Онлайн чтение книги Побег великой княгини The Grand Duchess Escape
Глава 8 - Уязвимое место

Как только Филипп вернулся из императорского дворца. Он лично отправился во флигель, где располагалась комната Аселлы:

— О чем вы говорили с графом Кардоном?

Райзен Кардон относился к тому типу людей, с которыми Филиппу иметь дело было труднее всего. Он редко говорил лишнее. А его влияние и власть были настолько сильны, что угрожать было бесполезно. Любая оплошность могла иметь неприятные последствия. Однажды Филипп уже пытался иметь дело с Райзеном, когда его дела застопорились из-за вмешательства Каликса Бенвито. Но потерпел неудачу. Вот почему Филипп опасался этого человека и не мог относится к нему небрежно.

Однако сегодня он потерпел полное фиаско и поэтому сорвал свой гнев на Аселле:

— Что, черт возьми, он имел в виду под разговором наедине?

— Ничего особенного, — Аселла нервно облизала губы.

Это было правдой. За исключением пары фраз перед самым уходом они ни о чем не разговаривали.

Филипп изменился в лице. Он подозревал, что Аселла намеренно скрывает от него правду:

— Я спрашиваю. О чем вы говорили?

Поскольку девушка не давала четкого ответа, Филипп все больше выходил из себя. Его лицо покраснело. А шея стала багровой. Аселла инстинктивно отступала назад и зажмурилась.

Но почему-то боли не было. Когда она осторожно приоткрыла веки, то с удивлением обнаружила, как Филипп медленно опускает руку. Это было странно.

Однако скоро она поняла причину.

Проклятье! О чем думал эрцгерцог, когда дарил ей это? Взгляд Филиппа сейчас был прикован к золотой шкатулке. Слишком роскошная вещь казалась совершенно неуместной в такой убогой комнате. А содержимое!

Тиара «Слава Богини» имела много значений. Это было драгоценное украшение астрономической стоимости. Величайшее произведение искусства, созданное Россеном - мастером, которого никто не смог превзойти вот уже несколько столетий. И, наконец… Было еще одно значение — хозяйка семьи Бенвито. Все предыдущие Великие Княгини появлялись в ней на официальных мероприятиях. Однако это не означало, что это личная собственность женщины. Она передавалась из поколения в поколение как семейная реликвия. Однако Райзен явно дал понять, что это личный подарок князя в честь помолвки. А значит, теперь эта тиара -- собственность Аселлы. Филипп терялся в его мотивах.

Каликс Бенвито не испытывал личной привязанности к женщине, которая вскоре станет его женой. Филипп это знал наверняка. Более того, он был уверен в этом.  Семьи Чартс и Бенвито были давними соперниками, скорее даже врагами. Было очевидно, что означает это предложение руки и сердца. Аселла Чартс будет лишь формально считаться Княгиней. На самом деле она будет заложницей. Никому не нужная, нелюбимая, растоптанная чужой властью женщина, которая даже не может умереть. А возможно ей придется терпеть еще более страшные вещи, чем те, которые творятся с ней в родном доме. Ставшем для нее настоящей тюрьмой.

Была еще одна причина, по которой этот брак был так приятен Филиппу. Это его бывшая жена. Благородная маркиза Адель Чартс. Пока она была жива, он испытывал ужасное чувство неполноценности. Даже спустя семь лет после ее смерти он все еще не мог избавится от этого гадкгого чувства.

Женщина, превосходящая его по статусу, богатству и даже по внешнему виду. Одна мысль о том, что он полностью может разрушить жизнь ее дочери -- Аселлы Чартс, заставляла его дрожать от радости. Ведь таким образом он не получит никакого осуждения со стороны дворян. Разве это не тоже самое, что высморкаться, не испачкав себя. К тому же для Филиппа это была весьма выгодная сделка. Только и всего. Князю нужна родословная. А Аселла — это просто инструмент для создания наследника. Не больше. И он готов заплатить хорошую цену.

