Онлайн чтение книги Моя мама вышла замуж по контракту My Mom Got A Contract Marriage
1 - 147

Бах–!

Прозвучал сильный взрыв, и Брин и Лаув одновременно проверили стеклянный компас. Игла указывала точно в направлении взрыва. Брин, совершенно бледная, бросилась бежать. Поскольку весь путь она несла Лирику, её скорость немного замедлилась. Наклон узкого тёмного прохода постепенно становился пологим. Запах свежего воздуха подсказывал, что они уже близко к поверхности земли.

— Ых–

Вдруг Лирика заёрзала за спиной Брин. Фрейлина замерла от удивления. Поспешно разворачивая плащ, она позвала Лирику.

— Принцесса? Вы пришли в себя?

Лаув с тревогой вглядывался в лицо Лирики. Та несколько раз прокашлялась и издала короткий стон. Её бирюзовые глаза медленно открылись.

— Лаув?

— Госпожа!

— Я сейчас спущу вас!

Кончики пальцев Брин даже не дрогнули, когда она развязывала верёвку. Лирика опустилась на землю. Её тело обмякло. Она нащупала лицо и посмотрела на свои руки. Это не кукла, а её настоящее тело.

«Это моё тело, ведь так?»

— Вы в порядке?

— Где-нибудь ранены?

— Нет. Это моё тело?

— Конечно, ваше.

Брин сжала ледяную руку Лирики. Лаув быстро подал сигнал. Сгусток света, заключённый в сигнальной ракете в форме стеклянной трубки, быстро исчез. Положив пустой баллон из-под сигнальной ракеты в карман, Лаув спросил принцессу:

— Вы можете встать?

Она кивнула, почувствовав в конечностях небольшой дискомфорт, который вскоре прошёл.

«Я думала, что умру».

Даже от одной мысли об этом Лирика почувствовала озноб и её начало трясти.

«Лизерт вернула меня в моё тело».

Кажется, размахивание ногами сработало. Она сжала и разжала кулаки, а затем встала на ноги. Лаув помог ей подняться. Брин позаботилась о том, чтобы Лирика была надёжно одета. На ней были шорты до колен и длинные толстые носки из шерсти. Фрейлина обернула плащом дрожащую от холода принцессу. Та огляделась.

— Где мы? Почему вы здесь со мной?

Пока Брин кратко объясняла ситуацию, Лирика держала её и Лаува за руки.

— Спасибо вам. Меня превратили в куклу. Кстати, вы сказали, что слышали взрыв неподалёку, да? Если подумать, этот проход кажется мне знакомым…

«Нужно найти Фиорда».

Лирика волновалась, потому что он, должно быть, думал, что она умерла.

— Сначала нам нужно выбраться отсюда, — сказала Брин.

Бах–!

Раздался второй взрыв. Лирика вскинула голову.

— Принцесса! — укоризненно воскликнула фрейлина.

Но Лирика покачала головой.

— Нет, звук доносится оттуда, где герцогиня Барат и Хая. А там, должно быть, выход. Туда проникал естественный свет. Кроме того, мне нужно найти свои силы.

— Но отсюда туда не добраться, мы не знаем дороги. Без магии нам не отыскать дорогу.

Лирика прикусила губу. В этот момент кто-то тихо произнёс у неё за спиной:

— Я проведу вас.

Лирика обернулась — перед ней стояла Лизерт.

❖ ❖ ❖

Отчаяние приходит с тишиной. Оно никогда не сопровождается криками или стенаниями — это привилегия тех, кто ещё не впал в отчаяние. Молчание всегда следует за теми, кто впадает в отчаяние. Оно приближается, когда тишина, совершенно несвязанная с окружающей обстановкой, давит на всё тело.

Фиорд посмотрел на свою ладонь, на которой теперь не было ничего, кроме почерневшего пепла. Осталась лишь круглая пуговица от наряда куклы. Он сжал кулак и разжал его, не в силах сделать что-то ещё, кроме как повторять глупые движения.

«Это реальность?»

Неужели всё закончилось? У него не было сил даже на сожаление или гнев.

— Она стала покрытой пеплом принцессой?

Фиорд поднял взгляд на звук смеха. Герцогиня Барат подошла ближе и наклонилась. Подол её роскошного платья слегка покачивался, словно ядовитая медуза.

— Я думала, ты стиснешь зубы и набросишься, как дикая собака. — Герцогиня Барат улыбнулась. — Выглядишь как человек, у которого украли душу.

Так и есть. Фиорд посмотрел на свою руку. Теперь он всё равно что мёртв. Было удивительно тихо и невероятно холодно.

Кать.

Кусок камня покатился по полу

Бах!!!

