Онлайн чтение книги Выбери меня! Pick Me Up!
Глава 366 - Дополнительная история Аарона, часть 4. Тот, кто жаждет силы (8)

— ……

Ридигион заставил меч в своих руках исчезнуть.

Это был не тот меч, которым он пользовался раньше.

Полупрозрачное оружие, природу которого было невозможно определить.

Пять Божественных Орудий.

Аарон знал.

Сильнейшее оружие, дарованное Мастером Нифльхейма членам первого отряда.

Ридигион достал одно из них.

— Всё-таки это непросто. Отразить такой удар.

— Могу я задать один вопрос?

— Какой?

— Как вы это заблокировали?

Ридигион начал объяснять.

Каким образом он отразил эту технику.

Короткое объяснение закончилось.

— Что… это такое? — Аарон не мог сдержать горькой усмешки. — Это же… немыслимо…

При таком раскладе его поражение было предрешено.

— С самого начала это была нечестная битва. Я знаю тебя, а ты меня — нет. Как ты мог победить?

Ридигион сражался с носителем Кармы не в первый раз.

Он досконально знал, как тот сражается и какие приёмы использует.

— Более того, твой последний удар был тем же, что и у твоего наставника, когда он победил меня.

Такое не забывается.

Ридигион прошёл через бесчисленные леса мечей и клинков, балансируя на грани жизни и смерти.

Какой бы шквал атак на него ни обрушивался, не существовало удара, от которого он не мог бы увернуться или заблокировать.

С тех пор как он обрёл «меч в душе», Ридигион мог ясно читать все движения противника.

Но лишь однажды за всю свою жизнь был удар, с которым он ничего не мог поделать, хоть и знал о нём.

Был момент, когда он, зная, откуда и как будет нанесён удар, мог лишь стоять и ждать.

Это был второй раз, когда Ридигион встречал «Падающие цветы, текущую воду» Кармы.

Он провёл бесчисленные тренировки, чтобы научиться блокировать этот удар.

У выпада Аарона не было ни шанса.

— Я проиграл.

Аарон покачал головой.

Он сжёг всё топливо, питавшее его мечту.

Теперь Аарон не мог использовать свою силу.

— С самого начала это не было поединком, так о какой победе или поражении может идти речь?

— Поражение есть поражение.

— Если бы я не знал о твоей силе, всё прошло бы иначе.

— Господин Ридигион, вы ведь тоже мне поддавались, не так ли? Что бы я ни делал, вы говорили: «Иди ко мне», «Я подожду», «И это всё?». Вы же меня только и делали, что провоцировали. Фух. К тому же, «прошло бы иначе» означает, что я всё равно бы проиграл, верно?

— Хм, верно.

«Что значит „верно“».

Это даже не было поединком.

Взрослый просто играл с ребёнком.

— И всё же, это было превосходно.

— ……

— В чём дело?

— Ничего.

— Становись сильнее, Аарон. Если не хочешь опозорить имя своего наставника.

Полы его одеяния взметнулись.

Ридигион повернулся к нему спиной.

«Он… признал меня?»

Он впервые назвал его по имени.

Аарон стоял, плотно сжав губы.

— Твоего наставника найдёшь на кладбище. Это на севере отсюда. Направление определишь по заходящему солнцу.

Ридигион медленно начал удаляться.

«Наставник ждёт меня».

Кладбище — он впервые слышал это название.

На севере отсюда.

На этой равнине вечный закат, так что, приняв заходящее солнце за запад, можно было определить направление.

Аарон пошёл.

Просто шёл.

«Я проиграл».

В конце концов, он не смог победить этого человека.

Да что там победить — тот играл с ним, как с игрушкой.

Но…

Фух.

На лице Аарона появилась светлая улыбка.

Хоть долгие годы, что он копил, и развеялись как дым, его мечта ещё не закончилась.

* * *

До места, называемого кладбищем, он добрался почти через полдня.

Он увидел юношу и женщину в робе.

Казалось, они о чём-то разговаривали.

«Та, что называла себя целителем…»

Неизвестная женщина в капюшоне и маске.

Голосов не было слышно.

Внезапно взгляд целительницы обратился к Аарону.

— ……

Разговор прервался.

Наверное, из-за внезапного появления незваного гостя.

Целительница, словно использовав магию, растворилась в тумане.

— Закончил? — юноша усмехнулся, глядя на Аарона.

— Да.

— И каков результат?

— Я проиграл.

