Онлайн чтение книги Моя мама вышла замуж по контракту My Mom Got A Contract Marriage
1 - 141

Лирика спала так крепко, что когда проснулась, солнце стояло уже высоко в небе. Фрейлина принесла таз с тёплой водой. Таз был сделан из чистого белого фарфора с золотой каймой и затейливой росписью в виде малины и белки. Узор нравился Лирике, поэтому она пользовалась им по сей день. После окончания умывания Брин улыбнулась и помогла ей переодеться.

— Вы так крепко спали, что я не могла вас разбудить. Но я рада, что вы хорошо выспались.

— Мх.

Посмотрев в зеркало, Лирика увидела, что её лицо разгладилось после крепкого сна. Она наклонила голову.

— Но снаружи, кажется, шумно.

— А, Его Высочество вернулся.

— Неужели?!

Лирика вскочила с места. Не закончив приводить себя в порядок, она выбежала в приёмную. Атиль, Джаз и Пай разговаривали между собой. Принц перевёл на неё взгляд. Он усмехнулся.

— Привет, спящая принцесса.

— Атиль!!!

Лирика подбежала к нему в одних носках и крепко обняла. Юноша расхохотался.

— Атиль, Атиль.

— Я же не умер и всё такое, так что с тобой? М?

Похлопывающая рука приободрила её и успокоила. Лирика обняла его ещё крепче.

— Всё было плохо, ты вернулся намного позже запланированного и не связывался со мной, плохо.

Пока Лирика ворчала, Атиль снова улыбнулся.

— Да, да. Брат поступил неправильно. М? У меня есть для тебя подарок.

— Подарок? — спросила Лирика, подняв голову, и Атиль кивнул.

— Да, так что садись. И надевай обувь всё-таки. Ну-ка.

Атиль усадил Лирику к себе на колени. Её ноги в шелковых носках болтались. Атиль наклонился и надел туфли, переданные Брин, а затем легонько потрепал сестру по щеке. По его лицу расплылась улыбка.

— Ты так волновалась?

— Конечно, волновалась, — проворчала Лирика и жестом попросила фрейлину принести чай.

Пусть прибывшие уже пили чай, горничные убрали со стола и принесли новые угощения. Также для Лирики перед едой подали небольшой бутерброд. Она взяла чашку, сидя на коленях Атиля. Насыщенный вкус чая с большим количеством молока и сахара был восхитителен. Она взглянула на улыбающихся Пая и Джаза, казалось, наслаждавшиеся развернувшейся перед ними сценой.

«Стыдно».

В каком же глупом свете она предстала. Лирика попыталась соскользнуть с колен Атиля, но он потянул её обратно за талию.

— Ну? Как поживала?

Надувшись, она ответила:

— Разве не мне следует спросить тебя?

— Похоже, у тебя всё хорошо. Мне тоже было весело. Я встретил людей за барьером.

— Правда? Они есть?

Раньше он никого не встречал, наверное потому, что выходил на короткое время. Но в этот раз всё иначе, и Лирика тоже заволновалась.

— Мх, они действительно отличаются от нас. И выглядят немного иначе?

Пай кивнул в ответ на слова Атиля.

— Я был поражён. И дома, и деревни совершенно отличаются от наших… Если бы не артефакт, нас бы уже давно поймали.

Им очень помог артефакт «камуфляж», который маскирует чужое присутствие под окружающую среду.

— Деревня приграничная, поэтому слаборазвита, но туда приезжают иностранные торговцы. Там продавалась, как называлось-то? — наклонив голову, спросил Атиль.

— «Шпилька», — ответил Пай.

— А, точно.

Атиль кивнул и достал из кармана шпильку, завёрнутую в носовой платок. Лирика вздохнула от восхищения. Это была великолепная шпилька из перламутра и хрусталя, коралла и нефрита. Создавалось ощущение экзотики с превосходным мастерством.

— Это продают в приграничной деревне?

— Торговля там, вроде, развивается хорошо. Торговец сказал, что ему потребовалось три месяца, чтобы добраться до той отдалённой деревни. Он искал особые травы?

Джаз покачал головой.

— Эти леса они называют проклятой землёй.

Лирика улыбнулась в ответ и произнесла:

— А, полагаю, так и есть.

