Онлайн чтение книги Моя мама вышла замуж по контракту My Mom Got A Contract Marriage
1 - 154

В первые дни существования страны Барат находился буквально подле Такар, что походило на образцовый пример чрезмерной привязанности и чрезмерной преданности. Самое смешное, что многие из Барат хотели стать главой государства или занять положение императрицы, но ни один из них не был принят Такар.

«Что ж, они не лучший выбор, чтобы разделять власть».

Жестокий и прекрасный Барат выбрал самый красивый цветок, чтобы привлечь внимание Такар, но не смог отказаться от стремления к власти, поэтому цветок обратился в людоеда. Но перед Такар он скрывал свою жестокость и демонстрировал только красоту. Альтерис до сих пор помнил, как Барат с тоской в глазах смотрел на Такар, которая была добра ко всем и которая была сильнее всех остальных.

Даже когда остров рухнул, когда Такар сломил Альтериса, превратив его в человека, когда все смотрели на неё с ужасом, он смотрел на Такар с восторгом. Но привязанность не могла длиться вечно. Со временем привязанность превратилась в ненависть, а преданность — в предательство. С тех пор Барат ожесточился. Он стал суров не только к другим, но и к себе. Как обрезают ветви, растущих из одного корня. Или как лелеют только один плод, сорвав все. Барат обрезал и срывал бесчисленное количество плодов, надеясь, что они принесут желаемое. А он желал только одного — правопреемственность. Унаследовать кровь дракона.

В родословных часто упоминался союз Барат и Такар, но со сменой поколений всё стёрлось и осталась только ненависть. Заключались чисто политические браки. Но даже тогда Такар, в руках которого была центральная власть, никогда не женился на Барат. Он знал, что Барат хотел стать драконом и получить его кровь, но это было нелепо. Такар не был настолько глуп, чтобы позволить силе дракона влиться в другую кровную линию. Он с особой тщательностью заботился о безопасности своих потомков.

«Это невозможно, если только не появится волшебник».

Слово «волшебник» пришло на ум Альтериса спустя долгое время. При этой мысли его сердце болело. Иногда он думал об Эрхи. Волшебник. Альтерис опустил взгляд на свои руки.

«Были времена, когда я думал, что смогу снова превратиться в дракона и ждал волшебника».

«Теперь это далёкое воспоминание», — подумал Альтерис.

И в один день Лирика не выпустила мощную волну магии.

❖ ❖ ❖

У Альтериса закружилась голова. Он и представить себе не мог, что будет собственными руками обучать волшебника. Трудно было забыть эти глаза, устремлённые на него и полные предвкушения.

— Это не любовь.

Суровые слова. Что может знать эта малышка? Альтерис не понимал, что именно имелось в виду под этим, но что-то в этих решительных словах нашло в нём отклик. Может, потому, что он хотел в это верить? Люди говорят о любви, поют о ней, словно это высшая ценность человечества. Любовь, которую он знал, не была такой уж прекрасной. И маленький ребёнок, который говорил о том, что очень любит свою маму, ответил: «Это не любовь». Так познает ли он когда-нибудь любовь? Изменит ли это что-нибудь? Перестанут ли ему сниться кошмары?

Альтерис последовал совету волшебника и принялся за дело, и результаты оказались неплохими. Он чувствовал облегчение от того, что выбрал жену объектом своей любви. Когда она выразила неприязнь, часть души испытала странное облегчение. Тот факт, что Рудия, похоже, не настроена любить его, избавил Альтериса от необходимости петь эти любовные серенады. Он не мог вспомнить, было ли в его жизни когда-нибудь так весело.

То же самое и сегодня. В этот день Альтерис и Рудия присутствовали на ночном банкете. Император редко посещал банкеты, но поскольку они с Рудией играли роль прекрасной пары, в последнее время ему приходилось чаще их посещать. Тем более после признания в любви чувства только усилились.

Альтерис ненавидел банкеты, но ему нравилось смотреть на раздражённую Рудию. Из-за положения императрицы ей оставалось только ходить с угрюмым лицом, не в силах поступить иначе. Она не собиралась принимать его любовь и, похоже, не наслаждалась ею. Он был этому весьма рад. Всякий раз, когда Альтерис видел свою императрицу, которая демонстрировала благородную внешность, словно кошка, ему почему-то хотелось нежно прикоснуться к ней.

 «Но приём немного утомительный».

Сначала они отдыхали и наслаждались весельем, но со временем, когда Рудия стала более искусной в общении, банкет начал утомлять с неумолимой скоростью. Он непроизвольно для себя надулся.

Рудия расправила веер и прошептала Альтерису, сидевшему рядом с ней:

— В чём дело?

— …

Он посмотрел на неё, не говоря ни слова. Окружающие с интересом наблюдали, как эти двое шептались. Поначалу те, кто насмехался над тем, как долго продлится его привязанность к Рудии, больше не позволяли себе подобных выражений. Вместо этого они шептались о поверхностных вкусах императора и сплетничали о происхождении императрицы.

— Если вы собираетесь таким образом сидеть здесь и портить всем настроение, просто уходите, — мило улыбнувшись, прошептала Рудия.