— Естественно. Как ты мог его победить?

— Но я старался!

— И что с того, что старался? Проиграл ведь.

— Это так, но…

Юноша похлопал Аарона по спине.

— То, что ты вообще смог с ним сразиться, — уже достижение! В обычной ситуации такой дурак, как ты, даже не смог бы стоять с ним на одном уровне.

— На одном уровне…

Аарон повторил эти слова.

На одном уровне.

— О победе и речи быть не могло, конечно. У вас разница в уровнях и рангах, огромная разница в навыках. А опыт? Победить с одной лишь Кармой было бы просто абсурдно, не так ли?

— Вы правы.

Он впервые по-настоящему использовал Карму сегодня.

Победить сразу было бы нелогично.

Досада Аарона была лишь тщетным желанием.

«Да».

В обычной ситуации он не смог бы даже встретиться с Ридигионом взглядом.

Тот человек жил в мире, о котором Аарон с его талантом не мог и мечтать.

Но Аарон, хоть и на один шаг, но смог ступить в тот же мир, что и он.

— Конечно, теперь и этому конец.

— Конец?

— Карма. Ты же больше не можешь её использовать? — наставник злорадно усмехнулся. — Ну и как тебе? То, что ты копил, страдая столько времени, улетело за один бой.

— …Кх.

— Сможешь, а? Сможешь накопить всё заново? Сможешь снова пройти через все эти мучения? С самого начала. С нуля!

От одной мысли об этом голова пошла кругом.

— Овчинка выделки не стоит, верно? Один раз накопишь — это же не навсегда. Используешь в бою — и она исчезает. И ради того, чтобы немного ей попользоваться, ты готов так страдать?

Аарон понурился.

И ведь так и было.

Во время боя он, воодушевившись, использовал её без остатка, но ведь в каждом крошечном осколке тени были заключены неимоверные усилия и время.

Почти сто лет тренировок позволяли материализовать лишь крошечную часть мечты.

Когда маленькая мечта материализовывалась в тень, тело Аарона исчезало, а его разум проходил через пересборку.

Такой процесс накопления тени назывался «инкарнацией».

Сто лет страданий — ради крупицы.

Так он понемногу накапливал «тень» — материал для превращения мечты в реальность.

И только что Аарон потратил всю тень, накопленную за долгие века.

«Одна битва — и всё исчезло».

Настолько неэффективно.

— Надо было хоть немного оставить! Кто тебя просил всё растрачивать? Когда ты теперь всё заново накопишь, а?

— Накоплю, значит, накоплю, — недовольно ответил Аарон.

— Так даже лучше. Сколько приложил усилий — настолько и стал сильнее. Где ещё найдёшь такую простую способность?

— Даже если усилия, добытые потом и кровью, исчезнут после одной битвы?

— Я накоплю их снова.

Другие бы пришли в ужас и сдались.

Но Аарон был другим.

Для Аарона, лишённого таланта, не было другого способа стать сильнее.

И самое главное — у него была мечта.

Такой недостаток — ничто.

Его даже нельзя было назвать недостатком.

Существо с чистой мечтой мыслило иначе, чем обычные люди.

Он мог делать это сколько угодно.

Если бы он захотел, то до тех пор, пока его душа не истлеет.

— Понятно. Для тебя это возможно. Поэтому ты и можешь использовать Карму.

С самого начала это была такая сила.

— Так чем вы занимались, наставник?

— Не видишь? Думал, где лучше поставить твою могильную плиту.

— Что? О чём вы…

Аарон посмотрел вперёд.

Как бы назвать это место?

На огороженной территории стояли могильные плиты.

Их было несколько десятков.

— Свободного места почти не осталось. Придётся воткнуть где-нибудь в уголке.

У ограды стояло несколько безымянных надгробий.

Юноша перенёс одно из них на свободное место.

— Н-наставник, что…

— Твоя жизнь тоже на исходе.

Аарон удивлённо округлил глаза.

— Ты ведь постиг Карму? Теперь ты не сможешь остановиться. Будешь бесконечно цепляться за эту силу, пока не станешь призраком.

— Стану призраком?

— Ну да. Если твоя мечта стать сильнее действительно чиста, то личность тебе не нужна, верно? Она только мешает. Тогда твоё сердце, то, что было Аароном, исчезнет, и его место займёт призрак.

Юноша поставил безымянное надгробие на пустой участок земли.

Словно определяя место для могилы Аарона.