Рат кивнул.

— Мы получили много нового от торговца. В том числе сладости. Как ни странно, в них нет сахара… Вместо него продавали конфету под названием ёт¹. Также у них много красивых тканей. Было бы интересно поторговать с ними.

¹ Корейская традиционная сладость.

— Но военные совсем отличались от наших, да?

Атиль улыбнулся, а Пай кивнул.

— Кажется, у них нет знати. Можно сказать, там идеальная централизованная система.

— Нет знати? Кто же тогда правит страной? — спросила Лирика с широко раскрытыми глазами.

Атиль слегка улыбнулся.

— Чиновник, посланный королём.

— Значит, чиновники — это дворяне?..

Лирика нахмурилась, а Пай покачал головой.

— Я не мог задавать слишком много вопросов, но это определённо что-то новое. Деньги тоже выглядят по-другому… Если мы будем торговать с ними, как будет рассчитываться валюта? Но, к нашему облегчению, золото и серебро принимались. — Пай улыбнулся. Его лицо стало светлее, похоже, это принесло свои плоды. Он снова заговорил: — Я рад, что был в числе первых. Нет ничего лучше, чем получить информацию заранее.

— Похоже, за той страной ещё много чего. Приграничные деревни напоминают наши, — произнёс Джаз.

— Точно! Даже страшновато, но… — Пай искренне поделился: — Увидев всё своими глазами, я ещё больше взволнован.

Атиль рассказал обо всём, что видел и слышал. Если здесь демоны водятся только в море деревьев, то там они распространены повсеместно. О волшебниках или артефактах также нет упоминаний. У них совершенно другой язык, и отсутствие артефактов раздражало бы. В далёкой стране не едят хлеб, но выращивают культуру под названием рис, способ его употребления и внешний вид совершенно иной. Белые зерна готовят на пару и едят как есть, а называют это «рисом». Вот о чём он рассказывал.

Лирика кивала и слушала. Пай и Джаз тоже время от времени добавляли что-то от себя. Когда Лирика доела, они переглянулись.

— Тогда мы уйдём первыми, — произнёс Пай.

— Я тоже буду ждать в комнате Чёрного Дракона, поэтому можете спокойно поговорить.

При докладе императору оба должны стоять рядом с принцем, поэтому они не могли просто так покинуть дворец. Атиль кивнул и жестом позволил им удалиться. Джаз и Пай поклонились Лирике, прежде чем выйти. Принцесса взглянула на фрейлину, и та тоже покинула гостиную вместе с Лаувом.

— Итак, в чём дело? — спросил Атиль.

— Атиль.

— Да.

— Знаешь, а что если… — Лирика говорила нерешительно. — Что, если отец станет драконом и покинет нас?

— Он обещал стать драконом-хранителем и остаться со мной?

— Э-это верно. Дело не в том, что он больше не будет любить маму…

— Потому что у драконов нет эмоций? Но разве ты не можешь просто снять проклятие и снова сделать его человеком?

Лирику одновременно ошеломили и шокировали слова Атиля.

— А что, если отец этого не захочет?

— Почему?

— Почему, потому что…

— Нет, даже если дядя потеряет свои чувства, он сделает это, если решится, верно? Я уверен, он приложит усилия.

«Ты напрасно беспокоишься», — говорило выражение лица Атиля, и Лирика расстроилась. Как была бы потрясена и убита горем её мать, если бы такое произошло. Они же близки друг другу. Неужели Атиль совсем не волнуется? Атиль… Он настоящий. Лирика поразилась болезненному чувству. Словно в сердце вонзили нож.

«Нет, Лирика. Все думают о тебе как о настоящем члене семьи».

Быстро взяв себя в руки, Лирика с трудом подняла глаза. Хотя ей не понравилось беззаботное выражение лица Атиля.

— Ты правда так думаешь?

— А как иначе, — спокойно ответил Атиль.

Лирике стало не по себе, но у неё не хватило сил протестовать, поэтому она просто кивнула. Ей хотелось поделиться своими переживаниями, чтобы избавиться от разочарований, но каким-то образом разочарование только накопилось. Атиль похлопал сестру по спине и поднялся.

— Если ты волнуешься, мне поговорить с ним?

