Онлайн чтение книги Выбери меня! Pick Me Up!
Глава 354 - Дополнительная история Аарона, часть 3. Первая мечта (9)

Слова «пойдём вместе».

Аарон не мог не понять их значения.

Срагин, улыбаясь, проговорил:

— Десятки лет, что я провёл здесь, я думал. Что значит быть по-настоящему сильным. Если ты владеешь мечом лучше других, если ты лучше убиваешь людей, значит ли это, что ты силён?

— И ты нашёл ответ? — безжизненно спросил Аарон.

Срагин кивнул.

— Я нашёл свой собственный ответ. Поэтому и предложил тебе.

Срагин протянул руку.

Если он возьмёт эту руку, то сможет вернуться во внешний мир.

— Признай это. А потом просто делай всё, что в твоих силах. Ты усердно старался. Никто тебя не винит.

«Быть сильным».

Срагин определил для себя значение этого сложного слова.

Пока Аарон блуждал в лабиринте без выхода, тот обрёл и это.

— Вернуться, — пробормотал Аарон.

Идти?

К товарищам, что ждут его.

В Таунию.

А чего я добился?

Он спросил себя.

Чему он научился за прошедшие шестьдесят лет по сравнению со Срагином, который постиг неисчислимое множество вещей?

Кое-что было.

Что где-то скрывается «я», которого он не знает.

Что он никогда в жизни не сможет двигаться вперёд.

За долгие годы — всего две вещи.

Ха-ха.

Вырвался смех.

Аарон считал Срагина своим единственным другом.

Срагин тоже говорил нечто подобное.

Мы друзья.

«Друзья».

Этого не может быть.

Дружба — это равные отношения, когда люди могут помогать друг другу.

А это — не дружба.

Мы оба просто заблуждались.

Аарон осознал.

И он не взял протянутую руку.

Безмолвный ответ.

— …Аарон.

Выражение лица Срагина менялось с каждой секундой. От надежды к нетерпению. От нетерпения к сожалению.

И, наконец, к смирению.

— Прости.

Аарон отвернулся.

Он не мог вернуться.

Он не нашёл никакого ответа.

Если я вернусь…

Что подумают обо мне хённим и товарищи, когда я вернусь, не найдя ответа?

Они не станут меня упрекать.

Скорее, будут сочувствовать и утешать.

Быть сильным.

Ответ Срагина на этот вопрос был таков:

Смириться с реальностью и жить лучшей из возможных жизней.

Впредь Срагин, даже встретив кого-то сильнее себя, не сломается, как раньше.

Больше не будет ни тщетной зависти, ни кипящей ревности.

Эти чувства он будет пропускать мимо, как воду.

Он будет делать всё возможное в своей жизни.

А я…

Не получается — значит, сдаться.

Быть довольным отведённым местом и жить как муравей.

Такой ответ… я не могу принять.

— Значит, это твой ответ.

Срагин улыбнулся.

В его улыбке читалось смирение.

И искренняя поддержка.

— В таком случае, не сдавайся.

Срагин Иго повернулся спиной.

Он, не колеблясь, шагнул прочь, исчезнув за порталом.

У-у-ун.

Портал исказился.

Пространство, дрогнув, исчезло.

Теперь на площадке ничего не осталось.

— Хм-м, — юноша посмотрел на Аарона, словно ничего особенного не произошло.

Аарон спокойно сказал:

— Что такое?

— Странно. Я думал, ты с радостью пойдёшь с ним.

— Я ещё не нашёл свой ответ.

— Ты же понял? Что зря мучился, — юноша пожал плечами. — Ты только что упустил золотой шанс. Кто знает, когда будет следующий. Может, через десятки лет, может, через сотни, а может, и через тысячу. Уверен?

— Уверен. Наверное.

— Неуверенно звучит, — бросил юноша. — Знаешь ведь?

— О чём вы?

— Что я сделаю, когда ты станешь призраком. Может, ты только что своими ногами отказался от шанса уйти отсюда живым.

Мысли юноши были непостижимы.

Шутит он.

Или говорит серьёзно.