В следующий миг дом снова взорвался. Фиорд бросился на неё, собрав все силы, а герцогиня Барат блокировала удар. Вихрь, образованный столкновением двух противников, взмыл вверх и снёс крышу. Хая сдержал крики и вжался в стену. Медленно сила герцогини Барат начала ослабевать. Она вздохнула.

— Как и ожидалось от величайшего шедевра Барат.

Герцогиня посмотрела в светящийся правый глаз Фиорда. В ней вспыхнула жадность. Жаль. Но у неё есть кое-что получше. Сердце волшебника.

«Но если есть что-то красивое, всё равно желаешь его, не так ли?»

Герцогиня Барат рассмеялась.

❖ ❖ ❖

Под руководством Лизерт они легко нашли дорогу. Лаув первым вбежал в комнату. Лирика, стоявшая позади него, заглянула в комнату и закричала:

— Фио!

Фиорд перевёл взгляд. Перед ним стояла его принцесса-малиновка.

— Фио, твой глаз!..

Единственный оставшийся глаз Фиорда широко раскрылся.

— Ты. — Герцогиня Барат нахмурилась. — Идиотка.

Плечи спрятавшейся Лизерт вздрогнули. Герцогиня поняла, что она спасла принцессу Лирику, но более ничего не сказала. Женщина держала в руке правый глаз Фиорда. Она улыбнулась, глядя на Лирику.

— Я рада, что вы живи, принцесса. Я хотела кое о чём спросить вас.

Герцогиня Барат поиграла с глазным яблоком, а затем сунула его в рот.

— Нет! — закричала Лирика.

Герцогиня Барат прошлась по губам красным языком.

— Ха-а-а, — сорвался удовлетворённый вздох, в котором явно чувствовался жар. Когда она сжала ладонь и раскрыла её, на ней появилось сердце цвета индиго. — С такой силой вы игрались в волшебную девочку — не знаю, что творилось у вас в голове. Если бы не ваша сила, мой сын чуть не одолел бы меня. Всё благодаря вам, принцесса. — Она снова сжала руку, и сердце цвета индиго исчезло.

Лирика прикусила губу. Герцогиня Барат уже поглотила её силу.

«Что мне делать? Как вывести всех отсюда в целости и сохранности?»

Краем глаза она заметила лежащего на полу Хаю. Герцогиня Барат слегка приподняла руку. Фиорд немедля встал перед Лирикой. Сила и мощь снова столкнулись.

Герцогиня Барат замерла. Неужели её бдительность ослабла? Осколок задел щёку герцогини. Потекла красная кровь.

— Ты.

Фиорд рассмеялся. Боль от потери глазного яблока не шла ни в какое сравнение с болью от огня. Глаза, которые дала ему Лирика, служили лишь для защиты от пламени и восстановления сил. Без них он вернулся к своему обычному состоянию. Боль от ожогов ничто, лишь бы снова видеть Лирику.

Выражение лица герцогини Барат ожесточилось, когда она смахнула кровь кончиками пальцев.

— Отбросы. — Она подняла руку. — Я убью вас всех.

— Так весело мучить мою дочь?

Герцогиня Барат вскинула голову. Здание уже развалилось на части. Крышу давно снесло, остались лишь стены. Поскольку помещение частично находилось под землёй, Альтерис, стоявший на земле, смотрел на всех сверху вниз.

Герцогиня Барат медленно опустила руку.

— Ваше Величество, — обратилась она к нему с усмешкой.

Альтерис спрыгнул вниз.

— Отец!

Когда Лирика позвала его, он поднял руку, чтобы не дать ей приблизиться.

— Ты поглотила.

Герцогиня Барат с позой столь же изящной, как если бы она стояла в тронном зале, вежливо ответила:

— Да, я владею последней магией. Силой, способной разрушить мир и построить его заново.

— Для чего? — спросил Альтерис, и герцогиня Барат сняла повязку с глаз.

Она держала обеими руками длинный кусок кружева, который в одно мгновение вспыхнул и исчез, а после посмотрела прямо на Альтериса.

— Теперь, когда мне нечего бояться, я не против, чтобы мне заглянули в сердце.

Глядя ей прямо в глаза, Альтерис издал «ха», по которому не понять, было ли это смехом или вздохом. В сверкающих глазах отражалось тепло и желание. Страстное желание и жажда чего-то.

Словно прочитав его мысли, герцогиня Барат ответила:

— Чтобы одержать победу над вами. Такар.

— Это вызов?

Как только он спросил, герцогиня разразилась смехом. Очень счастливым смехом.

— Да, это вызов. В течение долгого времени Барат усердно работал над решением этой задачи. Я сделала всё, чтобы заполучить Такар и избавиться от него. Суть в том, что для победы над драконом нужно стать нечеловеком.

Отказаться от человеческой сущности. Таков был вывод Барат. Герцогиня положила руку на грудь.