Слова, которые, казалось, шептали о любви, были резки. Альтерис бросил на неё взгляд, а затем внезапно встал. Все обратили внимание на резкие движения императора. Подняв Рудию на руки, Альтерис произнёс:

— Я хочу побыть наедине с императрицей, поэтому я ухожу.

Дамы внутренне закричали от восторга. Одни покраснели, а другие пооткрывали рты. Рудия подавила желание ударить Альтериса веером по голове и, издав возглас, заалела. Как только он вышел из банкетного зала, она ударила его своим веером. Конечно, не по голове, как хотела, а по плечу.

— Что вы делаете? Мы только что говорили кое о чём важном!

Рудия говорила пронзительным, но тоненьким голоском.

— Разве это было важно?

— Вы что, не слушали?

— Я смотрел только на тебя.

— Вот что с вами делать.

Во взгляде Рудии так и читалось: «Дурдом».

— Что тут такого? Разве ты не чувствуешь моей любви?

— Я бы хотела, чтобы вы просто отпустили меня.

Рудия быстро изменила выражение лица, завидев проходящих мимо людей. Эта быстрая перемена, как смена маски, удивляла Альтериса каждый раз, когда он становился свидетелем этого процесса, отчего часто задавался вопросом, не носит ли она сама какую-то маску.

«Но кто наденет такую высокомерную маску перед императором, тем более драконом?»

Кроме того, Рудия, похоже, ничего не знала о Лирике. Она понятия не имела, что её дочь — волшебница. Альтерис задавался вопросом, не расскажет ли Лирика об этом своей матери, учитывая их близость, но Лирика умела хранить секреты. Разве волшебники изначально рождались от таких существ?

— Зачем? Уже завтра повсюду распространятся слухи. Что император по уши влюблён в императрицу. — Альтерис нежно заговаривал Рудию.

— Если продолжите тонуть, то погрязните, так почему бы вам не остановиться?

— Я не против утонуть.

Лицо императора снова стало непроницаемым.

Затем она спросила:

— Вам весело?

— Мх.

— Боже ты мой.

Рудия поджала губы.

— Дурдом, другого слова и не подобрать.

Альтерис расхохотался. Он не понимал, что тут смешного, но её лепет показался ему невыносимо забавным. Рудия вздохнула, обвила руками его шею и заглянула ему в лицо. Как никак, она тоже человек, и её сердце невольно забилось, когда увидела вблизи столь совершенную скульптуру. Это физиология. Естественное явление. Кончики её пальцев невесомыми движениями провели по его переносице, лбу и щеке. Альтерис часто не мог понять, сколько в этой «игре в дружную пару» театра, а сколько — реальности. Даже этот момент — неужели просто пьеса.

— Ты жестокий человек.

Рудия рассмеялась.

— То стихотворение. Было неплохим.

У неё была встреча с несколькими дамами, когда прибыл поэт с большим букетом цветов. Когда он прочитал любовную поэму, которую Альтерис написал сам, под аккомпанемент лютни, все благородные дамы вздохнули в унисон. Шли разговоры о том, что влюблённый император, несмотря на свою деспотичность и жестокость, во всём уступал ей.

— Если тебе понравилось, я пришлю ещё.

Тихо прошептав, Альтерис улыбнулся. Рудии захотелось тяжко вздохнуть. Не то чтобы его выходки были ей неприятны, но она чувствовала себя немного не в своей тарелке. Но Рудия не издала тяжёлый вздох. Она слегка улыбнулась, так же как и он. Прозвучал чистый смех.

❖ ❖ ❖

Рудия была очень занята. Она создавала новую моду, проводила балы и получала огромную прибыль наряду с главой Золотого Песка. Иногда она так уставала, что просто падала на кровать и засыпала. Тогда Рудия даже не видела лица Альтериса. Со стороны она думала, что император ведёт праздный образ жизни, но теперь понимала, что объём его работы огромен. Он справлялся со всем этим с безразличным выражением лица. Ей часто было жаль канцлера, который работал под его началом.

«Но он же Сандар. Однажды он предаст. Нет необходимости быть к нему внимательной. Возможно, лучше использовать его как можно чаще».

Она знала, что Сандар встал на сторону Барат, но не знала подробностей. Однако у неё не было достаточно времени, чтобы разобраться в деталях дела и отговорить Сандар. Кроме того, даже если Сандар не предаст, в обязанности императорской семьи входит давать влиятельным дворянским лицам лёгкую взбучку.

«Не знаю по какой причине, но сахар не может помешать нам уничтожить южный альянс».

Сумма, записанная в бухгалтерской книге, которую вручил ей глава Золотого Песка, была совершенно нереалистичной. Тут и там обменивались такие суммы денег, что возникало подозрение, что это просто единицы.

«Эти деньги я смогу забрать с собой, когда закончится контракт».

Деньги, которые позволят однажды жить с Лири. Деньги — это не то, что в конечном итоге делает человека счастливым, но она была меркантильным человеком. Они важны для обеспечения уровня жизни. Чтобы защитить Лирику, нужны деньги и власть.

