Онлайн чтение книги Радость жизни Joy of Life
Глава 64. Хотите разбогатеть?

Фань Сянь, улыбаясь, кивнул:

— Слышал, что во время мятежа в столице, вы, несмотря на опасность, имея при себе письмо от вдовствующей императрицы, пробрались во дворец и, подняв стражу в парчовых одеждах господина Шэня, смогли спасти ситуацию. С тех пор карьера господина Шэня быстро пошла в гору и отношения с вами у него превосходные, поэтому я хотел попросить вас познакомить меня с ним.

Фань Сянь упомянул единственный славный момент в жизни хоу Чаннина, но тот уже давно опьянел, лицо покраснело, взгляд помутнел, а на лице появилось самодовольство. Но как бы он ни был глуп, всё равно смог разобрать, что тут что-то не то. Он рыгнул и, странным взглядом уставившись на на Фань Сяня, спросил:

— Молодой господин Фань, вы же посол, отправиться на встречу с главой контрразведки — это точно против правил.

Фань Сянь с удручённым видом ответил:

— Вы же и по себе знаете, что нам, послам в чужой стране, не с руки появляться в очень многих местах. — Он понизил голос и продолжил: — Не скрою от вас, я тоже на родине в столице разгневал множество чиновников, даже император не смог защитить меня, поэтому он не нашёл ничего лучше, как выпнуть меня из столицы, отправив послом в Северную Ци.

Хоу Чаннин покивал, несколько раз рыгнул и в душе посочувствовал. В прошлом году Северная Ци потерпела поражение, знать, обладающая властью и имеющая отношение к вдовствующей императрице, пострадала, а хоу Чаннин вернулся домой с понижением в должности. Так он, родной брат вдовствующей императрицы, оказался пинком под зад отправлен в Южную Цин подписывать унизительный для своей страны мирный договор. То, что Фань Сянь в Южной Цин разгневал множество чиновников, немного удивляло. Премьер-министр там ушёл в отставку, министра церемоний арестовали, шестнадцать чиновников казнили. Дело о мошенничестве на императорском экзамене наделало много шуму, даже при дворе Северной Ци все слышали об этом деле, поэтому хоу Чаннин поверил, что Фань Сянь говорит правду.

— Но зачем вы хотите встретиться начальником контрразведки? — Хоу Чаннин чувствовал себя немного в затруднительном положении, ведь он и правда не знал, что задумал этот молодой сановник из Южной Цин.

— Я хочу разбогатеть, не знаю, хотите ли и вы тоже?

Услышав это, хоу Чаннин тут же ощутил интерес.

— Бизнес.

Фань Сянь наполнил вином чашу хоу Чаннина. На самом деле вокруг них в комнате уже давно никого не было, остались лишь они вдвоём. Фань Сянь понизил голос:

— Вы, наверное, слышали, что не позднее, чем через пару лет, я приму на себя управление внутренней сокровищницей. А где-то сорок процентов товаров внутренней сокровищницы отправляют на север, поэтому мне очень важно наладить хорошие отношения с начальником контрразведки, иначе разве можно гарантировать благополучие этого дела?

Хоу Чаннин глянул на него и, невольно испугавшись, воскликнул:

— Вы хотите заняться контрабандой!

Фань Сянь поднёс указательный палец к губам, призывая говорить потише, улыбнулся, глотнул вина и сказал:

— А как, по-вашему, дело стоящее?

Хоу Чаннин уже почти протрезвел, наполовину от испуга, а наполовину от радости. В последние годы у Южной Цин дела шли как нельзя хорошо, а всё почему? Не потому ли, что семья Е оставила такой неимоверно прибыльный бизнес? Если часть товаров южного императорского двора пойдёт контрабандой, то это какие там будут суммы?

Однако хоу Чаннин всё ещё не смел в это до конца поверить: неужели этот молодой сановник из Южной Ци настолько отчаянно дерзок! Хоу Чаннин долго думал, прикидывал в уме так и эдак, и выходило, что для того, чтобы заниматься контрабандой, Фань Сяню действительно необходимо наладить хорошие отношения с начальником контрразведки. Будет ли это злоупотреблением? Да нисколько!

