Онлайн чтение книги Тень императрицы Shadow of the Empress
Глава 124

«Неловко.»

Елена никак не могла привыкнуть к этому.

Её партнёром был Рен.

Даже если бы подобное произошло с кем-то другим, она вряд ли почувствовала бы себя так странно и неуютно, как сейчас, получая подобное отношение от него.

Только она могла уловить такие перемены в Рене.

— Ч-что за…!

— У него вообще нет манер!

— Она вот-вот станет наследной принцессой! Как он собирается разбираться с последствиями?!

Возмущённые аристократы неодобрительно качали головами, глядя на дерзкое поведение Рена. До сих пор они предпочитали игнорировать его выходки, считая его своеобразным изгнанником высшего общества, чудаком, который не подчиняется правилам. Но терпение их подходило к концу — он снова перешёл все границы дозволенного.

— Э-этот парень…

Виконт Спенсер, который невольно выругался, почувствовал, как лицо заливает краска, а затем резко бледнеет.

Перед тем как привести Рена на этот вечер, он специально несколько раз напомнил ему о необходимости держаться в тени, не привлекать к себе внимания. Но, похоже, его слова прошли мимо ушей — Рен попросту проигнорировал всё и в очередной раз устроил скандал.

— Простите… Я не смог должным образом воспитать своего сына…

Виконт низко склонил голову в извинительном жесте.

Напротив него, с бокалом шампанского в руке, стоял великий герцог Фридрих, равнодушно наблюдая за происходящим в бальной зале.

— Родители могут воспитывать детей, но у них нет полной власти над их поступками, — произнёс он холодным, ровным голосом.

— Я прослежу, чтобы это не повторилось, — твёрдо пообещал виконт Спенсер.

Однако предупреждение герцога прозвучало куда суровее, чем могло показаться:

— Я закрываю глаза на это один раз. Запомни — второго раза не будет.

— Я вас понял…

Виконт вновь склонил голову, выражая покорность. Но если бы кто-то взглянул на его лицо в этот момент, то заметил бы в его глазах скрытый вызов — тот же дерзкий, упрямый взгляд, что был у Рена. Он мог сколько угодно ненавидеть его выходки, но Рен оставался его сыном. И потому подобные слова великого герцога воспринимались им болезненно.

Однако не только они наблюдали за Реном и Еленой.

В дальнем конце зала стояла Лиабрик.

«Какие у них отношения?»

Она знала, что в академии эти двое учились в одном классе. Однако этот факт не исключал вероятности, что между ними могло быть нечто большее, о чём она не знала.

«Нужно выждать и понаблюдать.»

Как только в её голове зародилось подозрение, всё, что говорила и делала Елена, начинало казаться подозрительным.

И больше всего Лиабрик раздражало то, что она не могла точно определить природу этих отношений.

Она не делала поспешных выводов. Хотя интуиция подсказывала ей, что здесь кроется нечто важное, пока у неё не было весомых доказательств.

Она решила не торопиться и тщательнее проанализировать ситуацию.

В этот момент в зале зазвучал плавный, неторопливый вальс — музыка, символизирующая начало новой жизни.

— Давай, руку.

Как только заиграла музыка, Рен, удерживая Елену за запястье, повёл её в такт мелодии.

Она послушно следовала за ним, изображая нежелание.

— Разве нельзя было привлечь внимание более цивилизованным способом? Например, просто попросить меня потанцевать?

— Мы с тобой? — Рен усмехнулся. — Ты серьёзно?

Затем продолжил, понизив голос:

— Я должен быть последовательным. Если вдруг я начну вести себя с тобой дружелюбно, это вызовет подозрения.

— Не хочу это признавать, но в твоих словах есть смысл…

Елена вздохнула.

Рен усмехнулся, довольный тем, что она не стала спорить.

— Так что скажи спасибо. Если бы я не устроил весь этот цирк, кое-кто уже начал бы подозревать неладное.

— Кое-кто?

— Женщина, которая сейчас сверлит нас глазами, — лениво ответил он.

Елена не стала смотреть, чтобы проверить, кого он имеет в виду. Она и так знала.

Но, когда её взгляд случайно скользнул по тому месту, где только что стоял Рен, её догадки подтвердились.

Лиабрик. Она наблюдала. Не желая выдавать себя, Елена мягко развернулась и снова оказалась к ней спиной.

— Яд уже начал подниматься, — пробормотала она.