Самооборона была одной из причин, по которой она так стремилась коллекционировать магическое оружие. Для хрупкой женщины лучшего оружия не придумать. Поскольку это артефакт, предмет нелёгкий, но он был абсолютно необходим. Она старательно пробивалась по карьерной лестнице, чтобы приобрести их.

Как-то Альтерис увидел её коллекцию и бросил на неё озадаченный взгляд.

— Ты планируешь восстание?

«Дракона даже пуля не пробьёт», — Рудия фыркнула.

Винтовки, пулемёты, автоматы, одностволки — всё, что она смогла найти из волшебного оружия, она собрала. Рудия также регулярно практиковалась в стрельбе.

«Я волнуюсь».

Окружение Лирики беспокоило её. Ей было не по себе из-за Лаува, который в любой момент мог сойти с ума, и не по себе от того, что вокруг дочери крутился Фиорд Барат. Конечно, Брин Сол всё держала под контролем, но ей всё равно было не по себе.

«Ха, серьёзно. Если бы только этот чистильщик обуви выслушал меня».

И снова Рудия почувствовала сожаление из-за лидера подпольной гильдии. Поскольку он был в хороших отношениях с Лирикой, она уже знала, как сильно он её презирает. Даже в прошлой жизни он всецело ненавидел её.

«Но не в этот раз!»

Ей хотелось схватить его за воротник и запротестовать.

«Но я ничего не могу поделать с тем, что не получается с ним связаться».

Рудия прикусила губу. Взяв ружьё, она отправилась тренироваться в стрельбе. Когда чувствуете себя подавленно, лучше выпустить пар волшебным оружием. Попадание в яблочко на стрельбище успокаивало. Она удовлетворённо улыбнулась, проверяя мишень, но тут к ней кто-то подошёл. Рудия обернулась и увидела Тана.

— Сэр Тан.

Улыбаясь, Тан посмотрел на цель и с удивлением отметил:

— Вы попали в центр.

— Нужно просто попасть в центр.

Тан слегка улыбнулся в ответ Рудии.

— Не знал, что это так просто.

— Вы ведь пришли сюда не для того, чтобы посмотреть на мои навыки стрельбы, верно? — произнесла Рудия и внимательно посмотрела на Тана.

Высокий капитан гвардии пользовался популярностью у служанок. Характерные черты Вульфа — приветливый характер и весёлый смех. И, как положено рыцарю, тело, тренированное до предела. Но она дала ему плохую оценку из-за Лаува Вульфа. Повесить его на её дочь? Увидев, что Вульф так близко подобрался к Лири, она вспомнила о своей ошибке. В то же время начало расти и чувство тревоги. Поэтому Рудия и попросила познакомить дочь с Тиаре, но она по-прежнему осталась недовольной.

— И что же вы хотите узнать?

— Вы собираетесь враждовать с Сандар?

Рудия слегка приоткрыла рот. В следующее мгновение раздался смех. Тан наблюдал, как она истерически смеется.

— Боже мой.

Императрица вытерла слёзы с уголков глаз. В аристократическом обществе она провела много времени, а теперь столкнулась с такой прямолинейностью… Что же ей сказать? Рудия выдохнула.

— Я не смеялась над вами. Простите.

В любом случае, это невежливо — внезапно смеяться, когда другой человек говорит.

— Не стоит.

Тан пожал плечами.

— Сэр Тан…

Рудия медленно посмотрела ему в глаза.

— Вы близки с канцлером Ратом?

— Мы друзья.

— Ясно. Тогда вы знаете, почему Сандар переговаривается с Барат?

На мгновение взгляд Тана дрогнул.

Рудия говорила непринуждённо.

— Когда узнаете, дайте мне знать.

— Обязательно.

Она горько улыбнулась, увидев, что он вдруг помрачнел и словно потерял самообладание. Странно думать, что такой большой человек может помрачнеть.

«Точно, есть же способ подбодрить Вульфа».

Как ей и было однажды сказано, Рудия протянула руку и погладила его по голове.

— !!!

Глаза Тана округлились до размера фонарей. Рудия почувствовала себя неловко и медленно убрала руку.

— Слышала, что у членов семьи Вульф от такого поднимается настроение.

— Да, это… Верно…

— Ах, неужели? Приятно слышать.

«Какое облегчение, что это не было ошибкой», — подумала Рудия, ярко улыбнувшись.

Глядя на эту улыбку, Тан задумался, с чего начать, чтобы исправить полученную ею информацию.

«Это правда, что поглаживание по голове успокаивает, но только с теми, кого мы сами признали».

Он собирался объяснить, но прикусил губу, чувствуя, что не должен этого говорить.

— И дальше будете смотреть, как я тренируюсь в стрельбе?

Будто по команде Тан сделал шаг назад.

— Нет. Я ухожу.

— Когда выясните причину, обязательно дайте мне знать.

В ответ Тан слегка склонил голову, а затем бесшумно ушёл. Человек такого размера ходит, не издавая ни звука. Восхищаясь, Рудия подумала о другом мужчине. Таком же крупном.