— Н-нет.

Лирика покачала головой.

— Если ты так говоришь, тогда придётся сделать всё самому.

— Хм, так и есть, но...

Юноша выглядел обеспокоенным, и Лирика улыбнулась. Он грубовато погладил сестру по голове.

— Нужно идти докладывать. Но для начала мне хотелось увидеть тебя.

Слова Атиля заставили Лирику слегка улыбнуться.

— Спасибо.

— Не стоит.

Когда Атиль покинул комнату Белого Дракона, Лирика тихо вздохнула. Она посмотрела на подаренную коробку. Подарок, красочно выполненный в форме цветка, сверкал. Она улыбнулась, подумав, что Атиль сам выбрал его и завернул в носовой платок.

«Может, как и сказал Атиль, я волнуюсь напрасно?»

Никто не говорил ей волноваться.

«Если бы только я не была волшебницей».

Тогда, возможно, она чувствовала бы себя спокойнее, как Атиль.

Брин подошла к ней и спросила:

— Принести вам поесть?

— М? Нет, спасибо. Лучше взгляни.

— Боже, очень красиво. Мастерство изготовления превосходное, — в первую очередь подметил взгляд Сол. — Удивительно, мы никогда раньше не взаимодействовали с другими народами. Было бы лучше, если бы они были слабее нас. — Это было откровенное и честное заявление. — Но, глядя на мастерство, я не думаю, что это так, поэтому я в замешательстве.

Лирика оглянулась на неё.

«У Атиля, должно быть, сейчас самые сложные мысли. Что произойдёт, если начнётся война с другой страной? Просто знать, что отец, став драконом-хранителем, останется рядом с ним, — большое утешение».

Нынешняя работа Атиля, должно быть, слишком сложна, чтобы разбираться с Лирикой, которая говорит о любви и тому подобном. Ей казалось, что она говорила о чём-то бесполезном. Передав украшение горничной, Лирика встала.

— Я пойду в библиотеку.

— Да, хорошо.

Весь день Лирика провела в библиотеке за чтением. Ни одна из историй не укладывалась у неё в голове, но она заставляла себя читать. Лирика думала, что ей станет лучше, но этого не произошло, поэтому, сев на подоконник и обняв книгу, она глядела в окно и в итоге задремала.

❖ ❖ ❖

Мать плакала. Рядом с ней плакал Атиль. Когда она с удивлением подошла к ним, они подняли головы и закричали:

— Это всё из-за тебя! Если бы ты только не сняла проклятие! Из-за тебя нас бросили!

Это твоя ошибка. Если бы ты справилась лучше, мы бы не закончили так.

❖ ❖ ❖

Лирика удивлённо открыла глаза. Она задремала на мгновение, и ей приснился этот сон. Сердце колотилось, и девочка покрылась неприятным, холодным, липким потом. Она не могла забыть обиженные выражения на лицах. Лирика находилась в более тяжёлом состоянии, чем предполагала. Будущее семьи в её руках. Даже если она старалась не думать об этом, сознательно или нет она находилась под давлением. Её семья уже однажды распалась. Мысль о том, что она может снова потерять семью, пугала.

— …

Чувствуя себя крайне подавленной, Лирика закрыла книгу, которую читала. Пустой желудок резко обострил чувства, но есть по-прежнему не хотелось.

«В такие моменты…»

Нужно встретиться с Фиордом. Увидев, как он энергично работает, она сможет немного взбодриться. Лирика встала и обратилась к Брин и Лауву. Фрейлина сказала, что будет рада переодеть её в одежду для прогулок. Рыцарь попросил отправиться с ней, но Лирика покачала головой. Прыгать с помощью магии в одиночку — для неё ещё было нормально, но она боялась делать это с кем-то.

«Нет, не такой, — сказала Лирика, когда Брин достала модный наряд. — Что-нибудь простое».

Чтобы они могли просто гулять по улицам вместе, если это возможно.

«Аха», — проговорила Брин и быстро одела её как дочь богатого купца.

Улыбнувшись Лауву, который беспокоился всё ли с ней будет в порядке, Лирика исчезла.