— Я разве не говорил? Моя вторая роль — уничтожать этих призраков. В этом кладбище спят те, кто стал призраком на полпути.

Аарон понял, что имел в виду юноша.

Настоящие трудности начинаются только сейчас.

То, что сила Кармы в конце концов поглотит его разум.

На месте человеческого сердца останется лишь вечная жажда, желающая только становиться сильнее, и она понесёт его к гибели.

— ……

Аарон стоял неподвижно.

По спине пробежал холодок.

— Но ты ведь доволен, да? Получил силу, которую хотел. Теперь тебя не будут избивать снаружи.

— Почему вы… так говорите?

— Почему? Я просто говорю правду. Ты скоро умрёшь.

— Наставник… вы ведь знаете способ, не так ли? Способ… преодолеть это.

Взгляд юноши обратился к надгробиям.

На плитах, расставленных повсюду, ничего не было написано, но у каждой определённо был свой хозяин.

— Ты не первый после меня, кто использует Карму. Если понять принцип, это не так уж и сложно, — сказал юноша. — Но никому ещё не удавалось, достигнув этого состояния, до конца сохранить человеческий разум.

Это был не тот наставник, которого знал Аарон.

В его памяти наставник был странным, но всегда тёплым, он ценил человеческое сердце и наблюдал за ростом своего ученика.

— Призрак, дух.

Аарон пробормотал.

Не постигнешь Карму — станешь призраком.

Постигнешь Карму — станешь духом.

Значит, так или иначе, ты умрёшь.

«Шутка наставника?»

Нет.

Суть этой силы лучше всех знал сам Аарон.

Жажда, желающая просто стать сильнее, без всякой цели.

Чтобы удовлетворить эту жажду, мечта могла отбросить всё.

Даже человеческое сердце.

На самом деле, с точки зрения чистой мечты, личность Аарона была лишь примесью.

— Наставник, скажите. Что мне делать?

— Откуда мне знать. Если бы я знал, откуда бы здесь взялись все эти надгробия?

— Вы тоже не знаете?

— Да.

Аарон, помолчав, снова заговорил:

— Но вы ведь другой. Вы сохранили рассудок.

— У меня есть талант. В конце концов, в этом мире всё решает талант, не так ли?

— Талант?

— У меня есть очень особенный талант.

Юноша не смотрел на Аарона.

Он переводил взгляд с одного надгробия на другое.

— Что это за талант?

— Талант ничего не чувствовать.

— Что?

Талант ничего не чувствовать?

От такого невообразимого ответа Аарон опешил.

— Знаешь, почему человеческое сердце истачивается временем? Потому что оно чувствует. Эмоции и душу, — сказал юноша.

В его голосе не было ни капли краски.

— Но что, если с самого начала не было сердца? Если не было ничего, что могло бы быть изранено? Если ты родился с пустым сердцем?

— ……

— Ничего не происходит. Что здесь, что снаружи — нет никакой разницы. Поэтому я могу выдержать. Время течёт, а мне всё равно.

— Да что это вообще…

— Поэтому я и говорил. В самом-самом конце всё решает талант.

Нет сердца.

Поэтому, даже овладев Кармой, он остаётся в порядке.

Он не поддаётся течению времени и сохраняет рассудок перед лицом жажды Кармы, стремящейся к чистоте.

«Нет сердца?»

Да что это значит?

— В мире много людей, рождённых с самыми разными вещами. Взять хотя бы Ридигиона. У него есть особый орган, которого нет у других. У меня то же самое.

Аарон пытался понять слова наставника.

Нет сердца.

Значит ли это, что он не чувствует эмоций?

Но это было странно.

Наставник, которого он знал, был самым эмоциональным человеком.

Всегда весёлый и улыбчивый.

— Ты же был торговцем, и не знаешь? В мире полно людей, которые улыбаются снаружи, а внутри держат нож.

— Наставник, в таком случае вы…

Юноша обернулся.

Наконец, их взгляды встретились.

Лицо Аарона застыло.

Он никогда не видел такого выражения.

Лицо, как у куклы.

Под его кожей, несомненно, текла тёплая кровь, но в лице юноши не было ни капли жизни.

Словно он был жив, но уже мёртв.

— У каждого свой талант, — сказал юноша. — Как у тебя есть сердце, а у меня нет. Как Ридигион с самого начала знал принципы боевых искусств, которые ты не сможешь постичь за всю жизнь. Это и есть наши таланты.

Внезапно.

Выражение лица юноши изменилось.