Аарон задал встречный вопрос:

— Я тоже хочу спросить. Как вы остаётесь в здравом уме?

Юноша выглядел совершенно спокойным.

Он, должно быть, провёл здесь в сотни, в тысячи раз больше времени, чем Аарон.

— Только сейчас спрашиваешь?

— Да. Если можно, не могли бы вы рассказать?

— Почему бы и нет, — юноша не колебался. — У меня, знаешь ли, есть мечта.

— Мечта?

— Ага, круто, да? Романтик, одним словом.

— ……

— А, ты только что подумал: «Какой ещё романтик, сопляк»?

— Нет.

— Эй! У тебя же на лице всё написано было!

— Вы ошибаетесь.

Хотя на мгновение он так и подумал.

Аарон решил промолчать.

***

Семидесятый год.

После ухода Срагина.

Повседневная жизнь Аарона стала ещё более одинокой.

Редкие разговоры с другом были лекарством от одиночества.

Теперь Срагина не было.

Аарон, оставшись один, целыми днями наносил удары копьём на тренировочной площадке.

В тёмной комнате, при свете одной свечи, он читал затрёпанные до дыр книги по боевым искусствам, которые давно выучил наизусть, и писал письма самому себе.

***

Восьмидесятый год.

В этом искажённом мире не нужно было ни есть, ни спать.

Но Аарон насильно делил день на день и ночь, живя по расписанию.

Он ел на завтрак и ужин.

Заталкивал в рот шарики, слепленные из опавших листьев.

Судя по их круглой форме, для скрепления, должно быть, использовались и другие ингредиенты.

Эту еду юноша в большом количестве делал и хранил в глиняном горшке.

— Вот это и есть «пилюли бессмертия»!

— Что ещё за пилюли бессмертия?

— А, ты и этого не знаешь? Еда, которую едят святые отшельники.

— Святые отшельники?

— Ну, такие, как мы!

Иногда они вдвоём садились за один стол, ели эти пилюли и разговаривали.

Юноша забросил в рот несколько шариков, которые он называл пилюлями.

Проглотив, он воскликнул:

— Кха! Ну и гадость же!

Аарон думал так же.

Когда он впервые их попробовал, его несколько раз вырвало.

Теперь он как-то привык и ел.

Потому что.

Кажется, я забуду.

Что я — человек.

Что нужно есть, чтобы жить, — кажется, я забуду об этом.

И со сном то же самое.

Он просто лежал, накрывшись одеялом.

Сколько бы он ни закрывал глаза, сознание не отключалось.

— Ха-ха! Но что поделать, есть-то надо! — громко рассмеялся Аарон.

И, вслед за юношей, насильно затолкал в себя пилюлю.

Попробую-ка.

Если представить, то это же деликатес!

Да.

Когда я впервые попал в Комнату Ожидания, я съел много варёной картошки.

Какой у неё был вкус?

Какая она была на вкус?

Кстати, а как выглядела картошка?

А, точно.

Я помню, как Дженна поймала оленя.

Девушка протянула Аарону хорошо прожаренную оленью ногу.

Кстати, а девушку звали Дженна?

Дженни?

Джина?

— ……

Выражение лица юноши мгновенно изменилось.

Он смотрел на Аарона, который, хохоча, ел пилюли.

— Я помню, помню, — смеясь, сказал Аарон.

Он был так возбуждён, что трудно было узнать в нём его обычную натуру.

— Оленина, которую приготовила Джини, была просто великолепна! А на вкус, знаете, вот такая! Как земля! Кстати, а что такое олень? Он из земли рождается? Точно, олень — друг картошки! Пу-ха-хат!

— ……

— Когда я вернусь, я съем много оленей! Их же из земли выкапывают, верно? Оторвать заднюю ногу, поджарить на огне, посолить и съесть, да! Вкус будет точно такой же, как у этого!

Аарон запихнул в рот все пилюли, что были на столе.

Так, что щёки чуть не лопнули.

Так, что подступила тошнота.

— Кха! Кха-кха!

Раздался сильный кашель.

Но Аарон не переставал смеяться.

Задыхаясь, он схватился левой рукой за грудь.

