и Хаджин, сам того не осознавая, свернул с пути. Он знал, что это место было самым дорогим для жены председателя Квона.

— Что это?

Владелец табачного дыма оказался тем, кого он и ожидал увидеть. Хаджин недовольно нахмурился.

— ...Потуши сигарету.

— Что?

Квон Сабин расслабленно сидел на скамейке и курил. Уже само по себе было странно, что он дома так рано.

— Разве сегодня нет съемок?

— Есть.

— Тогда почему ты здесь?

— Не хочу.

— Что?

— Я сказал, не хочу. Отложил, потому что не хочу, — небрежно ответил Квон Сабин, совершенно спокойно говоря абсурдные вещи.

 Отложить съемки? Разве это вообще возможно?

Хаджин, который играл только второстепенные роли, не мог этого понять.

Или, наоборот, это было совершенно естественно?

Обладал ли Квон Сабин такой властью, чтобы менять расписание сотен сотрудников?

— ...В любом случае, потуши сигарету.

— Чего командуешь? Это твой дом, что ли?

— ...Это же цветочный сад.

— И что?

— ……Говорят, это место очень любила твоя покойная бабушка, — тихо ответил Хаджин.

Он прекрасно понимал, что если разобраться, то положение Квон Сабина в этом доме была гораздо выше, и у него не было никакого права отдавать приказы.

— Смотрю, ты даже о моей покойной бабушке беспокоишься. Прямо стал членом этой семьи, ей-богу.

Неужели он так сильно недоволен им?

Хаджин посмотрел на Квон Сабина своим обычным невозмутимым взглядом, чувствуя явный сарказм в его словах.

— ……

— ……

От того, что Хаджин просто молча уставился на него, Квон Сабин скривился и выругался сквозь зубы:

— Ах, блядь. Доволен? А?

Хаджин просто смотрел, но Квон Сабин, словно пойманный с поличным, яростно потушил сигарету в пепельнице:

— Вечно этот взгляд…

Хаджин удовлетворённо тихо улыбнулся и, будто сделав свое дело, повернулся, чтобы уйти. Как только он собрался снова идти к главному дому, раздался голос Квон Сабина:

— Ну, как там… с костюмом? Хорошо выбрал?

Это был вопрос, полный скрытого интереса, прикрытый безразличием. Когда Хаджин снова обернулся, Квон Сабин, смущённо почесывая лицо, переспросил:

— Ну, вы же… сегодня собирались выбирать одежду для помолвки…

— Да. Хорошо подобрал, — спокойно ответил Хаджин и снова попытался уйти.

— Ты хоть понимал, что выбирал?

Но Квон Сабин, похоже, не собирался заканчивать разговор, и продолжил задавать вопросы. Хаджин тихо вздохнул и снова посмотрел на него.

— Я сам не очень разбираюсь, поэтому хён помог мне выбрать.

— …Какой ещё хён? Когда это ты успел сблизиться с Квон Саёном, чтобы называть его хёном?

— …Я называю хёна хёном. Ты тоже называй его хёном.

— Что это ты меня учишь?

О чем он в конце концов хочет поговорить? Хочет ли он вообще разговаривать или нет?

— Похоже, ты действительно собираешься обручиться?

— …Тебе это так не нравится?

Слова Квон Сабина, который снова негативно отзывался о предстоящей свадьбе, утомили Хаджина. И без того хватало людей, которые были против этого брака. А тут еще и Квон Сабин, не являющийся стороной в этом деле, так настойчиво расспрашивал, что это просто изматывало.

Вместо ответа на вопрос, Квон Сабин пристально посмотрел на Хаджина. Взгляд был недовольным, но не таким острым, как обычно.

— …Даже если тебе не нравится, ничего не поделаешь. Я постараюсь быть как можно менее заметным для тебя.

— ……

— …Совместные ужины или семейные встречи, возможно, будут неизбежны… Но ты же знаешь. Это всё ненастоящее. Это не продлится долго. Просто потерпи немного. И никому не говори, — искренне попросил Хаджин.

У него было много дел, которые требовали его внимания, но он чувствовал, что если будет вести себя с Квон Сабином покладисто, то, возможно, его просьбу удовлетворят.

— А если я не захочу?

Однако, зная его характер, Хаджин догадывался, что такого не произойдет. Но почему Квон Сабин так сильно беспокоится о деле, которое его не касается? Хаджин внимательно посмотрел на него и тихо спросил:

— Чего ты хочешь?

— Что?

— …Если ты не хочешь этого и не хочешь того, значит, у тебя есть какое-то желание.

— Если у меня есть желание, ты сможешь его исполнить?

Разговор снова зашел в тупик, словно они ходили по кругу.

— Я постараюсь.

— Постараюсь… блядь…

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Решение уже принято. Ведь на самом деле мы не собираемся жениться…

— Так зачем тогда?

— ……

— Вы не собираетесь по-настоящему жениться, а те двое лгут и тайно встречаются. Так зачем тебе это нужно?

— ……

— Зачем ты в это ввязался?

Этот вопрос показался Хаджину каким-то странным. В отличие от обычных лёгких вопросов Квон Сабина, этот был другим, и Хаджин невольно нахмурил брови.

— …Неужели ты беспокоишься обо мне?

Хаджин знал, что это не так, но именно так прозвучали слова Квон Сабина. Когда Хаджин с растерянным видом уставился на него, тот вдруг нахмурился и привычно выругался.

— Беспокоюсь? Чушь собачья… Я делаю это, потому, что ты жалкий. Жалкий, понимаешь?

— ……

— Я подумал, зачем тебе так унижаться. Придурок.

Услышав такой типичный для Квон Сабина ответ, Хаджин перестал надеяться на что-то хорошее и тихонько усмехнулся.

Ну, конечно.

— Так сложились обстоятельства.

Хаджин не мог рассказать ему всего, поэтому отделался общей фразой и добавил серьезно:

— …Если тебе что-нибудь понадобится, скажи.

— ……

— Я обязательно отплачу за то, что ты сохранишь это в тайне.

Квон Сабин был именно таким парнем. Злым, противным и шкодливым. Он часто ставил Хаджина в неловкое положение и создавал трудности, но никогда не угрожал. Хотя его слова обычно были грубыми, он не причинял Хаджину вреда. На первый взгляд Квон Сабин мог показаться похожим на Сон Сухёна, но нет, они были совершенно разными. В школе Квон Сабин задирал Хаджина, но это было совсем не то, как издевался над ним Сон Сухён.

Простое ребячество. Квон Сабин просто проявлял обычное для его возраста озорство, но никогда не мучил его. Иногда он говорил обидные вещи, но у Хаджина был сильный иммунитет к насилию и оскорблениям, поэтому это не причиняло ему большого ущерба.

— Насколько я смогу. Обязательно, — решительно произнес Хаджин.

—…Смотри. Непременно сдержи свое слово, — многозначительно пробормотал Квон Сабин и прошел мимо.

Затем он повернулся и, ворча, направился к главному дому с раздраженным видом. Хаджин, не понимая причины его дурного настроения, посмотрел ему вслед и тихо вздохнул.

Ничего не давалось легко.