Онлайн чтение книги Посвящение дублёру Devoted To The Stand-In
1 - 1

1. Сцена сражения

Май. Натурные съёмки у горы Цуйпин.

Солнце, уже почти скрывшееся за горизонтом, никак не желало опуститься окончательно и, словно в насмешку над неторопливым ходом съёмок, нещадно палило, вызывая раздражение у всей съемочной группы. Режиссёр залпом осушил чашку чая «Пан Да Хай»[1], поднёс ко рту мегафон и скомандовал: 

— Внимание всем отделам! Актёры и дублёры, на позиции! Соберитесь, друзья, постараемся уложиться в один дубль! Помощник режиссёра, приготовься!

Кепка второго режиссёра Чжуана, надвинутая на самые брови, насквозь промокла от пота. Услышав команду, он с трудом прочистил пересохшее горло и крикнул: 

— Мотор! 

— Камера!

— Поехали!

— «Насмешки лазурного моря»[2], тринадцатая серия, пятая сцена, первый дубль! Начали!

Раздался отрывистый щелчок хлопушки, и помощник режиссёра тут же ретировался. С крыш один за другим спикировали больше десятка убийц в чёрных исторических костюмах. Сжимая в руках мечи и злобно сверкая глазами, они окружили главного героя, застигнутого врасплох во время побега.

Позади послышался шелест одежды. Убийцы, преграждавшие путь у входа, расступились, освобождая дорогу. Объектив камеры сфокусировался на неспешно приближавшемся мужчине в чёрных одеяниях. Печально известный защитник демонического культа Юй Шу[3] уверенно встал перед героем, постукивая сложенным веером со стальными спицами по ладони, и едва уловимо ухмыльнулся: 

— Ну что, ещё побегаем?

Главный герой, изрядно потрёпанный погоней, твёрдо сжал меч и злобно крикнул: 

— Подлый злодей, ты совсем заврался! Сейчас я отправлю тебя к праотцам!

Режиссёр, наблюдавший за происходящим из-за монитора, нахмурился, но команды «Стоп!» не дал, позволив актёрам продолжить сцену. Противники схлестнулись в ожесточённой схватке.

Сериал «Насмешки лазурного моря» претендовал на звание самой ожидаемой костюмированной драмы в жанре уся[4]. На роль главного героя был приглашён популярный айдол Чжун Гуаньхуа, а двух главных героинь сыграли восходящие звёзды экрана. В день начала съёмок на площадке толпились журналисты, а фанаты так и вовсе не переводились. Однако спустя несколько дней съёмочная группа — от режиссёра до подсобных рабочих на площадке — лишь закатывала глаза при одном упоминании об этом «невероятно одарённом» айдоле.

Режиссёр изначально остановил свой выбор на Чжун Гуаньхуа, руководствуясь принципом «талант не главное, была бы популярность». В наши дни и ежу понятно, что от «мальчиков-цветочков» высоких актёрских навыков ожидать не приходится, а рейтинги обеспечиваются лишь за счёт их миловидности. Но чтобы настолько! В обычных сценах этот актёр отличался невозмутимым, как у статуи, лицом; в эмоционально насыщенных сценах, без каких-либо переходных нюансов, сразу впадал в неистовство; мог запомнить от силы три с половиной реплики, да к тому же питал особую слабость к дублёрам. 

На утренних съёмках были запланированы только сцены без драк, а под вечер предстояло снять одну боёвку, где актёру нужно было работать самостоятельно. Едва заслышав слово «самостоятельно», Чжун Гуаньхуа вытянулся и насупился. Режиссёр не мог сорваться на свою «курочку, несущую золотые яйца», поэтому всё, что ему оставалось, — это по мере сил успокаивать остальных актёров. Только что в предыдущей сцене лицо Чжун Гуаньхуа слегка перекосилось, но режиссёр предпочёл сделать вид, что ничего не заметил.