— В этом есть смысл. У неё есть подозрения, но нет доказательств. Ты, оказывается, цепляешься за людей.

Глаза Елены слегка расширились, но лишь на мгновение. Почти сразу она вернула себе привычное спокойствие, будто её слова никак её не задели.

— Значит, вот почему ты относишься ко мне немного иначе…

— Разве это не повод для большего удивления? Почему ты так спокойна?

Рен с любопытством наблюдал за Еленой, чьё выражение лица оставалось неизменным. Он не знал, почему, но ему доставляло странное удовольствие видеть, как её эмоции меняются из-за его слов и поступков. Однако сейчас он испытывал лёгкое разочарование из-за её сдержанности.

Но в отличие от её спокойных слов, в её взгляде сквозила тень тревоги.

«Я слишком самонадеянна. Если бы не Рен, я бы даже не догадалась…»

Она крепче сжала воображаемые поводья. Даже если она добьётся успеха 99 раз, одного промаха будет достаточно, чтобы рухнуть в пропасть. Лиабрик была женщиной, которая не упустит такой шанс.

Она должна быть начеку.

— Будь осторожна. А то тебя съедят и даже не подавятся.

— Благодарю.

На лице Рена отразилось замешательство, но его глаза вдруг заблестели каким-то странным светом.

Для него было непривычно, что кто-то так спокойно принимает его предупреждение. Однако её искреннее выражение благодарности отчётливо звучало у него в ушах, и это ощущение не спешило покидать его.

— Что?

— Что ты имеешь в виду?

— Последние слова. Ты знаешь.

— …«Благодарю»?

— Да, именно это.

Елена кивнула. Раз уж он попросил, почему бы не сказать ещё раз? Это было несложно, а к тому же, он действительно оказал ей услугу.

— Спасибо, что предупредил. Я говорю искренне.

Губы Рена слегка дёрнулись, будто он собирался что-то сказать, но передумал. Он выглядел… неловко?

Ему было сложно подобрать нужное выражение лица. Смущение, лёгкость, странное тепло — всё смешалось внутри него.

Ещё никогда в жизни он не испытывал такого детского восторга из-за одного простого «спасибо».

В этот момент музыка в зале сменилась.

Лёгкий весенний вальс уступил место более оживлённому — летнему. Если весенний мотив олицетворял свежесть новой жизни, то летний был наполнен энергией, движением, самыми бурными эмоциями.

— О чём говорили на сегодняшнем собрании?

— Об этом? О, это была захватывающая беседа.

— Не трать моё время впустую.

Когда Елена нетерпеливо посмотрела на него, Рен, ухмыльнувшись, всё же ответил:

— Мой дядя собирается увеличить выплаты аристократов из своей фракции.

— Значит, в итоге всё так и произошло.

На губах Елены мелькнула едва заметная усмешка.

«Как и ожидалось.»

Потеря плантаций финацеи и саботаж проекта Noblesse Street нанесли серьёзный удар по Великому герцогу.

К тому же цены на произведения искусства, служившие его теневым фондом, резко упали.

Расходы и инвестиции были фиксированными, но доходы сократились, а это означало, что они должны были срочно искать способы восполнить дефицит.

— А что с компенсацией?

— Проницательная, как всегда. Было обсуждение и этого вопроса. Но всё оказалось очередным пустым обещанием.

— Пустым?

— Они пообещали, что если проект Noblesse Street окажется успешным, то компенсируют убытки, выплатив сумму, равную текущим выплатам аристократам. Вот так.

Елена едва сдержала смех.

«Вы не сможете восполнить этот ущерб, ведь так?»

Noblesse Street был обречён.

Она позаботилась об этом заранее.

Этот проект с самого начала был заминирован изнутри, и когда он наконец будет завершён, всё тщательно скрываемое всплывёт наружу, а затем приведёт к полному краху.

— Какова реакция аристократии?

— Худшая из возможных.

Улыбка Елены стала чуть глубже.

Большинство аристократов были людьми умными, прекрасно понимавшими расстановку сил. Им не требовалось лишних объяснений, ведь они сами когда-то отвернулись от императорской семьи и наслаждались своей властью в тени Великого герцога.

Теперь же они были вынуждены мириться с повышением налогов, взимаемых с их поместий и владений, в то время как сам Великий герцог даже не подумал продать ни клочка своей земли, ни одного дома, ни одной привилегии в столице.

Какая же это наглость.

Они понимали, что не могут избежать его власти и защиты, поэтому просто убрали свою гордость в сторону.