— Я уже давно пытаюсь стать нечеловеком.

— Ясно. Тогда что за бессмысленная суматоха снаружи?

— А, это. Вызов века. Разве не прекраснее, когда проливается кровь и сеется хаос? Среди знамён и клинков восстания, когда тело дракона упадёт с неба, это станет великим эпосом.

— Непонятное для меня чувство.

— Барат деликатнее Такар. — Она прижала руку к щеке и вздохнула. — Но из-за императрицы-матери масштабы восстания значительно сократились. Если так будет продолжаться, скоро оно будет подавлено. Я должна покончить с этим поскорее. Если убью вас, династии Такар придёт конец.

Альтерис усмехнулся.

— Да неужели, разве?

— Без Атиля и без вас придёт конец.

— Ещё ничего не началось, а ты говоришь так, будто всё уже кончено.

— Вы — существо, порождённое магией, и теперь, когда вас низвели до человека, вы никогда не сможете одолеть полноценного Барат.

— Сначала попробуем, а потом поговорим.

И тогда герцогиня Барат сделала элегантный реверанс. Это была чрезвычайно вежливая и изящная церемония преклонения колен, и всем на мгновение показалось, что они находятся в императорском бальном зале. Подол её роскошного платья развевался, а серебряные волосы сверкали, отражая пылающее пламя. Она склонила голову.

— Первый дракон, последний дракон. Дракон, павший и ставший человеком. Плоть, кровь и кости Такар. Когда-то наполненный пламенем и парящий в воздухе теперь ходите по земле.

Её голос был мягок, как шёлк, а сама она завораживала.

— Я, глава многовекового Барат, упорство и безумие Барат, Инсэнити Барат. Я — та, кто станет новым Барат, единственным совершенным Барат, — бросаю вам вызов.

¹ «인세니티(Insanity)» — английское слово, переводится как безумие, умопомешательство.

— Вызов принят, — провозгласил Альтерис глубоким голосом.

В одно мгновение Инсэнити раздулась. Она изменила форму и увеличилась в размерах.

«Ах».

Лирика издала короткий вздох. Перед ними появился чисто белый дракон. Его белоснежная чешуя сверкала, как фарфор, а массивное тело было изящным. На вершине гладкой и гигантской головы белого дракона красовался один-единственный цветок. Едва заметно Альтерис разочаровался. Радость уменьшилась вдвое, такое было выражение его лица.

— И дракон — это всё, что ты придумала? — пробормотал он.

Для Барат, тело которого было цветком, могучее тело и огонь всегда были тем, чего он боялся и чем восхищался. Разве мы не похожи на тех, кого ненавидим?

— Не стоит пока разочаровываться, ведь в душе я всё ещё Барат, хотя и в драконьей форме. Цветочная часть принимает форму дракона, а корни его прочно уходят в землю.

«О», — произнёс Альтерис, впечатлённый описанием.

— Конечно, есть бонусы.

Когда белый дракон поднял голову, послышался громкий стук и огромный артефакт поднялся из-под земли, выстроившись позади неё. Альтерис улыбнулся.

— Коллекция для истребления дракона.

— Потому что бесчеловечность не знает границ. Как честными, так и нечестными средствами, — равнодушно ответил белый дракон.

Лирика тяжело сглотнула.

Белый дракон Инсэнити радостно поведал:

— Каждый из них — оружие, созданное для убийства дракона. Сколько вы сможете выдержать?

Лирика глубоко вздохнула и схватилась за подол своей одежды. Она неосознанно посмотрела на выражение лица отца. Он всё ещё расслабленно улыбался…

«Нет».

Она стиснула зубы. Нужно как-то помочь ему.

«Свою силу, я должна вернуть свою силу. Но как это сделать? Как я могу её вернуть? Отыскать Королеву Червей и…»

— Я — ваша магия.

Слова, сказанные кем-то, прозвучали в её голове. Лирика резко вскинула голову.

— Эрхи! Эрхи!

Когда она закричала, все посмотрели на неё с удивлением.

«Бедняжка, — пробормотала Инсэнити, — она сошла с ума?»

— Принцесса!

— Лири!

Удивлённые люди вокруг неё окликнули Лирику, но она не обратила на них внимания.

— Эрхи, Эрхи, глупец! Вернись!!!

Лирика поняла, что крик не сработает. Если не помогает зов по имени, то должно быть что-то особенное, что его разбудит…

Она снова закричала:

— Дедушка!!!

Альтерис сузил глаза, а Брин побледнела, не зная, что делать.

— Дедушка, вернись! — закричала во всю мощь своих лёгких Лирика.

— Кхык!

В этот момент Инсэнити застонала. Все взгляды обратились к ней.

— Кхык, кха, кха–!

Из её зубастой пасти вырвался ореол света.