Онлайн чтение книги Я – бывший герой, оказался в игре для взрослых Inside An Ad**t Game As A Former Hero
189 Судьба (1)

После “того дня”, когда они вернулись в Королевство Карта Лоррейн вскоре заметила аномалию в своем теле.

«Они так и не наступили…».

Раз в месяц.

Раз в месяц женщины вынуждены терпеть крайне неприятные ощущения. Это не значит, что она жаждала вновь испытывать их, но другое дело, если цикл так и не наступил.

Боли внизу живота даже не идут в сравнение с потенциальными проблемами, которые могут возникнуть.

Лоррейн вспомнила проведенные совместные ночи с Клаудом. Жаркие сцены пронеслись в ее голове и… осознание, что ни она, ни он никогда даже не задумывались о контрацепции.

Цвет лица девушки резко побледнел.

«Нет, нет. Мы не занимались этим в опасные дни… Я уверена в этом!»

Должно быть, ей просто не здоровится. Или она неправильно посчитала дни этого месяца.

«Да, скорее всего, дело в этом!»

Однако даже спустя две недели ее цикл так и не наступил.

«Я просто заболела… точно, я подхватила какую-то неизвестную болезнь!»

Если член королевской семьи подхватил некую болезнь, то всегда можно вызвать к себе лучших священников или людей, владеющих магией исцеления и излечения от недугов на службе у дворца. Благодаря своим способностям эти люди быстро поймут, в чем в дело.

Но Лоррейн не стала обращаться к ним.

В глубине ее сердца росла тревога.

«А что, если это не болезнь?»

И вскоре худшие опасения девушки подтвердились.

Произошло это в один из дней, когда слуги принесли обед.

‘Угх…!’

Заполонивший обеденный зал королевской семьи запах прожаренной рыбы вызвал тошноту у Лоррейн. Верный знак, косвенно подтверждающий самое страшное. Она больше не могла отворачиваться от правды.

Благородный брак – союз двух семей. Вот почему мнение самих жениха и невесты практически не учитываются в этом вопросе. Кроме того, роль играет статус семей, их достаток и уровень связей между друг другом.

Как только каждая из сторон остается удовлетворённой получаемой прибылью из союза двух людей, семьи, без оглядки на мнение мужчины и женщины, без промедления оформляют союз.

Грубо говоря, для знати брак – это одна из возможностей нарастить собственное влияние и королевская семья в этом вопросе не исключение. Напротив, можно смело утверждать, что требования к браку для королевских особ намного жестче по сравнению с обычными аристократами.

‘Что мне делать?’

Лоррейн была в сильном замешательстве. Беременность уже практически подтверждена. У нее будет ребенок от мужчины, с которым она даже не помолвлена.

Нет, все еще хуже!

Ведь у нее самой до сих пор нет жениха. Как только всем станет известно, что Лоррейн носит ребенка, но сама при этом еще ни с кем не помолвлена, она останется одна до конца своей жизни! Не способная хранить целомудрие и при этом беременная, да кто в здравом уме возьмет на себя ответственность за такую девушку?

…Или выход все еще есть?

Лоррейн вспомнила мужчин, женатых на дочерях наложниц ее отца. Семьи этих людей обладали достаточной властью, силой и сбережениями, но сами по себе женихи были либо отвратительными на вид, либо очень старыми.

– Отец, прошу вас… Умоляю, выслушайте на меня…! Пожалуйста! Позвольте мне жениться на ком угодно, но только не на этом человеке!!!

– Если ты готова отказаться от всего, к чему ты так привыкла пользоваться, то я готов дать тебе волю выбора.

– Отказаться от всего…? Но…

– Не способна? В таком случае разговор окончен. Рыцари. Уберите с глаз моих это дитя.

– Отце?! Отец!!!

Решение ее отца, Короля Королевства Карта, было железным и непоколебимым. Лоррейн никогда не забудет тот душераздирающий крик ее единокровной сестры, когда ее утаскивали прочь.

‘Нет… Я не хочу закончить так же!’

Одна из причин почему она вступила в отряд ее брата – быть ближе к нему. Вторая же – для того, чтобы отложить будущую свадьбу и поиск брачного партнера.

Лоррейн не желала выходить замуж за неизвестного ей человека, она в целом не хотела этого делать. Вот почему мысль о возвращение брака по расчету в худшей его форме заставляла тело девушки сильно дрожать.

‘Как только они узнают, то ребенок…’.

Лоррейн не умрет. Хотя теперь у нее будет дефект, она по-прежнему остается королевских кровей. За пятно на репутации семьи она получит большое наказание, но не до такой степени, чтобы ее казнили.