Он снова стал тем наставником, которого он знал, с широкой улыбкой на лице.

— Ну что, теперь ты знаешь о моём таланте? Тогда смирись с реальностью. Ты скоро умрёшь, но если будешь понемногу и экономно использовать…

— Наставник.

— Что?

— Какова ваша мечта?

Брови юноши взлетели вверх.

— Что за бред? С чего это вдруг?

— Все, кто приходит сюда, больны душой. Это ваши слова, наставник.

— И что?

— Вы тоже были таким.

— Что?

— Вы сказали: «Болезнь есть болезнь. Её нужно лечить».

Юноша цыкнул языком, словно услышал какую-то чушь.

— Разве вы не желали его? Того самого сердца, которого, как вы говорите, у вас нет.

— Ты веришь всему, что я только что сказал? Может, это была шутка.

— Я не хочу сомневаться ни в одном вашем слове, наставник, — серьёзно сказал Аарон.

Другие могли бы счесть такой характер Аарона скучным, но ему было всё равно.

— Как и я пришёл сюда, чтобы излечить свою душевную болезнь, так и вы, должно быть, сделали то же самое. — продолжил Аарон. — Могу ли я чем-нибудь помочь?

— Помочь? Ты? Мне?

— Как вы открыли мне путь, так и я хочу отплатить вам.

— Каким образом?

— Я пока не знаю. Нужно подумать.

— О чём тут думать? Это бесполезно.

— Вы сказали, что у вас нет сердца, но это неправда.

Юноша промолчал.

Аарон продолжил:

— Если бы у вас действительно не было человеческого сердца, вы бы не спасли меня и не ставили бы здесь надгробия. И не рассказали бы мне свою истинную сущность.

— ……

— У вас определённо есть сердце. Просто вы не можете его почувствовать.

— ……

— Я не знаю, на что я способен, но я верю, что человеческое сердце создано, чтобы помогать друг другу. Как вы спасли меня, так и я, возможно, смогу что-то для вас сделать.

— И как же ты собираешься мне помочь?

Аарон почесал затылок.

— На это… дайте мне немного времени подумать.

— Дурак. Нельзя говорить, не имея никакого плана. И кто сказал, что я тебя спасал? У меня и в мыслях не было тебе помогать. Это просто прихоть.

— Это уж как посмотреть, не так ли? — Аарон улыбнулся.

Одно было ясно.

Как и он сам, его наставник страдал от душевной болезни.

Наставник говорил.

Душевную болезнь нужно не просто наблюдать.

Её нужно лечить.

Так наставник научил Аарона, как победить отчаяние, глубоко спавшее в его воспоминаниях.

Если у тебя по-настояшему нет сердца, ты не сможешь излечить сердце другого.

Хоть он сам этого и не чувствовал, но у юноши оно определённо было.

И все эти разговоры о кладбище, должно быть, были для того, чтобы предупредить Аарона об опасностях Кармы.

Не перенапрягайся.

Не жадничай.

Тогда ты сможешь овладеть Кармой.

Наверное, таким был смысл предупреждения юноши.

Он провёл с юношей много лет.

Аарон научился понимать скрытый смысл в словах наставника.

И что же он сам сделал для юноши?

Ничего.

Он только получал.

И ничего не отдавал.

Так было и с другими.

Нина дала ему цель в жизни.

Хённим и товарищи научили его выживать.

Наставник указал ему другой путь.

«По-настояшему сильный тот, кто…»

…делится своей силой.

Кто-то может сказать, что это не так.

Что это не сила, а лицемерие и ложь, и посмеяться над этим.

Наверное, в таких вопросах нет правильного ответа.

Почему он хотел стать сильнее?

Ради чего Аарон желал силы?

Была ли это чистая жажда силы, и ничего более?

«Нет».

Сейчас Аарон хотел снова отвергнуть этот ответ.

Хоть это и противоречило той силе, которую он постиг, он, зная это, хотел дать другой ответ.

«Потому что я не смог помочь».

Причина, по которой я ненавидел свою слабость.

В том, что я не смог помочь умирающей Нине.

В том, что не смог до конца сражаться рядом с хённимом и товарищами.

И в том, что сейчас не могу излечить болезнь наставника.

Поэтому Аарон жаждал.

Жаждал чистейшей мечты.

И в то же время жаждал человеческого сердца, чтобы идти вместе с теми, кто ему дорог.

Потому что он верил, что в конце этого противоречия и лежит его путь.