А что, если это не так? Если Каликс Бенвито берет ее как желанную женщину? Богатство и связи семьи Бенвито превосходили воображение. Если я смогу настроить в свою сторону хотя бы одного человека… Кто знает, какие плоды это принесет в будущем? Возможно, благодаря личным связям Великого Князя я смогу породнится с королевской семьей.

А что? Возраст принцессы соответствует возрасту Энтони.

Чем больше он об этом думал, тем больше кружилась его голова. И гнев затих сам собой. Разве это не полезнее, чем я ожидал. Тогда стоит действовать прямо сейчас. Филипп в предвкушении потер руки и расплылся в притворной улыбке:

— Ну, я же не зверь. Я же знаю, что ты и так пострадала. Но видишь, это для твоей же пользы.

Аселлу поразил неожиданно дружелюбный тон. Обычно Филипп бывал таким в двух случаях. Когда общался с Аселлой на людях. Или непосредственно перед поркой. Но сейчас в комнате кроме них никого не было. И ему некого было опасаться. Девушку затрясло, и она сжала задрожавшие от страха губы.

— Ну, не бойся. Прости, что я был несколько резок раньше. Но ты разозлила меня. А я вспыльчив, так что не принимай близко к сердцу.

—…!

— Думаю, тебе нужно пройти лечение. Я скажу врачу.

Несмотря на то, что она страдала от дикой физической боли, Аселла никогда не получала медицинскую помощь. Только если она сильно болела и ее состояние было действительно тяжелым, Филипп неохотно вызывал врача, опасаясь осуждения дворян, если вдруг его падчерица умрет без должного лечения. Однако раны от кнута таковыми не считались.

— Как только твои раны заживут. Я позову священника. Нужно избавить твое тело от шрамов.

У этой вещи не должно быть изъянов. Подумал про себя Филипп и довольно улыбнулся.

Аселла догадалась, почему вдруг Филипп изменил свое отношение к ней. Поскольку я собираюсь замуж, он хочет избавится от следов своих рук на моем теле. Нет ничего хорошего в том, чтобы Каликс Бенвито увидел эту его уродливую сторону.

Сегодня Аселле повезло. Надолго ли?

— Мадам Эпордье скоро будет здесь. Нужно пошить платье к свадьбе.

—…да.

— И еще, — добавил он как будто только что вспомнил. — Если что-то понадобиться обязательно скажи мне. Я куплю все, что попросишь.

Эти слова были настолько нелепыми, что Аселле пришлось спрятать улыбку. Все свадебные расходы брал на себя Каликс Бенвито. Она знала об этом.

В случае, когда невеста брала фамилию мужа. Церемония проходила в доме невесты, но расходы полностью брал на себя жених. Большое значение придавалось украшению дома невесты. Но и эти расходы полностью оплачивал мужчина.  Вместо расходов женщина приносила в семью соответствующее приданое. Это имущество, которое полагалось ей по наследству. И все это оговаривалось заранее. Но если муж брал фамилию жены. Все происходило в обратном порядке. Однако Филипп отказался вносить приданое. Ссылаясь на бедственное положение своей семьи.

Тем не менее, все расходы, включая свадебное платье, цветы и украшения для церемонии, все это оплачивал дом Бенвито. Аселла знала об этом от слуг, которые не преминули ткнуть ей на то, что она выходит замуж нищенкой.

Этот человек совсем не знает приличий. Как же это стыдно. Обычно без приданого можно было вступить в повторный брак. Или если женились дети разорившихся дворянских семей. Как, например, Филипп -- третий сын обедневшего рода. Он пришёл в семью Чартс практически с пустыми руками. Но брак Аселлы был иным. Одна из богатейших семей империи. И ее представительница. Старшая дочь Аселла Чартс выходила замуж без приданого. Это было практически позором и поводом для самых мерзких сплетен. Она была продана. И это была правда. Но, по крайней мере, нужно было сохранять лицо. В аристократическом обществе, какими бы ни были обстоятельства, важно было сохранять приличия. Приданое Аселлы составило бы лишь малую часть огромного состояния Чартс. Однако Филипп поставил на карту честь Аселлы и семьи, чтобы сэкономить несколько пенсов. Теперь девушка полностью была на содержании мужа и зависела только от его воли. И чтобы он не сделал с ней в будущем. Общество оправдает это и всегда будет на его стороне.