Чжун Гуаньхуа весь день только и слышал «Стоп!» и «Повтор!», а когда он попросил разрешения использовать дублёра, режиссёр ему отказал, чем изрядно испортил настроение. Из-за жары и собственного раздражения он стал рассеянным и перестал придерживаться схемы действий, предложенной постановщиком трюков. Он размахивал длинным мечом, рубя направо и налево, но стоило ему сменить позицию, как всё его тело оказалось уязвимым, и он подставился под удар противника. Исполнитель роли помощника главы демонического культа уже успел поднести остриё меча к его шее. Чуть-чуть — и сериалу пришёл бы внезапный конец. Заметив неладное, актёр резко отвёл запястье, всем телом рванувшись в сторону, сделал кувырок в воздухе, и лезвие, едва задев кожу на шее, со всей силы рубануло Чжун Гуаньхуа по плечу.

Хорошо ещё, что меч был незаточенный, да и одежда смягчила удар, иначе тот запросто лишился бы половины плеча.

Вся съёмочная группа была шокирована этим выполненным в лучших традициях уся манёвром, даже режиссёр опешил. Чжун Гуаньхуа почувствовал боль в плече, и его обуяли стыд и злость. Не в силах справиться с гневом, он заметил, как его партнёр, приземлившись, пошатнулся, и, недолго думая, со всей силы треснул того мечом по лицу.

— Стоп! Немедленно прекратить! — раздался из-за монитора громовой крик, но было уже поздно.

Актёр, не ожидавший подвоха, принял удар на себя. Половина его лица мгновенно распухла, на щеке проступил красный след в два пальца шириной, на мочке уха зияла рана, а из разбитого носа хлынула кровь, смешавшись с потом и моментально залив воротник костюма.

— Куда он тебя? — Опомнившись, члены съёмочной группы бросились к актёру. — Глаза не задел? Убери руку, не дави на рану, дай посмотреть... О боже, да тут кровь! Скорее принесите салфеток! Да как такое вообще могло произойти!

От того удара в глазах у Се Гуана потемнело. Его, в полуобморочном состоянии, подхватили под руки, усадили у площадки и принялись вытирать кровь с лица. Лишь когда дотронулись до больного места, он шикнул и пришёл в себя.

— Спасибо, спасибо, всё в порядке, я сам, — поспешил он заверить окружающих.

— Не двигайся, запрокинь голову, — рабочий площадки приложил к его лицу пакет со льдом и сунул в руку несколько салфеток. — Зажми нос, чтобы остановить кровь.

Приняв не самую удобную позу с вывернутой шеей, Се Гуан сквозь щель между стоявшими перед ним людьми увидел Чжун Гуаньхуа, который, всё ещё сжимая в руке меч, одиноко стоял посреди площадки с выражением лица, в котором угадывались и смущение, и злоба. К нему подбежал ассистент с водой, но он, рассвирепев, отшвырнул бутылку: 

— Убирайся к чёрту!

В тот момент всем было не до него. Даже Чжоу Сяоци, исполнительница главной женской роли, подошла посмотреть на Се Гуана и протянула ему пачку салфеток: 

— Сильно опухло. Тебе нужно в больницу.

— Благодарю вас, учитель Чжоу... — Се Гуан поспешил подняться, но та, придавив его за плечо, усадила обратно. 

— Не стоит церемонится, зови меня старшей сестрой.

В этот момент режиссёр, расталкивая окружающих, пробился к нему: 

— Ого, до чего же докатились... Ладно, на сегодня всё, а ты поспеши к врачу. На такой жаре рана может воспалиться. Сяо Ци!

Координатор съемок высунула голову: 

— Я здесь!

— Посмотри, сколько у него ещё сцен, отложи на пару дней. Сначала снимем других, пусть заживёт лицо, — затем режиссёр повернулся к Се Гуану, и в его глазах мелькнула улыбка. — Ты так красиво увернулся. Занимался боевыми искусствами?