В уголках его глаз выступили слёзы.

— Вкусно… кха! Глоть!

Он залпом выпил воду из бутылки.

Лишь после нескольких глотков он смог проглотить пилюли.

— А я и не знал, что это так вкусно. Идиот, да? Так вкусно, а я не ел. Надо есть. Надо! — без умолку бормотал Аарон.

Слышал его кто-то или нет, было неважно.

— И хённим, и Джина, и Иольна! И Билькест! Кха-ха-ха! И поэтому, поэтому…!

— Хватит!

Ба-бах!

Стул, на котором сидел Аарон, отлетел в сторону.

Деревянный стол перевернулся, стеклянная тарелка с пилюлями разбилась, и осколки разлетелись во все стороны.

Юноша посмотрел на Аарона.

— Ты хоть понимаешь, что ты только что нёс?

Аарон лежал на полу вместе с опрокинутым стулом.

Его лицо, которое мгновение назад сияло улыбкой, стало пустым, как стеклянная безделушка.

Медленно.

Очень медленно.

В его пустые глаза начал возвращаться рассудок.

— Странно, — сказал Аарон.

Голос без всяких эмоций.

— Почему я здесь?

— Это твоим выбором было прийти сюда. Почему ты меня спрашиваешь?

— Да, это так.

Юноша моргнул.

— Через сорок лет откроется второй портал. Через него и вернёшься.

— ……

— Если ты зря потратил время прошедших ста двадцати лет, значит, это твой предел. У меня к тебе больше дел нет.

— ……

— Бессмысленные трепыхания делают несчастными всех вокруг. Если бы твои товарищи и семья увидели тебя сейчас, было бы довольно забавно.

Старания.

Старания без результата.

Они делают несчастным не только тебя, но и окружающих.

Они изматывают тех, кто наблюдает и поддерживает тебя.

— Это последний раз, когда я потакаю твоему эгоистичному желанию. Так что, добейся хоть какого-то результата. Либо двигайся вперёд, либо прими свою слабость и смирись.

Слова юноши вонзались, как шило.

— Подумай, с какой целью Мастер отправил тебя сюда.

Он отправил тебя, чтобы дать шанс стать сильнее?

Или чтобы дать шанс сдаться?

Наверное, и то, и другое.

Если он превзойдёт предел и станет сильнее — хорошо.

Если потерпит неудачу — тоже не страшно.

Главное, чтобы он сам это принял и смирился.

Аарон потерпел неудачу в обоих случаях.

Он обманул ожидания хённима.

— Если хочешь стать сильнее — становись. Если хочешь потерпеть неудачу — потерпи. А сейчас ты — ни то, ни сё, — заявил юноша. — Если ты не можешь, это сделаю я. Если ты не найдёшь ответ к моменту открытия следующей двери, я насильно затолкаю тебя в портал. Не хочу, чтобы Мастер потом злился на меня за то, что я убил его подчинённого.

— Сорок лет.

— Придётся постараться. Это короче, чем ты думаешь.

Аарон оттолкнул стул, который придавил его.

— Аарон, давай заключим сделку.

— ……

— Эта сделка не для тебя.

Аарон понял, что он имел в виду.

Не для меня.

В голове Аарона одно за другим начали всплывать.

Их лица, потускневшие за восемьдесят лет, стали ясными.

И последней всплыла единственная семья.

Нина.

Хочу её увидеть.

Он хотел встретиться с ней.

— ……

Чёрное чувство, кипевшее внутри, исчезло.

Он просто хотел увидеть.

Лицо своей семьи.

— Хорошо, — Аарон кивнул. — Я согласен.

— В чём суть сделки?

— Если через сорок лет я не найду ответ, я… сдамся.

— Отлично.

Юноша протянул руку.

Аарон, взявшись за неё, встал.

— Старайся.

— Спасибо…

Он ответил в замешательстве.

Но одно было ясно.

Он должен найти ответ в течение сорока лет.

В ту или иную сторону, но он должен был прийти к какому-то выводу.

Аарон, укрепившись в этой мысли, наметил свой дальнейший путь.