Онлайн чтение книги Тайная служанка графа The Count’s Secret Maid
Глава 34 - Обстоятельства графа (4)

– Как он выглядел?

– Что?

– Джеймс Кристофер. Каким он был?

– Ну, я видела его лишь издалека. Он был недовольным, потому что вы не вышли его встретить, и велел Изабелле привести вас.

Взгляд его был как у змеи, высматривающей добычу. По спине пробежал холодок, когда я вспомнила этого человека.

Мир наполнен множеством людей, и с детства я сталкивалась с разными личностями. Джеймс вызывал чувство опасности. Казалось, если бы каннибализм был возможен, он с легкостью бы съел другого человека.

– Он выглядел устрашающе. Вокруг него была гнетущая атмосфера.

– Да. Поэтому тебе не стоит подходить к нему близко. Постарайся не встречаться с ним одна. А если столкнешься, не поднимай голову, не смотри в глаза и не разговаривай с ним.

– Вы думаете, наша встреча возможна?

– Всё возможно. И с учетом того, что ты находишься рядом со мной, шансы на это увеличиваются.

– Почему вы связались с таким человеком?

– Потому что во всем есть свои исключения.

Эти слова прозвучали как причитание. Он выглядел подавленным, и я опустила плечи, чтобы он мог на них опереться. Он заворочался.

– Раньше все было не так.

– Он ведь Кристофер. Вы говорили, что вы с сэром Итаном старые друзья. Значит, вы, должно быть, часто виделись с этим человеком.

– Не часто, только иногда. Джеймс всегда казался занятым. Тем не менее, он был прямолинейным, но ответственным человеком, на которого можно было равняться. Он часто играл с нами, детьми. Джеймс изменился, когда умер граф Кристофер.

– Граф Кристофер?

– Отец Итана. Его убили.

О, Боже. Я вспомнила Итана, веселого и жизнерадостного. Он был ярким человеком, в нем не ощущалось пережитое горе. В то же время я вспомнила о его брате Лукасе. Лукас определенно был задумчивым. Хоть он и улыбался, но казалось, что ему давалось это с трудом.

– Что насчет преступника? Его поймали?

– К сожалению, мы можем лишь предполагать, кто это был, ведь личность виновного так и не раскрыли. Были подозреваемые, находящиеся рядом во время инцидента, но веских доказательств не нашлось. Дело так и осталось нераскрытым. А управление семьей Кристоферов перешло к Джеймсу, и теперь он граф Кристофер.

Джеймс привык повелевать, его манера поведения была очень властной. Когда я подумала об этом, меня снова пробрала дрожь, и я без нужды потерла плечи.

– С тех пор как он взял на себя управление графством, он изменился. Как будто это был совершенно иной человек, не тот, кого я знал. Он стал безжалостным и не останавливался ни перед чем, чтобы добиться своего. Он не боится манипулировать и убивать людей. Он способен убить и меня, и членов своей семьи, если понадобится. Да… Он стал совершенно другим.

– Нет, я не думаю, что он мог настолько измениться.

– Возможно, такова была его истинная природа.

Никогда не знаешь, что у человека внутри. Винсент присел на корточки. Я придвинулась к нему поближе, гадая, не замерз ли он от ветра. Наши тела соприкоснулись, и мы грелись теплом друг друга. Но в местах, где не было соприкосновения ощущался холод.

–Так что, если увидишь Джеймса, беги. Беги и не оглядывайся. Если кто-то попытается схватить тебя, не оглядывайся. Это для твоего же блага.

– А вы?

– Я… Тоже постараюсь убежать как можно дальше.

Он замолчал на мгновение, как будто задумался. Мне было интересно, о чем же он думал. Но его закрытые глаза не выдавали никаких мыслей. Даже если внешне он спокоен, внутри должно быть бушевала тревога.

И тут мне в голову пришел неожиданный вопрос.

– Зачем ему нужно было делать вас слепым?

– …

В этот момент Винсент открыл глаза. Тяжесть, давившая на мое тело, спала, и он уставился в пустоту. Я боялась, что обидела его.

Но это было не так. Ветерок откинул его шляпу, обнажив золотистые волосы, которые заплясали в воздухе. Он не двигался. Его глаза смотрели в пространство, словно в поисках прошлого.

– Как я уже сказал, некоторые вещи должны оставаться в тайне, и их нарушение и выпытывание вызовет лишь неприятности. Правильно это или нет – не имеет значения. Вопрос в том, сможешь ли ты справиться с этим секретом.

– …

– Его целью был не я.

Ветер зашумел вокруг него, разнося его голос. Но встречный порыв поглотил его. Тайны были скрыты, и тишина окутала окрестности.

Я не могла дышать.

Тайны должны оставаться тайнами. Но всё же он доверил мне часть из них.

– Не я должен положить этому конец.

Он взял шляпу и снова надвинул ее на глаза, как будто, чтобы спрятаться. Затем он прислонился к моему плечу, протянул руку за спину и погремел железными воротами. Он закрыл глаза, прислушиваясь к скрипу.

Теперь вокруг был лишь шум ветра. Я прокрутила в голове его слова. Затем, в порыве паники, я стерла их, но они снова всплыли в памяти.

«В кого же тогда целился этот человек?»

* * *

На мой взгляд, это было просто большое, красивое место. Леса вокруг, сады внутри, великолепные особняки, их богато украшенные интерьеры, мебель, орнаменты, все картины в рамах на стенах. Я приехала сюда не для того, чтобы предаваться мечтаниям, но пребывание здесь заставило меня мечтать.