Се Гуан провёл на съёмочной площадке больше десяти дней. Поскольку его помощник главы демонического культа был эпизодическим персонажем-смертником, сцен у него было немного, поэтому с режиссёром он почти не общался. Тот, скорее всего, даже имени его не запомнил, поэтому внезапное внимание немного смутило его: 

— Специально не обучался. Просто в предыдущей группе был наставник, вот у него немного и перенял.

«Смотри-ка, — подумал режиссёр, — с виду парень тихий и неприметный, а оказывается, уже играл важную роль, раз у него был такой хороший наставник». И поинтересовался: 

— А какую роль ты играл?

— Статиста, — смущённо ответил Се Гуан.

— ... — Чжоу Сяоци фыркнула, а режиссёр рассмеялся: — Актеры бывают маленькие, роли — никогда. Ты хорошо справляешься. Ладно, ступай, а то больница скоро закроется. Расходы на лечение оплатит съёмочная группа... С тобой ассистент? Если нет, я распоряжусь, чтобы тебя отвезли вниз с горы.

Се Гуан поспешил отказаться, но Чжоу Сяоци сказала: 

— Пусть тебя отвезёт моя помощница. На такой жаре легко получить тепловой удар, это не шутки.

По своему положению Чжоу Сяоци ничуть не уступала Чжун Гуаньхуа, и раз уж она предложила, Се Гуан не мог отказаться. Поблагодарив режиссёра и остальных, он покинул съёмочную площадку вместе с ассистенткой Чжоу Сяоци.

Режиссёр какое-то время смотрел ему вслед, прищурившись, а затем, погружённый в раздумья, подозвал к себе координатора: 

— Из какой он компании? Сколько у него ещё сцен?

Та молча бросила взгляд на отдыхавшего поодаль Чжун Гуаньхуа, открыла на телефоне список контактов и сказала: 

— Се Гуан, говорите? Он артист компании «Синьхуэй»[5]. Говорят, что контракт с компанией он заключил давно, потенциал неплохой, но, к сожалению, так и не стал популярным. Перед тем как он присоединился к съемочной группе, я посмотрел: похоже, роль помощника главы демонического культа — самая значительная из тех, что ему предлагали в этом году.

Чжун Гуаньхуа успел насолить многим членам съёмочной группы, и координатор съемок уже давно его невзлюбила. «Враг моего врага — мой друг», — потому Се Гуана она сразу же причислила к своим. Раз уж режиссёр спросил, она решила воспользоваться случаем и слегка продвинуть его.

— В лучшие свои годы «Синьхуэй» стоило выпустить сериал — и тот становился хитом, стоило продвинуть артиста — и тот становился звездой. Даже у только что подписанных новичков ресурсов было больше, чем у их ровесников из других компаний. Жаль, что потом они переключились с продюсирования сериалов на менеджмент и управление карьерой артистов, и, похоже, теперь у них не всё гладко, — сказал режиссёр, поднимаясь и отряхивая брюки. — А этот парень... Се Гуан, да? В общем, он неплохо играет. Жаль, что такие перспективные ребята пропадают у них.

Координатор улыбнулась: 

— Золото, дай ему шанс, везде заблестит, его не закопаешь... Придётся сегодняшнюю сцену отложить, а на вечер у Чжоу Сяоци ещё две сцены.

Режиссёр кивнул, надел кепку и направился на площадку, но, сделав несколько шагов, обернулся: 

— Чтобы я не услышал ни слова лишнего о сегодняшнем происшествии — нигде! Неприятная история.

Он говорил громко, и его слышал не только координатор, но и остальные члены съёмочной группы, включая актёров — Чжун Гуаньхуа, Чжоу Сяоци и остальных. На несколько секунд воцарилась неловкая тишина, и лишь когда координатор объявила, что съёмки этой сцены окончены, все принялись собирать вещи и готовиться к съемкам следующей сцены на другой локации, делая вид, что ничего не произошло.

В тот день Чжун Гуаньхуа вернулся в отель хмурый, словно туча.