Но Елена собиралась использовать эту едва заметную трещину в их лояльности.

— Это идеальная возможность, чтобы поколебать аристократов, — её голос звучал спокойно, но в глазах горел хищный огонь. — Повод вполне подходящий.

— Посмотри на себя. Ты просто горишь нетерпением что-то замыслить, — Рен внимательно изучал выражение её лица, а затем усмехнулся. — Мне уже интересно, что ещё ты собираешься устроить.

— Жди и увидишь.

Ответ Елены прозвучал уверенно, и Рен неожиданно посмотрел на неё по-другому.

— Мне хочется расспросить тебя подробнее… но лучше потерплю. Всё равно интереснее наблюдать за тобой в момент кризиса.

— Плохое у тебя увлечение.

— Зато так я могу тебя спасти.

Слова Рена прозвучали с лёгкой насмешкой, но у Елены было странное ощущение, будто он говорит это всерьёз.

Может, потому что они больше не были врагами, а действовали как союзники?

Впервые она поймала себя на мысли, что его дерзкая улыбка не вызывает в ней раздражения.

Пока они разговаривали, музыка продолжала сменяться.

Весёлый летний вальс подошёл к концу, уступая место осеннему, более спокойному и размеренному. Теперь оставался последний этап — зимний вальс.

В нём было намного больше страсти, он передавал суровость и холод, а потому вести беседу становилось сложнее.

Рен, осознав это, сократил расстояние между ними.

Он притянул Елену ближе, так что теперь она могла чувствовать биение его сердца и слышать его дыхание.

— Теперь исполни моё желание. По-настоящему.

Он улыбнулся, подстраиваясь под ритм музыки и ведя её в танце.

— Разве это не было частью танца?

— Ты так думаешь?

Елена молча продолжила двигаться в такт.

Когда Рен принимался за что-то всерьёз, он преображался.

Елена уже привыкла к балам и аристократическим танцам, но сейчас даже она была поражена.

Рен двигался не просто грациозно — в его движениях не было ни единого изъяна, они были чёткими, плавными и идеально соответствовали музыке.

Но самое странное — он учитывал её.

Рен, который всегда походил на одинокого волка, внезапно танцевал так, будто его учили с детства — мягко, заботливо, грациозно.

Она видела перед собой совершенно другого человека, хотя лицо оставалось тем же.

Вскоре настал кульминационный момент зимнего вальса.

Один из самых эффектных элементов — когда партнёр резко отталкивает спутницу от себя, а затем притягивает обратно в сильные объятия.

— Ах…

Елена задержала дыхание, когда почувствовала, как её выбросило в сторону.

Резкое движение не испугало её, но ощущение силы в руках Рена заставило её сердце дрогнуть.

Однако он контролировал ситуацию, не дав ей потерять равновесие.

В следующую секунду Елена, лёгкая, как фиалка, оказалась в его объятиях.

И тут она почувствовала нечто странное.

Это был просто танец, без всякого смысла.

Но тепло его тела, его дыхание, его пристальный взгляд сверху…

Почему-то ей стало неловко.

Это было так неожиданно, что даже она, привыкшая к танцам, внезапно ошиблась в следующем движении.

Как только музыка закончилась, Рен цокнул языком и посмотрел на неё с лёгкой усмешкой.

Елена подняла голову.

В отличие от его обычного насмешливого выражения, сейчас в его глазах было нечто иное.

— Несмотря на оставленный след сожаления… Даже это приятно, — он чуть наклонился, понизив голос. — Я буду ждать следующего раза.

— Ах!

Но прежде чем она успела что-либо ответить, Рен внезапно оттолкнул её от себя.

От неожиданности Елена едва не потеряла равновесие, но сумела устоять.

Она в замешательстве посмотрела на него.

Что это вообще было?

— Разве злодей не должен уходить, как подобает злодею? — ухмыльнулся он, сделав лёгкий поклон. — До встречи, моя принцесса.

— …!

Бросив эти слова, он, не соблюдая никаких формальностей, развернулся и вышел из зала.

Аристократы тут же начали перешёптываться, выражая недовольство его поведением.

Вдалеке Елена заметила, как виконт Спенсер поспешил следом за Реном. Она же молча наблюдала за его уходящей фигурой. Никто другой, возможно, не понимал, но Елена знала. Рен просто прикрывал её по-своему. Выставляя себя злодеем, он отвлекал подозрения от неё.