Это было прекрасное место для грёз. Но под внешним блеском скрывалась тьма. Тьма, липкая на ощупь и достаточно плотная, чтобы поглотить вас.

«Это не подходящее место для пустых мечтаний».

Возможно, это было слишком легкомысленно – думать, что много денег сделает меня счастливой, что чем больше вещей, тем счастливей люди.

Мы вышли из леса, когда солнце уже садилось и темнота начала поглощать окрестности. На всякий случай мы вошли через заднюю дверь, и Изабелла встретила нас. Мы ничего не сказали, и тот мужчина, похоже, отправился домой.

После этого ничего особенного не произошло. Просто обычная рутина – забота о господине. После короткой встряски моя повседневная жизнь быстро стала спокойной, и пришла в себя.

«При взгляде на небо мне хочется уехать. Уехать в далекое место, где меня никто не знает».

Как обычно, я прочитала письмо, написанное золотыми буквами, но в сиянии красок я уловила нотку грусти. Я покачала головой, и Изабелла протянула мне следующее письмо. «Дорогая Паула» – было написано на внешней стороне конверта. Это от Вайолет.

«Я пишу тебе, потому что хочу поговорить с тобой наедине».

Ниже она писала, что на этот раз заказала новое платье, но кружево на юбке было уродливым, и она не знала, что с этим делать. После еще нескольких строк жалоб на платье письмо заканчивалось рассказом о своем дне.

Я взяла ручку и нацарапала ответ Вайолет. Это были маленькие и ничем не примечательные повседневные дела по сравнению с ее письмом, но они заполнили всю страницу. Я положила его в конверт и снова взяла письмо с золотыми буквами, но Изабелла остановила меня.

– Ты можешь больше не отвечать на эти письма.

– О.

Она взяла письмо и бросила его в камин, где оно быстро сгорело. Сначала я задумалась, правильно ли это, но потом вспомнила, что именно в камине я впервые нашла письмо с золотыми чернилами. Позже я спросила об этом Изабеллу, и она сказала мне, что не хранила эти письма, а сразу бросала их в камин, чтобы сжечь. Возможно, ей не хотелось оставлять следов.

Тем не менее я была разочарована. Мы написали довольно много писем друг другу, и поначалу мне было трудно писать ответ, но, когда я привыкла, это стало даже забавно. Я с нетерпением ждала писем и предвкушала, что в них будет написано, когда они придут. Если что-то вызывало у меня приятные чувства, я писала об этом в ответе.

Я много думала о том, что написать, даже если это были всего несколько строк, поэтому в своих коротких письмах я всегда была вежлива. В какой-то момент мне стало так любопытно, кому я пишу, что я попыталась угадать отправителя среди друзей Винсента. Но ничего не вышло.

Я долго не могла оторвать глаз от золотых писем, пока они превращались в пепел. Пришлось заменить мое разочарование обменом письмами с другими людьми.

И вот однажды, когда я уже начала привыкать к спокойной жизни, случилось это:

Поздно вечером, когда луна была скрыта тучами, а в особняке шумел только дождь, шедший с полудня, в дверь неожиданно постучали. Я сонно потерла глаза и нащупала на тумбочке светильник. Масло в лампе закончилось, поэтому я зажгла свечу, поставила ее в подсвечник и вышла из комнаты. Винсент тоже услышал стук и как раз выходил из комнаты.

– Я сейчас вернусь, а вы можете дальше спать.

– Я пойду с тобой.

– Все в порядке, возвращайтесь в комнату.

– Я уже проснулся.

Проявив редкое упрямство, он спустился вместе со мной вниз. Открыв дверь, я обнаружила мужчину, промокшего до нитки, и мое сердце упало при виде его лица.

– Лукас?

Я ошеломленно оглядела его с ног до головы и услышала, как Лукас что-то пробормотал. Но его заглушил дождь.

– Что? – повторила я, сделав шаг ближе, и он поднял голову.

В этот момент ударила молния, и сквозь треск вспышек я на секунду увидела его нервное лицо. Последовали еще две или три молнии, а затем вокруг снова опустилась тьма, но человек, которого я мельком увидела, был так бледен, что его было видно даже в темноте.

– Лукас?

– Винсент… Я здесь, чтобы повидаться с братом.

(Прим. Ред.: здесь и далее Лукас иногда будет обращаться к Винсенту словом «брат». Таким образом он проявляет свою привязанность)

Я быстро обернулась. Винсент стоял у подножия лестницы, держась за перила. Взгляд Лукаса остановился на Винсенте.

– Брат.

– Входи.

Винсент повернулся и поднялся по лестнице, Лукас последовал за ним. Вода капала с него, образуя дорожку. Я поспешно закрыла за собой дверь и быстро пошла за ними.

Оказавшись в комнате Винсента, я взяла полотенце из ванной и протянула его Лукасу. Он поблагодарил меня и вытер лицо.

После этого они замолчали. Лукас сдерживался, хотя казалось, что ему есть что сказать, а Винсент ждал его.

В тяжелой тишине Винсент взял меня за руку.

– Возвращайся в свою комнату.

– Но…

– Все в порядке, иди.

Я украдкой взглянула на Лукаса. Я сомневалась, стоит ли оставлять Винсента с ним наедине, но, когда господин снова махнул мне рукой, я неохотно вернулась в свою комнату. Я легла, прижавшись ухом к стене и закрыла глаза. Кровать Винсента находилась сразу по другую сторону стены от моей кровати, так что если сосредоточиться, то можно было услышать слабые звуки. Но этого было недостаточно, чтобы разобрать слова.

Вскоре послышалось слабое бормотание. Их разговор продолжался еще долго, пока свеча не погасла.