Группа остановилась в отеле в центре города. Се Гуану было неудобно доставлять лишние хлопоты ассистентке Чжоу Сяоци: после того как та отвезёт его, ей нужно было возвращаться в горы, к основной группе, поэтому он попросил остановить у автобусной остановки у подножия и собрался ехать дальше на автобусе. Он не был знаменитостью, поэтому не боялся, что его узнают.

Едва Се Гуан зашёл в автобус, все пассажиры уставились на него, словно на диковинного зверя, выбежавшего из леса. Он даже испугался, невольно задавшись вопросом, не стал ли он каким-то чудом знаменитостью, но, взглянув на своё отражение в стекле, понял, что больше похож на участника потасовки, нарушающей общественный порядок. Всю дорогу он прикрывал рукой щёку, делая вид, что у него болит зуб, а по прибытии в город, чувствуя себя не в своей тарелке, вышел на остановке и собрался прикупить в придорожной лавке кепку, чтобы прикрыться.

Здешние постройки — всё те же приземистые одноэтажные домики старого типа, что и десять лет назад, — были тесными и обветшалыми, а на многих висели объявления о закрытии: похоже, их готовились сносить. Се Гуан приобрёл бейсболку и маску, прямо в магазине прикрыл ими свои повреждения и уже собирался выходить, как у обочины, вплотную к бордюру, остановился чёрный Volkswagen Phaeton.

Се Гуан замедлил шаг.

Водитель, обойдя машину с передней стороны, с истинно голливудским размахом распахнул заднюю дверь и почтительно пригласил выйти облачённого в строгий костюм мужчину.

«Стоимость услуг такого водителя сравнима со стоимостью ещё одного Passat. Этот человек что, ненормальный?» — мысленно цыкнул не знавший разницы между английским и пиньинем[6] неуч.

Мужчина, выбравшийся из машины, заметил, что на него смотрят, и, бросив взгляд в сторону наблюдателя, встретился с Се Гуаном глазами.

Се Гуан, окончивший лишь старшую школу, не разбирался в марках машин, но умение считывать эмоции людей было у него врождённым. В тот миг, когда их взгляды встретились, его сердце ёкнуло. Во взгляде незнакомца чувствовалась необъяснимая холодность. Похоже, тот привык смотреть на людей свысока, и даже в этом мимолётном взгляде сквозила лёгкая, но ощутимая надменность.

Такой напор, от которого подкашиваются ноги, исходил от человека либо богатого, либо знатного, и связываться с ним явно не стоило. Се Гуан тут же отвел взгляд, не смея больше встречаться с ним глазами, и повернулся, чтобы уйти.

Но едва он сделал шаг, как из магазина, где он купил бейсболку, выпорхнул игрушечный мини-дрон и, чуть не задев Се Гуана, пронесся мимо, едва не сбив его с ног вызванным полётом вихрем. Дрон на мгновение взмыл вверх, затем снизился, словно внезапно потерял управление, а затем с неумолимой силой устремился прямиком в лицо того мужчины.

Ударь он по лицу — и новому знакомому пришлось бы ещё неделю ходить с Се Гуаном в одном и том же прикиде.

Произошедшее было столь внезапным, что все — и виновник произошедшего, и хозяйка магазина, и водитель, и местные зеваки — остолбенели от неожиданности. А тот, кому сейчас грозило стать жертвой, похоже, тоже либо остолбенел, либо не счёл нужным уворачиваться, застыв на месте, словно говоря: «Ну давай, попробуй, убей меня, если осмелишься».

Се Гуан успел поработать во многих съёмочных группах, снимавших боевики — то играл в массовке, то заменял актёров в трюках, то подрабатывал разнорабочим, — делал всё подряд. К этому у него был некоторый талант, и двигался он очень ловко, поэтому иногда постановщик трюков приглашал его на пробные съёмки в качестве дублёра. Так, волей-неволей, он стал полупрофессионалом. Хотя скорость реакции Се Гуана и не могла сравниться с профессиональными каскадёрами, для обычного человека её было более чем достаточно. Никто из присутствующих и разглядеть не успел, как он побежал: лишь мелькнула перед глазами тень, и Се Гуан уже заслонил собой мужчину, а игрушечный дрон врезался прямо в его раскрытую ладонь.