Но вот с младенцем дела будут обстоять иначе.

Ее отец обязательно начнет действовать еще до того, как малыш родиться и разразиться скандал. Они будут относиться к нему не иначе, как к пятну позора на теле семьи.

Слабая материнская любовь, возникшая в тот самый момент, когда Лоррейн почти убедилась в своей беременности, не хотела допустить худшего. Девушка желала максимальной безопасности ее ребенку.

‘Если родить в тайне…’.

То в таком случае в будущем у нее, возможно, появится возможность усыновить дитя под каким-нибудь предлогом, хотя существует и вероятность того, что тогда она может никогда и не увидеть этого ребенка.

Лоррейн вздохнула.

‘Это невозможно’.

Она принцесса страны. Человек, привлекающий к себе внимания, где бы она не находилась. Можно с полной уверенностью утверждать, что ей не удастся скрыть свою беременность до самого конца и уж тем более в тайне родить.

‘…Тогда как мне в таком случае быть?’

На самом деле существует способ куда надежнее, чем тайные роды или что-то в этом духе. Можно просто призвать к ответственности человека, зачавшего ребенка. Удовольствия без ответственности не бывает[1]. Так, если женщина забеременела, отец ребенка должен взять на себя ответственность за это.

Если рассматривать нынешние достижения Клауда, то проблем возникнуть не должно.

Он – герой. Человек, в одиночку одолевший одного из четырех Небесных Королей. Его репутация среди людей на высоте. А внешность превосходит чью-либо еще.

Нет ничего плохого в том, чтобы жениться на нем. Даже е собственный отец не сможет возразить этому. Кроме того, в руках Клауда до сих пор остается неравноправный договор, подписанный между ним и Лорианом.

На первый взгляд это самый лучший путь, но остается одна проблема.

Согласится ли Клауд?

Если он откажется от нее и ребенка, то не будет иметь значения, как громко Лоррейн будет настаивать на том, кто отце младенца, ее попросту не будут слушать. Раньше можно было бы использовать превосходство Карты, но теперь, после того, что ее страна попыталась сделать Королевству Прона, люди подумают, будто бы она пытается оговорить героя, нанести ущерб его репутации.

‘Черт…’.

Лоррейн вздрогнула.

Представленное ею будущее казалось мрачным.

Она должна действовать уже сейчас.

Бормоча себе под нос неразборчивые другим людям слова, девушка переоделась в длинное платье и вышла из своих покоев. 

*               *               *

«Ох, Лоррейн! По какому такому поводу ты решила навестить меня?»

Пытаясь решить проблему самостоятельно, Лоррейн навестила свою мать. В ее памяти эта женщина всегда была доброй и мягкосердечной. В отличие от отца, непрощающий ошибок, ее мать всегда с любовь обнимала своих детей. Может быть, если обратиться к ней, то… она поможет?

Лоррейн тепло улыбнулась матери.

«Мы ведь уже очень долгое время не виделись, разве я не могу просто захотеть тебя увидеть?»

«И это говорит мне та, кто всегда следует за своим братом до такой степени, что позабыла о собственной матери?»

«Эм…».

Девушке было нечем парировать это утверждение. Вот почему она виновато склонила голову вниз.

Заметив жест дочери, Люсия, мать Лоррейн ухмыльнулась.

«В любом случае, я рада видеть тебя спустя столь долгое время, дочь моя. Давай же насладимся этим вечером и разделим трапезу вместе».

Люсия приказала слугам принести им чай и сладости, после чего мать и дочь начали беседу.

Лишь только к тому моменту, когда угощения начали закачиваться, Лоррейн смогла перенести разговор к теме, обсудить которую она планировала с самого начала.

«Если подумать, ведь нечто похожее происходило в недавнем прошлом… верно? Вроде бы был инцидент, когда в королевстве стоял шум из-за семьи Хасман?»

«Так и есть. У среднего ребенка дочери герцога семьи Хасман, родился внебрачный ребенок».

«Ах, точно! Однако, кажется, это не было таким уж событием? Мне доводилось слышать слухи пару лет назад, но я так толком ничего и не смогла понять о том, что произошло на самом деле…».

«Да, в этом не было чего-то столь уж особенного. Единственная дочь семьи Хасман после интрижки с другим мужчиной забеременела от него, несмотря на наличие у нее жениха».

«Понимаю… но почему это вдруг стало таким большим событием в королевстве?» – спросила Лоррейн в холодном поту.

Люсия, не подозревая о тревогах дочери, непринужденно ответила:

«Конечно, если бы на этом все и закончилось, то на репутации семьи Хасман осталось бы лишь грязное пятно, но, увы».