Какая разница. Даже если я вырвалась из рук Филиппа. Каликс Бенвито еще хуже. Голубые глаза, с тоской блуждали по комнате и вдруг остановились на шкатулке. Что если Мариэль… Возможно, эта тиара сможет обеспечить ее будущее. С Аселлой все было кончено. Но, возможно, Мариэль повезет больше, и ей удастся прожить совсем другую жизнь. Не похожую на ее собственную. Девушка вспомнила последнее письмо сестры и стиснула пальцы в кулак.

Заметив это, Филипп скривился в усмешке:

— Снова думаешь о бесполезных вещах. -- Именно Филипп носил фамилию Чартс, став когда-то мужем Маркизы Империи и Главы древнего аристократического рода.

Прожжённому интригану нетрудно было догадаться, о чем сейчас думает молодая девушка. — Тебе очень повезло, Аселла. Подумай об этом.

Аселла обернулась на его голос и увидела жуткую улыбку на лице мужчины. Ее тело дрогнуло, и она отвернулась, не выдержав злобной насмешки в глазах отчима.

Змеиные глаза оглядели девушку с головы до ног. Лицо такое же красивое, как у ее матери. Избалованный светской жизнью Каликс Бенвито вряд ли мог попасться так просто. Но никогда не знаешь, что происходит между супругами.

— Я надеюсь. Ты не собираешься вытворить какую-нибудь глупость с этой тиарой. Не так ли?

Аселла перестала дышать.

Филипп продолжил ласковым голосом. Если бы посторонний человек услышал эти интонации, он бы подумал, что нежный отец просит свою дочь об услуге. Но Аселла знала истинное значение этого тона.

— Не стоит оскорблять своего мужа, принимая его вежливость за великодушие, ради девочки, которая завтра, возможно, не сможет открыть глаза. В жизни может случится всякое, — шептал Филипп с сердечной улыбкой.

 Это была явная угроза. Тело Аселлы дрогнуло. Крохотная искра надежды была немедленно растоптана этим жестоким человеком.

Филипп довольно взглянул на Аселлу, которая затряслась как раненое животное:

— И все равно. Мне немного грустно, что ты покидаешь отчий дом. Было бы не плохо, чтобы кто-то другой составил мое утешение.

— Отец! — глаза девушки застыли от шока. — Мариэль моя единственная сестра.

Это действительно было самое слабое место Аселлы. И причина. По которой она покорно сносила все издевательства и унижения.

Это случилось три года назад. Филипп разозлился, когда Мариэль чересчур расшалилась:

— Ах ты бесполезная сука. Ты хоть знаешь, сколько стоит, то, что ты сейчас разбила, —орал он.

— Прости, отец… Прекрати! — Аселла заблокировала своим телом тяжелую руку, что Филипп уже занес над ребенком.

Желание защитить младшую сестру вдруг сделало юную девочку действительно смелой.

Это был ее первый и последний бунт:

— Если ты ударишь Мариэль, ты сильно пожалеешь об этом.

— И что ты мне седлаешь?

—Считаешь, что я просто буду смотреть и держать рот на замке?

Несмотря на то, что статус Аселлы значительно понизился. Это не мешало ей быть важной персоной в светском обществе. И ее мнение всегда было интересно аристократам. В отличие от мнения Энтони, положение которого было лишь формальным. Единственный способ укрепить его положение в обществе как фактического приемника — это избавится от Аселлы посредством удачного брака. А значит, семья Чартс во что бы то ни стало должна была сохранять престиж.