В любом случае Фань Сянь посягал на деньги внутренней сокровищницы Южной Цин, двор Северной Ци при этом не терпел никаких убытков. Если товары пойдут мимо официального канала, то в будущем и цена на них будет ниже, чиновникам родной страны удастся сэкономить порядочно средств. Вдовствующая императрица и молодой император будут этому только рады. А раз в этом деле ущерб терпели другие, а для своих оно сулило только выгоды, то почему бы не согласиться?

Хоу Чаннин свирепо глотнул вина и сказал:

— Решено! Я устрою вашу встречу с уполномоченным по вербовке врага, только…

— Только что?

— Фань Сянь, я должен заранее чётко предупредить, что об этом деле я сначала обязан доложить во дворец и получить оттуда согласие.

— Так не пойдёт! — решительно и бесповоротно заявил Фань Сянь. — Сегодня я и так слишком много всего рассказал, изначально только чтобы мы с вами втроём разбогатели, а если вы сделаете, как сказали, то это всё равно, что отдать собственную голову на милость двора Северной Ци.

Хоу Чаннин знал, что в словах Фань Сяня есть смысл, но с грустной ухмылкой ответил:

— Это большое дело, я сам по себе на такое не решусь.

— Тогда вы ещё раз как следует всё обдумайте. — Потом Фань Сянь ледяным голосом добавил: — Но это дело тесно связано с жизнью и благополучием моей семьи, прошу вас особо не распространяться.

В глазах Фань Сяня внезапно сверкнул жестокий огонёк, и когда хоу Чаннин увидел этот взгляд, то он ни капли не испугался, а, наоборот, про себя холодно усмехнулся и подумал: «Многоуважаемый сановник — и вдруг решил провернуть такие тёмные делишки, разве может он быть достойным противником нашей контрразведке». Хоу Чаннин, возможно, от мысли об огромных деньгах и частной наживе, оказался так потрясён, что совсем забыл о том, каков истинный статус Фань Сяня, а ведь он и люди контрразведки, по сути, одного поля ягодки.

Фань Сянь, глядя на выражение лица собеседника, понял, что на сегодня он уже достаточно хорошо закинул наживку. Он посмеялся и сменил тему разговора, рассказав хоу Чаннину о сегодняшней стычке у ворот миссии и попросив его оказать содействие в умиротворении ситуации.

Хоу Чаннин в это время про себя размышлял о том, как организовать встречу Фань Сяня с уполномоченным Шэнем, а ещё о том, как войти во дворец и убедить вдовствующую императрицу согласиться на этот бизнес, сулящий только прибыль и никакого вреда. Услышав слова Фань Сяня, он, конечно, пообещал вмешаться:

— Там ребятки и правда не справляются, это может вылиться в скандал. Не волнуйтесь, с этим делом я обязательно разберусь.

Напившись вина, но не наевшись, проявив чувства, хоть и неискренне, главный посланник Фань покинул поместье хоу, сел в повозку и приготовился вернуться в посольство. В этот момент он вдруг услышал впереди дробный стук копыт, который смолк возле его повозки.

Приподняв занавеску, Фань Сянь выглянул и обнаружил, что это второпях вернулся старший сын хоу Чаннина, Вэй Хуа, помощник премьер-министра в Приказе придворного этикета. Он невольно вскользь улыбнулся: сегодняшний подарок хоу Чаннину преследовал четыре цели, и все они оказались достигнуты.

— Господин Фань, что вы задумали? — сквозь зубы тихо спросил Вэй Хуа у Фань Сяня через окно повозки.

Фань Сянь рыгнул, и от кислого запаха Вэй Хуа пришлось быстро зажать нос. Фань Сянь же улыбнулся, ладонью разогнал воздух у себя перед лицом и объяснил:

— Мы с вашим батюшкой раньше выпивали вместе. Поскольку я сейчас здесь, в столице, конечно, я должен был зайти с визитом.

Вэй Хуа сердито и раздражённо произнёс:

— Вы — государственный посланник, и ваши слова и дела не могут не привлекать внимания. Если вы действительно хотите навестить знакомых и друзей, вы должны после завершения официальных дел договориться об этом через меня и Приказ придворного этикета либо через Министерство церемоний попросить приказа из дворца. Если про ваш внезапный визит прознают придворные, как мой отец завтра сможет объяснить это во дворце?