Так трагедия с разбитым дроном и изувеченным лицом была предотвращена. Зажав в пальцах игрушку с бешено вращающимися пропеллерами — с лёгкостью, словно он держал порхающую птичку, — Се Гуан вернулся к магазину и, заглянув внутрь, сказал мальчику, устроившему весь этот переполох: 

— Я поймал твой самолётик. В следующий раз будь осторожнее, чтобы никому не навредить. — С этими словами он разжал пальцы, запустил дрон внутрь и прикрыл за собой стеклянную дверь.

Пока он говорил, мужчина подошёл к нему. Он был на несколько сантиметров выше Се Гуана, и с головы до ног на нём не было ни пылинки — во всём его облике сквозило: «я дорогого стою». Его внешность вполне оправдывала оказанную ему Се Гуаном помощь, но хоть он и был красив, взгляд его был слишком холоден. Одно лишь это перечёркивало изящество черт его лица, оставляя лишь серьёзность и суровость.

Се Гуан и без того его побаивался, а при приближении у него и вовсе волосы встали дыбом. Скрючившись, он отступил на шаг назад, как вдруг услышал, как незнакомец тихо сказал: 

— Благодарю.

Рефлекторно расплывшись в фальшивой улыбке, Се Гуан дёрнул губами, отчего мышцы на щеках дрогнули, и тут только вспомнил, что на нём маска, и ничего не видно. Тогда он приподнял рукой козырёк кепки, что должно было сойти за кивок, и, не проронив ни слова и не дожидаясь ответа, развернулся и зашагал прочь.

Незнакомец молча смотрел ему вслед, не сводя глаз, пока тот не скрылся за поворотом.

— Господин Хо? — тихо окликнул водитель.

Хо Минцзюнь опустил глаза, отбросил лишние мысли и вновь сосредоточился на предназначенных под снос магазинчиках, выстроившихся вдоль улицы. Водитель, следуя за ним по пятам, то и дело вставлял свои комментарии.

Слишком мимолётное чувство чего-то знакомого не успело оформиться в мысль, и лишь коснулось его сознания, словно стрекоза, на секунду застывшая у поверхности озера, чтобы в мгновение ока исчезнуть без следа.

[1] Пан Да Хай (胖大海) — высушенные плоды стеркулии платанолистной (Sterculia lychnophora), использующиеся в традиционной китайской медицине. Завариваются как чай и применяются для лечения заболеваний горла, охриплости, кашля и других респираторных проблем.

[2] «Насмешки лазурного моря» (碧海嘲生) — название вымышленного сериала. Дословно можно перевести как «Лазурное море насмехается над жизнью».

[3] Демонический культ (魔教) — распространённый троп в уся, обозначающий могущественную и обычно враждебную секту или организацию, которую считают «злой» или «еретической» с точки зрения ортодоксальных школ.

[4] Уся (武侠) — жанр китайской литературы и кино о странствующих мастерах боевых искусств, живущих по кодексу чести и сражающихся за справедливость в мире «цзянху» (реки и озёра).

[5] «Синьхуэй» (星辉) — вымышленное название компании, дословно «Сияние звёзд».

[6] Пиньинь — система романизации китайского языка. Шутка про Volkswagen Phaeton и Passat построена на том, что Phaeton — дорогой представительский седан, выпускавшийся ограниченно. В Китае он считался «люксовым», но при этом у него не было яркой индивидуальности — внешне он был очень похож на Passat, куда более массовый и доступный. То есть дорогой Phaeton с водителем — это нелепая переплата за то, что всё равно похоже на Passat.