«Все только начиналось?»

«Эта женщина. Она начала слезно умолять своего жениха о прощении. Более того, она прямо сказала ему, что хочет сохранить ребенка. Нет, вернее, она начала просить его вырастить внебрачного младенца вместе».

«…Конечно, мужчина отказался».

«Верно. Потому что это уже было не просто позором семьи Хасман, но и прямым оскорблением второй»

«И дальше произошло?»

«Было бы хорошо, закончись все одним лишь расставанием».

Люсия глубоко вздохнула, словно ей надоело вспоминать об этих прошедших событиях.

«Вполне естественно, что жених вызвал на дуэль старшего сына и наследника семьи Хасман, чтобы восстановить свою утраченную честь. Как результат, в день сражения старший сын оказался обезглавлен».

«Ах…».

«Сразу же после этого последовала война двух семей. Во время этих событий семья Хасман потеряла до половины своих территорий, а пострадавшая семья попросила вычеркнуть любое упоминание своей фамилии из этой истории, чтобы смыть с себя позор».

«…И эту просьбу удовлетворили?»[2]

«Верно. Поскольку изначально предлагалось уничтожить семью Хасман и поскольку никто не хотел им помогать, королевская семья была вынуждена вмешаться».

Люсия продолжила жаловаться насколько тяжело этот конфликт отразился на стране в целом и как долго и мучительно пришлось исправлять последствия битвы.

Выслушав жалобы матери Лоррейн подгадала нужный момент и задала интересующий ее вопрос.

«Что произошло со второй дочерью?»

«Насколько я помню, ее отправил в монастырь при церкви, перед этим заставив обойти город голышом на глазах у людей 10 раз и выпоров опять же на глазах горожан… Еще ее вычеркнули из семьи, лишив фамилии».

«Это было довольно обычным наказанием».

‘Ничего подобного не может произойти с членом королевской семьи’ – в тоже время подумала про себя Лоррейн.

Однако, взглянув на недовольное лицо своей матери, девушку охватил ужас.

‘О нет! Это же отличается от моего случая. У меня ведь нет жениха!’

Думая об этом, Лоррейн продолжила:

«Вот значит, как все было… действительно, редко когда происходят подобные события, но чтобы наказание…».

«Моя дочь. На самом деле это было в некотором роде тяжелым наказанием».

«Почему?»

«Обычно при таких обстоятельствах девушку просто отправили бы в монастырь».

«Понимаю. В таком случае, что если… что если нечто подобное произошло бы в нашей семье?»

«Дочь моя, твой отец хоть и занятой человек, но твоя мать всегда будет любить только его и своих детей», – с нотками обиды в голосе ответила Люсия.

«Нет-нет, просто представь, что это кто-то другой. Что это произошло с кем-то другим, например, одним из детей отца».

«Ох, я рада, что ты уточнила, но все же, чтобы тебя интересовали такие вещи… ты что-то скрываешь?»

«Нет… просто ответь мне. Что будет с таким человеком?»

«Хмм… мои дети никогда бы так нее поступили, но если это все же произойдет… им придется перерезать себе горло».

«…».

Заметив, как ее дочь напряглась от последних слов, Люсия поспешно замахала руками.

«Нет-нет, ты не так меня поняла, Лоррейн. Собственное обезглавливание, вне всяких сомнений, звучит ужасно, особенно с точки зрения матери. Однако, поскольку твои сестры и братья – члены королевской семьи, никто не имеет права навредить их телам. Сначала я подумала, что можно было бы применить сильные яды, но как часть обучения, каждый из вас способен до некоторой степени сопротивляться им, отчего смерть затянется…».

Дочь не слышала слова матери.

‘Убить? Я должна буду убить себя и своего ребенка?’

Лоррейн подняла глаза. Увидев, как ее красивая мать уставилась на нее со строгим выражением лица, девушка почувствовала собирающийся на спине холод.

«Убийство? Но почему?»

Сузив взгляд, Люсия холодно ответила:

«Лоррейн, неужели ты забыла? Честь королевской семьи во чтобы то ни стало должна оставаться непогрешимой».

С тяжелым взглядом и сердитым видом женщина внимательно наблюдала за реакцией своей дочери.

Никогда в своей жизни Лоррейн не видела подобного выражения лица у ее матери.

¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯¯

Примечания переводчика:

[1] Это, судя по всему, некая корейская идиома, прямо переданная машинкой. У меня на языке вертится аналог этой фразе, но я так и не смог вспомнить его.

[2] Диалог между Люсией и Лоррейн машинка передала очень плохо. Есть вероятность, что я мог неверно истолковать часть истории про конфликт семей Хасман и второй, не названной.