❖ ❖ ❖

Дворецкий вежливо провёл принцессу после того, как она показала круглую серебряную табличку. Маркграф Игнаран велел ему отнестись к любому, у кого есть эта табличка, с уважением и немедленно связаться с ним. Временные жилища теперь были вполне пригодными для жизни, а строящийся особняк будет готов к следующему году. Лирика проводила время в гостиной, разглядывая украшения на каминной полке. Когда дворецкий отправил послание, Фиорд стремительно вернулся с места работы.

— Лири.

Лирика улыбнулась, увидев, как он бежит к ней. Фиорд сразу заметил тени на её лице. Он провёл принцессу в более уединённую комнату, расположенную рядом с гостиной. Это была его спальня.

— Пожалуйста, подождите немного.

— Мх.

Лирика села на стул, обитый гладким бархатом. Фиорд вошёл в отдельную комнату, быстро переоделся и вышел. Он опустился на одно колено перед сидящей Лирикой.

— Что-то случилось? — спросил Фиорд, взяв её за руку.

Лирика посмотрела в его прекрасные золотисто-красные глаза. Глаза человека, который ей нравится. Но почему сейчас она испытывала боль? Несомненно, он подбежал к ней, чтобы утешить, но почему-то, увидев его лицо, она задалась вопросом, знает ли Фио о её чувствах? Только негативные мысли приходили в голову.

— Фио.

— Да, принцесса.

— Почему ты так добр ко мне?

Даже для неё самой этот вопрос показался заданным невпопад. Фиорд внимательно посмотрел на её выражение лица. Скрытые за тенью глаза ей не шли. Он собрал всю мою искренность, стараясь, чтобы слова звучали как можно легче, но не слишком легко, чтобы вложить в них правдивость.

— Потому что вы мне нравитесь, принцесса.

В тот момент, когда юноша улыбнулся и ответил, лицо Лирики на мгновение исказилось… И тут она бросилась на него. Её рука крепко вцепилась в воротник его рубашки, практически прижав Фиорда к полу. Юноша выглядел удивлённым, оказавшись глазами перед коленями Лирика. Стоило ему попытаться приподнять верхнюю часть тела, как он ушибся.

— Тебе больно–

Кап.

Что-то упало ему на щёку. Когда он поднял голову, её бирюзовые глаза наполнились влагой. Фиорд замер. Полились слёзы — настолько горячие, что, упав на кожу, обжигали. Он не знал, что делать.

— Ык, хык–

Голос охрип. Лирика почувствовала себя такой глупой. Что она делает перед Фиордом? Собирается выплеснуть на него свои чувства? Но… но он сам так сказал. И всё же его нравится могло отличаться. Ей не хотелось быть просто особенной. Неужели она правда ему нравится? По-настоящему? В таком случае отчего, услышав эти слова, ей стало так больно? Безответная любовь внезапно вызвала столь болезненную печаль.

Ей было так грустно, что она не могла перестать плакать. Фиорд опустошённо смотрел на Лирику. Ему хотелось как-то остановить её слёзы. Должно быть, он сделал что-то не так. Допустил ошибку. Ошибся ли он, сказав, что она ему нравится? Разве ему нельзя было говорить? Но эти слова он произносил не раз, а всё время, поэтому думал, что и сейчас всё будет в порядке. Ему не стоило говорить столь искренне? Но он всегда вкладывал один и тот же смысл.

«Моя любимая, самая драгоценная принцесса на свете, принцесса-малиновка».

— Принце...

— Фио, — сказала Лирика, перебивая его.

— Да.

— Эти слова... — Она моргнула, и слёзы снова потекли.

— Они предназначены тому, кто мне действительно нравится.

— Они предназначены только для одного человека.

— О чём…

— Фио.

В ожидании дальнейших слов Фиорд уставился на Лирику, запинающуюся сквозь слёзы. Она единственный человек. Единственный человек, который ему действительно нравится. Единственный. Поддерживая себя руками, он поднял верхнюю часть тела под углом и поцеловал её в щёку, солёную от слёз. Фиорд заглянул в расширившиеся глаза принцессы.

— Это вы. — Его губы коснулись уголка глаза, и она зажмурилась, а затем приоткрыла ресницы. — Только вы.

Во взгляде юноши не было и тени улыбки.

— Мне нравитесь вы.