Фань Сянь, смеясь, ответил:

— Хоу — человек беззаботный, его это не волнует. Однако ваше отношение сильно отличается от поведения вашего батюшки.

Вэй Хуа усилием воли подавил обиду, проглотив оскорбление, и сказал:

— Мой отец пьёт, все это знают… Господин Фань, что вы всё-таки задумали?

Пьяный дурман полностью исчез из взгляда Фань Сяня, и он посмотрел на Вэй Хуа совершенно трезво. От холода в его глазах Вэй Хуа стало немного не по себе, и тут он услышал тихий ответ:

— Что я задумал? Я хотел сделать вашему батюшке деловое предложение.

Вэй Хуа не понимал, что тот имеет в виду, но интуиция подсказывала, что это должно быть чрезвычайно опасно. Вцепившись пальцами в оконную раму повозки, он сказал, нахмурившись:

— Господин Фань, говорите прямо, что хотели сказать.

— Я сегодня искал вас, но вы прятались. — Фань Сянь посмотрел на него с натянутой улыбкой. — Я хотел найти помощника начальника контрразведки уполномоченного по вербовке, но его не было в Министерстве церемоний. Я всё же хочу узнать, кого мне искать?

Немного смутившись, Вэй Хуа ответил:

— Разве ваши посланники и Министерство церемоний не обсуждают сейчас все вопросы?

— Обсуждение новой границы ведётся, и обмен пленными тоже обсуждается. — Фань Сянь посмотрел ему в глаза и холодно добавил: — Но как помощник премьер-министра в Приказе придворного этикета, вы должны очень хорошо знать, что я хочу сделать. Не пытайтесь дальше тянуть. Завтра я должен встретиться с ним.

Вэй Хуа напряжённо ответил:

— Формальности сложны, разве может так получиться, что вы только захотели увидеться с кем-то и сразу увиделись?

— Ну ладно, завтра я снова встречаюсь с вашим отцом. — Фань Сянь был сердит, но рассмеялся: — Выпьем, поговорим по душам, обсудим дела. Такая посольская жизнь мне по сердцу.

Как только он договорил, повозка тронулась и под охраной армии Северной Ци весело отправилась в поместье, где они располагались.

Вэй Хуа сердито бросил слуге хлыст и по пути к дому расспрашивал, когда Фань Сянь сегодня приехал и что он делал. Услышав, что его всё время сопровождал командующий Вэй, он почувствовал себя немного спокойнее и подумал, что придворным будет трудно воспользоваться этим, чтобы устроить какие-либо неприятности.

Войдя в гостиную и увидев, что хоу Чаннин всё ещё старательно и с удовольствием прикладывается к новому вину, Вэй Хуа пришёл в ярость, однако справился со своими чувствами и почтительно поклонился.

Увидев, что его самый многообещающий сын вернулся, хоу Чаннин улыбнулся и невнятно подозвал его:

— Иди сюда, сегодня у нас был гость, тот самый Фань Сянь, о котором я часто рассказывал. Эй, этот малец ещё и добыл два кувшина крепкого вина, которое так берегут в той лавке на улице Сюшуйцзе.

Вэй Хуа больше не мог сдерживаться и со вздохом принялся убеждать его:

— Отец, он всё же посланник вражеской страны. Сейчас вы и не представляете, сколько людей при дворе наблюдают за семьями Чаннин и Чанъань. Не могли бы вы…

Не дав ему закончить, хоу Чаннин заголосил:

— Что такое? Я родной брат вдовствующей императрицы, неужели я не могу принять дома гостя?

— Это не обычный гость, это посланник государства Цин! — Вэй Хуа заговорил громче: — Именно потому, что наша семья отличается от других, хотя бы ради репутации тёти, вы не должны были впускать Фань Сяня в дом.

Почему-то, как только Вэй Хуа разозлился, хоу Чаннин разнылся. Он обнял винную чашу, на лице было написано горе, а голос прерывался всхлипами:

— Какая тут репутация? С того дня, как твоя тётя вошла во дворец, у твоего отца не осталось никакой репутации. Кто я такой? Я ученик Чжуан Моханя! Но кто я такой в глазах других? Я столько лет в столице, и посмотри, сколько придворных готовы приехать ко мне с визитом? Меня посещают лишь какие-то бесстыжие твари, и они мне надоедают с одного взгляда.